вопщем я тут новенькая ^^" возьмите меня к себе!
*вваливается в сообщество, таща за собой кипу исписанных листов*
Автор: Hentai_Hime
Бета: Word и остаток больного мосха
Жанр: драма
Персонажи/пары: Сакура/Какаши
Рейтинг: R
Статус: закончен
Размер: миди
Предупреждения: смерть персонажа. ООС всеми силами старалась избежать, но, кажется, есть немного.
Дисклеймер: отказываюсь от всех прав)

В тот день было невыносимо жарко.
Наруто, Саске и Сакура стояли на мосту, на самом солнцепеке, не глядя друг на друга, и хранили гробовое молчание.
Первым его нарушил Наруто:
- Черт побери! Где этот придурок? Он опаздывает уже на два часа!
- Больше, - мрачно изрек Саске, стирая пот со лба.
- Если бы мы могли отойти в тень, то было бы не так жарко, - простонала Сакура, глядя в манящую, прохладную, недосягаемую речку, игриво вьющуюся в нескольких метрах от них. – Нет, он сказал обязательно ждать его на мосту! А тут еще вода… Я читала, что вода притягивает солнце, значит, это еще хуже, чем если бы мы были просто на улице… Вот бы искупаться!
Все трое опять замолчали. Перспектива искупаться была заманчивой, но недостижимой.
Наруто все сильнее стискивал руками перила, и Сакура поняла, что он скоро придет в ярость, и это будет довольно утомительно…
«Как же мне надоел Наруто, - раздраженно подумала она, смахивая с раскрасневшегося лица волосы, - он еще хуже, чем Ино! Хотя… ладно, по крайней мере, он не лезет к Саске. Ну, должно же быть в нем хоть что-то хорошее!»
- Когда я стану Хокаге, - внезапно заявил Узумаки, - Я покажу Какаши-сенсею…
Что именно он собирается показать учителю, никто так и не узнал благодаря неожиданному появлению самого Хатаке.
Сенсей потыкал в Наруто указательным пальцем и закинул голову назад, щурясь единственным видимым глазом на солнце.
- Утречка, ребята. Надеюсь, вы нашли, чем заняться, пока меня не было? – поинтересовался он, не обращая внимания на полный негодования вопль Наруто и укоряющий взгляд Сакуры. Саске, видимо, тоже был недоволен, но ничем этого не показал.
- Где вы были? – орал Наруто, сжимая руки в кулаки. – Вы же сами говорили нам, что ниндзя всегда должен приходить вовремя…
- Я так говорил? – деланно удивился Какаши. – Ну…Я… эээ… старушку через дорогу переводил. – И спрятал книжку за спину, смущенно улыбаясь.
«Врет, - подумал Саске, - Наверняка просто проспал».
…- И, кстати, чуть не забыл, я должен сообщить вас задание на сегодня.
- Какое, Какаши-сенсей? В прошлый раз мы опять пропалывали грядки, может, на этот раз нам нужно поймать какого-нибудь опасного преступника, или убить монстра, или спасти…
- Подожди, Наруто. Не так быстро. Вооон в том доме нужна помощь. Заделайте дыры в курятнике – лисы кур таскают. Все ясно? Ну тогда ладно, я пошел, удачи…
- Подождите, Какаши-сенсей! Так нечестно! Сколько можно выполнять эти идиотские задания? Мы же ниндзя!
Какаши весело посмотрел на негодующего. Наруто пыхтел. В его глазах горел огонь желания сделать что-то общественно-полезное с риском для жизни.
- Как-нибудь в следующий раз, хорошо, Наруто? – сказал чуунин и, засунув руки в карманы, неторопливо удалился.
- Ну, хорошо, что не картошку копать, - глядя на спину сенсея, заключила Сакура. И, подтолкнув упрямого Узумаки в спину, направилась в противоположную сторону - к дому с курятником.
Саске с безразличным видом поплелся следом.

- Жарко, - изнеможенно протянула Сакура, опускаясь на траву. Она была вся перепачкана в земле, а пахло от неё курами.
- Жарко, - подтвердил Саске, опустив голову и вытирая руки.
Они оба покосились на Наруто, который в отдалении носился за последней, особенно изворотливой и хитрой курицей.
- Стоять! – вопил он, когда та, возмущенно хлопая крыльями и норовя клюнуть малолетнего шиноби в глаз, в очередной раз выворачивалась у него из рук. – Тупое животное! Когда я стану Хокаге, тебя уже съедят!
- Идиот. – Одновременно заключили прохлаждающиеся на травке сотоварищи.
Солнце уже клонилось к закату, но было по-прежнему душно. Ни единый ветерок не добавлял прохлады. Сегодняшний день был утомительным… Завтра не обещало стать лучше.
- Я поймаю эту тупую курицу! Я не сдамся! Таков мой путь ниндзя! – заорал Наруто, набрасываясь на несчастное животное и схватывая его за шершавую кожистую лапку.
