Очень красиво, на самом деле, наблюдать, как уходят корабли. Вот стоишь на берегу, сначала с улыбкой смотришь, как человечки, чем-то озабоченные, бегают туда-сюда с ящиками и коробками, с тюками и тому подобным багажом; как все наконец-то погрузились, и корабль начинает просыпаться и делать какие-то телодвижения, как проснувшийся медведь, ленивый и очень большой. Потом этот медведь все больше просыпается и, увеличивая расстояние между собой и берегом, уходит все дальше, рассекая непослушные, но беспомощные волны, и поступь его по волнам становится все легче, как будто еще немного - и он оторвется от водной глади и взлетит. Но он не взлетает, а может и взлетает, но там, где горизонт, океан и небо сливаются, поэтому тем, кто стоит на берегу, ничего определенного не кажется. Так вот, он отходит, становится все меньше, паруса растворяются в небе, корабль превращается в призрак и вступает в какой-то портал; да, это определенно портал, который люди почему-то считают чисто физическим явлением и называют туманом. А это, на самом деле, портал, в который все очень красиво уходят, незаметно для всех, там происходит что-то такое, о чем тебе расскажут только те, кто постиг тайну портала и смог с его помощью и с помощью веры в чудеса отправиться в путешествие по туману; корабль растворяется в тумане, тебе кажется, что на глазах образуется пелена, ты моргаешь, и понимаешь, что корабля-то уже нет..... Грустно улыбаешься и просто смотришь вдаль, и иногда кажется, что ты даже видишь этот корабль. Но ведь ты-то понимаешь, что это ветер скучает по парусам и рисует образ кораблика на небе. Вздохнув, ты вдруг слышишь, что тебя кто-то далеко, но очень призывно зовет, и никак не дозовется.. Прислушиваешься... И тут с дерева падает оранжевый листок, падает в весеннюю лужу с растаявшим снегом, и всё: небо, рисующее паруса, берег, горизонт - все разбегается кругами в лужице. Ты смотришь на этот листик, весело улыбаешься, встаешь, отводишь взгляд от лужи, и бежишь, брызгая водой во все стороны, к друзьям, которые давно тебя не могут дозваться.

Луна – это огромный кусок сыра. Живут на ней Лунные лисы. Они каждую неделю отстраивают новую луну, а потом за неделю ее съедают. Сыр, из которого они строят, тоже делаю сами, из овечьего сыра. Лунные лисы ухаживают за Озерными овечками, которые гуляют по Великому озеру под Луной. Каждую ночь один из лисов спускается по Лунной лестнице вниз на Землю и пасет овечек, которые пьют облака и кушают звезды в отражении озера.
Земные волки редко бывают в этих местах. Они предпочитают ходить в другую сторону. В сторону, где сыплются звездные дожди и текут реки северных сияний. Никто кроме волков не бывал там, а сами волки никому не рассказывали о том, что они там видели.
Великое озеро и селение волков разделяет Древний лес. Те из волков, которые заходили в него, рассказывали о чудесных жучках. Они светятся, словно кусочки солнца, парят в воздухе и поют веселые песенки. А в трудные минуты помогают путникам выбраться в безопасное место для ночлега......

продолжение будет...

...Когда холод на перроне проникает под одежду, ветер студит шею, снег иногда касается щеки и ты слышишь гудок поезда... одинокий гудок...

...Когда потрескивают последние дрова в костре и ты чувствуешь близость утра..

...Когда ты видишь перекресток, за которым твои друзья разойдутся в разные стороны...

...Когда ты прислоняешься лбом к стеклу автобуса, троллейбуса, метро или такси... возвращаясь издалека...

...Когда садится солнце чудесного дня и начинает смеркаться...

...Когда слышишь крик улетающих журавлей...

...Когда над утесом, смотришь вдаль и понимаешь, что взгляд на эти места больше никогда не повторится...

...Когда уходят те, кто шли с тобой рядом так долго и так близко...

...Когда ты осознаешь, что твоя прежняя жизнь осталась в прошлом...

...Когда ты понимаешь, какие великие битвы были на твоем пути, когда они все ушли, когда остался ты наедине с собой, когда твои сражения остались лишь в памяти, когда ты все это понимаешь...

