«Усталой мудростью» называл творчество Константина Сомова Сергей Дягилев. Наверное, это особо применимо к его портретам. Живет в них что-то неуловимое, трудно поддающееся названию. Утонченность , одухотворенность , изящество. Не люди, а - мечты. И вместе с тем они абсолютно реальны. Таков и этюд портрета Рахманинова, который находится в Русском музее. Сам Сомов написал об этой своей работе: «Вышел он у меня грустным демоном - сходство внешнее не разительно, но все говорят, что я изобразил его душу.»
В конце 1923 года Сомов вместе с другими художниками отправился сопровождать выставку произведений русского искусства в Нью-Йорк. Здесь, в Америке, он и познакомился с семьей Сергея Васильевича Рахманинова. «Рахманинов блестяще устроился, - писал художник сестре, - у него свой собственный дом и большие средства, но он очень много тратит на благотворительность русским». Именно тогда у него впервые возникла мысль о создании портрета композитора. Но через полгода Сомов покинул Америку и уехал во Францию... И вот уже живя во Франции, Сомов получил заказ от фирмы Стейнвей на портрет композитора Сергея Рахманинова для зала «Карнеги-холл» в Нью-Йорке. Портрет должен был воспроизводиться на афишах и рекламных буклетах рахманиновских концертов, в газетах и журналах - в рекламных целях. Летом 1925 года в селении Корбевиль, недалеко от Парижа, Сомов начал писать этюд с Рахманинова, нужный ему для заказного портрета композитора. Летом 1925 года Рахманинов с семьей жил в Корбевиле (под Парижем), и Сомов получил возможность писать его с натуры. Написанный маслом этюд этот находится теперь в Русском музее.
…«Краткий лейтмотив «зеленого шума», напоминающий мотивы народных весенних «закличек», звучит поначалу в низком регистре, как бы просыпаясь от зимнего оцепенения. Постепенно пробуждаются новые силы, разрастается весенний гомон, и на радостной кульминации вступает хор: «Идет, гудет Зеленый Шум, Зеленый Шум, весенний Шум!» Отрывок из описания кантаты Рахманинова «Весна» появился здесь не случайно: кантата «Весна» по обоюдному выбору художника и композитора стала основным камертоном последующего портрета Рахманинова, его основным «фоном» : русская береза, заборчик у русского пруда, фруктовые деревья. На этюде всего этого еще нет, но тем не менее зелень сада, природа, весеннее обновление как бы озвучивают мажорно довольно сурово написанное лицо композитора. Зелень, сквозь которую в просветах виден солнечный свет, которая кажется — шумит, шелестит, поет — смягчает эту жесткую лепку головы композитора, некий, действительно, «демонический», слегка застывший взгляд на напряженном, усталом лице — Рахманинова тогда мучила височная невралгия: «Идет, гудет Зеленый Шум!»... Живопись Сомова и музыка Рахманинова и дальше соприкасались: летом 1929 художник гостил у Рахманинова на вилле в Клерфонтее под Парижем и по утрам писал этюды из окна своей комнаты - под музыку Рахманинова, который обычно в это же время играл часа полтора. Их обоих объединяла еще и общая ностальгия: природа в этом пригороде Парижа очень напоминала Россию. Ведь выехав в 1923 году в Америку в качестве уполномоченного «Русской выставки», Константин Сомов в Россию так больше и не вернулся... Рахманинов тоже...
Автор: Наталья Крылова
Пускай в Крещенские морозы
Печали ваши прочь уйдут.
Пусть лишь от счастья будут слезы,
Благие вести пусть придут.
Хочу, чтоб чаще вы смеялись
И не грустили никогда!
Чтобы любовью восхищались,
И были счастливы всегда!