Несушка издала жалобный квохчущий вопль, и, стоило Узумаки слегка разжать пальцы, вырвалась и тот час была поймана великолепным, точным броском Саске.
Он прижал её к груди и, донеся до входа в курятник, пинком ноги отправил птицу к её сестрам.
- Ну и слабак ты, Наруто. Даже не в состоянии поймать какую-то курицу, - презрительно хмыкнул наследник клана Учиха с высоты своего величия.
- Какой ты ловкий, Саске-кун! - восхитилась Сакура, с обожанием глядя на него.
- Это элементарно.
- Я не слабак! – полный возмущения вопль. – Я бы поймал её! Саске, кто просил тебя вмешиваться?
- Я не хотел торчать тут всю ночь.
- Да, действительно, пойдемте быстрее, - спохватилась Сакура, старательно не обращая внимания на вечно цапающуюся парочку.
Спустя десять минут, отрапортовавших перед хозяйкой злополучного курятника, они шли по дороге к своим домам, совершенно измотанные – все, кроме Наруто. Тот все еще вспоминал последнюю курицу, ругался и грозился вернуться и отомстить ей.
- Она поймет, кто такой Узумаки Наруто!
- Заткнись, Наруто.
- Ты ей уже достаточно отомстил – знакомство с тобой хуже любой изощренной пытки…
- Сакура-чан, какая ты жестокая! – заныл Наруто. – Как ты можешь быть такой? А вот Саске, Саске…
Саске не выдержал и дал ему оплеуху.
- Заткнись, тебе говорят!
Тот что-то пробормотал и, наконец, к всеобщему удовольствию, затих.
Они шли в долгожданной тишине, нарушаемой лишь вечерним стрекотом сверчков, по дороге, залитым предзакатным солнцем. Народу на улице почти не было – видимо, все уже вернулись с работы домой, к семье и ужину.
Шаги по пыльной дороге.
Красновато-оранжевое солнце.
Бархатное, сине-голубое, а на востоке переходящее в звездную прозрачную темноту небо.
Сакура слегка отстала от остальных, глядя им в спины. Ей внезапно стало щемяще-тоскливо, несмотря на всю красоту вокруг. Несмотря на то, что она не одна.
«Наруто, Саске… У каждого из них есть цель, мечта… А чего хочу я?», - подумала она.
«Наверное, стать хорошей куноичи, выйти замуж за Саске… А потом? Такое долгое потом… Всегда ли он будет таким холодным и безразличным? Иногда это просто выводит меня из себя, но… Сейчас я думаю не о нем, а о себе».
- Эй, Сакура-чан! – вырвал её из раздумий крик Наруто. – Что ты там стоишь? Иди быстрее!
Саске молча обернулся, не вынимая руки из карманов, и выжидающе смотрел на неё.
«Так равнодушно только он может смотреть…»
- Эм… Идите дальше! Я вспомнила… Я кое-что забыла там, во дворе! Не ждите меня, я сама дойду до дома! – крикнула Сакура, и, развернувшись, убежала. Какое-то мгновение ей слышался брошенный вдогонку крик Наруто, но она, не откликнувшись, даже не повернувшись, летела дальше…
За каким-то поворотом она остановилась, чтобы отдышаться. Никто не следовал за ней, и Сакуре стало обидно.
- Какие они тупицы, - выдохнула она, - невыносимые тупицы!
И медленно пошла домой через обходной путь, около реки.
- Не беда, если поздно приду, все равно родителей нет дома…
Она шла уже минут десять, и оказалась в месте, где речку с двух сторон обрамляет лес. Вспомнилось желание искупаться. Это сейчас выглядело как заманчивое приключение – она никогда не плавала в одиночку, только с подругами, и днем, а сейчас такой поздний, тихий, теплый вечер…
И Сакура решительно остановилась на берегу, глядя в воду на свое отражение. Кивнула самой себе и чуть менее решительно принялась стягивать с себя одежду.
Она бы искупалась и не раздеваясь, да только идти в мокром потом не хотелось, и тем более сейчас здесь совсем никого нет… И место надежно укрыто от посторонних глаз.
Наконец, вся одежда аккуратно сложена на берегу. Сакура поспешила залезть в воду. Теплая… Осторожно спустившись с довольно крутого берега, схватившись за какую-то торчащую корягу и не ныряя в глубину, она набрала воды в горсть ладони и вылила на плечи, на грудь, привыкая к температуре.
А потом, закрыв глаза, с восторгом оттолкнулась и поплыла, решив добраться до противоположного берега и затем вернуться обратно.
Было прохладно и немного страшно при мысли о рыбах, ненароком задевавших её своими зелеными скользкими хвостами. Солнце нежно касалось воды сквозь просветы листьев. Абсолютное спокойствие, и, казалось, так было и будет всегда… Вечное это неторопливое течение реки, хватающее за ноги и мешающее плыть, манящие холодные глубины - а там, где особенно холодный пласт воды, кажется, водоворот, - и деревья, некоторые из которых касаются листьями речки, и солнце, которое вот-вот сядет.