...наступает время печали...

Говорят, когда человек уходит из этого мира – гремит гром. Еще говорят, что тогда кричит сова или ворон, или лает собака в ночи…
Мы не думаем об этом чтобы не впадать в грусть или отчаяние. И начинаем думать когда уходит кто-то из наших близких…
Почему?
Мы об ушедших думаем хорошо, а о тех, кто еще рядом с нами – плохо…
Почему?
Мы думаем, сколько мы еще не успели сделать с теми, кто уже ушел. Но не думаем о том, сколько сделали уже…
Почему?
Когда уходят наши близкие, мы считаем что они уносят с собой часть нас. Но мы не считаем что мы несем дальше часть них…
Почему?
Мы не считаем важным улыбнуться знакомому или помочь тому кто рядом. Постоянно думаем о своих проблемах. А когда узнаем, что эти люди уже почти закончили свой путь здесь, сразу находим и время и силы делать для них все. Но разница лишь в том, что мы чуть точнее узнали, что смерть уже коснулась плеча человека.
Почему мы так себя ведем? Смерть постоянно рядом – за нашей спиной. Она готова в любой момент коснуться нашего плеча и увести нас отсюда…
Почему же мы чувствуем впереди бесконечность и что у всех есть долг перед нами?
Я знаю ответы на эти вопросы. Один ответ.
Беда в том, что и остальные знают, а потому он не произведет впечатления и ничего не даст. Все будут и дальше так поступать. А некоторые и дальше спрашивать…

Никогда не зовите смерть раньше, чем она позовет вас…

...
-Ну как? Что будем делать?
-Даже не знаю... Может все-таки аборт?
-Но у меня потом будут проблемы со здоровьем... И возможно... не будет больше детей...
-Но подумай, ты работаешь, я работаю. Строим сейчас свою карьеру. Но денег все равно мало. Если подождать хотя бы года два...
-А через два года что будет? Если снова не будет денег? Да и возраст не позволит родить так легко...
-Да, ты права. Хотя столько проблем теперь появится... Может все же аборт? Пока не поздно...
-Не знаю, может быть ты и прав...
-Знаешь.... Давай попробуем. Проблемы будут всегда. Мы же говорили уже о детях. Мы оба хотим. Я думаю, это не так и рано. Выкрутимся. Втроем будет легче, увидишь.
...
...
...
-Папа, а что бы было, если бы меня не было? Ты бы скучал?
-Конечно, сынок. Конечно. Я бы жизнь за тебя отдал...

Чужой город неприветливый, немного хмурый и смотрит свысока, да только не легче от этого и не проще плутать в незнакомых переулках темных и даже пустых, потому что нет выхода и спрятаться негде. Хотелось убежать – вот и убежала, а что взамен получилось, судьбы уже не касается...
Там светил одинокий фонарь и фигура, что возвышалась обелиском, мрачно нависла прямо над ней и сунула ей в лицо что-то белое...
Земля поплыла и пропала, стало темно и чуть холодно...

Она не взвыла, нет, просто прикусила губы до крови и не проснулась.

Та же улица, та же ночь, даже тени и те такие же, вчерашние... Серые, неродные.

Поднялась, голова закружилась, пошатнулась, еле удержалась за стену грязную, челюсти свело от боли, да кричать не стала, с губ кровь вытерла и поплелась в комнату вещи паковать. Домой.

Жжет за спиной, режет прямо ножом между лопаток и выть хочется... А сил-то и нет, лишь молча стиснуть зубы и приподнять майку – а там...
Две раны симметричные, зарубцевавшиеся по краям, и боль въедливая, прямо терпкая...
Глаза расширились, и перед глазами поплыло, потом ничего, успокоилась. Сбросила одежду, под душем смывала кровь застывшую, оделась и дальше разгребать все и в сумку бросать без разбора, а по спине мурашки бегут.

Рассвет на вокзале встречать пришлось среди толпы разношерстной... Толчея, все носятся туда-сюда... И мысль лишь одна в голове крутится: «Только не спина, не троньте, пожалуйста». Задел все-таки, она так и скривилась, опять губы до крови прокусила, дернулась да как зыркнет... Он быстренько удрал сквозь реку людей.

