Наверное, я депрессивное чмо, которое, лежа в больнице, имеет наглость грустить. Наверное, мне надо было бы пойти и помогать медсестрам выносить судна (кстати, в Склифе я работала в своей палате нянечкой, потому что все, кроме меня, там были лежачие - перелом позвоночника, ног и тому подобное, а я со своим сломанным запястьем была почти полноценный член общества), сортировать препараты, открыть кружок кройки и шитья, поливать на этаже цветы и танцевать по ночам по больничному коридору, наводя ужас на ночных медсестер. Также можно по ночам разучивать приемы кунфу и тайцзи, а удары отрабатывать на больничной тумбочке. Или драить старой зубной щеткой полы в палатах. Или рисовать в фотошопе при помощи тачпада драконов в целях иллюстрирования Урсулы Ле Гуин. В целом, полно всяких занятиев.

Одна хрень: ничего из этого неохота. Хочется, чтобы погладили по голове, загрузили в машину и забрали домой. Дома налили бы чаю с молоком, сладкого и уложили спать. А на следующий день забрали на дачу. Или увезли к морю. И не думать ни о чем страшном и нелепом, а понимать, что все хорошо, а будет еще лучше, ведь я вырасту - а когда я вырасту, тогда огогого!

А уже выросла. А тут потолок. И дымодатчики в этом потолке светятся. И елка за окном. И на ней снега нет. А за корпусами больницы завод, и на трубах тоже какие-то фонари светятся. И вообще...

Смертельно хочется коньяку. С первым декабрем вас.