Введение в теорию элементарной игры в мяч.

1. Красно-белый - наш цвет.
Возьмем поначалу такое винное (помнит кто?) и так полюбившееся нашим «арийцам» понятие, как «варна», что в переводе означает «цвет». Когда нас еще не было, а прадедушки и прабабушки наши ходили под стол пешком, государство в котором стоял этот стол, строилось на функциональной иерархии варн или, как убеждали нас советские специалисты, архаичное государство имело, так сказать, «сословный» характер. Так вот оказывается, что не просто каждое «сословие» имело свою варну (то есть цвет), но обратное, вообще говоря, неверно: древнее государство представляло собой огромный «вавилон» - многорасовое и полиэтническое образование, где четырем основным расам как раз и соотвестствовали эти четыре цвета. Белый соответствовал белой расе – жрецам-брахманам или боярам; красный соответствовал красной расе – царям-каштриям или дворянству; синий соответствовал тем, кто выступал под синим флагом – желтой расе кочевников, торговцам-вайшьям; а черный – касте «неприкасаемых» - рабам-шудрам или пролетариату. Помимо всего, среди них неплохо себя чуувствовали чандалы – не имеющие варны граждане или, говоря современным языком, «опущенные».
Древний вавилон, таким образом, имел жесткую систему подлинного интернационализма, где любой смешанный брак толкал его продукт вниз по иерархической лестнице. Так собственная история религий есть не что иное, как история утраты собственно религии как таковой. Сначала жречество припрятало сакральное знание вообще ото всех, потом то же самое сделали каштрии (с тем, правда, что от знания осталось), а затем - вайшьи скыли даже то, в чем сами мало разбирались. И сегодня, как в игре в испорченный телефон, шудры говорят нам об «эзотерическом христианстве», на котрое уже всем окончательно наплевать, и не секрет то, что дошедшие до сего дня авраамические доктрины плюс буддизм с кришнаизмом, как вариации тех же авраамических доктрин (или наоборот – неважно) есть не что иное, как религия шудр, а точнее, религии ДЛЯ шудр.
Трудно сказать, что стало тому причиной, но ясно одно: «интернационал» развалился. И развалился он на так называемые национальные государства. Поэтому есть национализм и национализм – большой национализм (нацизм) и малый (этнократия). Парадокс, но нацизм это и есть интернационализм в том понятии, как его употребляют сегодня, - поэтому уж в чем нельзя упрекнуть русского нациста, так это в национализме.

2. Гитлер это Битлос 30-х годов.
История тайных обществ представляет собой увлекательнейший детектив, где Глеб Жеглов столетиями ловит самого себя. Сказать о тайном обществе, что оно тайное, - значит ничего не сказать, а ведь они существуют что ни на есть сегодня – в той реальности, которую я бы назвал виртуальной.
Что такое «виртуальная реальность»? Буквально, это реальность возможного. Например, конкретый ваш Володя, Петя или Коленька, в которого вы влюбились, возможно не тот, что вы себе представляете. «Любовь зла – полюбишь и козла», - говорит народ, а глас народа – это глас божий, следовательно вы козлиха. То есть, приглядеться на один глаз – Адам и Ева, а на другой – козел с козлихой. И все вместе это напоминает картинки из «Занимательной математики» под общим названием «Леннон в Горках»…
Разумеется, я не имею в виду политические или криминальные организации, я говорю лишь о тайных обществах. Другим наглядным примером может служить феномен «искусства», когда одна и та же музыка или одна и та же картина представляют для одних массу переживаний, а для других грохот и грязную мазню. Или, так называемый «массовый психоз», скажем, немцев после прихода Гитлера или итальянцев времен Муссолини – что за этим стоит? А все оказывается очень просто, если реальность рассматривать как феномен сознания, забыв про «объективность». Тогда параллельно «реальному» могут существовать миры возможного, и в один прекрасный момент, если к одному из них обратятся достаточное количество «абонентов» (критическая масса), сказка вдруг сделается былью и никому даже в голову не придет мысль о какой-либо подмене.
Таким образом, астрал виртуальной реальности будет состоять из «эгрегеров» - мощных эмоционально-энергетических полей, а в совокупности с планом ментальным реальность возможного мы назовем миром архетипов. Собственно религия – и есть выход и соединение с архетипом посредством «ритуалов перехода», возможно, через несколько «возможностей» - из одной в другую и т.д. практика перехода – это то, о чем сказано: «Нет ничего тайного, что не стало бы явным» с феноменологическим, правда, комментарием об имеющих место двух феноменах или, другими словами, для гопоты, - чтобы это «тайное» открылось, человек должен сам преобразиться. То биш тайное откроется уже не вам, а другому человеку в вашей оболочке. В истории это проявилось как феномен двойника: двойник Гитлера, двойник Сталина, двойник путина, двойник двойника члена редакционного совета Космополитена Тани Ежовой…

3. Был ли Орфей жидомасоном?
