38 лет назад остановилось сердце Владимира Семёновича Высоцкого. Давайте сегодня вспомним и помянем легендарную личность...

[показать]

По профессии я усилитель 

Владимир Высоцкий – это неистовство и мощь, это неприглаженный океан, это непричесанные скалы и ледники, это, как он сам писал, не штормы, а шторма. Это колокол нашего Храма русской литературы, дисгармоничный, тревожный, яростный набат. По его же словам: «В синем небе, колокольнями проколотом, – медный колокол, медный колокол – то ль возрадовался, то ли осерчал. Купола в России кроют чистым золотом – чтобы чаще Господь замечал».

Высоцкий казался самородком, но он им не был, он был достаточно интеллигентен, у него были знания и культура, но просто сила перла из него, первобытная сила, а она не уживается ни в гостиных, ни в университетских аудиториях. Образ этого Атланта, которого убило рухнувшее на него небо, уже оброс легендами, небылями, сказаниями и сплетнями. Булат Окуджава, умница, старший товарищ, старался оправдать, закрыть амбразуру, защитить мертвого титана от этого диагноза то ли из сплетни, то ли от врачей скорой помощи: алкогольная и наркотическая зависимость. В России пьют многие художники, но не все умирают «от водки и от простуд» (опять Владимир Семенович!). Нас этим не возьмешь. И какие наркотики, какой опиум сравнятся с тяжелой, похмельной, черной, морфинистской советской действительностью? Это следствие, а не причина. Объяснение Булата Окуджавы – в великодушной реабилитации, в забвении, в целомудренной тишине вокруг смертного одра: «Говорят, что грешил, что до срока свечу потушил; как умел, так и жил, а безгрешных не знает природа». Но разгадка в другом: слишком многие и разные силы били в этот чуткий колокол, слишком многое отразило это зеркало, слишком многое прошло через этот транслятор. Вспомните Платона: поэт – сосуд, туда входит Бог, Даймон (античность не различает Бога и Демона, оба свыше), поэт не ведает, что творит, им владеет божественная Сила. Понимал ли это Высоцкий? Тень понимания звучит в «Балладе микрофона»: «В чем угодно меня обвините, только против себя не пойдешь. По профессии я – усилитель. Я страдал, но усиливал ложь». Конечно, Высоцкий не лгал никогда, но у разных сил были разные правды, и одна правда считала другую ложью. Песни о войне ну никак не ложатся в одно творчество с диссидентскими, то есть запрещенными, песнями Высоцкого. Обыватели из телевизора и при телевизоре, Ваня и Зина, никак не соединяются ни с бешеными конями, ни с вольными волками, ни с ужасами Лукоморья. К тому же Высоцкий был гениальным актером. И в его перегруженную душу влезли и уместились там разбойник Хлопуша, Гамлет, Галилей да еще кинематографические белогвардейцы (Брусенцов), революционеры Мишель Бродский и Жорж-Николай, сподвижник Петра – Ганнибал…

[показать]

Он умер от передозировки разными истинами, часто несовместимыми, ибо не играл, а жил в роли, а между ним и поэзией не было необходимой для выживания дистанции. Евгений Евтушенко написал это в «Казанском университете» не о нем, а об историке Щапове, но и для Высоцкого это верно: «Как он лезет из кожи истошно, – шепот зависти шел из угла, но не лез он из кожи нарочно – просто содранной кожа была».

Высоцкий, как саламандра, мог бы уцелеть в огне. Его спасла бы ясная цель. Его спасла бы однозначность. Его могло бы спасти открытое противостояние с властью, диссидентство, арест, срок. Галича спасла огромная ненависть, он жил, вооруженный своим вызовом, своей атакой. Окуджава был слишком мудр и отстранен, он был немножко апофигист и не умер от крови и подлости советской действительности. А Высоцкий погиб. И губили его успех, «мерседесы», Париж, Берлин, американские гастроли, словом, благополучие.