«Я обязательно приду сюда и завтра, - решила Сакура, - если будет такой же жаркий день».
Но внезапно мир изменился. Куноичи наконец доплыла до противоположного берега и попала под густую тень, которую отбрасывала ива. Солнце осталось где-то вдалеке, и неожиданно стало холодно и неуютно. Сакура нырнула под воду, закрыв глаза, и плыла так, пока не уткнулась руками в землю.
«Теперь быстрее одеться, и домой… Выпью теплого чая», - подумала она, когда, задыхаясь, вынырнула из воды с синими дрожащими губами и мурашками на коже. И теперь быстрее, быстрее, ох как холодно, ну залезай же скорей на берег…
Сакура уперлась ногой в корягу и только хотела подпрыгнуть и вылезти на сушу, как рука соскользнула, и она, потеряв равновесие, с негромким вскриком начала заваливаться назад и, наконец, упала в воду. Прямо на камень, выступающий из воды, но почти невидимый. Мир опять изменился – теперь он был жесток. Он выбил воздух из легких, и так почти опустошенных последним криком, и заполнил её горло водой, а глаза – темнотой.
«Надо было мне идти дальше за ними… - только и успела подумать Сакура. И, верно, ей хотелось заплакать… да может она и так плакала – в воде слез-то не увидишь.
И тут мир исчез.


***

Какаши шел по дороге, уткнувшись носом в книгу и практически не замечая происходящего вокруг. Случайный прохожий задел его плечом и разразился бранью. Однако, когда Сенсей бросил на него многообещающий косой взгляд, моментально умолк. Видимо, понял, что в случае перебранки в лучшем случае отделаешься визитом к местному стоматологу. Ну а соответственно в худшем – к местному гробовщику.

«Харухи стояла на перекрестке, и глаза её разбегались во все стороны. Сколько искушений для молоденькой невинной провинциалки предоставляет большой город! Какой путь избрать, куда идти? Вид проходящего мимо громилы с топором в руках напомнил ей о цели её приезда.
- Скажите, пожалуйста, как пройти в морг? – робко обратилась она к нему, сжимая руками сумочку. Её прелестного лица коснулся румянец смущения.
- Вам повезло, я иду как раз туда! – обрадовался громила, оглядывая её с ног до головы и остановившись взглядом на великолепной груди пятого калибра.
«Наверное, хочет полюбоваться на трупы своих невинных жертв», - решила Харухи и без раздумья последовала за человеком...»

- Смотри, куда идешь!
- Эй, вы мне все ноги отдавили!
- Ходят тут всякие, ходят, а потом у порядочных людей чайники пропадают…
Какаши почувствовал перед собой что-то твердое и понял, что уткнулся носом в дерево.
«Вот я и дома», - пронеслось у него в голове.
Деревня была уже за поворотом, палящие солнечные лучи – на кроне деревьев, а от речки шла приятная прохлада. Какаши зажмурился от удовольствия и одним прыжком оказался на ветке, где удобно устроился с книжкой в руках.
«Наконец-то можно спокойно почитать, и никто не будет отвлекать и тормошить, интересно, что станет с милашкой Харухи», - подумал сенсей, и, заложив руку за голову, заскользил взглядом по странице.

«- Но… я думала, что вы убиваете людей!
- Нет. Я их спасаю. Доказать? Хотите, я спасу вас от вашего одиночества?»

Сотню страниц спустя послышались приближающиеся легкие шаги.
«Блин, - подумал Какаши. – Кто-то узнал о моем любимом месте? Может, все же мимо проходит…
Но розоволосая фигурка в красном явно не собиралась проходить мимо. Напротив, она остановилась прямо напротив дерева Какаши и задумчиво покосилась в воду.
«Сакура. Что она тут делает? Она должна идти домой с Наруто и Саске… Странно. Поссорились, что ли?»
Он понимал, что сейчас лучше всего было бы проинформировать ученицу о своем присутствии. Но она выглядела такой отрешенной, что он решил не беспокоить её – пусть посидит в одиночестве на берегу, посмотрит на воду. Успокаивает. А Сакуре это особенно нужно, с её противным характером… Как она обижает этого несчастного хвостатого Узумаки… А зато к младшему Учиха относиться даже слишком хорошо. Лучше бы её так волновало развитие своих способностей и кидание куная, в чем она, кстати говоря, довольно слаба.
Эй, она что, собирается купаться? Вот черт… Как бы смыться… Или нет… Пожалуй, лучше сидеть здесь как можно тише, чтобы не заметила, а потом быстро смотаться. Так и сделаю.
Какаши уставился было в книгу, но милашка Харухи уже не занимала его мысли. И он начал пристально вглядываться в свою ученицу.
