Это цитата сообщения igorgag Оригинальное сообщение

Raymond Chandler - Farewell, my lovely&stories

Выпущенный в 1983 году издательством "Радуга", этот сборник, видимо, стал первой книгой американского писателя, мастера детективного жанра, опубликованной на территории СССР. Это было издание на английском языке. До первых переводных публикаций оставалось ещё семь лет - в начале 90-х Чандлер появится на прилавках наших книжных магазинов, под разными обложками, в соседстве с другими авторами и, главное, в сильно различающихся своим качеством переводах.

[показать]Мне повезло - я начал знакомство с творчеством Чандлера в переводе Владимира Бошняка, с романа "Прощай, красотка", включенного в "лениздатовский" сборник американских детективов.

С тех пор я прочитал ещё несколько романов Чандлера на русском, а что касается "Красотки", то её оригинал - "Farewell, my lovely" - я прочитал теперь уже три раза. Правда, первые два я имел дело с "менеджеровским" изданием в мягких корочках и, главное, без каких-либо примечаний. И вот только сейчас это была серьёзно прокомментированная книга.

[показать] Дело в том, что речь героев Чандлера богата тем сленгом, что был в ходу в 30-е - 40-е годы прошлого века, и понять эти обороты не всегда бывает просто. А понимать просто необходимо. Поскольку главным в произведениях Чандлера является вовсе не ответ на вопрос "who done it?" - "кто сделал это?" - а описание процесса, развития событий, связанных и на первый взгляд, казалось бы, несвязанных с преступлением и его раскрытием.

В свое время Чандлера квалифицировали как автора "крутого детектива" (hard-boiled fiction). Сейчас этот термин кого-то может просто ввести в заблуждение. Мы читали куда более крутые детективы! - скажут они. Но дело-то на самом деле не в крутизне. Hard-boiled - это можно перевести и как "реалистичный".

И нынешнее чтение Чандлера как раз и навело меня на такую оценку. Одно из достоинств прозы Чандлера как раз в том, что он (почти) не врёт. Мы не найдём там ни головокружительных погонь, ни сногсшибательных драк, ни каких-либо преступлений века. Нет, Чандлер, хотя и остёр на язык, ведёт повествование очень обстоятельно, как правило от первого лица. Его описания зримы, мотивировки поступков (по крайней мере, главного героя) весьма убедительны. Да и сами преступления, о которых идёт речь в его произведениях, не очень похожи на те супер-аферы или же кровавые бойни, к которым в последнее время приучил нас Голливуд. Нет, очень часто преступления в изображении Чандлера выглядят довольно неуклюжими, весьма невыигрышными, не очень киногеничными...

Тем не менее, должен заметить, романы Чандлера о частном детективе Филипе Марлоу не раз экранизировались.

Одним из таких романов как раз является "Прощай, красотка". В нём Марлоу, начав с поисков сбежавшего от жена парикмахера, выходит на дела куда более серьёзные, в которые замешаны люди из более высоких слоёв американского общества.

Однако перед тем, как фигура Марлоу стала для Чандлера ключевой, у него были произведения и с другими главными героями.

В частности, во включенных в сборник рассказах "Золотые рыбки" и "Выстрелы к Сирано" - это, соответственно, Тед Кармади и Тед Малверн. Во втором рассказе повествование ведётся в третьем лице, что считается нетипичным для Чандлера. На мой взгляд, эти рассказы послабее романов о Марлоу. Возможно, писатель тогда просто ещё не "расписался", не вошёл в полную свою силу...

