Мое почтение создателю дневника)
выкладываю свой последний рассказ, надеюсь на комментарии, отзывы.

мой псевдоним - ТРАНквилизатор.
СМЕРТЕЛЬНАЯ ПАРАНОЙЯ
Иногда становится не по себе от ощущения чьего-то дыхания на коже щек, когда кто-то гладит твои шелковистые волосы и тихо шепчет на ухо непонятные тебе слова. Если ловишь пристальный взгляд пары женских глаз в зеркале, а повернувшись, видишь лишь отсутствие живой души в помещении. В четырех стенах. Коробке с низким потолком. Шкатулке, полной тайн. Тогда по спине пробегает морозец, и кости внутри начинают танцевать. Безудержно, сотрясая всю твою сущность. Они материальны и составляют часть твоей физической оболочки. Сталкиваясь с противоположностью, по естественным законам, кости оказывают сопротивление нереальному. Они пляшут, как сибирские шаманы, завывая, стуча сами о себя, издавая при этом характерный звук изуродованного нутра. Пронизывающий насквозь звук.
Алина давно стала замечать за собой подобные странности. Ей повсюду мерещатся кровь и смерть. Не такая, какой придумало ее человеческое воображение: худая, изнеможденная старуха в черном балахоне с косой. А другая. Ее много и она ходит среди живых людей, не пугая их. Просто этого никто не знает. Ее смерть – стройная красивая девушка с длинными пепельными волосами, в белом платье и бездонными голубыми глазами. Паранойя?
Алина делилась видениями со своим возлюбленным, Виктором. Они собирались на днях сыграть свадьбу, и все уже было готово, но девушка шептала не переставая лишь одну фразу: «Она придет, нужно встретить ее как полагается…»
- О чем ты, дорогая? Кто придет? – каждый раз заботливо спрашивал Виктор, прижимая хрупкую ручку Алины к своей груди. Если девушка была бы духом, она бы проникла внутрь жениха, разлилась бы по его венам, смешавшись с кровью, превратилась бы в часть его сердца, даровав любимому вдвойне долгую жизнь.
- Она хочет забрать не только меня, она приходит за всеми, ты же знаешь. От нее не спрятаться, не скрыться, не запереться в подвале, как от атомной бомбы, она сильнее в сто крат, хитрее, а я чувствую ее приближение и уже слышу шаги каблуков, продавливающих под собой разморенный жарой асфальт. Витя, а ты видел радиацию? Она такая желто-зеленая, как желчь внутри нас.
Виктор лишь качал головой и целовал мягкие тоненькие губы Алины, походящие на полиэстровую нить.


В дверь кто-то стучал. Алина открыла глаза, ничего не заметив вокруг. Это бессмысленное действие, как если слепой отодвинет шторы, он не увидит людей на улице. Вечно спешащих, куда-то опаздывающих людей на серой мрачной улице, залитой радиоактивными слезами неба.
В дверь кто-то стучал.
Алина не спеша подошла к зеркалу.
Зеркало закричало. Девушка тоже.
Внутри ее смерть пыталась выбраться из плена отражений, отчаянно скребла ногтями ровную поверхность, путаясь в воздушном шифоне своего платья, она рвалась в пространство реальности. «Глупая, - подумала Алина, - в этот гнусный, прогнивший до корней мир…». Взгляд голубых глаз проник в Алину, впился в нее, как вампир в шею жертвы, и тянул к себе в зазеркалье. Из ее глаз лилась вода, кристально чистая, словно из растопленного ледянка, струя связывала прочной пуповиной их полные ужаса глаза.
А за смертью Алины, по ту сторону реальности, рассыпался по частям мальчик-радиация. Как набор - конструктор «юного строителя», он собирал себя, постоянно путая местами голову и ноги, руки и пальцы. Жуткая картина – смотреть на ребенка без головы с ногами вместо рук и длинными указательными и безымянными пальцами на нижних конечностях. Вместо сердца крутился желто-черный диск, заполняя все пространство того мира ярким желто-зеленым светом. Как желчь. В его вязкости, наверно, можно утонуть, как муха в клюквенном киселе, подумала Алина и уже почти поддалась затягивающей ее силе. Но она нашла в себе силы перерубить лежащим неподалеку ножом, водянистый взгляд, упав на пол, он разбился пополам, как сосулька, летящая с крыши третьего этажа…


Сегодня день их свадьбы. То, что случилось ночью, Алина приняла за очередной кошмарный сон, образ, нарисованный ее больным воображением, она молчала и не хотела портить Виктору праздничного настроения. Взявшись за руки, они пошли гулять по улицам, еще целый час был в их полном распоряжении перед свадебными хлопотами. Внутри - умиротворение, впервые за многие годы абсолютное спокойствие, отсутствие страха.
- Смотри, Витя, на машине нарисован значок радиации, - с ироничной улыбкой произнесла Алина, обнимая любимого, проникая языком в его рот, слегка покусывая губы.
Они и не заметили, что стоят посреди дороги, опьяненные предсвадебным счастьем…
Они и не заметили, как эта машина приближалась к ним с угрожающей скоростью, как не успел затормозить водитель и как они лежали на горячем асфальте, подобно куску мяса на разогретой сковороде, залитые желтым светом восхода. Цветом радиоактивной желчи.
Из машины вышла стройная красивая девушка с длинными пепельными волосами, в белом платье и бездонными голубыми глазами, она зажимала руками рот, чтобы не закричать, понимая, что она стала смертью двух влюбленных в жизнь и предчувствующих свою кончину людей, посчитавших ее за паранойю…