Подвергла ревизии свои читательские отчеты и обнаружила, что выложила сюда не все. Собираюсь в ближайшие недели восполнить пробелы, если многоуважаемое сообщество не имеет ничего против: вам-то, в самом деле, всё равно, в декабре я это прочла или в августе)
1. К. Исигуро «Клара и солнце». Невеселая история о девочке-андроиде. В будущие времена научно-технического прогресса подросткам приобретают роботов в качестве надежных искусственных друзей. Годами те ждут в магазине своего покупателя, перемещаясь то на витрину, то в выставочный зал; как в детдоме, каждый мечтает обрести семью. Кларе повезло, теперь она живет в доме у девочки. Но девочка эта смертельно больна. Клара подключает к этой ситуации все свои чувства — и если роботы что-то умеют чувствовать действительно глубоко, то только одно: печаль. Из этой печали рождается вера, религия Солнца, андроиды питаются его светом — вот что им поверить еще.
Едва я закончила читать эту книгу, я встретилась с подругой, которая рассказала мне историю своей семьи. В блокадном Ленинграде жила мать с двумя маленькими дочками. Однажды она оставила их дома, чтобы пойти на Неву за водой, вышла на улицу — а там такое солнце! Она не смогла не показать его дочерям. Поднялась за ними. Вывела. Взяла с собой на реку, усадила «загорать». Когда они вернулись, их дом был сметен взрывом. Зато девочки — целы и с мамой.
Как будто после моего читательского скепсиса Солнце доказало, что оно и правда иногда способно спасти.
2. «Время вышло». Замечательный сборник отечественной фантастики. Веер поразительных допущений: экономических и временных, литературных и религиозных, законодательных и репрессивных. Авторы подобрались что надо, так что от рассказа к рассказу скачешь с восторгом. Особенно запомнился Сальников с его религиозными мувимейкерами. Ну и, конечно, история про то, как нас разрушила Планета жирных котов. А какого еще будущего вы для себя хотели?
3. Н. Вяха «Завещание». Роман о большой финской семье: мама [святая], папа [абьюзер], двенадцать или четырнадцать детей — смотря как считать, только живых или всех сразу. Список героев, заданный в начале книги, испугал: казалось, никогда не удастся запомнить, сколько среди них геев, сколько социопатов, колдунов и беременных. Но по ходу чтения запомнился каждый — всякому члену этой семьи посвящена своя глава, большой кусок истории. Что-то есть в том, чтобы поразглядывать, какими разными получаются дети, рожденные и вскормленные примерно в одних и тех же суровых условиях. И всё же мне показалось недостаточно увлекательным для такого объема, устаешь. Где-то на середине так хотелось поставить точку! Тем не менее дочитала. В целом по стилю здорово смахивает на Бакмана — с этими периодическими философствованиями, отбившимися от истории и направленными на читателя лично. Но Бакман (напомню, я его не люблю) гораздо изобретательней и остроумней.
4. А. Шавырина «Ужасные психологические эксперименты». Вообще говоря, большинство экспериментов в этой книге совершенно не ужасны. И даже наоборот: скажем, тут разрушают миф о том, что Павлов наряду с собаками резал щеки сиротам. Но, видимо, если бы книгу правдиво назвали «Любопытные психологические эксперименты», чуть ниже были бы продажи. Тем не менее все эти опыты правда весьма любопытны! Здесь есть описания и без того известных зефирного теста, Стенфордского эксперимента и операции «Волна»; здесь хватает совершенно не скандальных, а разумных экспериментов относительно фасилитации (того, как на нас влияет компания), социальной лени (снижении производительности, пропорциональном количеству участников), ценности персонального отношения к работникам в плюс делу. Есть эксперименты довольно необычные — как, например, тот ученый, что растил своего сына на пару с шимпанзе. Самое стремное, пожалуй, — как исследовательница взяла группу детей-сирот и убедила их в том, что они заикаются, и те начали заикаться, а что там с ними сталось дальше, история молчит.
5. Д. Беринг «Я, ты, он, она и другие извращенцы». Идеальный научпоп! Исследуя спектр сексуальных перверсий, автор, с одной стороны, сохраняет беспристрастность даже в сложнейших темах (скажем, педофилию максимально нелегко исследовать, а не только клеймить), с другой — пишет очень легко и иронично. В том числе самоиронично: он гомосексуален, имеет личный опыт некоторых парафилий и смело иллюстрирует книгу примерами из собственной жизни — и в итоге напряжение, которое возникает у читателя по мере погружения в сложные и «неприличные» темы, ежестранично сбрасывается посредством юмора. Что показалось особенно любопытным: экспериментальное обоснование того, что мужчинам половой импринтинг свойствен больше, чем женщинам. Ученые воспитывали пару козлят среди баранов и пару ягнят
Я хочу уже здесь сказать, что эта несчастная Россия не есть организм, подвергшийся нападению каких-то пагубных внешних сил и разрушенный ими. Это был больной организм, он сам изжил себя и потому рухнул.
