И главная роль в нем отводится символу солнца и долгожданного тепла - круглому, румяному блину!
Масленичные блины из гоголевских времен
Масленицу всю неделю мы провели так, что желаю
всякому ее провесть, как мы всю неделю веселились без устали.
Н. В. Гоголь – М. И. Гоголь, 26 февраля 1827 года
Интерес Гоголя к самым разнообразным народным обычаям проявился довольно рано, о чем свидетельствует запись в его собственноручно сшитой тетради, на обложке которой красовалось название: «Книга Всякой всячины, или подручная энциклопедия». Начало этому, по существу, первому литературному труду будущего писателя было положено в Нежине в 1826 году, где Гоголь обучался в гимназии высших наук князя Безбородко.
Среди многочисленных сведений, выписанных им из самых разных источников, под заголовком «Нечто о русской старинной масленице» находилось извлечение из одной книги, в которой было сказано: «Масленица начинается за 8 дней до великого поста, в продолжение ее обжорство, пьянство, игра и убийство только и слышны <…> Нынешний патриарх, напрасно хотевший уничтожить сие бесовское празднество, сократил его только до 8 дней…»
Цитату Гоголь выписал из напечатанного в Виттенберге в 1585 году труда Пауля Одерборна, историка, богослова и придворного проповедника герцога Курляндии и Семигалии Фридриха.
Книга Пауля Одерборна «Жизнь Иоанна Васильевича, великого князя Московии». Литовский художественный фонд.
Труд назывался «Жизнь Иоанна Васильевича, великого князя Московии», и в нем Одерборн, никогда не бывавший в Московском государстве, тем не менее, взялся описывать быт и нравы населения (хотя и уточнив, что сам он ни быта, ни нравов описываемых лично не видел). Сочинение фактически представляло собой памфлет-шарж на Грозного и Россию времен его правления, в котором сентенции моралиста чередовались с обывательскими и дипломатическими сплетнями. Чего стоят рассказы о каком-то загадочном народе лукоморцев, то умирающих, то воскресающих; о падении на московитов мраморного надгробного камня с непонятной (!) надписью, которая тем не менее почему-то означала, что московское государство обречено погибели; о мятеже женщин в Москве, требующих других мужей, и о том, что посадские мужики, испугавшись, заставили дьяка Посольского приказа Андрея Щелкалова расправиться с ним мечом и батогами.
Сельская масленица. Лубок 1858.
Стремясь узнать как можно больше о народных обычаях, Гоголь не мог пройти мимо даже такого сомнительного источника. Сам Гоголь праздновал масленицу шумно, но, видимо, все же без чрезвычайных эксцессов, как можно узнать из его письма 1827-го года, в котором он обращается к матери: «Как вы проводили масленную? весело ли? были ли у вас веселые собрания? Извините, что закидал вас кучею вопросов. Обыкновенно человеку, как говорят, порядком повеселившемуся, всегда хочется сделать участником других, особливо ближайших к нему. Кто ж ближе к моему сердцу, как не вы, почтеннейшая маминька. Ваша радость, ваше удовольствие – и я счастлив… Масленицу всю неделю мы провели так, что желаю всякому ее провесть, как мы всю неделю веселились без устали. Четыре дня сряду был у нас театр, и к чести нашей признали единогласно, что из провинциальных театров ни один не годится против нашего».
А. Н. Бенуа. Ярмарка на маленицу.
Масленица с ее шумным застольем, с печением и поеданием блинов всегда привлекала молодого Гоголя, любившего хорошо поесть. В то время блины уже прочно вошли в повседневный быт помещиков и мелкопоместного дворянства. Герой «Мертвых душ», попав к простодушной, но вместе с тем хозяйственной помещице Настасье Петровне Коробочке, покончив с делами, с таким удовольствием откушал специально напеченные для него блины: « А блинков? – сказала хозяйка. В ответ на это Чичиков свернул три блина вместе и, обмакнувши их в растопленное масло, отправил в рот, а губы и руки вытер салфеткой. Повторивши это раза три, он попросил хозяйку приказать заложить его бричку. Настасья Петровна тут же послала Фетинью, приказавши в то же время принести еще горячих блинов.
– У вас, матушка, блинцы очень вкусны, – сказал Чичиков, принимаясь за принесенные горячие.
– Да у меня-то их хорошо пекут, – сказала хозяйка…»
Автор, желая своим читателям испытать то же удовольствие, какое доставила хитроумному Павлу Ивановичу гостеприимная Настасья Петровна (отнюдь, впрочем, не уподобляя ни себя, ни читателей персонажам великой «поэмы»), рекомендует в масленичную неделю испечь блины по рецепту, который был в ходу в те времена самого Гоголя.
Блины красные
Разбив в кастрюле пять сырых яиц, прилей молока, присыпь муки, смешай лопаткою, прибавь полфунта растопленного масла, две чайных ложки дрожжей и сметаны, разбей лопаткою и поставь в теплое место для вскису. Ежели блины густы, то разжиди молоком; в противном случае сгусти мукою и дай им опять вскиснуть. Испекши на сковородках, подавай горячими.
Примечание. В современном виде рецепт может выглядеть так: 4–5 стаканов муки, 5 яиц, 5 стаканов молока, 200 г растопленного сливочного масла, 1 ст. л. сметаны, 2–5 ч. л. сухих дрожжей, масло растительное для обжаривания, соль.
Семья. На масленой. В гости.
Медленно, с достоинством русская семья движется к родне, в гости.
Все по чину, по порядку. Глава семейства, крепкий мужик, хозяин. У такого не забалуешь. Жена рядом, она же свекровь. Судя по выражению лица, невесткам не позавидуешь. А впереди, на глазах, под присмотром доченька - невеста, цветок лазоревый. Дальше старший сын, жанатый, двое детей уже. Дальше второй сын. Женат недавно, но, судя по всему, ждут потомства. И сзади. Малой. Поскребыш.
Вот на таких семьях и держалась Россия. Крепко. Прочно. Основательно