«Сенсей подглядывает за своими малолетними ученицами, - подумал он и усмехнулся, - что бы вы думали…»
Но тут Сакура стянула через голову свою дурацкую красную накидку, и, присев, одной ногой потрогала воду. И мыслей не стало… Точнее, они были, но… какие-то не такие. Неправильные мысли. Совершенно не те, которые должен думать учитель о своих учениках.
«Куда лучше, чем написано в книгах… Она когда-нибудь превратится в удивительно красивую девушку»
Она тряхнула доходящими до лопаток волосами цвета вишни, против солнца казавшихся удивительно светлыми.
И вошла. И поплыла стремительной тенью.
«И как закрыть глаза, не видеть, не замечать этой ослепительной, беззащитной белизны…»
И развернулась. У Хатаке было острое зрение, и он мог видеть её залитое водой лицо.
«Когда вода стекает, почти как слезы… И лицо такое грустное. Что случилось, Сакура? И никто не может спасти тебя от одиночества? Ни Саске, ни Наруто?»
Она нырнула и вынырнула. Неловко схватилась за корень дерева, выступавший из нависавшего над водой берега, и соскользнула назад в воду. Разбив волшебство своим пронзительным криком.
«Долго не выныривает», - подумал Какаши и внезапно похолодел.
- Сакура! – крикнул он, спрыгивая с дерева, все еще держа в руках свою дурацкую книжку и увидел её. В темно-красном тумане, кольцами расходящимся вокруг лица. Словно в дымке.
Без раздумий он прыгнул в воду, не раздеваясь, забыв даже бросить недочитанную книгу на берег. Забытая Харухи пошла на дно вместе со своим целителем, а Какаши, схватив обнаженное тело ученицы, с той решимостью, которую дает отчаяние и ужас, вытащил её на берег.
- Эй, жива… или нет?
Он поспешно приложил ухо к её груди.
- Жива…
Посмотрел на затылок. Понятно… рана не такая страшная, если бы не жара, ничего бы не было. А так - обморок.
«Хорошо, что я остался».
- Я хоть и не силен в медицинских дзюцу, но кое-что сделать смогу… - пробормотал учитель, и, концентрируя чакру в ладонях, направил её на затылок.
Запоздалая догадка.
«Черт. Она же наверняка успела наглотаться воды».
Он схватил её за плечи, и, перекинув через живот на собственное колено, начал с силой надавливать на спину. Куноичи шевельнулась, и изо рта её потекла вода.
Закашлялась и всхлипнула.
- Молодец, Сакура… - прошептал Хатаке, и невероятное чувство облегчения было в его голосе.
И тут же до него дошло осознание того, что она все еще без одежды. Он с возрастающим смущением аккуратно уложил свою ученицу на траву, судорожно соображая, во что бы её завернуть.
Она тихонько что-то простонала. Он согнулся над ней, пристально всматриваясь в лицо.
Она открыла глаза, невидящим зеленым взглядом глядя мимо него.
Солнце уже наполовину утонуло в далеком горизонте, неся кому-то в миллионах километрах отсюда новый рассвет.
И тут Сакура посмотрела ему прямо в глаза, и в груди учителя что-то звякнуло.
- Какаши… сенсей?
- Ммм?
- Что… тут… я не…
- Тише. Молчи.
- Я… не знаю, что случилось… Холодно как…
- Тише… Ни слова больше, - сказал Какаши, чувствуя, что не в силах больше выносить звуки этого голоса. И, для большей убедительности: - Ты должна молчать, чтобы восстановиться быстрей.
Сакура, впрочем, довольно быстро ощутила, в каком положении находится. Сначала она непонимающе смотрела на отвернувшегося от неё чуунина, а потом поняла…
- Ох… - сказала она, приподнимаясь, поджимая под себя ноги, медленно скрещивая на груди руки. – Какаши-сенсей…
- Ммм?
- Дайте мне, пожалуйста, во что бы одеться…
Он скользнул взглядом по берегу. К его вящему ужасу, одежда Сакуры куда-то бесследно исчезла. Наверное, случайно попала в реку, и та унесла её…
«Делать нечего».
Он стянул с себя жилетку и насквозь промокшую куртку и накинул её на влажные плечи ученицы. Та дрожала, опустив глаза и все еще держа руки на груди.
- Все в порядке. Все закончилось.
- Да… Спасибо вам, Какаши-сенсей… - прошептала она.
- Я донесу тебя до дома.
- Ага…
***
А тогда_
…Тогда где-то вдалеке от засасывающей тьмы послышался голос. Он не был похож на тот, что бережно хранился в её памяти, нет… Это был голос кого-то, бесконечно далекого от неё, но этот голос звал, и, казалось, только он был родным и близким на много кубов черноты вокруг…
А потом тьма рассеялась, как будто сняли плотные занавеси с окон, и она увидела склонившееся над собой лицо в маске… И полные тревоги глаза.
Что-то капало на неё. Кровь? Нет… Просто на этого человека, кажется, только что вылили ведро воды, вот с его волос и капает вода ей на живот, на плечи, на лицо.