Известно ли вам, что Герберт Уэллс был автором пяти десятков романов и фантастические составляют среди них куда меньшее число, чем написанные в жанре реализма? А знаете ли вы, что произведения, обессмертившие его имя, Уэллс создал в промежутке с тридцатого по тридцать пятый год жизни: "Машина времени", "Человек-невидимка", "Война миров", "Остров доктора Моро" - все это написано с 1895 по 1898 при том, что дожил писатель почти до восьмидесяти, следующие полвека почивая на лаврах славы, обеспеченной прекрасным стартом. Вот, бывает и так, хотя это не умаляет достоинств Уэллса-мыслителя и эссеиста.
"Россия во мгле" - это ряд эссе, которые Уэллс писал в форме заметок для гвзеты The Sunday Express, во время поездки по России в 1920, сразу после Первой мировой и Гражданской. Это была его вторая поездка в страну, которую впервые посетил в 1914 и застал тогда достаточно благополучной державой, не без некоторой азиатчины повсеместной коррумпированности, но в целом движущейся по пути прогресса. Визит 1920 коренным образом отличался Во время этого путешествия он видит разоренные города, по улицам которых ходят люди в отрепьях, многие обуты в лапти - собственные мануфактуры порушены, а импорт невозможен вследствие блокады.
Всюду бедность на грани и за гранью нищеты, ни один общественный институт должным образом не работает: транспорт, логистика, делопроизводство - всюду хаос и разгильдяйство. Впрочем, потемкинскую деревеньку для него озаботились-таки выстроить, во время визита в "обычную" школу дети дружно называли имя Уэллса и якобы любимые ими книги этого
"колосса, в тени которого теряются Шекспир и Диккенс"
, как не без сарказма говорит об этом визите писатель. Конечно, такая убогая вульгарная лесть не могла обмануть человека умного и тонкого, каким он был, как не могла и доставить ему удовольствия. Дальше он описывает, как попросил остановить машину возле какой-то другой случайной школы и тамошние ученики ожидаемо слыхом не слышали ничего об Уэллсе, но в остальном были очень смышлеными детками и автора приятно удивило качество школьного питания, которое дети получали бесплатно.
Во время этого путешествия встречался с Горьким, с которым был дружен много лет и разделял с ним не только социалистические убеждения, а Уэллс был известным представителем Фабианского социализма, и связан не только узами таланта, для творческих людей немаловажными, но и любовью к одной женщине. Мария Закревская озарила светом своего обаяния жизнь обоих писателей. Горький, о котором Уэллс говорит с большой теплотой, и надо сказать, не беспочвенно - оставляя за скобками литературную ценность позднего горьковского творчества, он действительно невероятно много делал для того. чтобы культура в России не погибла окончательно, за многих заступался, неимоверному количеству творческих людей помогал выживать в эти темные времена.
Уэллсу он устроил его встречу с Лениным, о котором тот пишет уважительно, но без того раболепия, которым отличалась каноническая лениниана позднесоветского периода. Известный социалистическими взглядами Уэллс был настроен к молодой Стране Советов сочувственно, тем более жутким выглядит описание полнейшего коллапса, "самого полного из когда-либо случавшихся в любом современном обществе", поразившего его в прежде довольно благополучной державе, которую впервые он посетил в 1914.
Говоря о приходе к власти большевиков, он отмечает, что в обескровленной долгой войной, трагически разобщенной стране, где все были против всех, коммунисты оказались единственной более-менее консолидированной силой, и именно это позволило им взять власть.Анализируя современное состояние дел, писатель утверждает, что упрекать большевиков в разрухе, воцарившейся всюду в стране, как минимум неразумно, они не захватили власть в цветущем оазисе, но встали у руля судна, практически идущего ко дну.
Серьезная аналитика, интересная умная, сколько возможно непредвзятая эссеистика.
Предыдущий мой пост про эту книгу оказался совсем не о ней, так что вот вам настоящий)
В течение нескольких лет Грейс Бернард была очень занята, поочередно и изобретательно убивая членов своей весьма состоятельной семейки, и успешно отправила на тот свет шесть человек. Правда, за решетку в итоге все-таки попала, но не за то, что сделала, а за убийство, которого не совершала - вот такая ирония судьбы. Скучая в тюрьме в ожидании подачи аппеляции, Грейс решает записать все с самого начала - так и появляется на свет эта история.
Идея хороша - повествование от лица хитроумной убийцы. Изобретение очередного плана и воплощение его в жизнь довольно увлекательны. Неплоха и манера изложения легкая, красочная, слегка ироничная. В последней четверти происходит хитрый финт, приводящий историю к неожиданному финалу - еще один плюс.
Из минусов назову то, что временами Грейс слишком уж везет, ну прямо как по заказу, а также периодическую многословность изложения: несмотря на легкий стиль, от описания тюремных будней Грейс или ее бесценного мнения о том, о с"eм, временами устаёшь.
Но в целом интересно.
Не помню ни автора, ни названия у обеих книг.
Действие происходит в Лондоне во время войны.
Параллельные сюжеты: главная героиня работает вроде бы ведущей или кем-то таким на радио, будущем БиБиСи. В тч там научно-популярная передача для детей.
Одновременно она начинает работать в разведке, которая следит за сторонниками нацистов в Британии. Встречи происходят в квартире, а героиня в соседней квартире сидит на прослушке. В тч кого-то убивают.