Из лагерей возвращаются. Вернулись Даниэль и Синявский, вернулись из сталинского ГУЛАГа Шаламов и Солженицын. А сорокадвухлетний Высоцкий, любимый народом, баловень успеха, актер лучшего театра страны, не обделенный ни экраном, ни концертами, ни деньгами, не вернулся из своего благополучия.

[показать]

Он родом не из детства

Народный поэт не всегда родом из народа. У Пушкина была няня Арина Родионовна, то есть народ его укачивал, пеленал и разделял с ним кружку. А Владимир Высоцкий был дитя вполне интеллигентское. Отец поэта, Семен Владимирович Высоцкий, был полковником, военным связистом, то есть почти технократом. Мать, Нина Максимовна, была переводчиком с немецкого языка. Родители жили долго и пережили сына. Отец умер в 1997 году 82 лет от роду. Мать умерла в 2003 году и дожила до 91 года. То есть наследственность располагала к долгой жизни. Талант не располагал.

Дядя, Алексей Владимирович, был писателем, тоже фронтовиком, кавалером трех орденов Красного Знамени. А ведь сам поэт родился до войны, в 1938 году. Два фронтовика, военное детство – вот откуда вирус войны, которой он переболел в тяжелой форме, так и не задав себе и другим рокового вопроса Солженицына, Гроссмана и Владимова: «Стоило ли воевать?»

Но самый лучший back-ground был у деда Володи из Брест-Литовска, сына преподавателя русского языка, имевшего три высших образования: юридическое, экономическое и химическое. Бабушка работала косметологом, тогда эта профессия была редкой и престижной. Так что на простодушие поэта вряд ли можно рассчитывать.

Раннее детство Володя провел в коммуналке, жалкой советской коммуналке «на 38 комнаток и одну уборную» на проспекте Мира, то есть на 1-й Мещанской улице. Мы жили где-то рядом, только в разное время. С 1-й Ярославской все ходили на проспект Мира в магазины. Два года, с 1941-го по 1943-й, Нина Максимовна пожила с Володей в эвакуации, в глухомани под названием «село Воронцовка» (Оренбургская область). Потом Высоцкие вернулись в Москву. И в 1945 году Володя пошел в 273-ю школу (я ходила в 270-ю, где учились такие же двоечники, как в Володиной).

А родители Володи развелись, и в 1947 году он поехал в Германию на целых два года, в новую семью отца, к «маме Жене», доброй, любимой мачехе. Все-таки заграница, хотя и послевоенная.

В 1949 году его вернули в Москву, доучиваться. И жили они на том самом Большом Каретном, 15, кв. 4. И 17 лет, и черный пистолет – все осталось там. Да, военные песни, блатной романс (шансон) и светлый (халтурный для такого таланта и умницы) образ советского кумира Жеглова, честного мента из сериала «Место встречи изменить нельзя», с его лозунгом «Вор должен сидеть в тюрьме», который вполне мог бы взять на вооружение Алексей Навальный, – все это вытекало из советского детства поэта. Но и только. Все остальное было не оттуда. Так что он все-таки родом не только из детства. Всем остальным он обязан своему Даймону, демону, Богу, Духу (нужное подчеркнуть).

[показать]

Ранней ранью

С 1953 года Володя ходит в драмкружок в Дом учителя. Но, закончив в 1955 году школу, он пошел, куда его послали родители: в МИСИ, чтобы иметь верный кусок инженерно-строительного хлеба. Но его хватило на один семестр: терпеть эту скукотищу.

В новый, 1956 год, прямо под елкой, он залил чертежи то ли тушью, то ли кофейком. Уйдя из МИСИ, он пошел туда, куда влекло его сердце: на актерское отделение школы-студии МХАТ, где и учился до 1960 года (даже у Массальского). Впервые он появился в «кине» в 1959-м, в банальщине под названием «Сверстницы» в роли студента Пети. «Совкультура» в 1960 году пишет о его роли в учебном спектакле «Преступление и наказание» (вот он, неожиданный Высоцкий: сыграл не Родиона Раскольникова, а Порфирия Петровича!). Распределился юный актер в плохой до него, во время него, после него и до сих пор Московский драмтеатр имени Пушкина. Играет Лешего в «Аленьком цветочке» и прочую ерунду. Потом он устраивается в Театр миниатюр. А вот в «Современник» его не взяли. Он так долго пытался туда проникнуть! Потом Ефремов, наверное, локти кусал. Кое-что он играет в кино, так, пустячки: «Живые и мертвые» – веселый солдат, единственный весельчак в мрачном фильме; «Карьера Димы Горина»; «713-й просит посадку». Эпизоды.