Он зачем-то положил голову ей на грудь. Что это? Считает удары сердца, становившиеся все отчаяннее, все сильнее…
Кто это, кто? И будто бы этот вопрос пульсировал в её венах, отдаваясь пронзительной болью в висках.
Кто ты? Оглянись, посмотри…
Кто ты? Что-то терпко-соленое, невероятное… Догадка? Нет, всего лишь очередной удар сердца.
Кто ты, кто стер кровь с моего лица, кто убрал из глаз темноту, кто с таким беспокойством и нежностью прикасается к моей коже?
А потом он посмотрел мне в глаза. И как при вспышке магния, как в безжалостном свете дня…
- Какаши… сенсей?
- Ммм?
***
- Поднимайся… возьми меня за руку. Вот так. А теперь обхвати меня за шею, а то мне будет неудобно. Можешь держаться?
- Да…
- Хорошо. Сейчас отнесу тебя к родителям…
Тут Хатаке посетила жуткая мысль.
«Я прихожу посреди ночи в дом людей, лишенных чувства юмора и отдаю им мокрую, полуживую, а самое ужасное – раздетую дочь, которая к тому же не совсем помнит, что произошло с ней в последний час… Не нравится мне эта перспектива».
- А у меня сейчас дома нет никого… Родители уехали в соседнюю деревню, мамина тетушка собирается замуж…
Неожиданный ответ. Что же, это все упрощает. Есть вероятность избежать скандала.
- Понятно. А тебя почему не взяли?
- Я… просто захотела остаться тут…
«Полуправда. Ты хотела остаться и продолжать клеиться к Саске», - подумал Какаши почему-то почувствовал, как что-то болезненно сжимается внутри него.
Он зашагал с куноичи на руках.
Жара давно уступила место ночной прохладе, и оба, промокшие, дрожали от холода. Хатаке все сильнее прижимал к себе Сакуру, а она положила голову ему на грудь и хранила полное молчание. И каждый не совсем понимал, что происходит. Оба пребывали в каком-то замешательстве, ведь, казалось, в том, что они делали сейчас, не было ничего личного… Он просто спас её и просто относит домой. И в то же время ощущение его прикосновения, неровное дыхание, запах чужого тела… каждый понимал исключительность момента, который уже совершенно точно никогда не повторится.
Половинчатая луна бросала след на пустые окна дома Сакуры.
Пришли. Прощай, ночь, ты уходишь, но мы тебя будем помнить.
- Вот ты и дома, - почти весело сказал Хатаке, и перед тем, как опустить девушку на землю, прижался щекой к её волосам, вдыхая через мокрую маску их речной запах. – Постарайся больше не утопать.
Куноичи, ничего не говоря, расплела обнимавшие Какаши за шею руки и осторожно встала рядом с ним. Глядя себе под ноги.
- Одежду вернешь завтра.
- Хорошо.
- Тогда спокойной ночи, Сакура-чан.
Но он не уходил. Бросил быстрый оценивающий взгляд на её лицо – ну, что?
- Стойте, Какаши-сенсей!
- Ммм?
- Знаете, я хотела вам сказать, когда вы несли меня… - она замешкалась. Руками сжала куртку на груди.
Какаши выжидающе смотрел на неё.
- Когда… я была там, в реке… Я слышала какой-то голос, но не могла понять, кому он принадлежит! Сначала я подумала, а вдруг это… - заминка. – С…Саске-кун.
- Ааа. Интересно.
- Но… подождите! Я подумала, вдруг он все-таки решил вернуться за мной, когда я убежала, и что это был его голос… Но потом я поняла, что нет… Мне казалось тогда, что если я не вспомню, чей этот такой знакомый голос, то умру, и я…
Страх, волнами находящий страх, перерастающий в отчаяние, которое заставляет делать удивительные глупости, страх, превратившийся в нежность, бесконечную нежность.
Смелый взгляд, прямо в лицо. Дрожащей рукой она нашла его руку и прижалась к ней влажной – уже не от воды - щекой.
- И тогда я открыла глаза и увидела вас.
Больше всего Сакура сейчас боялась, что он отдернет руку, скажет что-то шутливое…
И он действительно убрал её – правда, осторожно и ничего не говоря, - и не успела Сакура отчаяться, как этой рукой он обхватил её за талию, и, внезапно склонившись над девушкой, бережно поцеловал в приоткрытые губы. Прямо через маску, не снимая её.
В какой-то момент она вспомнила, что нужно дышать, и осторожно отпрянула. Его дыхание, проходя через тонкую ткань, касалось её щеки. Сакура, не спуская взгляда с глаза, внимательно следившего за ней, нежно и все еще немного робко прикоснулась ладонью к лицу Хатаке. А тот, выдохнув, на мгновение прижался к её ласкающей руке, но, тут же разгадав её коварный замысел, положил сверху свою свободную, не позволяя ей стащить с себя маску.
- Но… почему?.. – прошептала она ему куда-то в местечко около уха.