В конце через много лет к героине домой привозят переждать ночь шпиона, которого то ли обменяли на британца, то ли выкрали, то ли помогли совершить побег.
Вторая книга вроде бы американская. Сюжет помню так: во времена холодной войны в Восточной Европе, по ощущениям примерно в Румынии, освобождается пост посла/консула США. Какими-то путями на этот пост назначается школьная учительница или бывшая учительница – американка. Не помню почему, вроде бы она этническая румынка или что-то такое.
Помню только один эпизод: героиня шла по улице в условном Бухаресте и увидела посольство страны, с которой ей нужно было наладить отношения. СССР? Она туда постучалась и зашла, вызвав сильный переполох. Потом ей долго коллеги-дипломаты в США объясняли, что так не делается.
Дальше не помню ничего, кроме того, что было интересно ))
Надо показать, пока новогодние штучки не утратили актуальности)
Вот, например, на первой фотке сонная первоянварская я около литегской ёлочки) "Eлка настоящая, в смысле растёт из земли, убранство нехитрое, но очень милое и славное) Вид у меня спартанский, но статус кексоматери обязывает: должно быть удобно нагибаться, приседать и при необходимости тащить пупусиньку на ручках)
На второй я нарядна и прекрасна, но мехового пирожочка мне, конечно, не переплюнуть) А на третьей меховая голов"eнка обнюхивает мою коробку конфет - видите эту маленькую картонную ёлочку? так он ее внаглую взял и съел))
Шестой, по крайней мере, с точки зрения хронологии происходящих событий, роман цикла «Иван Опалин». Действие происходит в 1936 году. Сотрудник МУРа Иван Опалин, возвращаясь с девушкой из ресторана, случайно натыкается в темном переулке позади Большого театра на труп задушенного юноши в костюме балетного танцора. Прихватив с собой свою спутницу, которая боится остаться одна возле трупа, Иван уходит, чтобы привести постового милиционера. Однако, когда все они возвращаются, в переулке нет ни тела, ни даже обгоревших спичек, при свете которых Иван осматривал убитого. Милиционер решает, что все произошедшее померещилось Ивану и его спутнице спьяну (они ведь шли из ресторана). Но следующее утро в милицию обращается мать артиста кордебалета Большого театра. Ее сын не пришел домой ночевать и не явился утром на репетицию...
После столь интригующего начала действие довольно скоро начинает буксовать. Иван и его коллеги подробно, но совершенно безрезультатно, опрашивают артистов театра, родных и знакомых пропавшего, расследуют параллельно некоторые другие дела, не имеющие никакого отношения к основному сюжету.
А потом в романе вообще появляются вторая сюжетная линия, никак не связанная с убийством танцора, и совершенно здесь ненужная. Книга превращается в какой-то гибрид кобылы с автомобилем. Каждая из историй сама по себе может и хороша, вот только соединены они на живую нитку, и каждая без другой выглядела бы гораздо лучше.
Невольно возникает мысль, что Вербининой платили за строчку, или что договор был заключен на определенный объем текста, который любой ценой нужно было набрать.
Концовка, впрочем, почти примиряет со всеми этими недостатками. Сыграли все разбросанные по тексту ключи, выстрелили все ружья, да еще как! Выкинуть бы из книги все лишнее – был бы просто идеальный образец классического детектива.
Темной ночью в тишине
Он прокрался в сад ко мне
И остался недвижим,
Ядом скованный моим.
Уильям Блейк
Англия, конец тысячелетия. Старые друзья Клайв (композитор) и Вернон (редактор журнала) принадлежат к верхушке образованного среднего класса, creme-de-la-creme золотого миллиарда. Их дружба длится с юности, ее не смогла разрушить ни разность интересов, ни явное материальное и творческое преимущество баловня судьбы Клайва - на всякого композиторов, которому повезло попасть в обойму приходится сотня, когда не тысяча профессионалов, работающих со словом; ни даже то, что любовницей обоих побывала в свое время Молли. Блистательная Молли, к чьим ногам падали самые яркие мужчины, а респектабельный брак с издателем Джорджем не помешал любовной связи с министром Джулианом Гармони.
Бедняжка Молли, которую ранняя и скоротечная деменция пожрала в несколько месяцев. Под впечатлением от ее смерти друзья дают друг другу слово: в случае, если такое случится с одним из них, второй позаботится об эвтаназии до того, как он превратится в овощ. Дальше жизнь идет своим чередом: Клайву заказывают миллениальную симфонию, сегодня об этом странно вспоминать, но конец прошлого века страсть как любил пышно отмечать даты. Вернону подворачивается возможность поднять до небес рейтинг возглавляемого им журнала, заодно сквитавшись с напыщенным аристократом Гармони - всплывают компрометирующие фотографии министра в образе трансвестита и Вернон намерен их опубликовать, разрушив его карьеру.