Свет не гасят, а в глаза-то как бьет, аж слезятся, а спиной повернуться страшно: так и тянет вниз на стол, потом об пол... Мурашки опять поползли, зажмурилась – а свет еще ярче. Так и металась в жару, с лица откидывая мокрые волосы, а полусон-полубред щекотал нервы и жгло за спиной сильнее прежнего.

Притоны, вокзалы, лица недобитые или перебитые, а то и вовсе законом разыскиваемые, все мелькает, гремит, орет, да только все в гул единый сливается и домом-то назвать этот балаган нельзя. Просто так. Предбанник.
И не обнял он ее – не далась, вырвалась, легла рядом, е раздеваясь. Обидится – ну и пусть. Руку протянул - отскочила, как ошпаренная, нахмурился – скривилась и ушла в ванную. Там под душ и – опять боль... Пошатнулась, но устояла, кое-как оделась и легла аккуратно на кровать. Ни слова не сказав. И чуть не заорала в голос. Он наклонился поцеловать, но она и ему губу прикусила. Случайно.
Не спала. Слезы немые текли, и глаза щипало, да только подушка их себе на память оставила и никто о них так в большом мире не услышал. Может, и говорить-то она не умела? Говорила ведь когда-то... Да сил не осталось. Или желания...
Утро серым маревом повисло, фонари скучали, тихо поднялась, дверь отворила, босиком по полу бетонному прокралась на чердак. Пыльно и грязно, но ей не до этого было: губы сжала плотно и вылезла через окошко маленькое заплеванное на крышу.

И ветер дул, и дождь хлестал, а она руки раскинула и...
Взметнулись за ее спиной два белоснежных огромных крыла и взмыла она в воздух перышком, легким таким, пушистым и пряди мокрые и ночи бессонные позади остались... А впереди лишь небо, серое, невзрачное но все-таки прекрасное зимнее небо...

Все люди любят сказки.

Малыши любят сказки, потому что еще мало знают о жизни и представляют её такой яркой, красочной и очень доброй.
Взрослые любят сказки, потому что уже слишком большие и знают многое о жизни. Им хочется окунуться в сказочный мир от своих забот хотя бы совсем ненадолго.
И не верьте тем людям, которые говорят, что их не любят - ведь сказки бывают разные и каждая особенно чем-то отличается и интересует человека. Они просто еще не нашли СВОЕЙ сказки.
Каким же увлекательным и манящим бывает мир сказки. Иногда, сидя тихим вечером читая сказки можно почувствовать, как маленькие феи дуют на твои волосы, так что они слегка колеблются, щекоча твое лицо. Или услышать, как карлики перебегают через твою комнату, чтобы перетащить свои сокровища, и ты слышишь, как туго натянутые золотом мешочки шуршат по полу. А моментом можно увидеть и услышать, как домовой тихо кряхтит после долгого рабочего дня и направляется в свое укромное местечко.
Такова сила сказок. Чем больше ты в неё веришь, тем больше она становиться былью и маленький сказочный мирок оживает у тебя на глазах.
Я верю, что сила сказки может повлиять на человека - помните сказку про репку. с виду столь простая - но слабый человек сможет почувствовать себя настоящим львом с храбрым сердцем, ведь только с помощью маленькой, серенькой мышки репку смогли вытащить из земли.
Ни буду кривить душой и говорить, что все эти чудесные иллюзии превращаются в тексты, когда я, например, сижу под могучим дубом и гляжу с небольшого холма на дивный увитый розами сад - это совсем не так. Бывало иллюзии приходят сами собой в самых неожиданных ситуациях - когда например, просто сморю телевизор и пью зеленый чай или бьюсь в сутолоке в общественном транспорте! И тогда скорее бегу домой в свою небольшую комнату - достаю чистую тетрадь, и рука сама начинает писать, будто подхваченная каким то невероятным влечением. Так, после многих часов измождения ручек и тетрадок (незнаю, принципиально не пишу на компьютере) получается удивительный мир, в который я бы сама рада окунутся с головой и жить так же сказочно как все мои герои и героини!
Некоторые мне говорят: мол, выросла ты из сказок. Я так не считаю! Этими чудесными произведениями можно зачитываться не хуже классиков на примере Диккенса.
До сих пор! Читаю и сочиняю сказки, безудержно утопая в них. Иногда сочиняю до такой степени - что сама верю! И другие. Чаще всех попадается мама , которая все мои произведения наизусть знает и любит

Спасибо за внимание, и понимание данного текста, ваша покорная слуга, КСЕНИЯ ГАВРИЛЮК

Прошу, если это составит вам труда , оставьте комментарии .