«Мы»
Роман

Жанр антиутопии
Изображение тоталитарного общества и судьбы человека в мире несвободы и всеобщей унификации
Настоящий писатель – это всегда мыслитель, стремящийся заглянуть в будущее, предсказать жизнь потомков. Но писатель – это и человек, создающий систему: нравственных ценностей, взглядов на историю, развитие общества. Литература часто становилась средством пропаганды идей писателя. С этим, в частности, связано появление жанра утопии. В произведениях этого жанра изображался идеальный, с точки зрения писателя, принцип построения общества. Но параллельно развивается и жанр антиутопии.
Жизнь заставляла писателей задуматься: так ли хороши те результаты, к которым может прийти человечество? Вообще, что есть прогресс? То, что помогает человеку стать хозяином природы, мира чувств, своего же естества? Но не приведет ли это к потере человеком своей индивидуальности, к обезличиванию одинаковой серой массы?
Евгений Замятин – писатель, которому удалось довольно точно разглядеть приметы некого антипрогресса в окружающей действительности первых лет советской власти. Роман написан в 1920 году. Конечно, предметом его рассуждений становится не только технический прогресс, но и те общественные идеалы, которые выдвигались за непререкаемые истины. Замятин задается вопросом: каким должно быть будущее, чтобы человек чувствовал себя счастливым, чтобы осуществил свои надежды, реализовал идеалы? Один из возможных ответов на этот вопрос – знаменитый «четвёртый сон Веры Павловны из романа Чернышевского «Что делать?». Евгений Замятин как будто специально повторяет описание этой классической утопии: его герои живут коммуной в городе из стекла и металла.
В романе «Мы» в фантастическом и гротескном облике предстает перед читателем возможный вариант общества будущего. Приводится мечта сильных мира всего: «жизнь должна стать стройной машиной и с механической неизбежностью вести нас к желанной цели». К сожалению, в таком обществе нет ничего, что бы не предвещала уже современная писателю реальность. Перед нами разворачивается «математически совершенная жизнь» Единого Государства. Символический образ «огнедышащего интеграла», чуда технической мысли и одновременно орудия жесточайшего порабощения, открывает книгу. Бездушная техника вместе с деспотической властью превратили человека в придаток машины, отняли у него свободу, воспитали в добровольном рабстве. Мир без любви, без души, без поэзии. Человеку-«нумеру», лишенному имени, было внушено, что «наша несвобода» есть «наше счастье» и что это «счастье» - в отказе от «я», в растворении в безличном «мы». Внушено, что художественное творчество – «уже не беспардонный соловьиный свист», а «государственная служба». Личная жизнь тоже рассматривается как государственная обязанность, выполняемая в соответствии с «табелем сексуальных дней».
Роман Евгения Замятина – предупреждение о двойной опасности, грозящей человечеству: гипертрофированной власти машин и власти государства. «Однотипность» безраздельно и неусыпно властвует над жизнью всех членов общества. Это обеспечивается совершенной техникой и недремлющими очами «хранителей».
Сочинение Замятина проникнуто раздумьями о российской постреволюционной действительности. В нём угадываются сокровенные мысли о возможных и уже обнаружившихся при жизни писателя извращениях социалистической идеи.
Самые тяжелые раздумья вызвала у писателя политика всеобщего строительства коммунизма. Она предусматривала сугубую централизацию политической и экономической жизни в стране, ряд жестокий репрессивных мер в отношении инакомыслящих. Еще в первые постреволюционные годы Евгений Замятин осознал, что другого выбора не будет и что людям навязана единственная модель дальнейшего движения – новый вариант тоталитаризма.
Роман Евгения Замятина приобрел особое значение как предупреждение о возможных искажениях красиво преподносимой идеи социализма, об опасности уклонений от демократического пути и злоупотреблений насилия над человеческой личностью. Последующие события отечественной и мировой истории показали, что тревоги писателя не были напрасными. На народ пережил и горькие уроки коллективизации, и сталинизм, и репрессии, и всеобщий страх, и застой.
Многие сцены романа заставляют вспомнить недавнее прошлое. Манифестация в честь Благодетеля, официозные, единогласные выборы, «хранители», которые следят за каждым шагом человека. Но Евгений Замятин показывает, что в обществе, где всё направлено на подавление личности, где игнорируется человеческое «я», где единоличная власть является неограниченной, возможен бунт. Способность и желание чувствовать, любить, быть свободным в мыслях и поступках толкают людей на борьбу. Но власти находят выход: у человека при помощи операции удаляют фантазию – последнее, что заставляло его поднимать гордо голову, чувствовать себя разумным и сильным. Всё же остается надежда, что человеческое достоинство не умрёт при любом режиме. Эту надежду высказывает женщина, которая своей красотой побуждает к борьбе.
Но Читать далее...