Клайв не одобряет этой скандальной идеи, Вернон обижен непониманием со стороны друга, Клайв внезапно вспоминает, как много он делал для Вернона на протяжении их знакомства и как мало получал взамен, взаимные обиды копятся. В поисках вдохновения для симфонии, он отправляется в горы, где становится свидетелем неприятной сцены между мужчиной и женщиной, которые кажутся любовниками или даже супругами,. Позже оказывается, то был очередной эпизод нападения маньяка, названного Душителем озерного края. Нет-нет, ничего фатального, женщина спаслась, а мерзавца поймали, но Клайв, на которого как раз в это время нисходит вдохновение, не спешит исполнить гражданский долг и предложить себя полиции в качестве свидетеля, чем дает повод уже Вернону упрекнуть себя в небезупречности моральной позиции. Развязки не ожидают ни герои, ни читатель.
Синдром самозванца, ранняя деменция, предательство и манипулирование - сквозные темы в творчестве Иэна Макьюэна, которого я, признаюсь, не люблю. Его ставят в один ряд с Джулианом Барнсом, но где у последнего умение увидеть и показать величие в малом, нежное, бережное, сочувственное проникновение в самые потаенные глубины, там у Макьюэна набор хромированных инструментов, препарирующих низость и подлость человеческой натуры.
"Амстердам" не исключение. В погоне за броским сюжетом, достойным желтой прессы, автор дискредитирует идею возможности спокойно и с достоинством уйти, не переживая мучительного унизительного распада, не терзая ближних. Лишает права на выбор.
Странный ты человек, — сказал король Марк Мерлину, — ты, говорящий столь странные вещи. Ты груб и неотесан — тебе не подобает вести речи о таких делах.
Уж точно не королю Марку, которого вы можете помнить по истории Изольды и Тристана, упрекать в грубости, неотесанности и ведении неподобающих речей самого Мерлина. Но так устроен мир: на одного Мерлина в нем всегда приходится сто тыщ Марков. Неудивительно, что читателей, укоряющих "Смерть Артура" за недостаточную увлекательность и стилистические огрехи намного больше, чем тех, кто ценит ее по достоинству. Книгу, написанную полтысячи и еще полсотни лет назад, на минутку. Можете представить себе такую древность?
Рассматривать роман или правильнее сказать - сборник романов, как беллетристику было бы в высшей степени неверно, мы ведь не читаем "Слова о полку Игореве"в подстрочном переводе с древнерусского, нам подавай перевод Заболоцкого или как минимум Лихачева. Взыскующим утешительного приза увлекательности и малого объема могу посоветовать альтернативное решение - литературное переложение романа Питером Акройдом "Король Артур и рыцари круглого стола", которое Альпина выпустила в переводе Любови Сумм, этот роман и компактнее больше чем в половину. Да, читерство, но если очень хочется знать, что же там такого, в той книге, а маяться с аутентичным вариантом нет времени и сил, это может стать неплохим альтернативным решением. А тем, кто не ищет легких путей, сюда.
Сведения о Томасе Мэлори противоречивы и неточны. Предположительно был рыцарем графства Уорикшир, участвовал в войне Алой и Белой Розы на стороне графа Уорика, представлял графство в парламенте, был заточен в замке, откуда бежал. Но последние годы жизни провел таки в заключении, где имел однако доступ к обширной библиотеке и не знал нужды в письменных принадлежностях. Там написал свой артуровский компендиум.
Роман, впервые опубликованный создателем английского книгопечатания Кекстоном в 1485 году, и в оригинальной. Кэкстонской редакции сплошной текст делится на 507 рубрик. Русский перевод Ирины Бернштейн, разбитый на 8 частей, которые многие исследователи рассматривают как отдельные романы - это более поздняя Винчестерская редакция. "Смерть Артура" наиболее полное собрание новелл Бретонского цикла в западноевропейской средневековой литературной традиции. Из нее, как русская литература из гоголевской "Шинели", в той или иной степени вышла вся приключенческая, военная, любовная, мистическая проза и поэзия более поздней европейской традиции.
Собственно Артуру напрямую посвящены три из восьми книг: первая, вторая и заключительная, в остальных этот образ, наиболее полно воплотивший британскую национальную идею, отходит на второй план, оставаясь фоновой фигурой, осеняющей светом благородства и величия все происходящее с рыцарями, составляющими цвет его дружины и выступающими на главных ролях в романах с третьего по седьмой.
Книга первая Повесть о короле Артуре рассказывает о предыстории появления Артура на свет, где немалая роль принадлежит волшебству Мерлина, придавшего королю Утеру Пендрагону облик супруга леди Игрейны, к которой тот воспылал незаконной страстью. Зачатый формально во грехе, Артур появился на свет в законном браке, потому что после смерти герцога Пендрагон сочетался с Игрейной. Однако во исполнение обета, как многие мифические персонажи, мальчик отдан был на воспитание и для того, чтобы подтвердить законность своих прав на престол, ему приходится вынуть из наковальни меч, чего не могут сделать сильнейшие мужи королевства. Историю "Меча-из-камня" знают все, а знаете ли вы, что Артуру пришлось вынимать и вновь засовывать его туда пять (!) раз на протяжении полугода, потому что бароны раз за разом откладывали окончательное решение? И только возроптавший народ ("Артура на царство!") угрозой смуты убедил их отдать наследнику законный трон. Круглый стол, кстати же, он получил в качестве свадебного подарка от тестя, короля Лодегоранса, женившись на его дочери, Гвиневере.