Многие требуют перестать заниматься ерундой, быть прагматиками жизнь нации рассматривать как инфраструктуру с национальными аналитическими центрами, институтами и проч. Совершенно верн. Но аналитические службы обычно используется для контроля уже текущего процесса, который еще требуется задать, чтобы можно было подобно одному деятелю эпохи Пугачевой сказать, что процесс, дескать, пошел. Однако, для того, чтобы пошел процесс, актуальными национальными центрами должна быть разработана аутентичная и многослойная мифология с практиками перехода «от слоя на слой».
Понятно, что разрушение слоеного пирога древнего вавилона произошло вероятнее всего в результате смешения рас, на что и указывает переносный смысл слова «вавилон». Таким образом, перед трудящимися невидимого фронта встала задача идентификации и ротации потенциального братушки, чтобы затем раскрасить его яркой и блестящей внутренней краской. В Катхе-упанишаде осталась на этот счет любопытная запись, смысл которой один весьма известный немецкий поэт XIX века зарифмовал так:
Я основал себя по собственному праву:
Меня искать – не вам.
Но тот счастливчик, кто нашел мою державу – Того искал Я сам.
Здесь идет речь примерно о том, зачем Яхве заставил старого Моисея подниматься на гору Сион, или Синай – не помню, но это не неважно, поскольку все вышеозначенное хозяйство досталось нам от розенкрейцеров в виде Чаши Грааля с дарственной надписью: «Мир с дыркой».
Дыркой же в этот по сути параллельный мир может быть мифология, выраженная нередко в форме загадок и анекдотов, а может стать и музыка «архетипов движущихся во времени». Собственно три слоя этого пирога, каждый из которых соответствует одной из первых трех варн, где действует соответствующий варне код поведения и , подобно русской матрешке, этот код также представляет собой аппетитный бутерброд из собственных внутренних практик.
Таким образом, все подлинные тайные общества распадаются на три типа – по варнам, а по совокупности представляют собой единую виртуальную структуру, подобную структуре архаического государства.
Например, орфический миф имеет под собой «белую» брахманическую основу, на что указывают: во-первых этимология имени Орфей (греч. – невидимый); во-вторых – воплощение его души Белым Лебедем (символ брахмана)и, наконец, его явно нечеловеческое (т.е. жреческое) происхождение – «глупая» потеря Эвридики в материальном план, причиной которой(рождение Трагедии) является непонимание Орфеем простых человеческих (слишком человеческих) мотивов. Понятно, что будь на его месте какой-нибудь Рикки Мартин, - телку бы свою он не потерял.
4. Рыцари креста и топора
В качестве другого любопытного примера можно взять знаменитый миф о топоре Парашурамы – брахмане, который получил права каштрия на наведения порядка с целью загасить оборзевшую королевскую масть своим мистическим оружием – Топором. Судя по всему конфликт между красными и белыми был традиционен, а истоки его, по мнению многих, восходят к конфликту двух ветвей арийской расы – западной и восточной, индоевропейской и индоиранской, на что хотя бы напоминает противоположный смысл, привносимый, например, в понятие «асур» обоими братьями. Любопытно, что русские всегда находились и находятся как бы между двумя яйцами и. Таким образом, более кого бы то ни было аутентичны единому «примордиальному» центру.
Если орфическое посвящение имело, так сказать брахманический характер, то рыцарское – очевидно каштрийское. Красный цвет креста тамплиеров не просто соответствовал среднему миру, а сам крест символизировал Космическое Дерево, он заодно выражал идею того цветка, чьи истоки тянулись и тянутся столетиями из все тех же ирано-персидских (а не арабских!) корней, в последнее время все чаще покрываемых тяжелой тканью суфизма. В средние века именно розенкрейцерство пронесло среди народов Еврпы утерянное было чувство Долга и сохранило таинства королевского обряда помазания на трон. И христианство тут совершенно не причем. Очевидно, что рыцари просто не могли не называться «кресоносцами» в той густой клерикальной жиже, - во что превратилась тогда Европа, - ибо их реальные действия входили в вопиющие противоречие с христианскими догматами и, как бы не изощрялись их католические адвокаты, подлинная миссия крестоносцев состояла не в принудительном крещении братьев-мусульман и уж тем более не в захвате «гроба-гоподня» и освобождении на поруки какого-то пусть даже святого жмурика, а в противодействии набиравшему уже силу процессу кастовой деградации, выражавшемуся в участившихся претензиях синей варны на гегемонию. Подобно тому, как Орфей(правда своими методами) боролся за Эвридику и, в конце концов, потеряв ее, густо верещал с крутой скалы, а лиру свою превратил в созвездие – что означало начало белому подполью, - крестовые походы реально закончились тем же: образованием подполья красного.