«Вишневый сад»
Комедия в четырех действиях

Система образов
Любовь Андреевна Раневская – помещица, пять лет прожившая за границей. 6 лет назад умер её муж, после утонул в реке сын Гриша семи лет. Гаев отзывается о ней, как о хорошей, но между тем порочной женщине, намекая на её бездумное замужество и легкомысленный роман. Лопахин считает её человеком простым, легким. В Париже она привыкла к роскоши, постоянным гостям и приёмам, что отразилась на её способность распоряжаться деньгами, кои она не ценила и сорила ими везде, где могла. Она понимает, что, в сущности, живет неправильно – грешит, тратит все до последней копейки, но к себе снисходительна. Измениться не может и не хочет. Создала иллюзия преданной любви к человеку, с которым жила во Франции и который обобрал её чуть ли не до нитки. Однако она готова в любой момент ехать к нему, что и делает сразу после продажи имения.
Аня – 17-летняя дочь Любови Андреевны. Увлечена студентом Трофимовым, который некогда преподавал науки её погибшему брату. Анна находится под несомненным влиянием своего образованного приятеля. В ней есть юная вера в счастье, в свои силы. Отъезду из старого дома искренне радуется, предчувствуя начало «новой жизни». Решительна, полна энтузиазма, но читателю чувствуется привкус возможного разочарования – слишком уж легко и безоглядно верит она Трофимову.
Варя – 24-летняя приемная дочь Любови Андреевны. Фактически выполняет роль экономки Раневских Трудится, не покладая рук и не представляя себя без занятия. Ждет предложения от купца Лопахина, они друг другу симпатичны, но с женитьбой Лопахин, по-видимому, не торопится. После продажи имения, так и е дождавшись предложения со стороны Лопахина, собирается работать экономкой у других помещиков.
Гаев Леонид Андреевич – брат Раневской, помещик. Пытается скрыть свои переживания не к месту употребляемыми словечками («кому?»), бильярдными терминами. Сочетает в себе аристократизм и искренность. Увлекается, слишком много говорит. Идеалист и романтик, строит разный, большей частью неосуществимые, планы спасения имения. После продажи дома устраивается служащим в банке, но по горькому замечанию одного из героев долго там не продержится из-за лени.
Лопахин Ермолай Алексеевич – купец. Отец его был крепостным у деда и отца Любови Андреевны. Теперь он разбогател и искренне хочет помочь Раневским выручить их вишневый сад. Лопахин лишен эстетического чувства, и, если для Раневских сад – символ прежней счастливой жизни, символ их юности, то для Лопахина замечательно в нем только то, что он большой. В конце концов, Лопахин покупает вишневый сад, испытывая при этом момент наивысшего торжества: он становится владельцем дворянского имения, где гнули спину на хозяев его отец и дед, которых «не пускали даже на кухню». В нем неожиданно проступает злорадное, агрессивное, хищническое начало: он не сдерживает собственного ликования, купеческого безудержа. Радость его невозможно срыть. В этот момент он не думает о чувствах некогда любимой Раневской.
Трофимов Петр Сергеевич – студент, в свое время обучавший покойного сына Любови Андреевны. Разночинец. Отец его был аптекарем. 26 или 27 лет. Вечный студент, довольно давно учится, за что становится неоднократно объектом насмешек Вари. Красиво проповедует веру в несомненное наступление лучшего будущего.
Симеонов-Пищик Борис Борисович – чудак, совершающий смешные поступки. Хвастается своим лошадиным здоровьем, постоянно сравнивая себя с лошадью: «лошадь – это хорошо, лошадь и продать можно». Постоянно берет в долг у Раневской или Лопахина, но в финале, в результате удачной сделки с англичанами все долги выплачивает.
Шарлота Ивановна – гувернантка, фокусница. Ничего о себе и о семье своей рассказать не может. Помнит только, что ездила с родителями по ярмаркам, выполняла различные акробатические номера и показывала фокусы. Чувствует себя одиноко и жалуется, что ей не с кем поговорить.
Епиходов Семен Пантелеевич – «Двадцать два несчастья» - то уронит букет цветов, то неловко опрокинет стол. Сватается за Дуняшу, но игнорируется ею. Конторщик. Речь его витиевата, а при себе у него всегда револьвер. Персонаж глубоко несчастный.
Дуняша – горничная-кокетка. Озабочена желанием выйти замуж, но на предложение Епиходова реагирует туманно. Тем временем признается в любви Яше. От простой рабочей жизни отвыкла, хвастается нежностью своих рук точно, как у барышень.
Фирс – лакей, 87 лет. Тип слуги старого времени, безгранично преданного хозяевам и заботящегося о них, как о собственных детях. Постоянно вспоминает о прошлом: «мужики при господах, господа при мужиках». Плохо слышит, чем вызывает у читателя сожаление. После продажи имения его забывают в заколоченном доме.
Яша - молодой лакей Любови Андреевны. Карикатурная фигура. Хам, чрезвычайно довольный собой, преклоняющийся Читать далее...