Книга вторая Повесть о благородном короле Артуре, как он стал императором через доблесть своих рук. Король Артур и его рыцари доказывают свою непревзойденную доблесть, разбив войска римского императора Луция и покорив большую часть Европы. Воевали не из пустого желания побряцать оружием, а потому, что Рим прислал послов за значительной в материальном выражении данью, которая, будучи выплачена сполна, разорила бы Британию. По сути, бились за свою независимость.
Книга третья Славная повесть о сэре Ланселоте Озерном Кто не знает Ланселота и его любви к королеве Гвиневере? Он первый по рыцарской
Понимаю, что это несколько самонадеянно.
Но не будет ли у Вас какой-либо информации, или ссылок - на не переведённые произведения современных японских писателей - предпочтительно, кайданы, либо исторические миниатюры. Хотя и прочим стилям тоже буду очень рада!
Хочу, так сказать, попробовать руку.
Аодзору нежно люблю, но там больше старых писателей.
Заранее - спасибо!!!!!
В жизни Марин, владелицы крутой сети салонов красоты, все было отлично до тех пор, пока в толпе во время закупки рождественских подарков не исчез ее четырёхлетний сын, стоило ей на минуту выпустить его руку, чтобы ответить на сообщение от мужа. Камеры наблюдения показали, что парнишку увел человек в костюме Санты, вручивший ему огромный яркий леденец.
Прошло полтора года, ребёнка так и не нашли. С виду Марин держится молодцом, даже снова вышла на работу, но внутри ее съедает горе и одолевают мысли о самоубийстве. Душевное равновесие в такой ситуации - штука хрупкая, так что узнав о том, что муж закрутил роман с молодой официанткой, Марин слетает с катушек и решает разобраться с этой ситуацией весьма радикальным способом.
Начало интересное: исчезновение парнишки, плачевное состояние Марин, ее открытие насчет кобелирования супруга и весьма радикальное решение на этот счет.
А потом повествование переключается на Маккензи - ту самую прошматроску, с которой развлекается муженёк Марин, и вот тут начинается тягомотина - подробности нехитрого жизненного пути охотницы на богатых женатых мужчин. Впрочем, кое-что из этого, как выясняется позже, имеет отношение к делу, так что пролистывать не стоит, но до чего ж занудно-то.
В последней трети события ускоряются, выясняются интересные факты. Разгадка неплоха, но к тому моменту уже можно догадаться и самостоятельно.
Лучшее всего здесь описаны чувства Марин после похищения ребенка - без надрыва, но цепляет - а в остальном впечатление нейтральное.
Книги, читанные мною в разные периоды жизни.
Это то, что я рекомендовала своему сыну. Другое дело - что он захочет ли это всё читать!
Итак.
Нонфикшен.
Безансон Ален «Бедствие века. Коммунизм, нацизм и уникальность Катастрофы». «Извращение добра. Соловьёв и Оруэлл».
Галковский. «Бесконечный тупик». Поиграться со смыслами.
Гиренок Фёдор. «Клиповое сознание».
Грасиан Бальтасар. «Карманный оракул». Актуальная до сих пор книга о том, как комфортно обустроить свою жизнь.
Гюнтер Ганс. «Раса и стиль».
Кара-Мурза «Манипуляция сознанием», «Кто такие русские».
Кестлер Артур «Анатомия снобизма».
Крылов Константин «Поведение».
Монтень Мишель «Опыты».
Ницше «Так говорил Заратустра». Слушала, пока сына в коляске возила, многое не поняла.
Розанов «Опавшие листья», «Уединённое», «Люди лунного света».
Фикшн:
Вайсс Ян. «Дом в тысячу этажей». Типичная фантастика 20-х, рубленые фразы, прозрачное содержимое.
Воннегут Курт. «Порожденье тьмы ночной». Надо же, опять книга юности. Лет в 19 прочитала, впечатлилась «государством двоих». Фильм тоже хорош, и там камео самого Курта В. Плюс Лора Палмер. Да. Два раза. Как в «Бразилии» Гиллиама.
Д Агата Джузеппе. «Америка о кей». Читала в юности, изнанка общества потребления, окороченность мысли, предчувствие тиктока. Ухтыохтыахты. Эй, парни, эй, парни, эй, парни. Ой. Понабралась оттуда многими словесами, которые употребляю до сих пор. Переводчику спасибо. Ы.
Жаколио Луи. «Грабители морей». Печальная, трагическая, жестокая повесть. Кто не умер, тот рехнулся. Было из-за чего.
Зазубрин Владимир. «Щепка». Фильм «Чекист» тоже по-своему хорош. «Вот они какие, двери-то на тот свет - без петель». Автора тоже.
Лавренёв «Сорок первый», «Седьмой спутник», «Рассказ о простой вещи», и один из любимых - «Зб213.437»: «Главному кагалу фаршированная щука на святки. Машина велела кланяться. Капитан Оскерко», считаю, что его-то и нужно давать детям читать, ничего страшного, пусть видят и знают, до чего может дойти человеческая ненависть.
Левандовский Анатолий. «Кавалер Сен-Жюст». Любовь моего детства, я стремилась быть похожей на него - холодной, высокомерной, выдержанной. Ну и погибающий в юности ГГ - это мой - кинк, скажем так.