- Я сам… Но позже, не сейчас.
- Сейчас самый подходящий момент.
- Пока нет…
- Какаши-сенсей…
- Ммм? – невидимые, но осязаемые губы исследовали нежную кожу на её шее, опаляя дыханием. Руки осторожно прижимали ученицу к себе все крепче, все ближе.
- Давайте сделаем так, чтобы этот момент поскорее наступил…
И, слегка отстранившись от сенсея, сжала горячей ладонью его руку в перчатке и потянула в сторону дома.
«Мы еще пожалеем об этом… Надо остановится, пока не поздно…»
Нежный, немного робкий зеленый взгляд из-под полуопущенных ресниц. Прерывистое дыхание и горячая рука в его руке.
«Нет. Уже поздно».
- Потолки низкие… - буркнув Какаши, чуть не стукнувшись головой об косяк, входя в дверь комнаты Сакуры.
- Это имеет значение? – слегка дрожащий голос.
- Сейчас для меня имеет значение только кровать. - Хищная улыбка под маской.
Нервная улыбка. Девочка…
- В… вот… Здесь я и живу…
- Ага. Я понял.
Полная темнота. Луна не светит в окно, но, привыкнув, можно разглядеть очертания… Зеркало во весь рост. Заваленный чем-то стол. Узкая кровать. Обычная комната, не лучше и не хуже чем у остальных девчонок.
А ведь ей, ч-черт, всего тринадцать лет! Ребенок…
Она остановилась перед своей постелью, теребя прядь волос. Не поднимая взгляда. Только вот руки не убрала.
Хатаке выглядел спокойным, но его раздирали противоречивые желания. С одной стороны – хотелось бросить все и убежать на край света, лишь бы не видеть этих глаз… правда, их и так не видно в темноте, но так легко представить… так же легко, как и нежное хрупкое тело в объятиях, шорох простыней и скрип пружин… Второе желание – вот оно, перед тобой, ждет, когда ты прикоснешься…
И он прикоснулся. Осторожно стащил со своей ученицы свою же куртку. Она, не выдержав пристального взгляда, прижалась к нему. Встав на цыпочки, хотела коснуться губами его губ, но не дотянулась и со вздохом постепенно начала отступать. Поцеловала в ямочку ключицы. Опустилась на колени. И, осмелев, принялась расстегивать пуговицы на штанах, замирая от желания и страха.
- Я мог раздеться и сам, зачем… - начал он и внезапно умолк.
Это Сакура наконец проникла рукой внутрь сенсеевских штанов.
А затем подняла глаза и бросила торжествующий взгляд на Хатаке.
Тот удивленно посмотрел на неё единственным видным глазом и едва заметно кивнул.
И не быстрее вздоха-выдоха, удовлетворившись этим полуодобрением, немного с опаской, но и с любопытством тоже, облизнула кончик члена, и еще раз, и еще, а потом наконец взяла в рот полностью, посасывая, покусывая, чуть сама не издавая стон от удовольствия.
Хатаке едва слышно выдохнул. И порывисто притянул Сакуру за плечи, за голову еще ближе к себе, заставляя её чуть не давиться, но она, кажется, и вовсе не была против…
Её язык был потрясающе горяч и влажен, и проворен, её губы были нежны и немного дрожали…
М… что это? Подняла голову… Смотрит умоляюще… А, понял.
- Дайте мне себя, Какаши-сенсей… - поднялась на ноги. Обвила руки вокруг шеи. А коленки дрожат…
Обнял, чуть приподняв – так, что их взгляды находились на одном уровне. Донес до кровати и осторожно, будто куноичи была сделана из стекла, положил на спину.
Ткань на лице теперь была не нужна. Только мешалась…
Резким движением стащил с себя маску. Сакура прищурила глаза, но в темноте лица было не видно…
Она коснулась руками его скулы, с восторгом чувствуя, наконец, не ткань, а живую кожу…
Приподнялась, хотела поцеловать его, но Хатаке опередил. Сам впился в губы, одновременно устраиваясь между её ног…
Сакура обхватила его за плечи и издала негромкий изумленный вскрик, когда сенсей, не контролируя себя, инстинктивно протиснулся между её бедер дальше, глубже, до боли.
- Прости. Тебе больно? – выдохнул в шею, одновременно лаская её языком.
- Н…нет… не останавливайся, пожалуйста…
Толчок. И выход. Стоны Сакуры. Её движения навстречу, запрокинутая голова и по-кошачьи выгнутая спина. Обжигающее дыхание обоих. Что-то мимолетное, безумное и пронизанное нежностью. И толчок, теперь уже смелее и быстрее, и выход…
И снова, и снова, и так до следующего крика.
Посчитал ли он это ошибкой?
Этот же вопрос позднее задала ему Сакура, но Хатаке не счел нужным ответить. А может, просто не смог.
И они оба молчали, но молчание было уже другое.
Потому что она положила голову ему на грудь, а он прижимал её к себе, и гладил по мягким волосам цвета вишни, по тонкой талии, касался её, где хотел.