5. Камень не камень, кирпич на кирпич.
Это масонища нашего клич!
Да, торгаши-кочевники и цеховики разных мастей стали претендовать на несколько больший кусок пирога власти, чем им было положено. Религиозность и воинскую доблесть стали загонять в церковные храмы, а храмы превратились вдруг в символы «веры». Камень, мастерок, фартук и подтяжки посягнули на меч и корону, тайное общество стало «мастерской», а братушки – строителями какого-то невиданного доселе обалденно-духовного храма. Другими словами, синие организовались в свою систему, которую они и назвали масонством.
Но вот что любопытно: каждое сползание на ступеньку вниз по отношению к вершине-гнозису (G) шло одновременной виртуализацией предыдущего плана и, таким образом, отмечалось выдачей соответствующей варне «реквиема-устава», объявляемого последней ни много ни мало самой что ни на есть подлинной «религией» или, на худой конец, «величайшей» религиозной реформацией с полным набором догм, соответствующих мифов и т.д. Другими словами, каждый раз «подлинный» актуальный жреческий центр как бы выдавал каждой из варн аутентичную ей (то есть ее способностям к пониманию) религиозную парадигму, которая в своем экзотерическом аспекте была самодостаточна и в меру «сакральна», а в эзотерическом - сохраняла за собой механизмыпозволяющие ей вести идентификацию и ротацию новых кадров. Здесь важно подчеркнуть, что актуальный центр заинтересован в сущностях и только в них, то есть внутренними качествами и внутренней готовностью адепта, показатели которых далеко не очевидны в условиях все более увеличивающейся «вавилонизации» и тому подобного «углубления демократии». Сразу же напрашивается сравнение виртуальных групп с системой спортивных молодежных команд, наоборот с той лишь разницей, что тайное общество практически не поддается обнаружению, поскольку после обряда инициации или «посвящения» бывший до этого виртуальным план становится более чем реальным и , в известном смысле адепт, в отличие от спортсмена, действительно умирал для прошлого мира, назад к которому дороги уже не было.
6. Его папа – голубь.
Христиане совершенно справедливо нападают на масонов, чувствуя очевидную брезгливость к себе со стороны последних. А поскольку в самой христианской парадигме заложен комплекс неполноценности к миру Ветхого завета, то масоны сразу же стали называться жидо-масонами, хотя каким-то странным образом появление так называемых «евреев» совпало с появлением самого христианства.
Что такое антисемитизм? А он и может быть только христианским, поскольку вне его рамок «жиды» напрчь отсутствуют – что же это такое? Ответ на этот вопрос надо искать а антибуржуазности бога нашего Иисуса Голубевича с одной стороны, и в неудачной коммерческой сделке товарища Иуды (Иисус-то воскрес и скрылся!) – с другой.
С появлением христианства мировым запевалой стал шудра. Это шудра бросил масонам – кэнт бай ми лав! М дал им всем так просраться, что мало не показалось. Однако, его бог – «господь» шудры – Иисус Голубевич вдруг заметил, что черный цвет в один прекрасный момент тоже может перейти , так сказать, в виртуальный план, и резко так указал на врага, подобно тому как это до нег делали и белые, и красные, и синие. Понятно, что таким врагом мог оказаться только чандал, а значит – запахло концом всего цикла (запахло говном – апокалипсис: все обосрутся) и, чтобы как-то выкрутиться из этой ситуации, шудра придумал дипломатический выкрутас: он показал одной рукой вниз, а другой - наверх. Ну прямо как на портрете самого Иисуса Голубевича. Но с того момента христианство стало и наиболее универсальной идеологией, поскольку в своей эзотерической версии оно поимело выход на все три виртуальных плана, а в экзотерическом – удачно сконструировало образ врага: странного и опасного «жида», называя его масоном на просьбу объяснить, что же это такое. То есть пугает тем чего нет, называя то, что напугать не может. И не надо отвечать за базар! Вот поэтому у христианства так много адвокатов и каждый видит в нем, то что хочет. Плюс незаменимый политический эффект христианства, состоящий в том, что оно воспевает одну единственную практику перехода – страдание. «Страдай - и вознесешься к небесам, где всего много и бесплатно», - попробуйте найти лучшую, чем эта формулу для дрессировки полуголодных рабов.