Я пишу сказку. Прочитала маме - та сказала что сюжет увлек её. я пишу книги уже давно и не одну, но никогда ни где не выстовляла свои произведения. Как думаете, стоит?

Тёмной ночью. Иногда мне кажется, что из-под полки с книгами, на которой стоит телевизор и пара ваз, в темноте выглядывает полосатая кошка. У неё большие глаза цвета леденцовых фонарей и усы дрожат в тусклом свете отражающихся в стекле окон соседних домов. Она сидит неподвижно и смотрит на меня, а я тайком смотрю на неё. Но стоит мне зажечь свет или включить монитор компьютера, как она исчезает - прячется.
Когда я замечаю её, она не издаёт ни звука и не шевелится, но всё же каким-то непостижимым и неведомым образом голова её поворачивается вслед за моими движениями; когда я вижу её, я почему-то думаю, что мои неосторожные и неловкие в темноте движения могут спугнуть её. Поэтому по темноте я ступаю грациозно, изящно и немного крадучись, неслышно и как бы плывя, подминая под себя темноту и закрываясь ею, словно шторами.
Я могу видеть только морду кошки, её круглые глаза-блюдца, белые усы и полоски; остальное же её туловище, лапы, хвост - спрятаны где-то в глубине полки, в темноте. Иногда мне кажется, что существует только эта её морда и передние лапы. Ну, подобно Чеширскому коту. В конце концов, почему бы у меня в комнате не жить Чеширской какой-нибудь кошке?
Итак, тёмной ночью, когда из-под полки выглядывает чеширская кошка и её усы мерно подрагивают в свете фонаря, заглядывающего в окно, я очень-очень тихо и аккуратно, одними пальцами раздвигаю шторы, отодвигаю тюль, переставляю горшки с лавандой, геранью и фиалками на пол и сажусь на подоконник - неслышно. Получается, меня и нет в комнате. Как нет этой кошки под полкой, которая внимательно за мной наблюдает, а потом просто смотрит в окно. Наверное, она может заглянуть в окна, может увидеть, что же творится там, за шторами, где передвигают по столу ложки, где звенят чашки и пишутся стихи на салфетках, где на подоконнике глубокой ночью сидит человек и курит сигарету, а рядом  стоит глубокое кресло, около которого горит под абажуром лампа. Думается, что совсем-совсем поздно ночью, тогда, когда уже заканчивается ночь, но до рассвета ещё далеко - существует такое время, потерянное для всех время, и лишь далеко не многие способны попадать в него и жить в этом времени, когда остановившиеся часы снова идут, а обычные замедляют свой ход - она вылетает в окно, эта теменная кошка, а крылья у неё сотканы из сумерек, из белых нитей усов и переливаются зеленью чужих глаз, с них сыпется пыль когтей, устилая город невидимым снегом, а шорох крыльев её подобен многократно уменьшенному шуму набегающих волн. И вылетев, она садится на подоконники и тихо и пристально смотрит в окно, заглядывает и проверяет - все ли спят. И если найдётся хоть один человек, не спящий в потерянном времени, она может распахнуть окно и увести его с собой, осыпав всего невидимым снегом...

Летний дождь по асфальту или по мостовой.
Необычайный аромат кофе и чая из соседней кофейни.
Пузыри в лужах и много-много разбегающихся колечек на волнах реки.
Блеск мокрой набережной и капли на подрагивающих листьях раскидистых лип.
А после дождя сразу выглядывает солнце и играет зайчиками в лужах, на зданиях и на стволах деревьев.
Люди, которые недавно спешили укрыться под козырьками зданий и на остановках, снова выходят и спешат дальше по своим делам.
Голоса детей, которые прыгают в лужи, визжат и бегают друг за другом, радуюсь очередному летне-весенне-осеннему светлому дню и прошедшему дождю.
Что?
Просто радуюсь и получаю удовольсвие. В такие моменты отступают все мысли о плохом, а вокруг витает счастье и свет. Вокруг человечность и наслаждение тем, что ты просто ты.

