1 января 2016 г в день своего рождения ушла из жизни моя землячка и однокурсница - врач военного госпиталя Тамара Замрига.
Её родные любезно предоставили фотографии из личного архива Тамары и некоторые меня заинтересовали. На них она среди пальм, и я поинтересовалась, где сделаны эти фото.
Оказалось, что она была целый год в Кампучии. Я стала искать информации на эту тему и вот что узнала.
17 июля 2014 года в "Комсомольской правде" вышла статья Семёна Руденко, в которой ветеран войны в Кампучии (Камбодже) благовещенка Любовь Траханова рассказала о командировке на никому неизвестную войну с красными кхмерами.
15 июля было 35 лет, как над кликой изверга Пол Пота, устроившего геноцид в Камбодже, начался заочный военный трибунал. Заочный - потому что кровавый диктатор продолжал воевать в джунглях вплоть до своей смерти в 1998 году. А верные ему отряды красных кхмеров до 2005 года партизанили в пещерах Кампот-Трач…
Официально СССР не участвовал ни в свержении Пол Пота, ни в последующей войне с красными кхмерами. Но ведь недаром в столице Камбоджи Пномпене существует проспект Российской Федерации, а сами кхмеры с большим уважением относятся к русским. По-другому и быть не может, ведь с 1979 года там несли службу советские военные советники, гражданские специалисты и военные медики. В числе последних в 1987 - 1988 годах в Камбодже служила жительница Благовещенска - сержант медицинской службы Любовь Траханова.
« Я работала в военном госпитале в Благовещенске. И вот однажды меня пригласили побеседовать люди в штатском. Сообщили, что я, как военнообязанная, должна отдать интернациональный долг в Кампучии. Так тогда называлась Камбоджа. Провели все проверки и через полгода меня отправили в Хабаровск на подготовку. Там собралась группа военных врачей и медсестер со всего Дальнего Востока. После учебы мы вылетели на советскую базу Камрань во Вьетнаме, а уже оттуда в Кампучию. Наш госпиталь был в провинции Сием Реап, той самой, где стоит знаменитый Ангкор Ват. Только приехали - сразу в операционную. На грузовике привезли 30 раненых из джунглей…
Периодически мы слышали, как рвутся снаряды в окрестностях Сием Реапа... А раненых всегда много везли. От 15 до 30 человек. До четырех утра операции шли. И подорвавшихся на минах крестьян на ноги ставили, и солдат кампучийской армии. Многих доставляли очень поздно – спустя 5 - 6, а иной раз и 10 суток после ранения. В 80 процентах случаев ампутировали конечности. Пять суток жгут на руке был! Что с ней сделаешь? Только ампутация. Много встречалось пулевых ранений в голову, а сами пули еще и со смещенным центром тяжести были. Бывало, привозили раненого, а у него целого фрагмента черепной кости нет! Кхмеры такую рану смолой хлебного дерева замазывали, а потом везли к нам. Удивительно, но многих мы спасали. Вообще, кхмеры поразили меня своей выживаемостью. У одного паренька было осколочное ранение в живот, тонкий кишечник наружу валился. Прооперировали, удалили осколки, но особых надежд никто не питал. А парень выжил!..
Жара была невыносимая. Настоящее пекло. В операционной духота страшная. Как-то раз хирург из Москвы в обморок упал. А еще антисанитария вокруг, болезни. Впервые я увидела, что такое столбняк, в каких страшных судорогах от него раненый бьется. За окнами госпиталя был разрушенный бомбежками город. В сезон дождей ядовитые змеи по улицам ползали… Я малярию перенесла. Многие ею переболели, двоих даже в Союз отправили…
Однажды к нам в госпиталь проникли двое вооруженных мужчин и переводчик. Это были красные кхмеры. Как они посты охраны обошли, я до сих пор не понимаю. А нас очень хорошо охраняли вьетнамские солдаты. Переводчик потребовал от меня с хирургом собрать медикаменты и следовать за ними. Врач отказался - и тогда на нас направили автоматы… Что нам оставалось делать? Поехали. Повстанцы нам обоим глаза завязали, чтобы мы дорогу не запомнили… Оперировали какого-то их полевого командира. Думали, живыми назад уже не вернемся. Но нет! Нас доставили обратно, еще и корзину с фруктами подарили… Потом такое еще не раз случалось. Бывало, красные кхмеры пытались напасть на госпиталь. А самое напряженное было перед вылетом домой. Уже на аэродроме нас начали обстреливать. Я потом осколки собрала, и до сих пор храню… Еще бы чуть-чуть - и все… А казалось бы, все самое страшное позади! Домой ведь уже ехали! Когда вернулись, многие плакали, родной русский асфальт целовали…
Официально мы были не военными медиками, а миссией Красного Креста. В военном билете у меня никаких отметок об этой командировке нет. У офицеров в личных делах на этот период стоит одна запись: «Командировка». Куда и зачем, какие были условия - там не написано. Интернациональный долг отдали все сполна. Но никто из нас не имеет ветеранских льгот… Да и о войне этой мало кто знает…
Теперь об этой войне стало известно немного больше. И теперь мы знаем, о нашей землячке, школьной подруге и однокурснице тоже немного больше!
Взято отсюда - http://www.tv.kp.ru/daily/26257.4/3136062/
