Передозировка

Дополнительная история: Преданный волк

- Хм, неплохо… похоже, прогресс не стоит на месте, - мужчина в годах, придерживая темноволосого мальчика за подбородок, осматривал его глаза, приближая и удаляя от них смотровой фонарик.
- Сетчатка реагирует на яркий свет, это хорошо… Анри, тебе больно, когда я так делаю? - выключив фонарик и снова включив его, держа напротив глаз, мужчина еще раз осмотрел их.
- Нет, но неприятно.
- Хм… это хорошо. Раньше такого не было?
Анри отрицательно покачал головой и, закрыв глаза, потер их рукой. Потеря зрения из-за аварии была для него величайшей пыткой, хотя он никогда этого и не показывал. Со временем он смирился с этим, потому что считал, что в этом мире нет ничего такого особенного, на что стоило бы взглянуть глазами.
Врач, пришедший осмотреть Анри, улыбнулся. Он приходил каждый месяц, чтобы проверить состояние своего юного пациента и делал это не без фанатизма, чуждого другим врачам.
- Тебя что-нибудь беспокоит? - мужчина, взяв Анри за руку, посмотрел на него пронизывающим взглядом.
- Нет… хотя… пальцы словно онемели… - ответил тот, стесняясь.
- Так чувствуешь? - врач несильно сдавил кончик указательного пальца Анри.
- Нет…
- Вероятно, это побочный эффект нового препарата, который привез твой отец, - продолжая держать его за руку, говорил мужчина. - Он очень хочет, чтобы ты поправился, ведь это тяжело, не только для тебя, но и…
- Мне не нужна жалость, - Анри перебил его, отнимая руку. Обидно слушать о тяготах других, когда самому нелегко.
- Конечно же нет, я не об этом, просто… он так старается, потому что любит тебя и хочет, чтобы ты снова стал нормальным.
- Он не считает мою слепоту недостатком и сказал, что для него это не имеет значения.
- Долг каждого отца так говорить своему ребенку, - усмехнувшись, ответил доктор, замечая, как Анри поник от его слов. - Не беспокойся, все будет хорошо… - наклонившись к сидящему в постели мальчику, тихо добавил он, кладя руку ему на живот.
- Что вы делаете? - попытавшись встать и отдернуть от себя его руку, встрепенулся Анри.
- Тише… я просто хочу проверить, онемели лишь пальцы или же этот побочный эффект распространился и дальше, - приятным, словно тающим тоном произнес мужчина, наклоняясь еще ближе, пробираясь под футболку и прижимая ладонь к телу Анри, медленно поглаживая кожу. - Так… чувствуешь? - спросил он, коснувшись соска кончиком пальца, надавливая.
- Н-нет… - смутившись, ответил Анри, действительно почти ничего не чувствуя, за исключением странного ощущения, словно кожа онемела.
- Вот как, - мужчина с весьма серьезным видом поднял футболку Анри и, пробежавшись взглядом по-детски стройному телу, ущипнул за сосок; и еще раз, сильнее, пока Анри испугано не вздохнул и не вздрогнул. - А так? - вновь задав вопрос, доктор приник к соску губами, сжимая его и едва касаясь зубами.
- Да… - приглушенно ответил Анри, начиная паниковать.
- Хорошо… а здесь? - едва заметно улыбнувшись, мужчина прикоснулся к другому соску, сильнее сжимая его зубами, целуя чуть ниже, оставляя алые отметины.
- Прекратите! - Анри изо всех сил оттолкнул от себя так называемого доктора, перешедшего уже все границы, даже для детской наивности.
- Зачем же так грубо? Я просто хотел проверить…
- Уйдите! - бросил Анри и, отвернувшись, с головой накрылся одеялом. Прижимая ладонь к груди, чувствуя, как быстро бьется сердце, он крепко зажмурил глаза, когда кровать рядом с ним прогнулась под тяжестью чужого тела.
- Разве я сделал тебе больно? - тихо и ласково спросил мужчина, откидывая одеяло и кладя руку на спину Анри, поглаживая ее, приближаясь к пояснице. Не услышав ответа, он медленно и осторожно прокрался под тонкие пижамные брюки.
Анри напряженно дышал, пытаясь отстраниться, ловя доктора за руки и стараясь убрать их от себя, но сильные руки все с той же уверенностью продолжали исследовать его тело, гладя и сжимая упругие ягодицы.
