Врач сегодня сказала, что мой рак крайне редкий, поэтому врачи и футболили (ага, как Лобанов из "Интернов", не знали, что это ваще такое, блятть). И никакой это не "рак гортани", как диагностировал любимый мною д-р Мутасов, а рак кровеносной системы, и балда под языком, лишь частное, вторичное его проявление.

Но занимаются этим не онкологи, а гематологи, специалисты по кровеносной системе. Более того, эта форма рака крайне редкая. Возможно, поэтому её так долго не могли диагностировать. И это не локальная опухоль, которую можно вырезать, а рак системный. И при ураганном развитии, которое было у меня, два месяца-то уже потеряно.

Теперь понятно, зачем мне дали направление в хоспис-хуёспис.

А в целом, онколог дала мне полгода. А потом уже будет марш Шопена в очень готичном крематории, и баночка невостребованного пепла.

"Если к моменту установления диагноза лимфома распространилась на костный мозг, кровь или ЦНС, то прогноз очень неблагоприятный", цитата.

Итого, мне пиздец. Резать там нечего, только системная химия. Опухоль, это лишь частный симптом. И если химия сработает, то считай, выиграл в лотерею. Отсюда и хоспис.

Блядь. Вот свезло, так свезло. У меня крайне редкая форма рака то ли крови, то ли лимфы, я экзот. И форма крайне злобная — именно для этой экзотики характерна очень высокая степень злокачественности, и  очень высокий  процент смертности. Тадам! Ну, и со склонностью этой прелести к ураганному развитию, мы проебали два месяца из шести, отпущенных этим милым рачком.

Так что это и правда Дрезден, господа. Такие дела.