[показать]

Леди, дама, сеньора, фемина

Владимир Высоцкий совсем не был Дон-Жуаном, которого потом сыграет. Он был целомудрен, воспитан, учтив. Не вел разгульную жизнь в вертепах и притонах, на всех своих дамах женился. Детей любил, уважал, по воспоминаниям второй жены, даже младенцев; купал, когда мог, бегал за молочком. Трепетал перед детишками: а вдруг не полюбят? Дома бывал редко: роли, гастроли, концерты. У него было три жены, и прежних он проведывал. Давал деньжат. То есть вел себя совсем не по блатным песням.

Умел любить, был хорошим мужем. Только недолго. Его первой женой в голодное время бедной юности стала Иза Константиновна Жукова. Он увел ее от мужа. Они голодали. Скупали за бесценок в пирожковых бракованные пончики («кривые»). Иза была умна и нежна. Они поженились в 1960 году, совсем детьми. Нина Максимовна не любила бедную Изу, заставила ее делать аборт. Двое испуганных детей не посмели противиться, Володя плакал у больницы. Вот тогда он стал пить. А детей у них больше не было. Однако когда Иза уже после развода (они быстро развелись) стала женой другого и ей удалось в 1965 году родить мальчика, Высоцкий, благородный человек, дал ему свою фамилию. Четыре года как-никак делили вместе последнюю сигарету, последний пончик.

Но в 1965 году Владимир Семенович, уже актер Театра на Таганке, женится на Людмиле Владимировне Абрамовой, тоже милой, красивой, влюбленной. Она подарит ему двух роскошных сыновей: Аркадия (1962 год) и Никиту (1964 год). Оба стали актерами. Такая творческая семья. Аркадий еще и сценарничает, а Никита (страшно похож на великого отца) еще и режиссирует. Интересно, что к ногам Высоцкого упали бы все дамы и девицы, как спелые плоды. Если бы он захотел, он мог бы иметь 700 жен и 300 наложниц, как царь Соломон. Но никто и никогда не мог назвать ни одну героиню его романа. Со скандалами имя его не связано. Да, дрался в ресторане. Всех побил. Из-за родной жены Людмилы, за ней вздумали приударить на глазах у мужа.

Они с Людой нуждались, но уже не голодали. Пошла «пруха»: фильмы, таганские спектакли, концерты. На еду хватало, хватало на детенышей. Но носить приходилось пиджаки и куртки друзей, а ботинки Высоцкий нашел где-то в углу на «Ленфильме».

[показать]  [показать]

Последний же брак был чудесным приключением из любимых книг, из детских сказок. Высоцкий поймал Жар-птицу, принцессу, Царевну-Лебедь. Марину Влади. И в приданое он получил Париж и весь мир впридачу. Не считая обещанных андерсеновскому Каю новых коньков (машин). Бедные русские жены (Марина все-таки была удочерена Францией) не могли соревноваться с той, что уже в Париже, которой что-то говорил сам Марсель Марсо. Что такое плотник супротив столяра и Каштанка супротив человека? Милые жены смирились, писали теплые мемуары, радовались своему краткому счастью и любили блудного мужа несмотря ни на что. А он создавал Храм своей новой любви и писал великие стихи о той, с кем приходилось все время разлучаться.

«Телефон для меня, как икона, телефонная книга – триптих, стала телефонистка мадонной, расстоянья на миг сократив». Ему было что дать этой белокурой красавице. «Дом хрустальный на горе для нее, сам, как пес бы, так и рос в цепи, родники мои серебряные, золотые мои россыпи!»

