Передозировка

Глава 5: Фарфоровая гордость

- Не стоит юной леди гулять одной в столь позднее время.
Девушка обернулась на голос, обращающийся к ней. Обладателем этого низкого, но, тем не менее, мягкого тембра оказался высокий мужчина, идущий за ней.
- Я не гуляю, а просто иду с работы, - не растерявшись и даже не смутившись, ответила она, окидывая взглядом следовавшего за ней человека. - Желаете составить компанию? - добавила она, когда мужчина поравнялся с ней.
Она была молода, симпатична, даже красива, а ее зеленые глаза казались яркой вспышкой в темнеющем янтаре парка.
- Почему бы нет, - закуривая, мужчина без особого интереса оглядел ее, больше не для того, чтобы оценить, а для того, чтобы оправдать ее ожидания.
- Как ваше имя? Мое - Мелинда, - улыбнулась девушка, отводя от лица высокий ворот пальто.
- Брэндон.
- Брэндон… - задумавшись, повторила она, - слышала это имя только раз.
- Да? - без удивления спросил тот, прикрывая глаза.
- Да, от своего жениха. Он мне как-то рассказывал о человеке с таким именем… не помню деталей, но, кажется, он говорил, что этот человек умер.
- Что ж, в таком случае вероятность услышать это имя сократилась еще на один шанс.
- Да… возможно, - Мелинда, слегка поежившись, посмотрела на идущего рядом с ней человека. Он выглядел весьма спокойно и даже улыбнулся своим словам, но эта улыбка была слишком бесцветной.
- Вашего жениха зовут Мэтью?
- Да, - резко остановившись, она удивленно раскрыла глаза. - Откуда вы знаете?
- Это имя написано на вашем медальоне, - пояснил Брэндон, улыбаясь еще бесцветнее и холоднее.
- Да, точно… - Мелинда наигранно рассмеялась и поправила на шее медальон.
Она и сама не знала, почему так удивилась имени своего жениха, услышав его от этого человека.
- А вы… женаты? - опуская взгляд и медленно идя вперед, спросила она, ступая по алым листьям, лежащим на дороге.
- Нет. А что? - следуя за ней, Брэндон осмотрелся, отмечая тишину парка, нарушаемую лишь ими и ветром, блуждающим по пустым дорожкам.
- Просто… я до сих пор сомневаюсь, смогу ли прожить всю жизнь с человеком, которого люблю.
- Всегда есть вероятность того, что любовь иссякнет, если объект любви будет рядом. Тем не менее, любовь вдали тоже неприятна. Все-таки… жить и любить - разные вещи.
- Что вы имеете в виду? - обернувшись через плечо, Мелинда с интересом взглянула на своего случайного собеседника, чьи слова звучали крайне размыто и странно.
- Иногда, чтобы жить, не обязательно любить, и наоборот, чтобы любить, не всегда нужна жизнь, - усмешка Брэндона чутко разносилась по парку, который становился темнее и холоднее с каждой минутой. Будучи весьма далеким от таких вещей, суждений, мыслей и чувств, он пытался хотя бы отдалено описать то, что от него ожидали услышать.
Туман, приходящий с темнотой, покрывал яркий ковер из листьев осени, а небольшой парковый мост через реку с достаточно сильным течением, казалось, висел в воздухе, окутываемый холодной дымкой.
- Но разве можно любить без жизни? Ведь после смерти нет ничего… - опираясь руками о каменные перила моста, Мелинда с грустью посмотрела вниз.
- Физически - нет, - встав за ее спиной, Брэндон слегка наклонился, кладя руки ей на плечи. - А он… любит вас?
- Да, конечно, он часто мне это говорит, - уверенно ответила Мелинда, убирая от себя холодные руки.
- И что вы чувствуете, когда он так говорит? - в темноте позднего вечера лукавый взгляд Брэндона выглядел так, что казалось, будто сам Дьявол заглядывает в грешную душу.