...Светлая музыка льется как вода, звуки раздаются, льются голоса...

Мостовая, липы, набережная, лужи, колечки на реке, аромат кофе, остановки - это все мой город. Мой Город! Он живой!

Капельки одна за одной скатывались по зеленоватым листьям клена... Ветром ласкали теплую землю лучи восходящего солнца... Новый рассвет, новый день, настигший нас в пути на север... За догорающими кострами надежд сидели трое...
Ее глаза жгли проснувшимся огнем скрытной души, сквозь прозрачную дымку раннего утра... В погоне за временем потеряла она своих спутников...
Он был огненно рыж, и веснушки припорошили лицо и руки... Глядел вдаль, но видел мысли... Гадал на кофейной гуще, но знал все наперед...
Сгусток тумана укрыл существо от неосторожных взглядов... Страх быть узнанным заставлял опережать догадки...
В вое шторма видели парус далекого уплывающего корабля... Успевали вовремя, но привыкали опаздывать...
- Мы умрем, да?- она надвинула капюшон на глаза, скрыв их лихорадочный блеск.
- Останемся в прошлом, пытаясь плыть вперед, борясь с течением,- он тряхнул апельсиновой гривой.
- Мы отдали крылья, но не души,- туман слегка колыхался.
Создали этот мир, но не хотели разрушать... Так вышло...
- Будем ловить мгновения уходящей власти?
- Плести из них новую реальность?
- Шить полотно мироздания?
Время истекло... Но осталась вечность...
- Покинуть нас не значит, что мы забудем.
- Помнить все, забывая о главном.
- Это ваша привилегия, Ушедшие.
Быть на тонущем корабле... Знать больше, чем дозволено... Сжигать взглядом сомнения...
- Мы остаемся,- огненный столп взвился до самых небес...

Корабельщики видели пламя... Везде... Шальная искра попала на отплывающий корабль...

На что смотреть, когда бежишь за уходящим поездом? На последний вагон, равномерно удаляющийся от тебя, или на шпалы у себя под ногами, которые норовят сбить твой шаг? А может на свои слезы, которые сползая по лицу падают на землю и остаются где-то там позади?

На что смотреть вслед уходящему любимому человеку, который просто тебя не понял, не ощутил, не поверил? На  спину, которая  такая родная, но с каждой секундой становится все дальше и дальше? Или себе под ноги, где лежит осенний лист в луже с дерева наподалеку и чей-то брошенный окурок, затоптанный грязными ботинками прохожих?

На что смотреть, когда приходится уезжать из самого дорого для тебя места на земле? На деревья и дома, которые ты, возможно, больше никогда не увидишь и не будешь прогуливаться по улочкам между ними? Или на дорогу впереди, которая уже приняла тебя и, кажется, сама уносит тебя отсюда?

А на что смотреть, когда сидишь дома и смотришь на дождь в окно, который не дал возможности выйти на улицу и радоваться солнцу вместе со своим любимым человеком? На что смотреть, когда этот дождь разделил вас мало различимой мокрой пеленой, толщиной всего лишь ничего - во вселеную? Может, на капли, сползающие по стеклу прямо тебе в душу и стучащими по подоконику, словно шепот чего-то непонятного, далекого, холодного? Или на ручьи, текущие по дорогам и несущие листья, веточки и маленькие фантики от конфет, которые оставили дети еще совсем недавно? Или на огоньки в окнах дома напротив? А может на темные окна, где, возможно, кто-то также сидит у окна с выключенным светом и вглядывается в ваше окно в поисках того. кто разделит его ощущения и мысли......

Садись рядышком, налей себе чаю с малиновым вареньем. Ведь ты же малиновое варенье принес? Садись и давай поговорим. Давай поговорим о том, на что нужно смотреть в такие моменты. Ведь такие моменты на каждом шагу. Из них и состоит наша жизнь.