Постепенно, откуда-то изнутри, подкрадывалось странное чувство усталости, заставляя сопротивляться уже не так настойчиво. В голове становилось тихо, а тело ослабевало; непреодолимо хотелось спать. Инъекция, сделанная ранее, начинала давать свой успокаивающий эффект.
- Вот так… тише… - мужчина поглаживал Анри по спине, чувствуя, как тот расслабляется, погружаясь в запланированный сон.
Спустя десяток минут Анри уже не сопротивлялся, а мирно спал, ровно дыша.
Проводя ладонями по юношескому, еще так по-детски хрупкому телу, мужчина придвинулся ближе, поворачивая Анри на бок, одной рукой стягивая с него пижамные брюки, а второй осторожно касаясь внутренней стороны бедер, упиваясь нежностью и мягкостью кожи. Поднеся пальцы к своим губам и облизав их, он вновь опустил руку и прикоснулся ими между ягодиц Анри, осторожно, но настойчиво поглаживая маленькое тугое отверстие, чувствуя, как с каждой секундой становится все сложнее и сложнее себя контролировать. Уткнувшись лицом в изящную шею Анри, мужчина наслаждался его тонким приятным ароматом. Уже давно этот нежный запах сводил его с ума, с того самого момента, как он впервые увидел Анри, но сих пор не позволял себе лишних прикосновений к вожделенной, тонкой, светлой коже - ничего, выходящего за грань прикосновений врача к своему пациенту. Но сейчас желание оказалось гораздо сильнее здравого смысла, а искушение было слишком велико, чтобы отказаться от него.
Теснее приблизившись, мужчина прижался своими бедрами к бедрам Анри, чувствуя всю силу своего напряжения, которое усиливалось, стоило лишь подумать о тепле и уязвимости чужого тела.
Горячая, влажная, возбужденная плоть коснулась бедра Анри, открыто демонстрируя грань терпения, которое заканчивалось. Размазав выступившие капли по головке члена, мужчина решительно подался вперед, пытаясь войти в тугое отверстие, но кольца напряженных мускулов не впускали в себя горящую от желания плоть, не позволяя войти и на миллиметр.
- Черт… слишком тесно… - сжав зубы, стараясь сдержаться, чтобы с силой не толкнуться вперед еще раз, дабы обеспечить себе удовольствие, от ожидания которого кружилась голова, мужчина повернул Анри на спину, приподнимая его ноги и разводя их в стороны.
Но и так не получалось проникнуть дальше: самый конец головки едва входил в узкое горячее отверстие, доставляя наслаждение, которое быстро угасало наравне с тем, которого хотелось.
- Слишком тесно… слишком узкие бедра… - констатировал факт мужчина. Конечно, можно было бы еще попытаться, но ему не хотелось ранить Анри и тем более причинять ему боль.
Отпустив его ноги, мужчина наклонился к нему, касаясь губами внутренней стороны бедер, аккуратно целуя нежную теплую кожу, проводя по ней языком; чувствуя, как кровь носится по собственному телу, усиливая и без того сильное напряжение, приливая к паху, отдаваясь болезненным возбуждением. Вновь взяв ноги Анри, мужчина свел их, удерживая под коленями. Не в силах больше ждать, он проник между плотно сведенных ног Анри, начиная двигаться, ощущая, как гладкая кожа касается его горячей плоти. Меняя темп, то усиливая, то замедляя, мужчина наконец издал хриплый стон и замер: его тело дрогнуло от волны долгожданного оргазма, и он кончил, изливаясь на плоский живот.
Переведя дыхание, наклонившись к Анри и касаясь его груди, мужчина коротко целовал теплую кожу, иногда облизывая побледневшие отметины, оставленные им же. Встав и стерев салфеткой с живота Анри неопровержимое доказательство сбывшегося ожидания и давнего желания, он поправил на нем брюки, опустил футболку и накрыл одеялом, словно ничего и не было. Доктор, помедлив, осторожно коснулся губ Анри, наслаждаясь их неповторимой нежностью и мягкостью, представляя себе, что когда-нибудь и они удовлетворят его.