И потому, что каждый до рассвета притворялся, что спит. А с первыми лучами солнца они смущенно разыгрывали друг перед другом «пробуждение».
- Знаешь, чего я всегда хотел? – судорожный зевок и хитрый взгляд. Хатаке попытался закрыть лицо рукой, когда вспомнил, что остался без маски, но Сакура не позволила. Нежно взяла руку и сжала между двух ладоней. И смотрит прямо в глаза…
Непривычно как-то.
- Чего же?
Счастливый взгляд куноичи, её опухшие губы, её усталые веки и тени под глазами.
Эх…
- Я всегда хотел иметь девушку, которая была бы красива и мила, и, когда бы я возвращался домой, готовила бы мне суп мисо…
- Что, правда? – радостная улыбка. – Тогда я обязательно научусь его делать… для вас, Какаши-сенсей!
- Спасибо, Сакура.
Но конец был известен заранее, и он знал, что только все испортил…
«Тебе тринадцать, мне двадцать восемь. Абсурд. Слишком велика пропасть… Ты для меня навсегда ученица, а я – твой учитель. Если об этом узнают в деревне, мне придется уйти, а ты станешь изгоем. Нет. Не будет такого».
Ожидания, мечты, надежды – все это было, а теперь разрушилось.
Разбил молодой девочке всю оставшуюся жизнь… И все же, можно же попытаться спасти хотя бы её? Какую бы цену не пришлось за это заплатить.
И, продумав всю ночь, он наконец решил.
И теперь, когда точно знал, что будет дальше, совершенно успокоился.
- Знаешь, я хочу, чтобы ты была счастлива.
Непонимающий взгляд. И, тихо-тихо, уткнувшись ему в плечо:
- Я буду счастлива только с вами…
Ничего не ответил. Вздохнул и закрыл глаза.

А потом настал день, когда на тренировке он поставил её вместе с Саске, а сам дрался с Наруто. И ни слова ей. Ни взгляда в её сторону.
«Почему? - рассеянно думала она. – Я не могу понять… Он не хочет больше меня видеть… Почему? Почему не с ним, не с Наруто, а с Саске… он ведь знает, что мне нравится… всегда нравился Саске. Но как я могу думать о ком-то, кроме Хатаке-сенсея? Это несправедливо, несправедливо!»
И, замешкавшись, чуть не получила удар от Учиха. Тот, остановившись, бросил на неё холодный взгляд.
- Ты убита.
- Ты прав…
«Ты даже сам не представляешь, насколько прав…»

А потом настал день, когда Хатаке исчез из деревни. Все вокруг говорили о каком-то важном задании, о секретной миссии, но толком никто ничего не знал…
Ушел, и вот нет его и нет, но она-то тут, и как-то надо жить дальше…
А что делать?

- Мне кажется, что я вся выцвела, - произнесла Сакура, глядя на себя в зеркало в полный рост. – Какая я стала блеклая…
Привычным усталым движением отбросила прядь волос со лба.
- Столько времени прошло, а Хатаке-сенсея все нет… Наверное, нашел себе в какой-нибудь другой деревне какую-нибудь милую красивую девушку, которая готовит ему суп мисо.
Вздох.
- Конечно, я ему никогда не подходила… Он ведь и не говорил мне, что любит меня… Никогда не обещал жениться на мне. А ведь все могло быть иначе…
Нахмурилась. Брови сердито сдвинула на переносице и погрозила отражению пальчиком.
- Хотя нет. Конечно, нет. Все так, как должно быть… Я ведь не виновата в том, что… Заставила себя принять предложение Наруто. Он уехал, ничего не сказал… Даже записки не оставил! Не оставил никаких обещаний… Мне не в чем себя упрекать.
- И все же… - теперь уже тихо-тихо. – Если он все же вернется, что я скажу ему? Простите, сенсей, теперь я замужем, и все хорошо у меня, видите, я выросла - вы этого так хотели!
Сердито дернула за прядь волос, опять упавшую на лоб, и прервала сама себя.
- А мне все это время пришлось… Терпеть Наруто. Позволять целовать себя, когда ему захочется. Пытаться заставить себя перестать ждать. А чего ждать-то?
Солнце нежно и безразлично давало первые рассветные лучи всему, на что бросало взгляд. В комнату попал свет, и, схваченный зеркалом, бросил свое отражение-двойник на лицо Сакуры. Она зажмурила глаза.
- Если ты приедешь, - выдохнула она. – Я скажу тебе, что никогда не любила тебя… Я покажу, что мне нисколько не было больно! Я вот что сделаю – так рассеянно улыбнусь, и скажу – о, да это же мой бывший учитель, Какаши-сенсей! Такая неожиданная встреча, я уже и забыла про вас… Ну, как у вас дела? У меня вот все очень хорошо. Я уже давно замужем и счастлива. Собираемся заводить детей… Наруто говорит, что хочет семерых мальчиков, а я ему – почему не девять, по числу хвостов? - И рассмеюсь, совсем как он раньше, когда придет, опоздав на пару часов… Так легкомысленно, будто ничего и не произошло особенного…
Открыла один зеленый глаз, и, глядя на свое омытое солнцем отражение, попыталась по-сенсеевски легкомысленно улыбнуться. Получилось кривовато, но похоже.
