Деспот читает мне анекдот:

"- Я хочу вступить в ваш клан мизантропов, что мне надо для этого сделать?
- убить пять человек и котенка
- а котенка-то почему?
- вы приняты."

Вместо того, чтобы весело засмеяться, возмущенно разоряюсь над внутренней логикой анекдота (да, я из тех людей, которые на вопрос "как дела?" отвечают, как дела)
- любому мизантропу понятно, за что котенка
- правильный вопрос был бы "а можно семь человек и щенка?"
- не надо путать мизантропов с маньяками
- само желание вступить в общество мизантропов - веский повод туда не принять
- так что "клан мизантропов" - это оксюморон

- Вы сами по себе - клан мизантропов, - резюмирует деспот, - клан-одиночка.

Ага. Не вздумайте проситься.

Старый нищий одноногий ниггер украсил своё кресло-качалку рождественскими фонариками. Совершенно целыми и даже разноцветными. Он их случайно нашёл рядом с мусорным баком. Одноногому негру нравилось покачиваться на своей качалке, как будто он рождественская ёлка. Старый ковёр скрипел под качалкой - скрип, скрип. Так скрипит снег под ногами. Яркий солнечный свет дня-после-рождества метался в цветных фонариках и бросал блики на стены, а старый нищий одноногий ниггер довольно жмурился и мечтал, как он включит фонарики в розетку и они начнут сверкать в темноте.

Миранде на уроке рисования задали нарисовать граффити, выражающее некоторый лозунг. Лозунг не сказали. Никаких ограничений - рисуй стену, придумывай лозунг, на стене рисуй граффити. Она и нарисовала.
Читать далее

Граффити, типа. Лозунг, ёпт. Я в восхищении, нах.

Сказала её матери, что Миранда достигла просветления.
Оказалась, что она специально тянула время, потому что придуманный лозунг ей не понравился.
Но я осталась при своём мнении.

В рамках движения "вернись на ЛиРу, напиши что-нибудь нежное и бестолковое" спешу сообщить, что полная луна сквозь облака очень похожа на разводы бензина.

Непонятно, почему я только несколько дней в месяце замечаю, какие все люди отвратительные идиоты.

Вчера вечером я вдруг вспомнила, что сто лет не видела в своей ленте башорга. Наверное, настройки слетели. Что ж - я пошла туда напрямую и до седьмого часа утра сдавлено хихикала, стараясь не брызгать слезами на клавиатуру.

И теперь я не очень хорошо соображаю.

Во всем виноват СУП, кровавые тираны!.. Упс. Перепутала.
Тогда так - Валя, привет ;))

- ...каждый раз, когда я сажусь за компьютер, хочется спросить его - "Кто я? И чего тут делаю?"
- Это не проблема. Проблема, если он тебе ответит.
- Ага. <сажусь за компьютер> И, кстати, кто я? и что тут делаю?
Молчит.

Сделала тест.

Что-то у меня посты последнее время какие-то недобрые.
Пожалуй, пойду поиграю за ацтеков.

В Северной Америке широко распространена древняя ирландская* традиция - кто на День Св.Патрика не в зеленом, того надо щипать. Откуда она пошла? Зороастрийские фольклористы записали малоизвестный апокриф, проливающий свет** на эту загадку.


Однажды Св.Патрик хорошо отметил свой День Рождения. Совсем хорошо отметил. Лежит он такой просветленный и благостный, как вдруг кто-то начинает больно щипать Св.Патрика. Благостный не благостный, но Св.Патрик - парень не промах: раз! и схватил щипальщика. А это молоденький лепрекон оказался. Ну, Св.Патрик и давай его... молиться о его вразумлении. Св. Патрик молится, а лепрекон верещит - очень уж у Св.Патрика рука... то есть молитва крепкая. Уж и так лепрекон о пощаде просит, уж и эдак: "Прости меня, Св.Патрик!", - умоляет, - "мы все, лепреконы, щипаемся, но тебя больше никогда-никогда-никогда не будем!" "А родственников моих значит будете щипать?", - спрашивает Св.Патрик, а сам всё молится и молится. "Нет!", - еще громче визжит лепрекон, - "радугой клянусь! ни я, ни мои дети, ни дети моих детей, ни братья мои, ни дети моих братьев, ни дети детей братьев моих братьев - никто-никто-никто никогда не будет щипать ни тебя, ни твоих родственников!" Задумался Св.Патрик. "Дык как вы отличите моих родственников?", - подозрительно спросил святой. "А пусть они в зеленое одеваются!" В зеленое - отчего б не одеваться, рассудил великодушный святой. "Ладно, иди с миром, но уговор помни!"

