Бывший генералиссимус, а ныне зицкнязь мира сего однажды переполошил отдел министерства правды. В своей торжественной речи перед губернаторами он вдруг, не пошевельнув и бровью, сказал:  "...И надо канализировать средства в социальную сферу". Губернаторы ничего не почувствовали.

А вот стенографистка Марианна, которая записывала за ним, в этом месте его речи резко выпрямила лебединую шею. Она сидела в канцелярии серого небоскрёба на Крымской площади и слушала зицкнязя в записи: к утру речь должна была появиться на первых полосах газет. Уже упали на Москву ноябрьские сумерки, площадь была полна красных фонарей авто, движущихся в сторону башен министерства иностранных дел. Думая, что ослышалась, она включила повтор и впилась нежными пальчиками в поролон наушников. Так и сказал!  Марианна выделила нефритовым стилусом подозрительное слово и отнесла текст на подпись Азефу.

Очень быстро Азеф выскочил из своего кабинета взволнованный. Так и сказал, оправдывалась стенографистка. Прослушали ещё раз эпизод. Привлекли специалиста по сурдопереводу. "Так говорит!" - развёл руками эксперт, прочитав на мониторе по губам зицкнязя. Сбежались и захихикали бильды.

"Может, "канонизировать"?" - робко спросила у всех Марианна.

"Катализировать?" - поддержали её бильды.

Позвали филолога. Пришёл обросший, как дервиш, в свитере филолог, и пробубнил себе под нос: "Канализировать, сanaliser, canalis... Укладывать трубы для нечистот, по словарю Чудинова. Но в принципе... С некоторыми оговорками и натяжками... Если рассматривать, скажем, в окказиональном значении..." 

"В каком-каком?" - строго спросил Азеф. В структуре, которую он представлял, не любят окказиональностей.

Таким образом, рафинировать неприятное слово было невозможно. Как и задерживать номер. Оставалось одно: звонить Демиургову.

Теперь все - и Марианна, и бильды, и в свитере филолог, и даже сурдопереводчик внимательно следили за выражением лица Азефа, когда он снял трубку и начал разговаривать с Демиурговым. Хотя это было бессмысленное занятие - пытаться что-то узнать по лицу Азефа: он же принадлежал к структуре, которую представлял. Впрочем, как и зицкнязь.

"Пишите: направить", - по окончании разговора произнёс Азеф и приказал всем разойтись.