Поправив на себе одежду и взяв кейс, мужчина вышел из комнаты, напоследок окинув объект своего желания долгим взглядом. Хотя он и не знал, когда ему еще раз выпадет такая шикарная возможность прикоснуться к своему юному пациенту, он знал, что мать Анри всегда и безукоризненно будет доверять ему и еще не раз позволит остаться с мальчиком наедине, уйдя куда-то по делам.

Задернутые шторы скрывали за собой свет садящегося солнца и зажигающихся фонарей, а медленно открывшаяся дверь впустила в темноту комнаты запоздалого гостя. Зайдя и включив неяркий свет, Брэндон присел на край постели. Он молча наблюдал за спящим Анри, осторожно гладя его по щеке и отводя от лица непослушные темные пряди, не желая разбудить. Когда Брэндон смотрел на него, то в его взгляде что-то менялось: яд и отрешенный от всего человеческого холод медленно превращались в теплый взор, скользящий по лицу человека, заставившего дикого зверя стать ручным. Хотя, как бы волк ни был предан своей луне - он все равно останется волком, неспособным стать домашним псом.
Когда Брэндон, придвинувшись ближе, откинул одеяло, его взору открылось хрупкое изящное тело, скованное путами сна, безмятежно лежащее в своей постели. Протянув руку к приподнятой на животе футболке, Брэндон замер, наблюдая за тем, как Анри чуть потянулся, просыпаясь.
- Привет, мой маленький чертенок, - склонившись над ним, Брэндон улыбнулся. Глядя в сонное лицо Анри и прикасаясь к его щеке кончиками пальцев, поглаживая, Брэндон осторожно поцеловал его в закрытые глаза. Он знал, что Анри очень больно из-за своей слепоты, но для него это ровным счетом ничего не значило; ему было просто все равно, может Анри его видеть или нет, ведь куда важнее то, что он есть.
- Ты пришел… - на выдохе произнес Анри, довольно улыбаясь. Ему нравилось чувствовать рядом с собой этого человека, потому что, когда Брэндон был рядом, на душе царило спокойствие и чувство полной безопасности.
- Доктор сказал, что тебе стало лучше, - погладил его по голове Брэндон, - если все так пойдет и дальше, то, возможно, в скором времени ты поправишься.
- Да, но сейчас я ничего не вижу… - грустно вздохнул Анри, закрывая глаза и потирая их рукой. Невозможность увидеть единственного человека, который всегда поддерживал и убеждал в том, что все это неважно, причиняла гораздо больше боли, чем невозможность видеть вообще.
- Неважно, - наклонившись к нему, уверенно ответил Брэндон, - я не считаю это твоим недостатком.
Проводя рукой по открытому животу Анри, Брэндон прикоснулся к нему губами - и тут же отстранился, широко раскрыв глаза. Матовая кожа, всегда пахнувшая так исключительно нежно и едва уловимо, сейчас пахла чем-то чужим. Она пахла мужчиной.
Почувствовав рождающийся внутри Брэндона гнев, Анри резко привстал. В его памяти слишком туманно и неразборчиво витали ощущения и слова, донесенные до него сегодня. Все было слишком отрывочно и скомкано, и он не мог понять, было ли это сном или явью.
Сев на колени перед Брэндоном, Анри приник к нему, обнимая в поиске защиты. Тепло чужого тела заставило отчетливее понять, что прошлое не было сном, но сейчас, вместо страха и паники, он испытывал спокойствие.
Отстранив его от себя, отталкивая назад и заставляя лечь, Брэндон одним рывком задрал футболку. В его глазах мелькнули искры гнева, когда цепкий взгляд прошелся по открывшемуся ему телу и остановился на небольших покраснениях на светлой коже. Касаясь ладонью этих отметин, оставленных вокруг нежных сосков, Брэндон непроизвольно надавил сильнее, словно желая стереть их. В голове тут же пронеслось множество вариантов их возникновения, и один, единственно верный, заставил, не спрашивая и не предупреждая, схватить Анри за руки и притянуть к себе. Частое биение сердца, сбивающееся дыхание и подсознательный страх Анри убедили Брэндона в правильности найденного варианта.
- Скажи мне, что ты помнишь? - спокойно, дабы успокоить вздрагивающего в его руках Анри, спросил Брэндон, гладя его по спине.
- Ничего… мне так хотелось спать… - тихо отозвался тот, прижимаясь щекой к его груди.
