Сергей Лебедев (Лохматый)

Вопрос логичный – и часто звучащий. Мост через Днепр стоит, порты на Дунае работают, железнодорожные узлы целы. Казалось бы, ударь – и парализуешь поставки. Но на деле всё не так просто.



Вот почему:

1. Политические ограничения

Россия, несмотря на полномасштабную войну, старается избегать шагов, которые могут вызвать жёсткую эскалацию со стороны НАТО. Удары по западной границе Украины, по территории рядом с Польшей, по мостам, соединяющим логистику с ЕС, могут быть восприняты как "красная линия".

Россия избегает ударов, которые могут быть восприняты Западом как выход за "красные линии". Разрушение инфраструктуры, связанной напрямую с ЕС (например, Закарпатье, порты на Дунае, приграничные мосты) – это путь к эскалации, вплоть до прямых ответов от НАТО. Пока у России другая цель – не вынудить НАТО влезть в войну, а измотать ВСУ и изменить расстановку сил внутри Украины.

2. Сложность уничтожения инфраструктуры

Мост – это не казарма. Чтобы вывести из строя железнодорожный узел, мост или порт, нужен либо массированный удар высокоточным оружием, либо повторные атаки в течение многих дней. Таких ракет/КАБ/дронов нужно много – а ресурсы ограничены. РФ часто приоритизирует военные цели: склады, заводы, ПВО, штабы, а не мосты, которые завтра же отремонтируют.

Пример: мосты через Днепр в районе Кривого Рога или Киева – огромные, бетонные, их просто "не развалишь" одной ракетой, а вот удар по заводу "Артём" или по полигону даёт эффект сразу.

3. Прозрачная логистика ВСУ

Логистика ВСУ давно адаптирована под условия войны. Поставки оружия делаются малыми партиями, с рассредоточением, часто ночью. Одна ракета не накроет весь эшелон Javelin’ов – просто потому, что его больше нет: сейчас это всё движется по десяткам маршрутов, под прикрытием и через гражданские объекты. То есть удар по крупному узлу не гарантирует перекрытие поставок.

4. Давление по иному контуру

Россия предпочитает вести войну на износ: удары по энергетике, ПВО, ВПК, дронами и КАБами – это стратегия удушения, а не одномоментного обвала логистики. Она нацелена на:

– подрыв производства вооружений;

– выжигание оборонной промышленности;

– дестабилизацию тыла (особенно в Днепре, Харькове, Полтаве).

И это работает на длительной дистанции, хоть и не вызывает мгновенного коллапса.

5. Мосты и порты – как "рычаг" на будущее

Оставляя логистику частично рабочей, Москва может использовать её как рычаг – политический и стратегический. Условно: "мы можем уничтожить, но пока не уничтожаем" – это пространство для торга, страховки или даже скрытого контроля эскалации.

6. Ограничения по ресурсу.

Количество высокоточного оружия не бесконечно. Приоритет получают цели, дающие прямой военный эффект: штабы, РЭБ, ППО, точки накопления, ремонты. В этом смысле, например, удар по полигону под Полтавой или цеху в Днепропетровске – важнее, чем по мосту, который завтра же починят.

Что мы не понимаем об этой войне?

Это не классическая блицкриг-война, а позиционная гибридная борьба на выносливость.

У РФ ограниченный ресурс точного оружия, поэтому удары выбираются по принципу: "меньше – да лучше", а не "всё сразу разрушить".

Информационно-политическая война тут не менее важна, чем ракеты: бить по портам – это минус в СМИ, даже если плюс на фронте.

И наконец – есть цели важнее логистики: устранение системы управления, ПВО, связи и разведки противника – делает остальную логистику бессмысленной.

cont.ws/@Lohmatiy