– Пей! – незнакомый бородатый мужчина налил полный стакан Nemiroff медовой с перцем и протянул его мне.

Водка зажурчала по пищеводу, а в голове стремительно проносились картины последних часов. Наш взвод окружили на привале незаметно и стремительно. Никто толком не понял, как это произошло. После короткого допроса восемь человек были расстреляны на месте, троих увели в неизвестном направлении, а я, избитый, раненый и слегка контуженный, стоял теперь перед столом, за которым сидела группа чеченских сепаратистов.

– Закусывай! – бородатый подвинул к краю стола тарелку, на которой заботливой рукой был разложен нарез полукопченой колбасы, плавленого сырка и соленых огурцов.

– Русские после первой не закусывают, - сказал я, поставив стакан на стол.

Боевики, а их было человек двенадцать, дружно и громко заржали. Один из них приблизился и уперся дулом автомата мне в живот.

– Ты русский, да? А ты знаешь что мы делаем с русскими, да? – и передернул затвор.

– Оставь его! – крикнул бородатый, вне сомнения – главарь бандформирования. – Выйдите все. Мне нужно с ним поговорить.

Боевики нехотя повиновались.

Главарь достал еще один стакан и налил по полной мне и себе. Не сговариваясь, мы молча выпили.

– Рамзан Кадыров, – представился бородатый и протянул мне руку.

– Арон Мюнхгаузендт, – сказал я. – Не могу пожать твою руку, Рамзан. Твои люди убили моих товарищей.

– Те, кого ты назвал своими товарищами, убивали наших женщин и детей, – убирая руку сказал Рамазан и только тут я заметил, что он совсем молодой человек. – Они русские, а мы убиваем всех русских. Русские это звери. Тебя мы не убили только потому, что ты не похож на русского. Как ты оказался здесь, с таким именем и фамилией?

– А где по-твоему я должен быть?

– Учиться где-нибудь на юридическом факультете, на адвоката. Сам-то ты откуда? Где родился? Подожди, подожди… На, поешь, а то сейчас пол башка упадешь, совсем мертвый будешь, - засмеялся он своей шутке.

– Можешь мне не верить, Рамзан, но я действительно учился на юридическом факультете, хотел стать адвокатом. Бросил учебу, потому что разочаровался. Правовое государство – это миф, утопия. Никому не нужны законы, если нет власти.

– А что такое власть?

– Я еще не понял до конца. Собственно, я бросил учебу ради того, чтобы лучше узнать жизнь изнутри, понять, как зарождаются общественные отношения, откуда берется государственная власть, на кого опирается, в чем ее слабости…

– Понятно, понятно, - перебил поток моего сознания Кадыров. – А почему ты решил постигать жизнь именно в Чечне? Разве мало на земле горячих точек?

– Я ведь немного чеченец, Рамзан.

Мой собеседник удивленно поднял брови.

– Я родился в самолете, который летел из Грозного в Москву. По закону местом моего рождения считается Грозный. Мне больно от того, что происходит на моей родине.

– Да, Чечня сейчас мало подходит для того, чтобы постигать жизнь. Тут ведь не жизнь, Арон. Тут смерть, ты сам в этом убедился.

– Здесь проходит грань между жизнью и смертью. Тут можно постичь и то, и другое одновремено и узнать цену жизни. Ответить на вопрос, для чего она нужна.

– И для чего же? Ты нашел ответ на этот вопрос?

– Мне кажется, да. Жить стоит ради по-настоящему больших и важных дел, не размениваясь по мелочам.

Рамзан думал о чем-то своем. Потом сказал:

– Давай выпьем еще.

– Давай, - согласился я.

– Наливай, - предложил он.

– Откуда здесь такая водка? – поинтересовался я.

– Прямые поставки из Украины, – усмехнулся Рамзан. – Сняли мы тут недавно одного хохла-снайпера, эту водку нашли у него.

Помолчали.

– Рамзан, почему ты решил, что русские – звери? Как ты можешь определить, зверь перед тобой или человек?

– Очень просто. Спроси человека о чем он мечтает – и сразу поймешь. Русские мечтают только о том, чтобы выпить водки и трахнуть бабу. Предел мечтаний – сто долларов, жизнь удалась.

– А о чем мечтаешь ты, Рамзан?

Глаза моего собеседника вспыхнули ярким огнем.

– Я мечтаю о мирной и сильной Чечне в составе России. Мечтаю о том, чтобы заново отстроить Грозный, чтобы у нас были лучшие в России дороги. Чтобы люди хотели ехать к нам жить и работать. Чтобы иностранные инвесторы вкладывали в развитие республики миллиарды и не боялись их потерять. Конечно, для этого еще очень много нужно сделать…

– Для начала нужно остановить войну, Рамзан.