Прикрыв глаза и сжав от услышанного зубы, чтобы хоть как-то сдержать свой гнев, Брэндон резко дернул за одну из штанин пижамных брюк Анри, приспуская их. Он никому и никогда не позволит так прикоснуться к этому телу, хотя и сейчас здравый смысл запрещал себе это делать, но он должен был проверить… Прикоснувшись к тугому отверстию, Брэндон обвел его контур, убеждая себя в том, что никто сюда не посмел проникнуть.
- Больно? - несильно надавливая, спросил он, чтобы еще раз убедить себя, не веря даже своим ощущениям.
- Н-нет… - смущенно, дрожащим голосом ответил Анри, и охнул, когда пальцы надавили сильнее, но тут же отстранились, словно Брэндон опомнился лишь тогда, когда услышал этот почти всхлип.
Брэндон чувствовал, как сильно Анри прижимается к нему, сжимая его плечи, впиваясь в них тонкими пальцами, но не мог заставить себя отпустить его.
- Прости меня, - выдохнул Брэндон, прося прощение за свой жест и то, что не сумел вовремя остановиться. Гладя Анри по голове, он успокаивал не столько его, сколько собственный гнев. - Я не должен был…
- Это был доктор… - тихо и почти бездумно произнес Анри, перебивая, вздрогнув всем телом, вспомнив приятный голос, привычные вопросы и не очень; теплые руки, чьи прикосновения перестали быть поверхностными и допустимыми. - Он спросил, болит ли что-нибудь… и, узнав, что у меня онемели пальцы, якобы проверил, чувствую ли я еще что-нибудь… а потом… я не помню… - медленно, запинаясь на каждом слове, говорил Анри, еще сильнее сжимая плечи Брэндона.
Холод, растекающийся внутри, растворил в себе гнев, на секунды затмивший расчетливый и жестокий разум.
Брэндон заставил Анри отстраниться, даже несмотря на то, какой страх увидел в его лице. Страх восстановившихся воспоминаний. Он никогда не позволял себе быть с Анри стальным и холодным, но сейчас не мог иначе: тот кусочек в сердце, который заставлял быть при нем другим, утонул во мраке пустой души.
- Я скоро вернусь, - без каких-либо эмоций сказал Брэндон, вставая.
- Постой! Не оставляй меня од…
- Я скоро вернусь, - тем же тоном повторил он и вышел из комнаты, оставив Анри наедине со своими мыслями и страхом. Он и представить себе не мог, насколько это тяжело для ребенка, но не мог иначе: гораздо проще утешать другого, когда сам спокоен и желание отмстить удовлетворено.

- Да как вы смеете так врываться ко мне? Я уважаемый врач! - гневно выкрикнул мужчина, слыша, как резко распахнулась дверь его кабинета . - О, это вы… - узнав столь бесцеремонного посетителя, он поумерил тон, вместе с недовольством теряя и уверенность.
- Добрый вечер, - приближаясь, бесцветно и сухо сказал Брэндон, глядя в глаза побледневшего собеседника. - Что-то не так?
- Просто весьма неожиданно, когда посреди ночи в кабинет кто-то врывается… - отходя назад, мужчина пятился к стене. Он не допускал мысли о том, что его могло что-то выдать, но все-таки не хотел рисковать.
- Мне тоже было неожиданно наблюдать на теле тринадцатилетнего мальчика следы ваших домогательств, мистер уважаемый врач.
- О чем вы говорите? - наигранное удивление выдало его с головой, особенно когда он бегло осмотрел кабинет в попытке побыстрее выбраться отсюда.
- Не нужно лжи. Я знаю, что ты сделал, - резко приблизившись, схватив мужчину за горло, Брэндон прижал его к стене, предварительно ударив об нее. - Ничего, что я на ты?
Усмехнувшись, Брэндон заглянул в глаза, в которых метался страх.
Разоблачение многим подкашивает ноги, поселяясь дрожью в коленях и голосе, и мужчина просто не смог вовремя оказать сопротивления.
- Ты извинишься перед ним.
- А если нет?..
- Тогда я отрежу твою голову прямо сейчас, вон тем канцелярским ножом, - спокойно и сдержано произнес Брэндон, кивнув в сторону неприметной вещицы на столе.