- Счастье… но почему вы спрашиваете? Вы ведь не убийца? - Мелинда натянуто улыбнулась, понимая, что в парке кроме них никого нет.
- Нет, все гораздо хуже.
Резко отстранившись от перил, она попыталась убежать, но была поймана за волосы и возвращена на прежнее место.
- Я никогда не убиваю просто так, но ты будешь исключением. Ничего личного. Возможно, мы бы никогда даже и не встретились или при встрече я бы прошел мимо… но ты сама себя убила. Нужно быть скромнее, - идеальное лезвие японского меча блеснуло из-за пол длинного плаща Брэндона.
- Нет, пожалуйста! - Мелинда умоляюще смотрела в его глаза, и, казалось, видела в них отражение своего страха.
- Считай, что у тебя просто появилась возможность узнать, какова любовь без жизни, - удерживая сопротивляющуюся девушку за волосы, Брэндон с размаха отрубил ей ногу: острое лезвие безукоризненно рассекло плоть и кости.
С ярчайшим и оглушающим криком боли Мелинда пошатнулась и упала. Давно Брэндон не слышал таких искренних и звонких криков и никогда не думал, что они будут ему так безразличны. Так кричат не жертвы… так кричат люди, чьим жизням было суждено закончиться иначе.
- Вы!.. - обращение быстро оборвалось, потерявшись в еще более громком, новом крике, когда Брэндон наклонился и, взяв за лодыжку вторую ногу Мелинды, провел по ней острием меча, разрезая длинный сапог, вонзая лезвие в плоть.
- Я - тот Брэндон… можешь запомнить это имя, - взяв за руку бьющееся в судорогах боли тело, Брэндон отсек и ее чуть ниже плеча и выбросил в воду. - Если хочешь.
Схватив за вторую руку, он так же незамедлительно отрубил и ее, замечая на безымянном пальце кольцо. Брэндон попытался снять его, но оно слишком плотно сидело на пальце. Одним легким движением палец был сломан, а кольцо холодно блестело в ладони, полной крови.
- Я тебя запомню, - выбросив руку в воду, Брэндон стоял напротив окровавленного тела, точнее, того, что от него осталось: туловище да голова. Мелинда уже давно не кричала, но ее крик все еще стоял в разуме Брэндона. Он даже не упивался им, ему было все равно. Настолько, что эти отрубленные части тела казались словно оторванными кусочками бумажной куклы.
Без интереса и даже без желания последний замах отрубил голову, которая, упав, скатилась к ногам Брэндона. Вонзив в нее конец лезвия, он поднял ее с земли, глядя в распахнутые от ужаса глаза.
- Красива… но не настолько, чтобы я оставил тебя жить, - сняв голову с лезвия, Брэндон выбросил ее в реку, мгновенно проглотившую ее.
Вернувшись к телу, он провел по нему рукой, срывая подвеску и распахивая пальто, до последней нити пропитанное кровью.
- Ха… так ты беременна, а я думал, просто толстовата, - усмехнувшись, произнес Брэндон.
Туман убегал, прячась от первых холодных капель дождя, открывая скрытого до этого в мутной дымке Брэндона, стоящего напротив окровавленного остатка тела.
Медленно наклонившись к телу, он поднял его и, выбросив в воду, бросил следом и меч.
- Прощай, - едва слышно выдохнул он, символично провожая взглядом бурный поток воды, во тьме которого не было видно даже кровавых разводов, а начавшийся ливень смыл кровь с моста.

Мэтью проснулся в абсолютно чужой ему комнате, на большой постели, в окружении яркого утреннего света.
- Доброе утро, - до боли в жилах знакомый голос прозвучал за спиной.
Обернувшись, Мэтью увидел на другой половине кровати Брэндона: он лежал, подперев голову рукой, и неоднозначно улыбался.