Лондон Джек. «Смирительная рубашка». Любопытный и неожиданный опыт автора. Привет Джону Ячменному Зерну. Пой ку-ку, пой ку-ку.
Малапарте Курцио. «Капут», «Шкура», перевод Сергея Толстого. В Шкуре есть грамотное описание того, что есть большая разница между борьбой, чтобы не умереть, и борьбой, чтобы жить. В «Капуте» впечатлили описания русских солдат, убитых в висок, и поставленных, как указатели пути - и искусственного глаза, и ещё устриц Анте Павелича.
Манн Генрих. «Молодые годы короля Генриха Четвёртого», «Зрелые годы короля Генриха Четвёртого». Ещё один мой герой. Умный, добрый, хитрый, лицемерный. Убили, гады.
Мирбо Октав. «Сад пыток». В детстве возбуждало, сейчас вижу всю наивность и придуманность.
Мисима Юкио. «Патриотизм», «Золотой Храм», «Исповедь маски», «Искусство ниндзя» - из которого я всегда повторяю «искусство ниндзя - совершенство» - когда хочу сказать, что человек сделал то, что хотел сделать, а не то, что хотел показать. Человек, который своей жизнью оправдал свои произведения. Уважаю.
Сорок девушек, каракалпакская народная поэма, в переложении Арсения Тарковского. Не в последнюю очередь привлекало шикарное издание 1956 года, с прекрасными иллюстрациями. Млела от стихов в детстве. Зачитала до дыр.
«Тигриное око». Современная японская историческая новелла. Сборник.
Каждый рассказ - жемчужина, но больше всего понравились «Поле печали» Фудзико Савада - эпизод из жизни Мусаши (убийство семьи Ёсиока); «Игрушка-вертушка» Соноко Сугимото - об ответственности полицейского чиновника, и «Клыки дракона» Синдзюро Тобэ - о долгой холодной мести, четыре клыка дракона - такие белые - впечатлили. Хотя может, и все пять - смотря, как ухватиться.
Ши Роберт. «Монах. Время драконов». «Монах. Последний зиндзя». Интересно переложенная Повесть о доме Тайра и Сказание о Ёсицунэ. Человечные герои, близкая мне мораль - радости служения, женской доли, когда женщина даже в тех стеснённых обстоятельствах может управлять мужчинами - конечно, имея страшное самообладание.
Юнгер Эрнст. «В стальных грозах». «Эвмесвиль», «Семьдесят минуло», «Сердце искателя приключений». Автор для меня, которого, как «откупори шампанского бутылку и перечти» - с любого места.
Искусственным раем
Грезишь в своих мечтах
"Технология"
Айрис наша современница из Лондона альтернативной реальности. Молода, хороша собой, образована, успешна. Несчастлива, ненавидит свою работу и по большому счету - жизнь. Мечтает все переменить. Вот уехать бы туда, где можно начать с чистого листа. Под высокое небо Никты. Фантастическое допущение книги в существовании планеты, куда избранные земляне могут попасть через... провал в океане.
Высокотехнологичные никтианские апартаменты, устроенные по типу кампуса, ждут своих обитателей. Об их жизни идет реалити-шоу. Попадая на Никту, они отказываются от контактов с Землей и всем-всеми, что-кто там остался. Никакой связи, никаких новостей и главное - никакой возможности вернуться. Айрис согласна, здесь ее все достало. Бессмысленная работа, жизнь офисного планктона с соблюдением корпоративного этикета и пьянками с сослуживцами по пятницам. Есть подруга, есть парень, есть мать и сестренка, но подлинной близости ни с кем нет. Там, в дивном новом мире, все будет иначе.
Так и есть. Сначала. От сектантов никтианцы отличаются разве только тем, что не творят кумира из определенной фигуры, идеализируя скорее жизнь в колонии как таковую - подлинное равенство и общий труд на всеобщее благо. Хотя суть колонии с самого начала неясна, атмосфера Никты ядовита для людей, внешне она кажется подобием земной Сахары, разве что песок не желтый, а сиреневый. Осваивать там нечего, да никто и не пытается выходить за пределы периметра, хотя бы и облаченным в скафандр. Вот так взять и заслать в никуда хренову тучу народу, великолепные соорудив палаты, странно, правда?
Общая нелогичность, сюжетная и мотивационная недокрученность сильно не на пользу роману Луизы Саумы. Ты, читатель как гость Безумного чаепития, на котором, к тому же, вместо фарфора и чая пластмассовые игрушечные чашечки и вода из лужи - все это понарошку, но давайте притворимся, что по-настоящему. Избыток абсурда убивает интерес к событиям книги и единственная причина, по которой не бросаешь - ожидание развязки, которая вернет происходящему логику.
Второй за последнее время нелепый роман о бегстве офисных работников на другую планету. Первым был "Гарторикс" Юлии Идлис с примерно тем же уровнем мотивации и обаяния. "Все, что ты хочешь" хотя бы короче, что воспринимается несомненным достоинством. История о том, как мало "иметь" соотносится с "быть счастливой", если нечем наполнить пустую и безвидную жизнь.