С тех пор в День Св.Патрика лепреконы обязательно щиплют любого человека, на котором не найдется ничего зеленого. Но если его заранее ущипнуть, то лепреконы второй раз щипать не станут. Так что человеколюбивая традиция требует самому ущипнуть своего друга, чем доверять это лепреконам - очень уж они увлекающийся народец.

__________________________
* предположительно ирландская
** зеленый свет, само собой!

- Ну, Бог создал Вселенную, все химические процессы, нашел подходящую планету, запустил туда прото-жизнь и потом эволюцию стал пинать. Туда-сюда. Чтобы выходила на сложные уровни. Контролировал.

Господь как направленная мутация: Эмиль, как положено младенцу, зрит в корень.

ты говоришь - бытие определяет сознание.
родина, блять - это молох. всё время требует лишнего.
сидим вдалеке, отмытые, ничуть не зассанные.
и поэтому ни черта не слышно нам.

может, землю отдать крестьянам? подземлю - червям. то, что ниже - физикам.
каждой сеньке по шапке - пусть повисят нарядные.
каждой dur'е по lex'у. каждой бабушке - по евровиденью.
а себе ничего не возьмем: ничего не надо нам.

мы сидим никакие, изнутри пустотой надутые.
завтра будет с утра мутить - обойдусь без завтрака.
может, всё-тки поедем куда-то? эй, слушай, ты?
из пустоты изнутри можно выложить три экватора.

расстояния бродят во мне дрожжевою массою.
раскатали меня как блин по земной поверхности.
переход на курской. неглинка. весна с небраскою.
что-то сретенка беспокоит - грибок, наверное.

судьбы каждого волочат, где уж пути выискивать.
посмотри, как корчится в тисках естественности и природы бля -
птица, отпущенная пообедать на золотые прииски.
рыба, выброшенная в глубину из большого города.

"Быть суеверным - очень плохая примета", - тонко подметил Эмиль.

Однажды глубокой зимой маленький деспот попросил свою маму: "Поехали на дачу!" Деспотическая мама удивилась, но особого энтузиазма не выказала: зима. маленький дощатый домик. нет горячей воды. вообще нет воды. двухметровые сугробы. холодно. "Почему?" - спросила она. И как это мамы не понимают очевидных вещей, удивился маленький деспот: "Там же лето!"

-------

Три недели подряд мы с деспотом вдвоем мотались по воскресеньям ловить рыбку. Тут недалеко - три часа в один конец. Последний раз даже без ночевки. Солнце, песок, желтые листья на желтом песке, стая карпов с открытми ртами, мне лениво надевать гидрокостюм - плаваю в купальнике. Деспот в гидрокостюме, двадцать четыре фунта свинца. Бассы, судаки, сазаны.

А сегодня наш городишко проснулся под толстым пуховым одеялом. Дюймов десять белого пуха. Миру подкрутили saturation, только бледные желтые пятна кленов напоминают о прошуршать босиком по засыпанному листьями асфальту, которое было вчера.

"Поехали в Небраску", - сказал деспот утром, полюбовавшись в окно, - "Поехали рыбку ловить. Там +23 и солнце."

Подобно обилию мрамора, которое, как нас учат классики, естественно породило обилие героев в Древней Элладе - возможность писать посты порождает обилие мудрых мыслей, годных для записывания в посты.

Самое смешное, что собственно писать посты при этом необязательно.