- Хорошо…
- Отлично, - ударив коленом между ног мужчины, Брэндон схватил его за волосы и выволок за собой из кабинета.

Войдя в комнату, Брэндон шел за спиной мужчины, словно Дьявол, кроющийся в его тени.
Анри стоял у окна, ожидая возвращения Брэндона, и мог узнать его даже по шагам, отличив их от множества других. Сейчас он тоже их слышал, но слишком тихо и едва различимо.
- Ну же… - произнес Брэндон так, чтобы его услышал лишь стоящий перед ним человек, и подтолкнул его в спину.
- Привет… я пришел, чтобы попросить прощения за то, что сделал, - сделав несколько шагов, приблизившись на позволенное ему расстояние, сказал мужчина, наблюдая за тем, как Анри отступает назад, слыша его голос.
Анри чувствовал страх, витающий в комнате, который словно застыл в воздухе, переполняемом тяжестью, и источником этого чего-то неимоверно тяжелого и темного был человек, стоящий в тени.
Брэндон наклонился и прошептал на ухо то, что доктор должен был озвучить.
- Прости меня… если ты меня простишь, то я больше никогда не появлюсь здесь… - и он озвучил, хотя и не понимал, к чему все это.
Анри кивнул в знак того, что прощает. Однако этот жест был больше непроизвольным, нежели правдивым.
- Хороший мальчик… и весьма великодушный, - все так же тихо и слышно лишь для мужчины, прошептал Брэндон, улыбаясь поистине кровожадной улыбкой.
Все шло так, как он и предполагал.
- Я ненадолго, - сказал Брэндон, оправдывая свое присутствие. - Скоро вернусь.
И в комнате раздался скупой вскрик.
- Осторожнее, не стоит спешить, - Брэндон, схватив мужчину за волосы, ударил его лицом об дверной косяк, но выдал это за его же небрежность, заметив, как вздрогнул Анри.
Выйдя на улицу, Брэндон все так же шел за мужчиной, указывая дорогу. Пройдя пару улиц и остановившись в тупике между домами, Брэндон схватил его за волосы и ударил об стену, впечатывая в нее лицом, оставляя на грубой кладке подтеки крови.
- Я хотел заставить тебя медленно подыхать и умолять пощадить, но ты слишком жалок, - оскалившись, Брэндон вновь ударил его об стену.
- Н-но… ты же сказал, что… отпустишь меня… если я извинюсь…
- Тебе показалось. Я сказал, что позволю тебе извиниться.
Мужчина попытался вырваться, ударив Брэндона локтем в грудь, но ход оказался безуспешным и тот даже не вздрогнул.
- Он… он… сам меня совратил! - выкрикнул мужчина, понимая, что даже если физически не уступает, то Брэндон все равно не отпустит.
Сжав зубы от лютой злости, Брэндон достал из рукава нож и вонзил его длинное лезвие в плечо мужчины.
Глухой крик ничуть не отрезвил от слепого гнева, а услышанное заставило вогнать лезвие еще глубже.
- Я никому не позволяю прикасаться к тому, что принадлежит мне, - металлический шепот доносился до мужчины сквозь невыносимую боль. - Он слишком невинен для того, чтобы совратить тебя, - практически прорычал Брэндон, извлекая нож и вонзая его в другое плечо, выворачивая лезвие, проникая между костями, разламывая их, чувствуя, как с его же рук стекает кровь, капая на землю.
Каждый раз, думая о случившемся, Брэндон не испытывал ничего, кроме желания порвать этого мужчину на части. Да, он не позволил себе прямого насилия и прикоснулся лишь к коже Анри, но и это было непростительно.
- Он видит осязанием… представь, какое он испытывал отвращение, когда ты, низкая и пошлая тварь, прикасался к нему своими грязными руками, лапая его. Он видел твои жадные, похотливые, потные руки; обрюзгшее тело, приобретенное за годы растления малолетних.
Повернув мужчину лицом к себе, с силой ударив и прижав к стене, каждое свое слово Брэндон словно вбивал в него ножом, ощущая, как слабеет чужое тело и утихают хриплые стоны боли.