- Д-доброе… где я? - привстав, опираясь руками позади себя, Мэтью еще раз окинул комнату взглядом и посмотрел на Брэндона, на его улыбку, в которой было нечто очень странное.
- Это гостиничный номер. А где бы ты хотел проснуться?
- Я бы вообще хотел проснуться от всего этого кошмара… - глубоко вздохнув и упав на подушки, Мэтью закрыл глаза. Опять все так же, как и всегда: больно, обидно и противно на душе. Хотя раньше он редко, проснувшись, видел Брэндона, потому что тот, получив свое, уходил, давая возможность побыть наедине с собой и своим одиночеством.
- Что тебе мешает? - приблизившись, Брэндон склонился над ним, касаясь его губ кончиками пальцев.
- Ты, - открыв глаза, Мэтью колко посмотрел на его улыбку, мысленно стирая ее. - Ты как ловец снов - не отпускаешь и заставляешь жить в мире, где все в твоей власти. А когда мне показалось, что я обрел другой мир и наконец-то проснулся - ты вновь пришел и все испортил… Брэндон…
- М?
- Я тебя так ненавижу… - оттолкнув его, Мэтью встал с постели, стягивая за собой тонкое покрывало, и, кутаясь в него, подошел к окну.
Брэндон молча наблюдал за ним, сидя на постели и надевая рубашку.
- Ты сам в этом виноват.
- Заткнись! - быстро подойдя, Мэтью одарил его пощечиной, алый след которой медленно проступал на светлой коже. - Я не виноват, что слабее тебя! Не виноват! - опрокинув Брэндона на кровать, Мэтью сел на него, упираясь коленями по бокам от его бедер.
Брэндон позволял ему это, просто наблюдая, с интересом глядя в лицо, искаженное ликом злости, но от этого не менее красивое.
- Я тебя ненавижу! И хочу, чтобы ты исчез! - выкрикнул Мэтью, схватив Брэндона за шею, душа его с ненавистью, масштабами равной океану, но невесомой, как воздух.
- Как я могу это сделать, если ты никогда не забываешь обо мне? - усмехнувшись и схватив руки, державшие за шею, произнес Брэндон.
- Просто умри… прошу тебя… сдохни… - Мэтью ударил его в плечо, медленно шепча слова ненависти, а после лег на него, уткнувшись лицом в это же плечо.
- Чуть позже, - спокойно ответил Брэндон, положа руку на белокурую голову. Его не раздражали ни слова, ни действия Мэтью, потому что он знал, что это всего лишь эмоции, диктуемые обидой.
- Почему ты такой? Почему не можешь быть другим? - приподняв голову, Мэтью посмотрел в зеленые глаза, при солнечном свете кажущиеся еще более ядовитыми и зловещими.
- Каким бы ты хотел увидеть меня? - отводя от его лица светлые пряди, Брэндон спросил это с неподдельным интересом.
- Другим… не таким, какой ты на самом деле.
- Но ведь это будет притворством и ложью.
- Иногда нужно лгать и создавать призрачные иллюзии, чтобы другим не было так больно.
- Притворяясь, я бы все равно не изменился.
- Да, но это бы просто дало больше шансов…
- Для чего?
- Неважно… забудь, - Мэтью хотел встать, но Брэндон не дал ему этого сделать, удерживая за спину и прижимая к себе:
- Что я должен сделать, чтобы сыграть эту роль?
- Для начала… - слегка опешив, Мэтью замер, - …будь нежнее.
Брэндон ослабил руки, прикасаясь к нему мягче и осторожнее.
- Неплохо… а теперь закрой глаза, - приподнявшись, Мэтью коснулся губами подбородка Брэндона, а после и губ. Опуская ладонь Брэндона на своей спине чуть ниже, к пояснице, другую руку он приложил к своему плечу, и Брэндон покорно выполнял все, что требовали от него эти робкие прикосновения.