Ты знаешь на что нужно смотреть? Я знаю. Выпей чаю хоть немного. Осторожно, он горячий.

Нужно смотреть на последний вагон и себе под ноги на шпалы. Нужно смотреть на слезы и на деревья с домами, оставшиеся позади. Нужно смотреть на дорогу впереди и на спину любимого человека - такую родную! Смотри и на листья в луже под ногами, и даже на окурок, брошенный неизвестно кем. Смотри на капли на стекле и в темное окошко в доме напротив. Смотри на все это. Ты понимаешь, о чем я говорю? А чай вкусный, правда? И варенье очень вкусное - как раз к чаю. Это же малиновое варенье?

Но я еще скажу тебе кое-что. Давай, налей еще чай и послушай меня. Что сейчас может быть лучше, чем пить горячий чай с малиновым вареньем и разговаривать. Или звезды считать, как ёжик с медвежонком. Но давай поговорим.

Ты должен не просто смотреть на все это. Ты можешь гораздо больше. Ты можешь догнать тот поезд. Если захочешь - ты сможешь догнать. И сможешь вернутьлюбимого человека. И вернешься еще раз, а может и не раз в свое самое дорогое место. И дождь будет не помеха увидеть любимого человека. Ведь можно же вместе сидеть у окна и искать в темных окнах напротив еще двух человек, которые также обнявшись вглядываются в ваше темное окошко и шепчут что-то друг другу.

Ты можешь это все сделать. если просто не будешь сдаваться.

И спасибо тебе за малиновое варенье!

Посвящается попутчице из прошлой жизни

- Помнишь, ты была орхидеей?
- Нет. Когда?
- В прошлой жизни. В одной из прошлых жизней.
- Не помню. Ты шутишь?
- Я был деревом. Очень большим деревом. А ты росла в моих ветвях.
- Нет. Не помню.
- Говорят, что орхидеи питаются за счет дерева и деревьям больно. Не слушай их – они не знают. Они не были деревом. Мне было очень приятно, что ты растешь в моих ветвях. Что такая красота нашла здесь свое пристанище.
Я открывал тебе солнце, оберегал от ливня, скрывая ветвями, и не пускал зверей и людей, чтобы они не сорвали тебя…
- Не помню…
- А помнишь, я был кувшинкой?
- А это когда? Я не помню.
- В прошлых жизнях. А ты была лягушкой и оберегала меня от злых мух, которые ели мои лепестки.
- Нет. Не помню этого.
- Помнишь, ты была лошадью? Ты была очень красивой, очень быстрой лошадью.
- А ты кем?
- А я был собакой. Нас вместе брали на охоту. Помнишь?
- Неа. А что дальше?
- Мы убежали. Мы были вольными – бегали по лугам, купались в реке, гуляли в лесах. Мы гонялись друг за другом и наслаждались свободой. И никто даже не мечтал нас поймать…
Ты помнишь?
- Нет. Не помню и этого…
- Тогда вспомни, как я был орлом, а ты была пантерой. Мы жили своими жизнями. Но настал голодный год. Я с трудом летал. А ты споймала кролика и оставила мне часть. Ты сделала это, будто не хотела есть, но я видел: ты сделала это для меня. А потом я видел, как ты обессиленная лежала в тени дерева. Я споймал рыбу и сделал вид, что упустил ее нечаянно к тебе. А я это сделал специально для тебя.