Творчество Куприна своеобразно и интересно, в нем поражает наблюдательность Автора и удивительное правдоподобие, с которым он описывает жизнь людей. Как писатель-реалист, Куприн внимательно всматривается в жизнь и выделяет в ней главные, существенные стороны. Признанный мастер короткого рассказа, автор замечательных повестей, он сумел показать в своих произведениях широкую, многообразную картину русской жизни конца прошлого и начала нынешнего века. «Человек пришел в мир для безмерной свободы творчества и счастья» - эти слова из купринского очерка можно было бы взять эпиграфом ко всему его творчеству. Великий жизнелюбец, он верил, что жизнь станет лучше, и мечтал, что придет время, когда, когда все люди будут счастливы. Мечта о счастье, мечта о прекрасной любви – вечные темы в творчестве писателей, поэтов, художников, композиторов. Не обошел эти темы и А.И. Куприн. С присущим ему высокохудожественным вкусом, прекрасным языком, тонким пониманием психологии своих героев он пишет о любви.
«Гранатовый браслет»
Рассказ
Рассказ о великой неразделенной любви, любви, которая «повторяется только один раз в тысячу лет».

Желтков Г.С. – появляется в рассказе ближе к концу: «очень бледный, с нежным девичьим лицом, с голубыми глазами и упрямым детским подбородком с ямочкой посередине: лет ему, должно быть, было около тридцати, тридцати пяти». Наряду с княгиней верой может быть признан главным героем в рассказе. Завязка конфликта – получение княгиней верой 17 сентября, в день своих именин, письма, подписанного инициалами «Г.С.Ж.», и гранатового браслета в красном футляре. Семь лет назад незнакомый княгине Ж. влюбился в неё, писал письма, потом по её просьбе перестал беспокоить, но сейчас снова признался ей в любви.