Стоит открыть дверь, в машину моментально залетает n+1 мух. Основное их свойство - сколько бы мух не выгнать, всё равно одна какая-нибудь останется. Математик изнутри меня делает вывод, что либо мух в машине бесконечное количество, либо они размножаются прямо щас. Практик снаружи меня открывает оба передних окна, хлопает по ногам и с беззлобной яростью матерится. На улице ветер, красные камни и очень-очень жарко.

Не люблю возвращаться той же дорогой. Это можно было бы объяснять соображениями практическими: вдруг машина, разворачиваясь на месте бывшего пожарного гидранта, задавит инвалидную коляску и пару велосипедистов. А свидетели происшествия номер не запомнят, но машину запомнят. Но когда она будет проноситься обратным курсом, строго следуя спидлимиту в +15 миль, вдруг вспомнят! ужас, не правда ли? Поэтому лучший цвет для автомобиля - серый, цвета асфальта, ровно такой, какой следует носить, путешествуя в Азии. Чтобы уменьшить соблазн тебя закопать в асфальт. Как нас учит классик.

Всё остальное, кроме асфальта, двух цветов: яркая кирпичная охра и ультрамарин. В ранней юности я примерно так представляла себе Египет: синее небо, желтый в красноту песок, пирамиды. Тогда у меня была мечта побывать в Египте. Сразу бросается в глаза мой солидный возраст - ну где это видано, мечтать побывать в Египте, это ж скорпионам на смех.

Пирамиды пирамидами, а руины и петроглифы тут на половине стенок понатыкано. Специально указывают в туристских картах: дескать, вон там-то античные руины с античными петроглифами. Ближайшее исследование открывает песок, можжевельник и античный бачок для мусора с охряными отпечатками чьей-то наверняка аутентичной ладони. Находкой бачка исследователи обычно удовлетворяются и садятся обратно в машину. Там кондиционер. Снаружи камни, солнце, песок. Призраки древних индейцев прячутся от жары в щелях каньонов, как тараканы.

Лучше всего ехать на Запад. И вечером. Тогда даже слабо романтичные особи могут щуриться и думать об пылающей колеснице и о дороге в Страну Мертвых на Западе. Или, лучше, щуриться и ничего не думать. Тем более какая ещё Страна Мёртвых на Западе, если ты и так по ней едешь. Страна как страна: дороги ровные, пейзажи из страшных снов про падения со скал, на бензоколонках чистые туалеты, охра и ультрамарин. Почему мёртвые? а вы видели туалеты, которыми пользуются живые?

А в Египте я никогда не была, скорее всего, не буду, и это мне совершенно пофиг. В Египте жарко и много людей. Жара = это ещё туда-сюда, но людей лучше наблюдать откуда-нибудь по выключенному телевизору.

Тем более здесь, где внутри у предметов не пыль, но песок.

Мне кажется, "жопа болит" и "велосипед" - хорошая рифма.

Я их видела. Они восхитительны, они прекрасны, они не такие, как мы. Разгорячённые, атлетические тела. Безупречные черты лиц. Голубые глаза, такого цвета, который бывает только у персонажей аниме или компьютерных игрушек. Сексуальность, бьющая во все стороны, словно лучи сил у всё тех же анимешек. С трёх метров рядом было тяжело находиться.

Я сидела, пытаясь прикинуться стопкой ненужных бумаг, и унять сердцебиение, а они толпились вокруг. Их интересовала не я. Их интересовали написанные мной только что строчки на здоровой доске: номер - фамилия имя - минуты - секунды - десятые секунд. Они гомонили, искали свои номера, хлопали друг друга по плечам.

Спортсмены. Спортсмены-даунхильщики. Вы представляете, что такое даунхилл? Невнимательный человек мог бы назвать их велосипедистами. Но кто такие велосипедисты? Простые смертные с круто прокаченной дыхалкой и мышцами ног. Пыльные, грязные, запыхавшиеся, их я видела вчера: я сидела на складном стуле и показывала рукой направо, а они поднимались в гору. А даунхильщики! Ах! Даунхилл - это там не два часа вверх в гору. Даунхилл - это когда из куска горы (нормальной горы, зимой там горнолыжный курорт) делают нечто невообразимое, где пешком вообще не пройти без альпинистского снаряжения. Трамплины - виражи - виражи - опять снова трамплины - а потом надо пролететь по воздуху три метра, сделать сальто, прокукарекать и перепрыгнуть сосну.