- Я доверил его тебе, потому что ты действительно мог ему помочь. Ты продержался почти год, облизывая его взглядом, желая все сильнее и сильнее, вожделея его нежное тело. Ты опасался, зная, что рядом кто-то есть, и если бы не этот случай, когда родители, безукоризненно доверяя тебе, оставили тебя с ним наедине - ты бы и дальше продолжил лишь мечтать о нем, не позволяя себе дотронуться. Ты всегда смотрел на него как на объект своих сексуальных фантазий, представляя себе, как он стонет и просит не останавливаться, как его тонкое тело прогибается, а глаза закрываются от изнеможения… и даже сейчас, ты, старый педофил, чувствуешь возбуждение, лишь слушая о нем, - шептал Брэндон шершавым от ненависти голосом, вонзая в пах мужчины нож, чувствуя возбужденную плоть, вырывая ее, выворачивая ножом все, что могло увлечь за собой зазубренное лезвие.
Обмякшее тело, не вынесшее боль, медленно спускалось вниз, истекая кровью.
Отпустив его, Брэндон стряхнув с рук горячую кровь и наклонился к телу.
- Это и моя вина, ведь именно я увидел в тебе хорошего врача, способного помочь, но ты должен заплатить за мою ошибку, - перекинув в руках нож, Брэндон вонзил его в шею, ломая трахею, вонзая лезвие между позвонками, разламывая их.
Упираясь ногой в плечо мужчины, Брэндон, обхватив голову руками, потянул ее вверх. Хруст разламывающихся костей под силой ненависти порадовал бы любого мясника. Вырвав голову и отпнув ее от себя вместе с телом, обильно изливающимся кровью, Брэндон медленно выдохнул. Глядя на окровавленное тело пустым взглядом, он даже не мог вспомнить, когда последний раз ощущал подобное и ощущал ли вообще. Слишком тяжелая режущая злость, переплетенная с гневом, были единственными живыми чувствами в нем, и, дав себе волю, не оставили после себя и следа.

Ни раскаяния, ни удовлетворенности.

Смыв с себя грязь чужой крови, Брэндон вернулся, как и обещал.
- От тебя так приятно пахнет… - сидя на постели, слегка наклонившись к сидящему между его ног Анри, он уткнулся носом во влажные темные волосы. От них нежно и ненавязчиво пахло чем-то сладким и легким, что невольно умиротворяло.
- Это "лепестки белых роз" - так называется запах пены, которую ты же мне и купил, - улыбнувшись, ответил Анри, приподнимая голову. Его голубые глаза неподвижно смотрели вверх, в лицо Брэндона, но не видели его.
- Не читал названия, мне просто флакон понравился, - откинув с его лба челку, флегматично ответил Брэндон.
- Понятно… просто даже Хельга сильно удивилась, прочитав название и узнав, что это купил ты, - Анри опустил голову, закрывая глаза. Ему не нужно было видеть Брэндона, вполне хватало и того, что он рядом, ведь не каждый человек может утешить своим прикосновением, и не каждый может заставить забыть о пережитом так же просто, словно ничего и не было.
- Если бы я не задержался и пришел раньше, то помог бы тебе принять ванну и сам себе бы ужаснулся, прочитав название, - усмехнувшись, Брэндон взъерошил влажные волосы Анри.
- Да… и… спасибо… - чуть помявшись, стесняясь, сказал тот, поправляя на себе тонкую рубашку.
- За что? - удивленно изогнув бровь, Брэндон проводил взглядом его робкий жест.
- За то, что не стал ко мне по-другому относиться… - пояснил Анри. Он слишком отрывочно и неясно помнил и, возможно, до конца не понимал всей сути произошедшего с ним, в силу своей еще детской наивности и неиспорченности, зато отчетливо чувствовал, как к этому отнесся Брэндон.
- Хах, ты еще такое дитя, - обхватив Анри за пояс, Брэндон прижал его ближе к себе, касаясь щекой растрепанных им же волос. Будь это при других обстоятельствах - Брэндон бы содрал с него кожу, желая избавиться от грязи и мерзости чужих прикосновений, но он просто закрыл на это глаза.
- Я… особенный? - тихо спросил Анри, словно задал вопрос сам себе.
- Конечно.
- Почему?
- Потому что у тебя есть то, чего нет у других, - Брэндон улыбнулся краем губ, вновь вдыхая с мягких волос приятный умиротворяющий запах.
- Что?
- Я.
…