[показать]

Последний же брак был чудесным приключением из любимых книг, из детских сказок. Высоцкий поймал Жар-птицу, принцессу, Царевну-Лебедь. Марину Влади

Фото: Veronique/www.flickr.com

Акмэ

В 1964 году все меняется. Великий актер встречается с великим режиссером, Юрием Петровичем Любимовым, и Театр на Таганке становится местом паломничества интеллигенции, знаменем Москвы, тайным очагом нонконформизма, вентой карбонариев. Мое поколение – счастливые люди. Мы видели Высоцкого в Гамлете – презрительным диссидентом; мы видели его сострадающего, интеллигентного Лопахина в «Вишневом саде»; его Хлопушу, убийцу, человека-ножа, злобного, несущего в себе стихию мирового пожара; мы видели его сломленного Галилея, в котором зрители угадывали самих себя, покорствующих тоталитарному государству. Юрий Любимов берег Высоцкого, ругал за загулы, запои и опоздания, но не увольнял и вытаскивал из таверн и трактиров гастрольных стран. Он понимал, какая перед ним сила и как тяжело с ней жить.

[показать]

С 1966 года пошли и фильмы – концерты. Началось с «Вертикали». Роль была скромная, но без песен Высоцкого этот фильм не стоил бы и медного гроша. Это 1966 год. А чего стоил бы фильм «Я родом из детства» (1966)? Песни Высоцкого и он сам создают фильмы из ничего. «Опасные гастроли» (1969). «Четвертый» (1972). Нет, случается играть и в стоящих, отменных фильмах. «Интервенция» (1968), которая двадцать лет лежала на полке. Или Чехов, «Плохой хороший человек». Лучший фон Корен всех времен и народов – Владимир Высоцкий. И лучший же Лаевский – Олег Даль. Талантливый фильм «Сказ про то, как царь Петр арапа женил» (1976). И экранизация «Маленьких трагедий» (1979).

Даль. Талантливый фильм «Сказ про то, как царь Петр арапа женил» (1976). И экранизация «Маленьких трагедий» (1979).

[показать]

Но даже Париж не радовал. Вот она, холодная ясность прозрения: «Мы в Париже нужны, как в бане пассатижи». То же самое сказал Егор Гайдар, а ведь они не сговаривались. А насчет России? Тоже все ясно. «Глиной чавкая, жирной да ржавою, вязнут лошади по стремена. Но влекут меня сонной державою, что раскисла, распухла от сна». И «раз уж это присказка – значит, дело дрянь». Чем здесь могли помочь бессмысленные машины, которые поэт бил, которые улетали в кювет?

Марина Влади любила мужа нежно и преданно, как простая русская баба. Никогда не корила. Помогала. «Уложит она и разбудит, и даст на дорогу вина». Она привезла ему «Рено» – Высоцкий разбил ее в первый же день и ездил на битой. В 1974 году с гастролей в Германии он привез себе два BMW, серый и бежевый. Зарегистрировать дали один, но ездил он на обоих, переставляя номера.

В 1975 году Высоцкий переселяется в хорошую кооперативную квартиру на Малой Грузинской, 28. А дальше пошла уже роскошь: «мерседес», голубой металлик, 1975 года выпуска. В 1976 году таких «мерсов» в СССР было три: у Высоцкого, у Брежнева, у «гимнюка» Сергея Михалкова. Слава зашкаливала – силы кончались, число концертов дошло до тысячи. Как рвали его противоречия! В 1979 году он, как честный поэт-нонконформист, участвовал в нелегальном «Метрополе». Нелегальщиной была уже не политика, а альтернативное искусство. И в этом же году опять-таки на гастролях в Германии он покупает спортивный «мерседес», купе. Скорость – 200 км/ч. И поэт улетает в кювет. А время жизни почти истекло, и из автосервиса машину забрать уже некому. 25 июля 1980 года Владимир Высоцкий умер во сне, и количество кривотолков, от коих тошно, перевалило за мыслимый предел. В городе шла проклятая, бойкотируемая США и еще несколькими странами Запада Олимпиада. Лишних выселяли. Высоцкого хоронила вся Москва, деньги за спектакль никто не взял назад, а тупой КГБ выламывал портрет со второго этажа здания театра и смывал поливальными машинами цветы с асфальта. Им было то ли завидно, то ли страшно. Бедный советский волк, которого сама советская жизнь посадила с рождения за флажки, все-таки ушел от советских Красных Шапочек из Политбюро, от бабушек из Кремля и с Лубянки (вроде Суслова с Пельше). Но не ушел от охотников. От этих – только на тот свет. «Волк не может, не должен иначе! Вот кончается время мое. Тот, которому я предназначен, усмехнулся и поднял ружье».