(Описание немного преувеличено: кукарекать на скорости не получится).

И они проходят эту трассу за четыре минуты, семнадцать целых и восемьдесят девять сотых секунд.

(Опять преувеличение: все, кроме одного, прошли трассу существенно медленнее. Где-то за четыре минуты и аж тридцать пять секунд.)

Потом они куда то пропали, наверное, готовиться к следующему заезду, я выдохнула, и попыталась провести аутосеанс разоблачения магии. Прекрасные атлетические фигуры получаются, потому что обтягивающий костюм даунхильщика надевают поверх защиты. Прекрасные лица с глазами-прожекторами бывают, если как следует выложиться в полном даунхильном шлеме, а потом его снять. (Полный шлем, если кто не видел - один в один мотоциклетный, только без стеклянного щитка спереди, но вместо щитка все ездят в очках.) Сексуальность - побочный эффект мощного выброса адреналина. А тащусь я от них, потому что по этой трассе я проехать не могу вообще. А по другой черной трассе, без камней и неожиданных уступов в два метра - я еду медленно и торжественно. Переваливаюсь по трамплинам, как утка. Спасибо хоть виражи с этого года прохожу не слезая по ним ногами, но это единственное слабое утешение.

Ведь лыжники так не цепляют, - я продолжала свой аутотренинг, - не вызывают такое острое чувство собственной несовершенности, своей бренности, недостойности, когда вот она - молодая раса счастливых богов, что сметут нас с лица земли? Как могут прекрасные горы терпеть тлей, подобных мне, всяких хомо сапиенс, если существуют новые, лучшие хомо, новая раса сверхчеловеков, постигших тайны времени, воздуха и пространства?

Что-то аутотренинг не задался.
Положительно, придется дождаться зимы, чтобы снова почувствовать себя человеком.

Каждый день мне хочется есть.
Как же это надоело!

Мне нравятся накрашенные женщины. Мне нравятся фотографии накрашенных женщин: они на них прекрасны, беззащитны и открыты. Накрашенная женщина вся наизнанку перед Господом и людьми: видите, люди добрые, - как бы говорит всем она, - как я смиренна и трепетна, как я считаю себя некрасивой, как мне хочется нравиться вам. Я готова, люди! - кричат её оттопыренные губы, - я склоняюсь перед вами, мне нужна ваша любовь, ваша привязанность, ваше внимание, ну хоть один заинтересованный взгляд, ну пожалуйста! Я потратила час утром и контролирую себя весь день. Я избегаю сильных эмоций, чтобы не потекла тушь, я покрыла лаком волосы, и теперь сижу ровно, руки на коленях. Вечером я смою макияж специальным молочком. Полюбите же меня, люди, - вопиют её ввалившиеся глаза, - ради вас я готова на любые жертвы, я согласна проводить перед зеркалом одну двенадцатую часть своей жизни, я согласна тратить на косметику одну двенадцатую своих денег, я согласна выглядеть на двенадцать лет старше - всё только чтобы понравится вам, хоть чуточку, ну пожалуйста.

Накрашенные женщины унаследуют Царство Божие, ибо они как дети. Они не подозревают об этом, так как истинно смиренны. Они фотографируются с особой, смиренной улыбкой фотографируемой женщины: она старательно полуоткрыла рот, чтобы он казался влажным и зовущим (но чтобы не было видно желтых зубов), плечи отведены назад, спина немножечко прогнута, колено полусогнуто, как же это прекрасно под равнодушным небом, на фоне Пушкина.