Тот год прошел, но мы часто делились едой, играли, летали и бегали наперегонки… Ты это помнишь?
- И это не помню. Я не знаю, но по-моему, не помню…
- А ты помнишь, как ты была маленькой девочкой? Ты заблудилась в лесу, была напугана… Но когда увидела меня – не испугалась. Ты меня тогда вспомнила? Я знаю. Вспомнила.
Я был большим одиноким волком. Но я тебя не тронул, потому что тоже сразу вспомнил тебя.
Мы играли весь день на поляне. Я помню твои слабенькие, нежные ручки, обнимающие меня за шею. Я был так осторожен, как может быть осторожен волк.
А потом я тебя вывел из лесу, и наши пути разошлись.
Ты помнишь?
- Не знаю. Наверное, не помню…
- А вспомни путника, который набрел на твой костер. Тогда наши пути сошлись снова. У одинокого большого дерева и темного валуна. Мы сидели всю ночь, рассказывали друг другу истории, ели общий хлеб и смотрели на огонь.
Помнишь?
- Я не знаю. Я не уверена. Я должна помнить? Должна. Но не могу вспомнить.
- Вспомни.
- Я не могу.
- Вспомни. А я помогу. Мы были двумя солдатами. Возможно, новобранцами. Но в той последней битве мы дрались как опытные отважные воины. Мы стояли спина к спине и отбивали врага. Мы стояли за свой дом. Помнишь как обоих нас пронзила стрела? Одна стрела. Одна на два сердца…
- Я что-то чувствую. Но не знаю, что это. Может… нет… не помню…
- А помнишь, я пришел домой. В наш дом. Ты меня ждала… Ты уснула на скамейке у самого дома, ожидая меня, так как уже спустилась ночь.
Я отнес тебя в дом и вышел еще раз на улицу. Может вспомнить прошлые жизни? А ты потом вышла и укутала нас обоих в свое одеяло. Мы еще немного постояли, смотрели на звезды, которые только-только вышли из-за туч, и затем мы вернулись в дом.
Помнишь ту ночь? Полную шорохов и ощущений… Полную счастья… А помнишь то утро? Я принес тебе большой букет лесных и полевых цветов.
Помнишь, как мы веселились у ручья, брызгаясь его прохладой?
- Я не знаю, но мне кажется, что я помню…
- Помнишь, мы потом погнались за радугой, а попали в дождь? Мы совершенно вымокли, а ты звонко и весело смеялась.
- Помню… Кажется…
- Помнишь, мы искали в нашем саду цветок папоротника на Ивана Купала? Помнишь?
- Вспоминаю…
- Помнишь, мы слепили снеговика, а вместо морковки вставили свечку? Помнишь?
- Я помню.
- А помнишь, мы кормили рыбой старого филина в нашем саду?
- На большом дубе! Я помню это!
- Помнишь нашу собаку? Большую, беспородную! Помнишь?
- Да, конечно! Она очень была похожа на волка! Я помню! Я помню.
- А помнишь в лесу поляну с земляникой?
- Конечно, помню! Я помню! И землянику помню!!! И как мы лежали и смотрели в облака, и как считали падающие звезды. И как бегали под дождем, и как слушали гром!!! Я все помню! Я вспомнила!!!
- Спасибо… Спасибо, за то, что помнишь…

