Что творится снова, что творится! Вся Сорбонна забурлила, заклокотала и закипела. Вместо занятий теперь проходят общие собрания, повсюду плакаты и лозунги, толпы студентов на улицах – в общем, почти революция.

Впрочем, все по порядку. Вчера на входе в корпус Мальзерба двое студентов раздавали листовки вот с таким содержанием (сокращенно): «После оглашения решения общего собрания, проведенного 9 февраля в основном корпусе Пари IV Сорбонны, и последующих манифестаций 10 февраля, решено было закрыть доступ в аудитории Мальзерба по следующей причине: согласно постановлению префектуры полиции, центр не может функционировать, если в нем не обеспечена должным образом охрана, а 11 февраля весь персонал здания присоединился к бастующим». Внутри самого здания всех входящих встречал плакат с надписью: «Входящие, оставьте упованья «По случаю забастовки в центре Мальзерба 12 февраля будет открыт только Большой амфитеатр и только для проведения общего собрания студентов, преподавателей и работников университета. Начало собрания в 10:00».

Вот такое начало дня. Кто имеет обыкновение являться поутру в университет в полудреме (а это, как известно, я), был такой новостью безжалостно и окончательно разбужен. А разбуженный мозг требует бурной деятельности. И как кстати тут оказалось общее собрание! Ой, какие там все были возбужденные… Присутствовало человек 130-150. Как и в прошлом году, составили план собрания и список выступавших. Кстати, прошлогодний активист с бакенбардами а ля Пушкин в этот раз был одним из организаторов собрания и членом какого-то там университетского комитета (сделал карьеру по политической линии). Выступали по очереди, кто со сцены, кто прямо из зала, но все в микрофон, так что всех было слышно. В основном, выступающие высказывались против проекта закона Валери Пекрес и призывали к активным действиям: продолжению забастовки, присоединению к общеуниверситетскому и общенациональному движению. Каждого выступающего провожали громкие аплодисменты. Выступила и одна девушка против: сказала, что хочет учиться и попросила открыть хотя бы несколько классов. В ответ захлопал только один юноша (наверное, ее тайный воздыхатель) и, видя, что он в одиночестве, захлопал так яростно и неистово, что вызвал у остальных улыбку. После девушки выступил мужчина из BIATOSS* и объяснил, что они все тоже бастуют, и ради желания нескольких человек не будут отказываться от своего протеста. Он привел пример контракта, который предлагается многим из них: 26 часов в неделю – 650 евро в месяц. Выступила и одна из преподавателей-исследователей, которых новый закон касается непосредственно. Она призывала комитет не блокировать вход в университет, как в прошлом году, а оставить университет открытым для проведения общих собраний. Сорвала самые длительные аплодисменты.

Все это действо продолжалось два часа. В конце собрания голосовали поднятием рук. Порешили единогласно: продолжать протест, т.е. отменить все занятия как минимум до понедельника; в понедельник, 16 февраля в 10 утра провести снова общее собрание; отправить двух послов в Ренн для координации действий университета в соответствии с национальным движением. После этого часть студентов отправилась домой, а часть – на общее собрание в основной корпус Пари IV Сорбонны.

Там на входе тоже красовалось объявление, призывающее к общему собранию в 12:00 в амфитеатре Ришельё. Когда я там появилась, собрание уже было в самом разгаре: амфитеатр был забит до отказа, около 500 человек гудели и галдели, мешая высказываться выступающим. На сцене стояли два стола, за которыми сидели четыре человека: они вели собрание и протоколировали его ход на ноутбуках, а с ноутбуков текст транслировался на белый экран, натянутый сверху позади них. Здесь техника – на благо студента. Еще каких-то два часа – и резолюция собрания была согласована, проголосована и обнародована. Ее выстраданный текст доступен и сейчас на сайте Сорбонны, а вот примерный перевод: «Общее собрание Сорбонны, созванное 12 февраля 2009 года, посчитало, что учителя школ, лицеев и преподаватели университетов имеют сходные причины для недовольства действиями Министерства высшего образования и Министерства национального образования. Становится все яснее и яснее, что проект закона разрушает всю систему образования от начальной школы до университета. В связи с этим Общее собрание приняло решение установить связь с синдикатами и коллегами, работающими в школах и лицеях, с тем, чтобы организовать общие акции протеста. Решение принято единогласно 12 февраля 2009 года».

А теперь попробую объяснить, из-за чего весь сыр-бор.

Министр высшего образования, Валери Пекрес (Valérie Pécresse) опубликовала проект закона, который и вызвал недовольство следующих категорий граждан:

1) преподавателей, совмещающих преподавательскую и  научно-исследовательскую деятельность (Enseignants-chercheurs). Раньше их деятельность финансировалась государством, а после введения закона она переходит к университетам, в которых они работают. К тому же, область для научных разработок будет выбираться сверху, порой людьми, недостаточно разбирающимися в их деятельности. Кроме того, каждые четыре года будет проводиться контроль их деятельности.

Опасения преподавателей-исследователей: исследования, сделанные для университетов, будут менее беспристрастными. Как сказала Изабель Ти Сен-Жан, президент ассоциации «Спасем научно-исследовательскую деятельность» (Sauvons la Recherche), это все равно, что заказывать компании мобильной связи исследования на выявление влияния мобильных телефонов на организм человека. К тому же, преподаватели опасаются, что университеты начнут экономить и увеличивать часы преподавания за счет уменьшения часов на ведение научно-исследовательских работ, что в целом снизит уровень образования, ведь результаты научных исследований впоследствии становятся частью образовательных программ.

2) будущих преподавателей, т.е. нынешних студентов, выбирающих после окончания учебы преподавательскую деятельность. Раньше для того чтобы стать преподавателем в школе или лицее, нужно было после третьего года университета (licence 3 или bac+3) отучиться один год в государственном учреждении, готовящем учителей (IUFM), потом пройти конкурс и получить специальный диплом (CAPES). С этим дипломом можно было уже работать в качестве стажера, а через год – преподавателем. Новый закон вводит для будущих учителей «мастеризацию», т.е. необходимость после третьего года университета учиться еще два года в том же университете по программе Master с уклоном на педагогику и общие предметы вместо углубления в специальность. И на втором году обучения вместо оплачиваемого стажа студент должен будет пройти два конкурса.

Кроме того вызвало озлобленность и само поведение Валери Пекрес. Вместо пересмотра закона она пообещала его «улучшить», попросту говоря, выразить ту же мысль другими словами. А в среду, 11 февраля, она даже не пришла на «закладку первого камня» нового корпуса университета INALCO, хотя как министр высшего образования должна была там присутствовать. Впрочем, правильно, что не пришла – она, видимо, поняла, что ее там ожидает «теплый прием» с лозунгами, транспарантами и громким свистом. Говорят, около сотни студентов добросовестно ее там поджидали и орали на всю улицу…

С другой стороны, некоторые признают, что в новом законе есть в общем-то неплохие мысли. Валери действует нахрапом, а нужно идти планомерно. Валери перегибает палку, пытаясь внедрить конкуренцию повсюду. Межуниверситетская конкуренция, которая начнется после изменения статуса преподавателей–научных сотрудников, к хорошему не приведет.

*BIATOSS (Bibliothécaires, ingénieurs, administratifs, techniciens, ouvriers, de service et de santé) – работники университета, не занимающиеся непосредственно обучением. Туда входят работники библиотеки, инженеры, административные служащие, техники, рабочие, обслуживающий персонал и медики.