7. Ноль
Бороться с христианством значит лишать массы какой ни какой святости, страха наконец. Однако наш мир настолько перемешался, что лишь в негре мы увидим негра, с остальными же наш процесс идентификации очевидно застопорится. Не забудем так ж, что из тех российских граждан, что пишут в пачпортах слово «русский», многие русскими не являются, но являются потомками белой, красной и желтой рас в доминантах. А для черных Христос вообще отец родной.
Таким образом, христианство с его idée fix – страхом является как бы предбанником нашей виртуальной реальности, где отказаться от христианства значит сделать шаг к самоидентификации, а то и выдать определенный виртуальный план. Справедливости ради надо заметить что именно авраамические доктрины антиарисократичны и благодаря именно своей пошлости позволяют инициировать целые народы (ислам).
Практика перехода начинающаяся с «иницации» или посвящения состоит в том, чтобы адепт прошел определенное испытание, последствия которого не гарантированны, но в результате чего должна произойти необратимая трансформация личности. Поскольку конкретные практики могут быть подвержены каким-либо моральным оценкам, но могут принести непоправимый вред неподготовленному человеку, их держат в строжайшем секрете. Однако, все подлинные практики таковы, что не имеют обратного действия: проще говоря, если вас укусила змея, вы действительно можете умереть. Часто посвященным дают новые имена, но, как правило, в настоящих тайных обществах посвященный не знает, что прошел инициацию – так, лишь немного изменился взгляд на мир и по иному ты стал глядеть на вещи…
Поэтому второе, что должен уметь адепт, так это понять свое состояние или, другими словами, принять инициацию. Это состояние великолепно отразил константин васильев на одной из своих картин, где зафиксировал акт передачи меча в тот принципиальный момент, когда меч еще не отдан, но еще и не принят. Это состояние есть состояние смерти, нуля, ортогонали к плоскости материального плана. В этот момент умирает один феномен, но уже зарождается на его месте другой.

8. Лестница в небо.
Процесс виртуализации идет в порядке прямо противоположном вектору кастовой деградации, где каждый раз спираль закручивается от периферии к центру с последующим самоуничтожением полюса и выходом на новую периферию новой спирали, на очередной виртуальный план..
Да, христианство донесло до нас кое чего. Поменяйте знак страданию и вы получите революцию. Его единственная свобода выбора – свобода пострадать и можно много говорить об эзотерическом христианстве, но нельзя не заметить главного: христианин никогда не сможет стать богом.
Надо понять, что виртуальная реальность это не мистика или какие-то там потусторонние духи. И девиз «познай себя» не пустая фраза. Шагнув внутрь себя, вы уже шагаете в вечность.
Во времена, когда жизнь ничего не стоит, поскольку фактически не имеет смысла, - неким подобием этого смысла, как ни странно, становится смерть. Не ограничивайте феномен смерти одним материальным планом м вы сразу поймете, о чем идет речь. Любой действительный жизненный принцип в абсолюте представляет собой полюс, но именно в полярной области имеют место практики перехода. Собственно мир, это грандиозное многообразие и борьба за место под солнцем, как правило, представляет собой не войну в обычном смысле, а столкновение с иллюзией, когда сама ситуация локального противостояния требует от тебя на деле не борьбы, понимания самого себя. В этом смысле понятие Свободы имеет самый что ни на есть сакральный смысл, ибо виртуальность всегда относительна по отношению к любой точке отсчета, да еще далеко не все люди способны к виртуализации. Мир возможного и есть мир нашей свободы, где мы сразу же узнаем друг друга – люди одного типа, и где каждому свое. И если в этом мире идут войны, где убивают русских и война стучится в ваши двери, не нужно забывать золотое правило каштриев – убивающий не может убить, потому, что расстреливая из пулемета феномен, они только утверждают его, делают бессметным. Это Эвридику может укусить змея, но ее смысл лишь в любви к ней Орфея. Подобно кащеевой игле, находящейся в лебедином яйце – символе непроявленного абсолюта. Собственно виртуальная реальность и есть абсолют, где наш сегодняшний сраный мир – всего лишь одно из материальных воплощений возможного