Подведя его руку от своего плеча к шее, Мэтью вновь наклонился к лицу Брэндона, но, прежде чем успел что-либо сделать, тот поцеловал его, удерживая за шею, пробираясь рукой к затылку; сильнее прижимая к себе и глубже проникая языком в горячий рот.
- Нежнее, я сказал! - схватив его за волосы и отпрянув, крикнул Мэтью, облизав губы, на что Брэндон, вновь улыбнувшись, притянул его обратно, целуя медленно и мягко, как и просили. Если ему это напоминало игру в кошки-мышки, в которой кот позволяет мышонку играть с собой, то для Мэтью это больше походило на откровенное издевательство над собой же, потому что все это, ощущениями, было сродни облизыванию зубцов бензопилы, которая замерла в ожидании, чем на поцелуй с человеком.
- Так? - в губы выдохнул Брэндон, спускаясь рукой к узким бедрам.
- Так… ты способный актер… но об импровизации речи не было, - Мэтью поймал его руку и вернул на поясницу.
- Как скажете, господин режиссер, - ответив, Брэндон вернулся к прерванному поцелую. Ему даже нравилась эта игра, ведь порой все приедается, а подобное разнообразие в обращении привносит свои плюсы, но Мэтью, вместо смакования процесса, был занят отсчетом секунд до того момента, как все это закончится. Он просто боялся того, чем все вновь может обернуться. По его мнению была уже пара конечных пунктов, но игра продолжалась: прикосновения по-прежнему были под его контролем, а поцелуи - тающе теплыми и мягкими.
- Можешь проявить инициативу… но в меру, - отпуская Брэндона и ложась на спину, произнес Мэтью, закрывая глаза. Внутри все дрожало в ожидании того, какой болью это может обернуться, но в то же время и замирало в предвкушении чего-то другого.
Склоняясь над ним и отводя от тела складки покрывала и простыни, Брэндон уперся коленом в матрац между ног Мэтью, заставляя развести их шире. Брэндон провел по его лицу ладонью, замирая кончиками пальцев на губах, обводя их и надавливая, проникая в рот. Тихие, но откровенные стоны возбуждения радовали слух даже больше, чем всхлипывания от боли, перемешанной с наслаждением. Отведя руку от лица, Брэндон прикоснулся губами чуть ниже уха Мэтью, медленно спускаясь к подбородку.
Приникнув ближе, практически наваливаясь на него, Брэндон ввел в него палец, медленно проникая глубже, добавляя второй, растягивая; целуя подающиеся ему навстречу губы, так искренне жаждущие прикосновения к себе.
Мэтью не открывал глаз, чтобы случайно не проснуться от игры, кажущейся сном. Такие прикосновения к нему, тем более этих рук, не могли казаться ничем иным.
- Хватит… я хочу тебя… - вырвалось между стонами от желания, которое разжигали пальцы, умело надавливающие на нужные точки, отчего хотелось большего.
- Как скажешь, - Брэндон на мгновение прикрыл глаза, показывая свое наигранное повиновение, и извлек пальцы. Подхватив ноги Мэтью чуть ниже колен, Брэндон медленно входил в него, сдерживаясь, контролируя себя, дабы не испортить только по-настоящему начавшуюся игру. Полностью войдя, он медленно выдохнул, чувствуя, как горячие и упругие мышцы обхватывают его плоть. Пара плавных движений - и Мэтью прогнулся, крепко зажмуривая глаза от боли. Эта боль по большей части была из-за недавнего насилия и не менее насильственного душа, но вскоре она вполне притерпелась и перестала отвлекать от гораздо более приятных ощущений. Прижимаясь к Мэтью как можно теснее, Брэндон почувствовал, как его живота коснулся горячий всплеск. Мэтью глухо вскрикнул, будучи просто не в силах сдержать ни крика, ни протяжного стона, когда ощутил пик наслаждения так четко и остро, что все остальное просто померкло. Такой крик, безусловно, тише и бесцветнее крика боли, но звучит гораздо многограннее и удовлетворительнее.

