Чуть больше, чем полвека назад, у дверей улалинского Дома малютки нашли корзину с ребенком, в которой была записка: «Чепоков Николай Анатольевич, кумандинец, родился 30 января 1961 г.» Так началасьжизнь и удивительные приключения человека, который называет себя Таракаем в честь одного из героев алтайского эпоса «Маадай-Кара». Насмешник, шут, бродяга, нищий странник, рассказывающий удивительные сказки и истории и потрясающий художник.
Известный в республике художник Валерий Тебеков называет Николая "алтайским Пиросмани", у которого свой, присущий только ему стиль.
Стоит только один раз увидеть работы Николая и все... вы его поклонник навсегда. И даже если вы совсем не разбираетесь в живописи, вы никогда не перепутаете его работы с другими. Таракая вдохновляет мир алтайского эпоса, пантеон духов, с которыми у Николая свои взаимоотношения. Духов он видит с детства и раньше считал, что все люди их видят, но не общаются, потому что им неинтересно.
Его стиль некоторые искусствоведы определяют как этнографический примитивизм, но наиболее удачным можно считать термин, предложенный доктором искусствоведения Е.П. Маточкиным, — этноархаика. Работы его символичны, для более глубокого их понимания требуется знание алтайской мифологии, в то же время их мудрость, искренность, тонкость, многоплановость почувствует и непосвящённый зритель.
Его графика — это привольная песнь об Алтае: его охотниках и музыкантах, пастбищах, кострах, стоянках, шаманах, озерах и ручьях. Рядом со всем этим у художника возникает другой мир, для него столь же неоспоримо реальный: заселенный духами гор и рек и героями алтайских легенд. Все это он увязывает причудливыми графическими линиями в единую картину. Где гора предстает в виде ждущей беременной женщины, которую снизу охраняют каменные воины кезеры, а сверху — снежный барс, загадочная кошка, символизирующая мудрость мироздания. А непознанная тайна женской сути вдруг предстает в образе женщины-оборотня Алмыски: кисть одной руки у нее нежна и изящна, а из другой вырастают смертоносные когти…
Происходит перевоплощение: зло перетекает в добро, и наоборот. Чрево женщины дарит миру день и ночь, свет и тьму. Грань добра и зла тонка и неуловима, — расшифровывает сокрытые смыслы работ, требующие некоторых знаний алтайской мифологии.
Эти рисунки можно читать, как рассказы или новеллы. Их интересно и расшифровывать, задаваясь вечной загадкой Алтая. Иногда автор как бы сам дает нам подсказку, в «подстрочниках» к своим графическим сочинениям: «Тихая ночь — томная женщина. Длинные волосы — облака. Муж с женой чай пьют. Разговор идет. Рядом ребенок. Идиллия. Все хорошо» («Тихая ночь»). Или под другой его работой, читаем: "Ожидание" — Для нас, алтайцев, горы живые. Одна гора — женщина, чем-то беременна. Рядом утес прислушивается к биению ее сердца и защищает то, что должно родиться. А вокруг человеческая жизнь идет. Мы не обращаем внимания на то, что сокровенно, что скрыто от нас, чего мы не видим. У нас что-то свое, свои проблемы».
Когда мы впервые встретились, я увидела перед собой большого, по-детски наивного и открытого человека. Именно таким я и представляла Таракая - человека,создающего такие сакрально-мистические, завораживающие картины, открывающие порталы в иные миры

[700x393]