12 лет назад. Метро Сокольники. Я еду на встречу с командой…Спартак…я, ярый болельщик ЦСКА, приглашен на встречу спонсором команды и друзьями. Для чего я туда ехал? Наверное для того чтобы познакомиться ближе с «врагом», которого нужно знать в лицо. Из всей встречи (при том, что удалось поговорить с экзотическим Робсоном) мне запомнилось всего два человека – Андрей Тихонов и Владимир Маслаченко.

Андрей понравился своей простотой и открытостью.

А Владимир Маслаченко своей породой, в хорошем смысле этого слова. [210x309]Настоящий советский человек, сумевший в новых условиях не опуститься, не развалиться, не спиться, а адаптироваться и выстоять. Харизма из него так и пёрла (извините за выражение), он умел подавать себя так, как никто другой. Хлесткий стиль, правдивый, несколько саркастичный, и такой привлекательный. Он разговаривал со мной о футболе, и я понимал, что нихрена в нем (футболе) не смыслю, и он это тоже понимал, но говорил, как с равным, несмотря на свою гиперизвестность. Я был под большим впечатлением от этой встречи. Что греха таить, такие интересные люди встречаются в жизни очень редко.

Так его запомнил я.

Многим он запомнился, как вратарь московского Локомотива и Спартака и сборной Советского Союза. За железнодорожников он сыграл 119 матчей, за красно-белых 196! Он был чемпионом Союза, трехкратным победителем Кубка. Играл за сборную. Также он являлся членом Клуба Льва Яшина, который объединяет в себе вратарей, сыгравших более ста сухих матчей. В 1961 году получил почетное звание «Вратарь года».

  [529x387]

И всем он запомнился, как спортивный комментатор. Тот человек, с голосом которого мы ассоциируем победу на Олимпиаде 88 года наших футболистов над грозной Бразилией. С голосом которого ассоциируется эпический финал Лиги Чемпионом между Баварией и Манчестером. И многими, многими другими матчами. Каждый репортаж в его исполнении был, как спектакль. И часто получалось, что заглавную роль в этом спектакле играл он.

[280x350]

Чего стоят его фразы:

Один из футболистов на поле крикнул: «Да…твою мать!» Маслаченко помолчал секунд 30 и говорит: «Ну, футболисты на поле иногда подсказывают друг другу…»

«Пижоны, пижоны, пижоны лежат…а великие торжествуют! Вот так выигрываются великие битвы! Я даже стул сломал в комментаторской кабине. От восторга!»

«Здорово, конечно, среагировал Боннер: по-нашему, по-вратарски, в красивом прыжке, с нарушением правил – как полагается».

«Ну вы можете себе представить ощущения комментатора в железобетонном бункере…С вашего позволения, еще глоточек».

[240x179]

Он был «последним из Могикан», великим продолжателем дела Синявского и Озерова. Он был тем мостиком, а вернее крепким мостом, эдаким Golden Gate, который соединил советский комментаторский цех и российский, да и футбол в целом.

Когда я неделю назад услышал, что у Маслаченко инсульт, просто не поверил в это. Тяжело осознавать, что такого мощного человека, личность, может разбить такой серьезный недуг.

Сегодня его не стало. Ушла эпоха.