- Какаши-сенсей, а что вы ответите? – неожиданно голос стал грустным. – Или, как тогда ночью, обнимите меня за плечи, и просто будете молчать, прижавшись щекой к моим волосам… А я закрою глаза и скажу – простите меня… И вы простите… А я вот себя не прощу.
Как будто что-то поднимается со дна глубокого давно забытого озера. Темное и мокрое. Поднимается и с поверхности по капле льется вниз, на мгновение замирая на кончиках ресниц. Сколько там слез осталось? Еще много-много, на всю жизнь хватит…
И стук в дверь:
- Сакура-чаааан… Ты сделаешь мне завтрак? Я должен идти на тренировку!

***
Она сосредоточенно перевязывала руку какому-то старому ниндзя.
- Вот в этом году больше никаких сражений – ни-ни! – без умолку болтал тот. – Ухожу на покой, хватит…
- Угу.
- А вот два года назад в деревни Песка такая заварушка произошла! Я там тоже поучаствовал. Видите, шрам на щеке – это у меня оттуда!
- Угу…
- Там мы защищали одного человека, а потом сглупили и попали в засаду… В общем крышка бы нам, если бы не один человек…
- Вы меня извините, но я закончила, и мне надо уже идти…
- Подождите, немного осталось! Ну… нас оттуда вытащил один парень, закрыл собой человека, которого собирались убить, и в него попало несколько ядовитых игл… Но все-таки благодаря ему все живы остались. Жалко, что умер потом… Мы так и не успели ничего сделать – быстрый яд оказался…
- Понятно. Я извиняюсь, но мне еще готовить обед мужу…
- Ага, идите. Но самое интересное знаете что? У него лицо было маской закрыто, а волосы седые, и мы думали, что это старик…
- Что?..
- …А потом мы с него маску сняли, ну, посмотреть, кому мы благодарны… А это парень! А на лице шрамы, ожоги…
Мир на какое-то время остановился. Кровь стучала где-то в висках.
Она прикусила губу, и эта боль привела её в себя.
- А… он не успел сказать, как его звали?
- Как же, сказал! Не сказал. Но зато знаете что? У него была повязка вашей деревни, Скрытого Листа. Хорошие все-таки шиноби отсюда выходят…
Какое-то странное оцепенение. А в голове только одна мысль, дурацкая, совсем не подходящая…
«Значит, он никогда не попробует мой суп-мисо…»
- А что было потом? – прошептала она, оглушенная известием. – Что он говорил?
- Да ничего он не говорил, дочка. Не успел. Хотел уйти, сделал пару шагов – ноги подогнулись, и на землю упал…
Не выдержала. Выбежала из кабинета. На улицу. К реке. Быстрее!
Бежала, не разбирая дороги.
Сбивала с пути прохожих и вдогонку получала ругань, которую слышала будто в туманной дымке.
«Он сделал несколько шагов и достал свою книжку… Он, наверное, хотел дочитать главу, но не успел… Не успел…»
Ветер и пыль били в лицо.
«Когда он уже почти не мог двигаться, он улыбнулся тому, как странно и неожиданно приходит конец… А потом его взгляд начал мутнеть… Сенсей, о чем вы думали тогда?»
Споткнулась и упала лицом в траву. Зарыдала – не от боли, которую причиняла ссадина на щеке, её она вовсе не чувствовала – а скорее от отчаяния… И от мысли о том, что если бы она смогла его отпустить, то он был бы жив…
Отчаянно рыдала, как будто плачем могла что-то изменить. Как будто что-то сорвалось, и все эти годы, которые она прожила, как настоящая шиноби – не показывая своих чувств – пошли насмарку.
_На озеро налетел ураган. На мгновение оно взбунтовалось, вздымая воды, накатываясь волнами на берег, будто пытаясь вырваться, а потом, так же внезапно, стихло_
Слезы кончились, и Сакура успокоилась. Подняла мокрое лицо и невидящим взглядом уставилась в небо.
Был жаркий полдень… И солнце светило так же, как много лет назад. И река все так же текла… Только она уже была другой. А человека, который тогда увидел её здесь, - о боже, так давно! - его теперь и вовсе нет.
Какая-то дикая, ужасная необратимость, змеиными кольцами завивающаяся вокруг неё, заставлявшая все внутри кричать от глухой пульсирующей боли.
- Значит, все это было напрасно… Сколько не говори, пока все спят, тихонько в подушку: «я люблю тебя»…
Она, щурясь, смотрела на солнце.
- Прости меня, сенсей…
В тот день было невыносимо жарко.