Из оффлайн-интервью Бориса Стругацкого:


Уважаемый БНС!
Конечно, во всем, что случается, мы можем увидеть то, что захотим.
Но, чистой случайностью я прочитал Вашу книгу (единственную на
данный момент) "Град обреченный" несколько дней назад. И чистой
случайностью (или чудом?) можно считать возможность задать Вам
вопрос. (Хотя для меня все это логическая последовательность моих
исканий.) Мне всего 26 и я почти не помню Советский Союз, но Ваша
книга о человеке, живущем (выживающем) именно в нем. Как социолог,
я считаю, что многие ответы будущего лежат в исследовании жизни
советского человека. Итак, Ваша книга о пути - от идеологического
уверенного простого человека до человека без идеологии, без
фундамента, но все-таки ищущего что-то? Что ищет такой человек? В
чем состоит второй круг? В выборе? Кто счастливее:
Воронин-комсомолец, или Воронин-путешественник?
Ответы на эти вопросы касаются именно сегодняшнего дня, в котором
человек уничтожает великие идеи, то есть такие, которые мотивируют
его движение вместе с обществом. Следствием этого можем считать
потребительское общество, в котором человек живет с "пониманием"
неправильности, "ложности" каких-либо идей. Но этот человек не стал
свободен, - его поработили жадность и эгоизм. Он пытается
доставлять себе краткосрочное удовольствие, потребляя что-либо.
Человек потерял миссию: он живет для себя и живет моментом. Вы, как
человек, который потерял когда-то идею (или просто перестал
поддерживать общую идею), как Вы жили с "пониманием"? Обрели ли Вы
какие-то новые идеи после распада СССР? В чем тогда Ваше счастье?
Можно ли сказать, что Ваше счастье Вы нашли в писании книг, то есть
в том, что Сковорода считал "сродным трудом"? Может ли идея поиска
"сродного труда" быть ответом (вторым кругом) на кризис, который
рождает Ваше "понимание"?
Виктор <v.andrusiv@gmail.com>
Киев, Украина - 08/05/10 14:53:56 MSK

Авторы сами не знали, что ждет Воронина (да и их самих) во Втором
круге. Но сама возможность выйти во Второй круг - уже есть счастье.
Мир наш исполнен "недобра", но нет ничего в нем хуже остановки,
застоя, тупика, потери способности (возможности) изменять себя. "Пока
живу - меняюсь". Перестал изменяться (застыл, успокоился,
удовлетворился, смирился) - умер, или даже хуже того, - разлагаешься
заживо. СССР умер, потому что "всех и вся (любое инакомыслие)
победил", перестал изменяться и превратился в разлагающийся
идеологический труп, - вместе со всеми миллионами
комсомольцев-ворониных, обнаруживших вдруг себя даже не у разбитого
корыта - по пояс в зловонной топи и без единого шанса из этой топи
выбраться иначе, как ценой кровавого вторжения извне. К счастью,
обошлось. Хотя свою цену воронины заплатили за возможность хоть что-то
начать заново. И только те из них сохранили ощущение полноты жизни,
кому повезло оказаться в сфере "сродного труда". А остальные уходят
постепенно из жизни - раздраженные, обиженные, теперь уж потерявшие
всякую надежду на вознаграждение за былой энтузиазм свой, за искреннюю
веру... а по сути - за беспросветную свою молодую глупость и за
покорное молчание середины жизни... да вправе ли они за это ожидать
вознаграждения?