"Они относятся к себе слишком серьезно", - возразите мне вы, и ошибетесь: это не к себе они относятся так серьезно, это к вам! к нам! ко всему миру относятся они серьезно. Они открыты миру и видят в нем высшую ценность - в мире, а не в себе. Они живут здесь и сейчас, в преходящем мгновении, которое оттого прекрасно. Им не всё равно. Пусть они обезобразили свои лица - но они сделали это ради мира вокруг, они покрыли себя эфемерной бронёй принадлежности миру, и мир раскрывается навстречу, мужчины улыбаются, женщины хмурятся, птичка вылетает.

Эх.

Вот ещё одна практика самосовершенствования для меня закрыта. Гордыня не позволяет мне краситься - ведь тогда я начну выглядеть на все свои годы.

Два дня я колбасилась по чудному снегу, пушыстому, легкому, шампанскому. Шампанское - это официальный его эпитет, с сайта. Снег был прикрасен, а я не очень - ну плохо я по пудре езжу. Неровно. То лечу, а то ползу. И двое суток подряд, по восемь часов в день. "Куда ты прешь в эти осины, там же развернуться негде!! ты устала! уходи отсюда!", - орал мне деспот, пока я ввечеру вылуплялась из очередного сугроба. Развернуться действительно было негде, и я складывалась в раскоряку, со скрипом подставляя разные бока раскоряки осиновым стволам.

Последнее время на простых склонах - то есть без густых елок и без крупных кочек - иногда получается переходить на форсаж, вставать в рейсовскую стойку и бодро обгонять кого попало, например - деспота. Но недолго. Потом ноги отламываются. а дыхалка заявляет, что она однокоренная со словом "сдохнуть".

Почему-то ездить в осинах намного прикольнее, чем в ёлках, хотя снег в ёлках, конечно, лучше. Я бы всё подробно описала, но мы же не чукчи, увы. А то б хорошо. Скажешь одно слово, какое-нибудь "настопушень", и все сразу поняли, что в осинах за солнечный день снег подтаивает, а потом замерзает за ночь, а потом выпадает свежий, немного, дюймов пять, легкий такой, шампанский, а под этой прелестью жёстко скребётся неровный осиновый наст, но на крутых виражах тебя подхватывает мягкое покрывало пудры, и дыхание перехватывает, и деспот ворчит, чего это меня всё время несёт в осины, и ровные стройные стволы мелькают со всех сторон.

Что, устали? ну скоро уже до важного дойду, скоро. Важное - оно суть не результат осознания, а направляющая ассимптотического процесса.

В густом лесу от усталости приходится ехать совсем неправильно, подпруживая, и ногам приходится тормозить мою нехилую черную тушу, а потом прыгать, держать равновесие, и уже к середине дня любое движение причиняет боль. В качестве символа моей личной зимней Олимпиады я бы выбрала русалочку. Кстати и орать сил тоже не остаётся. А до лучших склонов приходится без всякого подъемника подниматься наверх. Охота пуще неволи. Фиг бы меня кто заставил таким ужасом заниматься, если б мне за это платили деньги.

Через пять минут после закрытия последнего подъемника не оставалось сил уже совсем-совсем ни на что, все мышцы представляли собой сплошную гримасу ужаса, тело перестало реагировать ни на что, кости расплавились и превратились в кисель - всё, нет никаких костей, ничто не мешает прогнуться, нет никаких мышц, нельзя ничего напрячь, нечем держать равновесие, нечем пружинить на кочках.

Тут я и поехала: ведь костей нет, мышц нет, ничего нет, и сама я пушиночка, которая взлетает на кочках, былиночка, которая гибко струится под ветром, я пух и ветер, я был листом осины, я порошею пролетал над склоном, я снежной лавиной промчался к финалу трассы, я влип в рейсовскую стойку, как будто бы в ней родился, и мягко виляя лыжами, низкой волной промчался. И меня даже никто не увидел, потому что они все остались сзади, и догнали только когда уже я снимала лыжи, плача от боли.


Так вот, наконец о важном: я предпочитаю горные лыжи всякому искусству, потому что горные лыжи намного лучше всякого искусства выполняют его работу: учат меня, как жить.