– При нынешней власти это невозможно. Но мы уже работаем над тем, чтобы к власти пришел лояльный к нам человек, который поможет нам подняться с колен. Без серьезной финансовой помощи федерального центра на первых порах не обойтись.

– Представляешь, что о тебе будут говорить по всей России?

– Пусть говорят. Я знаю, что обо мне нанесут кучу мусора, но ветер истории безжалостно развеет ее.

– Тебе нужна будет поддержка мирового общественного мнения.

– Мы работаем и над этим вопросом. Наши люди уже есть по всей Европе – в Дании, в Швейцарии, в Чехии… Но нужен вход на самый верх, в элиту Европы. Очень сложно туда пробиться…

– Есть один верный способ, Рамзан. Богатые люди покупают футбольные клубы и выводят их на ведущие роли в Европе. Футбольный клуб – это и есть билет в высшее общество.

– Кто продаст чеченцу футбольный клуб? – недоверчиво спросил Рамзан.

– А покупать ничего не нужно. В Чечне всегда была отличная футбольная команда.

– Терек? – Рамзан расхохотался и долго не мог успокоиться. – Терек – ведущий футбольный клуб Европы?

– Многие известные футбольные команды начинали практически с нуля или долгое время прозябали, никто о них не вспоминал. Манчестер Юнайтед, Милан. Не горячись и не спеши. Когда будешь возрождать Чечню, отстраивать Грозный – не забудь о Тереке. Соберешь хорошую команду, выведешь ее в высшую лигу. Выиграете для начала Кубок России, а потом и чемпионат. Будете выступать в еврокубках…

Рамзан слушал меня не перебивая и все больше улыбался.

– Да, – наконец сказал он. – Футбол – это великая игра, она способна сплотить народ, дать людям отдушину. Знаешь, Арон, если все получится, если меня не убьют и мои мечты сбудутся – я обязательно приглашу тебя на открытие нового стадиона в Грозном. Да что там стадиона – ты всегда будешь моим желанным гостем, потому что сегодня ты стал моим другом.

Мы наполнили стаканы, выпили на брудершафт и обнялись.

– Забыл тебя спросить, Арон. А о чем мечтаешь ты?

– Я мечтаю стать писателем и написать когда-нибудь рассказ о сегодняшнем вечере. Я хочу, чтобы люди знали правду – Рамзан Кадыров послан Чечне самим Аллахом.

Рамзан заулыбался.

– Правда, для начала мне нужно вернуться домой живым и по возможности невредимым.

Рамзан снова стал серьезным.

– Я помогу тебе. Я выведу тебя на секретную тропу, по которой ты сможешь добраться к моим людям. Они тебя вывезут в Грузию… Заговорились мы с тобой, а мне завтра чуть свет на работу.

Мы оба засмеялись.

– Аслан, пойдешь со мной, - приказал Рамзан одному из боевиков.

Мы втроем вышли из блиндажа на свежий воздух. Над нами было ясное звездное небо. Изредка, откуда-то издалека доносились автоматные очереди. Рамзан с Асланом молча повели меня по совершенно незнакомым местам. Шли мы долго, часа два или три, дорога совершенно не запомнилась. В конце концов мы остановились в каком-то не то ущелье, не то овраге.

– Отсюда пойдешь вон туда, - Рамзан показал рукой. – С дороги не сворачивай. Через два километра тебя встретит мой человек. Пароль – Москва, отзыв – Кремль. Дальше пойдешь с ним. Желаю тебе без проишествий выбраться отсюда.

– Рамзан, - от волнения у меня пересохло в горле. – Спасибо тебе за все. Тут я закашлялся. Рамзан запустил руку в карман и протянул мне конфету. На обертке было написано по-украински «М’ятна». По всей видимости, ее изъяли у снайпера вместе с водкой. Стало легче и я смог продолжить. 

– Желаю сбыться всем твоим мечтам, Рамзан. А если будет суждено сбыться моей мечте, я обязательно сдержу слово и напишу рассказ о нашей с тобой встрече.

– Напиши, как ты сосал у Кадырова, - неожиданно захохотал Аслан.

Ночную тишину прорезала короткая автоматная очередь. 

– Людей вокруг меня мало. Одни идиоты, - произнес Кадыров, поправляя на плече автомат.

Мы пожали друг другу руки и обнялись на прощание.

– Терек – чемпион! – воскликнул Рамзан, подняв кулак.

– И обладатель Кубка! - ответил я.

Под догорающими звездами мы разошлись в разные стороны.