- Но в горло я успел воткнуть
И там три раза повернуть моё оружье.
-Два раза У Лермонтова – два…
Три,! Три –  надёжнее.
  Буйство этого семиклассника  приводило меня в замешательство.  Шурка так и рвался в драку – по поводу и без.  И  всегда у него обнаруживались враги – этот зажилил любимую книгу  (Шурка обожал библиотеку приключений) , тот подозревался в каверзах против  отца, курортного фотографа. Прятался гад за деревом с зеркальцем и пускал зайчиков прямо в объектив, когда папаша щёлкал очередную влюблённую парочку.
Первый силач в классе, Шурка любил разнимать  потасовки.. Ему льстило, когда я говорил: -Только ты,  Шура, можешь навести здесь порядок. И он наводил. Не без зуботычин, разумеется.
Иногда я заключал с ним временный договор – на постоянный Шурка был не способен. Он назывался договором о ненападении. Надо сказать – Шурка изо всех сил старался держать слово.
Пребывал я как-то в клинической больнице, и пришло задушевнейшее письмо от Шурки. На конверте значилось: «Климатическая больница». А в первых двух  строках - прямо бальзам на душу.
-Здравствуйте Александр Иванович!
В морду я не даю. Уже вторую неделю.
…Он весь светился, когда показывал мне свой служебный пистолет.
- Вечером улетаю в командировку – сами знаете,  в полёте всякое бывает.
Это была его первая работа, вернее, служба. Сидеть  в конце салона и следить как бы чего не случилось. Своей работой Шурка очень гордился..
Он всё ждал  встречи с коварным и опасным врагом. Но враг явился не с открытым забралом, не с мечом и даже не с кулачищами. Врага звали БОЛЕЗНЬ.. Из схватки с ней красавец и атлет Шурка выбрался с перекошенным  после тяжелейшей операции лицом и черепом, с  остановившимся взглядом некогда пронзительных и дерзких глаз.
А жизнь звала, подстрекала…
Сумеешь построить дом?
Он сумел.
И позвал меня на «смотрины». Дом, со стальным острым треугольником крыши выглядел отчуждённо среди уютных соседских «черепичек».
Как и сам Шурка.
Однажды притормозил свой «москвичишко» : - В Елгаву еду, в психушку – жену снова забрали…
Надо бы завтра зайти к нему, подумал я.
Но завтрашнего дня у Шурки уже не было. Тот служебный пистолет, каким-то образом утаённый, услужливо помог ему избавиться от всех врагов, химер и внезапных наваждений.