Дискуссия продолжается, и мы приходим к выводу, что существует очень мало специальностей, которые нам нравятся. Все мы, без исключения, в первую очередь хотим быть свободными людьми. Независимыми. Мы не в состоянии сформулировать, на какую же работу мы бы с удовольствием согласились, но всем нам хочется самостоятельно распоряжаться своим временем. Быть гибкими. Не трудиться над чем-то таким, в чем мы не видим смысла. Может быть, мы слишком уж избалованные. Наш с Эвеном отец часто повторяет, что мы предъявляем к жизни чересчур завышенные и нереальные требования. Наш отец — учитель гимназии. Он говорит, что в его молодости люди жили как живется, и в основном все были довольны. Они гоняли футбольный мяч на пустыре, и им было весело. Никто тогда не говорил, что хочет стать профессиональным футболистом и миллионером. Они играли в футбол, хотя денег на этом не зарабатывали. А нынче в каждом классе найдется несколько девочек и мальчиков, мечтающих устроиться в профессиональном спорте где-нибудь в Англии или Италии. Или стать поп-музыкантами мирового уровня. Или актерами. Режиссерами. Мы слишком высоко метим. Рассказывая это, папа только качает головой. Он боится, как бы мы не стали поколением разочарованных и недовольных людей.

Эрленд Лу "У"