Похоже, из всего семейства Роб нормальная только ее младшая дочь Энни. У самой Роб в прошлом кроется что-то страшное, ее муж Ирвин - не просто бабник, но еще и редкостный козлина, а старшая дочь Колли тяготеет ко всякой жути, например, собирает мертвых животных и отбеливает их кости, и, похоже, способна причинить вред младшей сестре. После одного серьезного инцидента Роб увозит с Колли в Сандайл - место из своего прошлого, с которым, похоже, связана какая-то жуть. Зачем? Что собирается сделать Роб и какие тайны она хранит?
Повествование ведется попеременно от лица Роб и Колли. Сандайл - место атмосферное, дом посреди пустыни, по соседству с руинами города-призрака и фермой, на которой творились какие-то злодейства. Главы о настоящем чередуются с главами о прошлом Роб. До определенного момента непонятно, что именно происходит, куда ведет эта история о двух семьях: явно неидеальной семье взрослой Роб и странной семейке ее родителей, живущей в глухомани и черт знает чем занимающейся. Но постепенно становится ясно, что сюжет, хоть и необычный и местами даже странный, все же интересен - семейная драма, смешанная с триллерной жутью.
Атмосфера чем дальше, тем мрачнее, кровавая жуть имеется, персонажи - один другого краше, то бишь количество как минимум странных личностей зашкаливает. Ближе к концу начинаются сюрпризы, опять-таки жутковатые, но любопытные.
Не считая некоторой затянутости в середине и драматичных моментов, связанных с собаками (не могу читать о несчастных собаках, мне подавай довольных и счастливых), триллер вполне неплох.
Почему разбойники всегда хохочут? Джерри Джек, который всех людей зарезывал, так он всегда грубо хохотал. Ему судья говорит: “Теперь ты на электрическом стуле заплатишь за свои грехи”. А злодей в ответ грубо захохотал. Отчего же ему смешно? Ведь его же там повесят на этом стуле? А он хохочет. Мама, отчего они хохочут? Ма-ама!
Но Маруся уже думает о своем и отвечает рассеянной скороговоркой.
— Хохочут, значит, хороший характер…
Ее метафизическим возрастом в самом деле были 13. Эпизод в начале десятых, некий заезжий магнетизер поместил на афишу среди прочих вещей, которыми собирался поражать публику: "определение вашего метафизического возраста". И Тэффи сказала случившемуся рядом Сологубу, что не сходить ли, а он ответил, что и без эзотерики видно - ей вечные 13.
И когда она говорила: "Славой я объелась" - это было не фигурой речи, а констатацией. Слава обрушилась на Надежду Лохвицкую, больше известную по псевдониму Тэффи, огромная как дом. Или даже как кондитерская фабрика - в ее честь назвали сорт карамели и во время поездки с авторскими чтениями, поклонники завалили этими конфектами весь ее гостиничный номер. Ее рассказы любил царь и читал их по воскресеньям в кругу семьи, а советское книгоиздательство не переставало пиратски выпускать книги Тэффи, с 1919 года пребывавшей в эмиграции.
Мне повезло свести знакомство с чудесной прозой Тэффи в конце восьмидесятых прошлого века и с тех пор радуюсь всякой возможности прочесть-перечитать. "Кусочек жизни" от Редакции Елены Шубиной лучший из возможных подарков под елочку, а в нынешних обстоятельствах еще и печально актуальный. В сборник вошли рассказы разных лет, большинство из которых прежде уже читаны, но у прозы Тэффи есть чудесное свойство возвращаться в каждом следующем чтении почти такой же яркой, как при первой встрече.
Она в каком-то смысле Джейн Остен русской литературы. А вещи, написанные в эмиграции, ощущением вечной бездомности и утраченного рая может даже больше сближают ее творчество с ироничной остенианой. Однако мне в этом сборнике интереснее были читаные впервые воспоминания о Сологубе, об Алексее Толстом, Бальмонте, Куприне и даже о Распутине, с которым писательница несколько раз встречалась после того, как на первый вечер, где он был среди гостей, ее уговорил пойти Розанов.
О мужике, с которым советовалось царское семейство, она говорит без восторга и без ненависти, сопровождающей прочие упоминания этой мистической фигуры. Оказавшись невосприимчивой к его чарам, она отклонила предложение сделаться одной из "деточек" и стала свидетельницей крайне неприятной физиологической реакции, о которой мы сегодня сказали бы: "эк его колбасит". Очевидно люди, невосприимчивые к его гипнотическому воздействию заставляли старца переживать род физической муки.
Замечательно милые, забавные, исполненные большой нежности воспоминания о Толстом, на которого большая часть творческой эмиграции была обижена как за его немыслимое процветание после возвращения, так и за "Эмигрантов". Но не Тэффи. У нее было удивительное и редкое свойство принимать людей такими, какие есть, не пытаясь привести к некоему общему знаменателю записной морали и социальных ожиданий. Чего стоил эпизод с чайником, который, собравшись уезжать, красный граф последовательно продал десятку сотоварищей: "Отличный чайник, продам тебе за 10 франков, самому стоил вдвое дороже. Только деньги давай сейчас, не то и ты забудешь, и я забуду, а оставлю, как уезжать стану."