Уважаемые сказочники!
Не сочтите за рекламу, но, мне кажется, вам как никому другому будет интересно:
Народный роман - пишем вместе!

Он жил в лесу недалеко от маленького пруда с высоким камышом и круглыми кувшинками.
Он жил в маленьком домике из рубленных поленьев, веток, мха и земли.
Он жил у большого дуба и маленькой осины...
...
Осенью крыша его дома укрывалась сначала листьями осины, а потом листьями дуба.
Осенью белка на крыше его дома собирала желуди и прятала их у маленького дымаря.
Осенью так уютно было сидеть у теплой печки, пить чай из тимьяна или мяты, а иногда из липы, цветы которых приходилось

собирать далеко отсюда у одной поляны с большущей липы, и слушать как дождь шумит по крыше и стекает по ней к окну...
...
Зимой домик сильно заносило снегом, и чтобы выбраться из него, приходилось отбрасывать снег от двери через узкую щелку, а

потом прочищать тропинку к пруду.
Зимой большой старый дуб казался серым великаном в снежной шапке.
Зимой маленькая осина стояла тихо, слушала шуршание падающего снега и слегка кланялась каждой снежинке...
...
Весной с сосулек, которые свисали с крыши звонко капало, и вода проделывала в земле маленькие красивые ямочки.
Весной прямо возле домика расцветали пролески, а чуть дальше вскоре показывались ландыши.
Весной где-то высоко было слышно песню маленькой весенней птицы, но дуб уже начинал распускать листья, и птицу не было видно через его крону...
...
Летом на дубе всегда по вечерам сидела сова и изредка рассказывала что-то о себе, а утром свистела иволга.
Летом, когда смеркалось, можно было выйти к пруду и смотреть на звезды, которые загорались над головой и под ногами.
Летом можно было собирать опят недалеко или идти за груздями еще дальше, чем растет липа, а в прошлом году под осиной появился подосиновик...
...
Еще дальше липы и дальше груздей заканчивался лес большим ущельем и другую сторону было плохо видно то из-за тумана, то из-за дождя, то по другим причинам, когда он проходил мимо.
Еще дальше липы и дальше груздей с другим краем ущелья соединял лишь длинный ветхий деревянный мост, который был построен еще до начала всего, что он знал.
Еще дальше липы и дальше груздей за мостом была неизвестность, которая его притягивала загадочностью...
...
И однажды он не выдержал и ступил на мост...
Ему было страшно делать каждый шаг, который отдавался легким треском и хрустом моста...
Но какое-то чувство его гнало дальше и дальше...
...
А когда он дошел к середине, неожиданно опоры моста позади качнулись, слегка хруснули и улетели в ущелье, а ему не осталось ничего, как идти дальше...
...
А дома остался еще теплый чай из липы, которую нужно рвать далеко у поляны...
А дома остались желуди в луже под окном и маленькая вязанка грибов над печкой...
А дома осталась маленькая слегка вздрагивающая осина и большой дуб, на котором любила сидеть сова и скакать иволга...

Привет! Сказок я вам потом нарассказываю. А у меня вопрос - вот, увы, сообщ. "Звезда Вифлиема" оказалось не тем... А есть ли сайт с рождественскими историями, тоже чем-то сказочно-литературным и чтобы там же про детей?

здравствуйте, сказочники! хорошо найти людей, которые не смотря ни на что продолжают любить и верить в сказки.
[471x650]

привет, о друзья)
я тоже, наверное, сказочник.
просто я сама верю в эту сказку и живу в ней. я северный тролль...

[254x300]
Я сочиняю сказки и нет-нет рассказываю их кому-нибудь. Наверное, это мое призвание, потому что мне верят.

Я строю воздушные замки. Бывает кто-то появляется ниоткуда и живет там, а я с ним, и там с облаков плюю на всех сверху вниз. А парадокс заключается в том, что строить такие замки куда легче, чем ломать! И как это обьяснить? Не понятно!

Иногда по вечерам я стою на балконе с кофе и сигаретой. Я так и не бросила курить, я стала всех обманывать, я продолжаю рассказывать сказки маме, папе, друзьям и мне...верят. Но тем не менее приятно запивать неполетнему холодный воздух кофе и смотреть на небо.

Позже я заберусь под зеленую махровую простынь и начну мечтать. Нет, не о небе. Мы все там будем рано или поздно. Плохая мечта, грустная... И не о Саше (который вроде бы мой парень), хотя нет - бывает и о нем, но мало и совсем неинтересно.

Я как истинная сказочница мечтаю о принце, который однажды все-таки прочно поселится в моем замке и моем сердце. Хотя может он где-то рядом, просто я еще не рассмотрела его за рваными джинсами, пирсингом, плеером на боку и скейтом в руках?
Разве бывают такие принцы? Наверное бывают. В моих сказках точно будут!
Глупо, забавно...

Я наверное кажусь такой странной и смешной... а может я такая и есть?!

Как бы там не было - как всегда наивная, инфантильная и ужасно сонная - новенькая на этом собрании - Ваша Алиса.

В колонках играет - Нина Хаген

Шёл Дождь, весенний первый Дождь.
И рекою текла Весна.
Я знала точно – он придёт.
С Весенним Дождём, как всегда.
Придёт без шлема, без меча…
Такой же, как в той сказке.
И я скажу ему: «ну, здравствуй!
Мой Друг в ненужной маске…»
Шёл Дождь, Весенний первый Дождь.
Текла по асфальту слеза.
Придёт мой Рыцарь, Друг из сказки.
И вдруг посмотрит мне в глаза….

Я знала, где его искать.
Все сказки снова прочитала.
Не в сказке дело, но (как знать?)
Я там его увидала.
Питерского, вовсе без лат и шлема.
Без меча, в промокшем пальто.
Рыцаря, просто идущего мимо,
Из Сказки, которую не знает никто.