- С чего это ты вдруг захотел прогуляться со мной? - Брэндон шел рядом с Мэтью по осеннему парку, медленно засыпающему вместе с садящимся солнцем. - Ты же всегда избегал моего общества, тем более при людях.
Он с удивлением смотрел на Мэтью, в глазах которого отражалось множество эмоций и глубокая задумчивость. Для Брэндона было странно, что Мэтью, всегда яростно отталкивающий его и не желающий, чтобы его видели рядом с таким человеком, сам захотел встретиться.
- Просто… все наши разговоры в помещении заканчиваются сексом.
- Ха, ты думаешь, мне что-то помешает сделать это здесь?
- Не знаю. Вообще, все наше общение только этим и ограничивается… - перекидывая через плечо длинный конец шарфа, Мэтью быстрым шагом прошел вперед, оставляя Брэндона позади.
- А чего бы ты хотел? - спросил вслед тот.
Мэтью наконец-то остановился возле дерева и навалился на него спиной. Подойдя, Брэндон окинул его долгим взглядом, замечая некую грусть в светло-голубых глазах. Для него вообще было странно слышать подобные вещи, тем более от того, кто всегда говорил о ненависти к нему.
- Я ничего не хочу, тем более от тебя. Просто… сейчас мне даже больше не с кем этим поделиться. Знаю, тебе все это неинтересно и ненужно, но для разнообразия ты мог бы выслушать… а может и сказать что умное, - глядя вниз, Мэтью неуверенно раскидывал носком ботинка опавшие листья.
- Почему бы и нет.
- Как-то ты быстро согласился, - вздохнул он.
- Просто я вижу, что ты говоришь это искренне, - подступив на шаг ближе, Брэндон уперся руками в ствол дерева чуть выше плеч Мэтью.
- Ты все-равно ничем особо не поможешь… хотя я и переступаю через себя, звоня тебе и сейчас говоря с тобой.
- Для тебя это так мучительно?
- Да! Потому что ты… неважно, - Мэтью было поднял взгляд, но вновь опустил его, понимая, что чем быстрее выскажется, тем быстрее уйдет. - Помнишь, я тебе говорил, что хочу жениться?
- Да, - кивнул Брэндон, чуть изгибая бровь.
- Моя девушка не появлялась дома уже больше недели и даже не звонила… а когда я звоню ей, то она не берет трубку. Конечно, она сомневалась насчет всего этого… но чтобы просто взять и исчезнуть…
- Так ты переживаешь из-за этого?
- Да! Чертово бессердечное чудовище! Тебе не понять, каково это… ты никогда не любил!
- Я люблю, а если ты позвал меня для того, чтобы покричать, то я пойду, у меня есть дела, - отстранившись, заключил Брэндон, отрясая с рук грязь от дерева.
- Это не любовь, а отговорка от всего.
- Разве твоя любовь - не такая же отговорка?
- Нет! Потому что мне больно от этого неведения и тем более от того, как ты издеваешься надо мной. Ты делаешь с людьми такие вещи и при этом говоришь, что у тебя есть любимый человек, который, к тому же, уже давно мертв, - Мэтью гневно взглянул на него, сам до конца не понимая, почему говорит именно это.
- Как хочешь, - отвернувшись, Брэндон направился к узкой парковой дорожке. Его мало интересовал такой разговор, ведь он никогда не сталкивался с подобным, и ему действительно были чужды переживания и чувства Мэтью.
- Постой! - Мэтью поймал его за руку и притянул к себе. Повернувшись, Брэндон увидел в его глазах слезы, готовые вот-вот скатиться по щекам. - Скажи мне… я что, правда не заслуживаю любви и того, чтобы быть счастливым?
- Почему?