Тема «маленького человека»
В «Гранатовом браслете» даром любви наделен бедный чиновник Желтков. Великая любовь становится смыслом и содержанием его жизни. Героиня – княгиня Вера Шеина – не только не отвечает на его чувство, но и воспринимает его письма, подарок – гранатовый браслет – как нечто ненужное, нарушающее привычный уклад жизни. Только после смерти Желткова она понимает, что мимо прошла «любовь, о которой мечтает каждая женщина». Взаимная совершенная любовь не состоялась, но это высокое и поэтическое чувство, пусть сосредоточенное в одной душе, открывает путь к прекрасному перерождению другой. Здесь автор показывает любовь как феномен жизни, как нежданный подарок – поэтический, озаряющий жизнь среди обыденности, трезвой реальности и устойчивого быта.
Любовь озаряет «маленького человека», простого чиновника Желткова. Но по богатству его внутреннего мира, величию его души и силе чувства назвать его «маленьким человеком» никак нельзя. Ему смешны угрозы Николая Николаевича «обратиться к власти». Никто не может лишить его главного чувства жизни — любви к Вере Николаевне: и в тюрьме, и в другом городе он будет продолжать любить ее. Только смерть может прекратить это чувство, которым нельзя управлять живущему на этом свете человеку. И даже князь Шеин почувствовал, что он присутствует «при какой-то громадной трагедии души». Испытываемое чувство становится для него великим счастьем и великой трагедией. Он любит прекрасную княгиню Веру, не рассчитывая уже ни на какую взаимность. Как точно замечает генерал Аносов, «любовь должна быть трагедией. Величайшей тайной в мире! Никакие жизненные удобства, расчеты и компромиссы не должны её касаться». Для Желткова и не существует ничего, кроме любви, которая «заключает весь смысл жизни – всю Вселенную!» Но трагедия рассказа не только в том, что Желтков и княгиня Вера принадлежат к разным сословиям, и даже не в том, что он влюблен в замужнюю женщину, а в том, что окружающие прекрасно обходятся в жизни без настоящей любви и видят в этом чувстве все что угодно, но только не святую и чистую привязанность.
Существует мнение, неоднократно высказанное критиками, что в образе Желткова есть некоторая ущербность, ибо для него весь мир сузился до любви к женщине. Куприн же своим рассказом подтверждает, что для его героя не мир сужается до любви, а любовь расширяется до размеров целого мира. Она настолько велика, что заслоняет собой всё, становится уже не частью жизни, пусть даже самой большой, а самой жизнью. Поэтому без любимой женщины Желткову незачем больше жить. Он жертвует собой во имя возлюбленной, её счастья, а не умирает от безысходности, лишившись единственного смысла жизни.
Маленький человек Куприна вызывает не жалость, не снисходительную усмешку - Желтков прекрасен в своей чистой и великой любви. Эта любовь стала его потребностью, смыслом жизни. В своем предсмертном письме к Вере он признается: "Это не болезнь, не маниакальная идея - это любовь, которою богу было угодно за что-то меня вознаградить... Уходя, я в восторге говорю: "Да святится имя твое"".

Настроение сейчас - В раздумье...

Первый полноценный пост, как говорится, пошел!
Должен признаться, что я очень долго думал над названием дневника. Ведь заголовок - это та призма, через которую автор блогов описывает окружающий его мир.
Не знаю, почему вчера мне подумалось о море, кораблике и человеческой жизни. Это первое, что пришло в голову после ознакомления с сайтом, а первая мысль, как известно, самая верная.
О путешествиях Одиссея я вспомнил уже сегодня. Сложно найти литературное произведение, которое бы более точно и красочно изображало человеческую жизнь, чем эта поэма Гомера. Каждый из нас вовлечен в свою Одиссею, каждый плывет по необъятному морю жизни к своей далекой и желанной Итаке. Мы ежедневно проходим между Сциллами и Харибдами, сражаемся со встречным ветром и пытаемся противостоять искушениям. Вся жизнь проходит в борьбе, и без этой борьбы она бы наскучила нам вскоре после рождения. Увы, не всякий выходит победителем, не всякий достигает берегов Итаки...
Я не могу и не хочу знать, что ждет меня впереди. Однако я готов к борьбе. Шестнадцать с лишним лет назад началась моя Одиссея, но лишь с этого момента я начинаю писать путевые заметки...