Если сыграть «К Элизе» Бетховена с конца к началу, получится совсем не какофония, а вполне гармоничная мелодия. ![]() В общем сыграли "Езилэ К"... А теперь слушаем оригинал- Можно сказать, что Бетховен настолько шикарен, что в обе стороны звучит хорошо. |
Чтобы окунуться в колорит арабской жизни, необходимо погулять несколько часов по лабиринтам рынка Сук-Вакиф.
Он находится в центре старого города.
![]() Театр имени Вахтангова, СССР 1930-е годы | Довоенный Театр Вахтангова занимал в Москве особое место. На бесконечных вечерах бывали знаменитости, каждый спектакль горячо обсуждался, у ведущих актёров — толпы поклонников и поклонниц… И вот новая многообещающая премьера. На сцене — бал «для избранных»: гости в броских эффектных костюмах, повсюду флирт и вседозволенность. Игра идёт по правилам светского маскарада: коварство, лицемерие и ложь. Но ведь это же «игра»! |
Продолжаем гулять по Жемчужному острову и любоваться восточной роскошью, которая сочетается с ультрасовременными технологиями.
Катар – это воплощение восточной сказки. Государство стремительно развивается, в туристической индустрии – здесь широчайшие возможности для любого вида отдыха: пляжного, экскурсионного, романтического, семейного, гастрономического, спортивного.
![]() | Меня спросите: — Россию любишь? И я отвечу! Я скажу! — Люблю Россию! — Служу России! И в этом счастье нахожу. /Виктор Боков/ |
Если бы всё, что происходит в душе человека, можно было бы передать словами, — музыки не было бы на свете... *В. Серов |
Жемчужный остров – это отдельная часть города с собственной инфраструктурой. Именно здесь можно наблюдать скопление элитных бутиков, а также лучших в мире ресторанов, в которых можно отведать идеально приготовленные блюда разных народов мира.
Прогулка по территории острова окажется незабываемой и наполненной положительными эмоциями.
*******
Началась Великая Отечественная война.
В первые дни войны Ольга пришла в Ленинградское отделение Союза писателей и спросила, где и чем она может быть полезна. Её отправили в распоряжение редакции ленинградского радио.
Ольга Берггольц на ленинградском радио
А муж Ольги Николай Молчанов, скрыв свой тяжелый диагноз, ушел на фронт. В дневнике Ольги появилась запись: «Жалкие хлопоты власти и партии, за которые мучительно стыдно… Как же довели до того, что Ленинград осажден, Киев осажден, Одесса осаждена. Ведь немцы все идут и идут… Артиллерия садит непрерывно… Не знаю, чего во мне больше — ненависти к немцам или раздражения, бешеного, щемящего, смешанного с дикой жалостью, — к нашему правительству… Это называлось: «Мы готовы к войне!»… Есть в дневниках и такие строки: «Сегодня в 22.45 был налет по Ленинграду... Все 2 часа тревоги у меня тряслись ноги и иногда проваливалось сердце».
*******
Ольга Берггольц, 1930 году
Ольга Фёдоровна Берггольц (16 мая 1910 года, Санкт-Петербург — 13 ноября 1975 года, Ленинград) — русская советская поэтесса, прозаик и драматург, писательница и военный журналист. В 1938 году репрессирована по делу «Литературной группы», реабилитирована в 1939 году. В феврале 1940 года вступила в ВКП(б).
Автор крылатой строки, ставшей лозунгом, высеченным на Мемориальной стене Пискарёвского кладбища, где похоронены многие жертвы Ленинградской блокады: «Никто не забыт, ничто не забыто». Почётный гражданин Санкт-Петербурга (1994, посмертно).
Ольга Федоровна Берггольц, 1946(?) г.
Ольга Берггольц была голосом блокадного Ленинграда. «Говорит Ленинград!». Этих слов ждал измученный блокадный город. Вся страна и весь мир знали, -если Берггольц в эфире - значит Ленинград еще держится. Гремели разрывы бомб и снарядов, горели здания, дымились руины. Обессиленных, истощенных от голода людей в темноте промерзших квартир спасал только голос радио.
Слушая Ольгу, они верили, что доживут до Победы. Звучали её стихи и шли от сердца к сердцу. Ведь Ольга жила точно также как все: вздрагивала от бомбежек, недоедала, писала стихи при свете коптилки над тетрадью, согревая дыханьем непослушные от холода пальцы. В годы войны у знаменитой Берггольц не было ни особых привилегий, ни дополнительных пайков. Радио блокадного Ленинграда было необходимо городу не меньше, чем хлеб, вода, оружие. Вот такие письма были в радиокомитет: «Радио пусть говорит. Без него страшно, без него, как в могиле. Мы выдержим, но пусть радио не молчит. Если нет возможности говорить, пусть звучит метроном».