- А я откуда знаю, почему?! Поэтому и спрашиваю! Просто… я думал, что наконец-то нашел того, кого смогу полюбить всей душой… ее и ее ребенка, который даже не мой! А она говорила, что любит меня… и я был так счастлив, слушая ее… а она взяла и исчезла… ну вот почему ты не можешь так исчезнуть?! - схватив Брэндона за ворот кожаной куртки, Мэтью выкрикнул это ему в лицо, от злости не на него, а на себя.
- Успокойся, - Брэндон погладил его по голове, убирая с волос несколько маленьких опавших листьев, запутавшихся в длинных светлых прядях. - Возможно, она решила не обременять тебя собой, ведь ты молод и тебя ждет жизнь, явно далекая от заботы о ней и ее ребенке.
- Но почему даже ничего не сказала? - прижимаясь лицом к груди Брэндона, Мэтью уже не пытался сдержать слезы, и ему было все равно, что он практически рыдает перед бессердечным человеком, лишенным даже чувства жалости.
- Быть может, она просто решила отпустить тебя, чтобы не делать еще больнее.
- Откуда ты знаешь?
- Я предполагаю, - отстранив от себя и держа за плечи, Брэндон улыбнулся, глядя на него. - А если ты прав, и все так и есть… вопрос все равно остается - разве я не заслуживаю того, чтобы меня любили и принимали мою любовь?
- Ты просто не тех любишь.
- Да, ты прав, - Мэтью усмехнулся сам себе, ведь чтобы осознать всю весомость этого утверждения достаточно было хотя бы раз взглянуть на Брэндона.
- Я всегда прав, - закурив, Брэндон подошел к скамейке и, сев на нее, запрокинул голову, глядя вверх.
- Скажи… ты боишься смерти? - подойдя к нему и остановившись напротив, спросил Мэтью, тоже посмотрев вверх.
- Нет, - переведя взгляд с хмурого осеннего неба на собеседника, Брэндон выдохнул в его сторону табачный дым. - С чего вдруг такой вопрос?
- Как сказать… просто я всегда так боялся умереть, а когда переживал из-за этого, то почему-то перестал. Мне даже показалось, что, умри я сейчас - и мне больше не придется знать, что меня никто не любит, - Мэтью проводил взглядом пролетавший над ним лист клена.
- Во-первых, не стоит убегать от своих проблем, а во-вторых - бабы не стоят того, чтобы так из-за них убиваться. Мир большой, и весь он населен бабами.
- Какая же ты сволочь… - процедил Мэтью, подходя ближе к Брэндону, вновь привыкнув к его надменному взгляду.
- Не жалуюсь, - ответил тот, затушив сигарету о скамейку.
- Все-таки разговоры с тобой бесполезны, уж лучше точно молча трахаться.
- Не сказал бы, что молча… ты очень громко кричишь и стонешь.
- Заткнись!

Брэндон сидел в большом кресле, упираясь рукой в его кованный подлокотник и потирая кончиками пальцев висок; в другой руке перед собой он держал кольцо. Его золотой отблеск в темноте казался звездой в ночном небе, одинокой, но единственной.
Густой мрак комнаты рассеивался лишь тусклым светом от лампы в углу, а сигаретный дым витал в воздухе, заполняя его собой, переплетаясь с тьмой.
Когда Брэндон смотрел на это кольцо, то внутри что-то начинало скрежетать, хотя сердце билось ровно и спокойно. Кольцо блестело так тепло, и в этом блеске было нечто, что ему никогда не понять.
Нет, он не жалеет; он никогда не жалеет и тем более не сочувствует. Каменное сердце с заключенной в него тьмой никогда не позволило бы этого сделать.
- Ха-ха! Где же ты, моя покойная совесть? - рассмеявшись, Брэндон выбросил кольцо во тьму комнаты. Обо что-то ударившись, оно глухо упало на пол, потерявшись во мраке.

Продолжение следует...