[показать]

Выбирайтесь своей колеей

Владимир Высоцкий успел написать о многих запретных вещах. О карательной психиатрии: «Ко мне заходят со спины и делают укол… Колите, сукины сыны, но дайте протокол!» О том, как надо умирать настоящему пирату и настоящему человеку, и как ему самому не суждено было умереть: «На нас глядят в бинокли, в трубы сотни глаз и видят нас, от дыма злых и серых, но никогда им не увидеть нас прикованными к веслам на галерах». О том, где искать выход: «Эй, вы, задние! Делай, как я. Это значит – не надо за мной. Колея эта – только моя, выбирайтесь своей колеей!» О тщете пророчеств в СССР: «Без умолку безумная девица кричала: “Ясно вижу Трою павшей в прах!” Но ясновидцев – впрочем, как и очевидцев – во все века сжигали люди на кострах».

Советские поэты приспосабливались как могли. Выживали, лакали водяру в Домжуре. «Так держать – колесо в колесе! – И доеду туда, куда все». Завидовали Высоцкому, самому успешному из всех. «Мерседесы», заграничная жена, по заграницам ездит. Никто не вешался и не стрелялся. Обживали кооперативы и дачи в Переделкине. Брали госпремии. А он от этого умер! Не выдержало честное несоветское сердце. Он проложил нам маршрут в своих «Птицах». «Север, воля, надежда – страна без границ, снег без грязи – как долгая жизнь без вранья. Воронье нам не выклюет глаз из глазниц – потому что не водится здесь воронья». «Наше горло отпустит молчание, наша слабость растает как тень, – и наградой за ночи отчаянья будет вечный полярный день!»

[показать]

http://www.medved-magazine.ru/articles/Valeriya_No...o_Vladimire_Vysotskom.272.html

Несколько дней назад я был на замечательном вечере в киевском Доме книги - "Дмитрий Долгов с песнями Владимира Высоцкого." Получил истинное наслаждение...

Сообщение для киевлян - сегодня вечером в "Ракушке" будет концерт памяти Владимира Высоцкого.

Он не любил

К 60-летию со дня рождения В.С.Высоцкого

 Он не любил фатального исхода,

В иную веря жизни благодать.

И мог он петь в любое время года,

Смеяться заставляя и рыдать.

Он не любил, когда плевали в душу.

А их, плюющих, никогда не счесть.

Всегда друзей живьем готовы скушать,

Забыв, что есть на свете слово "честь".

Он не любил холодного цинизма;

Горяч в поступках, на эстраде смел,

Не пел он про вершины коммунизма,

Но как солдат советских он воспел!

Он не любил уверенности сытой.

И то бросал противнику в глаза.

И пусть бывал частенько жизнью битый,

Но никогда не жал на тормоза.

Он не любил шипящих злобных сплетен,

Зато его любила вся страна.

И день ее с его рождался песен,

Они неслись из каждого окна.

Он не любил тяжелого похмелья.

Но как не пить, когда кругом друзья?!

И без вина нет на Руси веселья,

А место встречи изменить нельзя.

Он не любил мусолить в церкви свечи,

Не соблюдал великого поста

И мог послать кого-нибудь далече,

Но он жалел распятого Христа.

Он не любил, когда стреляют в спину

И ненавидел выстрелы в упор.

Вот отчего он рано свет покинул.

Хотя о том особый разговор.

Леонид Якутин.

Мои книги о Высоцком -