Или с чернилами, флакон которых вылил на себя, пробравшись в темную хозяйкину спальню в поисков духов от Герлен, подаренных Тэффи поклонниками. От кого-то другого такие подробности о человеке выглядели бы примерно таким пятном на репутацию, какое чернила оставили на костюме Толстого, но не от нее. В ее воспоминаниях слышится только "Мы все любили Алешку, с его отъездом русская эмиграция стала пресной, утратила свои соль и перец". Очень сочувственно о Куприне и уважительно о Сологубе. Еще несколько текстов о людях, чьи имена и творчество незнакомы мне.
Чудесный сборник, дивная Тэффи.
В начале нулевых Говорухин снял кино, которое, кажется, тогда посмотрели все. Потому что после "Место встречи изменить нельзя" и "Десяти негритят" он был культовым режиссером. И потому что делал в то время серьезную политическую карьеру. что всегда добавляет интереса к персоне. И потому что это было кино о женщине, но не мрачная безнадежность "Ворошиловского стрелка", а жизнеутверждающее. В общем, мы посмотрели "Благословите женщину" и теперь, спустя почти два десятка лет, фильм вспоминается с нежностью
И я удивилась, узнав, что литературной основой послужила написанная еще в 1976 году книга И.Грековой, которая на самом деле никакая не Ирина, хотя бы на обложке одноименной аудиокниги и красовалось это имя, а вовсе даже Елена. "И.Грекова" (от "y" игрек) - это литературный псевдоним математика, профессора, доктора технических наук Елены Сергеевны Вентцель, автора многих учебников и монографий по высшей математике. Она прожила долгую и плодотворную жизнь в науке и в писательском творчестве, состоялась как жена и мать, пяти лет не хватило до столетнего юбилея. Ее учебник по теории вероятностей коллеги называли лучшим, а художественные произведения переведены на многие языки и, как выяснилось, вполне читаются даже сейчас, через полвека после того, как написаны.
Канула в Лету страна, где все это происходило, тотально изменился мир и человеческие отношения, а обаяние женщины-солнышка, которая светит и согревает всех. кто оказывается в сфере ее притяжения, и со спокойным стоицизмом живет свою маленькую жизнь - это обаяние не померкло. История девушки Веры из южного приморского городка, которая родилась до революции и выросла в бедной семье, совсем юной вышла замуж за военного намного старше себя и стала ему преданной женой. Отказалась от радости материнства, чтобы не перечить мужу, кочевала с ним по гарнизонам, всюду создавая уют и обеспечивая своему богу войны надежный тыл, принимала жизнь такой, какая она есть, в самые трудные времена умея радоваться и радовать других и в награду за это обрела на закате жизни счастье, о каком и в молодости не мечтала.
Эта история не потускнела и сегодня. Дефицит простого женского счастья, равно как нормальных мужчин, в России остался прежним. Что уж говорить о надежде, что, пройдя через абъюзивные отношения и через "любовь" со слабым, пьющим человеком, годам к шестидесяти можно обрести большое женское счастье, одновременно с построением завидной карьеры. И.Грекова, надо отдать ей должное, предельно аккуратно и тактично внушает своей читательнице, что бездетность - не трагедия по большому счету, и стоит посмотреть по сторонам - дети, нуждающиеся в заботе найдутся во множестве. Добрая нежная Вера по сути следует человеколюбивыми стопами матери, подобравшей и воспитавшей беспризорника. Только в ее случае приемышем становится девочка Вика, которая не чужая Верочке, но дочь любимой подруги.
Вряд ли имеет смысл говорить о литературных достоинствах книги с точки зрения языка и стиля, написана она просто с задушевной интонацией интеллигентной доброжелательной рассказчицы. Добрая обнадеживающая история, неожиданно современная в том, что любовь и счастье возможны в любом возрасте, но для того, чтобы полнее ими насладиться, лучше быть от предмета своих грез на некотором расстоянии
Прочитано 47 книг полностью, и еще 5 не дочитала до конца.
Лучшие:
Ричард Осман первые две книги из цикла «Клуб убийств по четвергам» — заявлены, как детективы, но в 1-й книге детектива немного. Зато это на мой вкус одни из лучших книг о том, как принимать старость и все с ней связанное. 2-я книга к тому же очень хороша и как детектив. Для меня — это открытие года. С нетерпением жду, когда переведут 3-ю книгу, она уже вышла на английском.
Глуховский «Пост 2. Спастись и сохранить» — к сожалению почти пророчество.
Юлия Яковлева «Нашествие»
Юлия Яковлева «Мужчина апреля»
Эль Косимано «Финли Донован избавляется от проблем»
Старобинец «Лисьи броды»
Джон М. Форд «Дракон не дремлет»
Луи Байяр «Черная башня»
Про них в сообществе уже было написано
Фолкнер «Город» — классика. В рекомендациях не нуждается.
Абрам Рабин «Вниз по Шоссейной» — книга наверное на любителя, но я как раз такой любитель.
Автор рассказывает о своем родном предвоенном Бобруйске, о своей улице «...милой, в садах и еврейских домиках Шоссейной, в конце которой каждый день мирно садилось солнце», и о ее обитателях – шорниках и балагулах-извозчиках, портных и часовщиках, городских сумасшедших и философах, фотографах, врачах, провизорах... О том, как они жили, надеялись на светлое будущее, работали, отмечали всей улицей праздники и воевали из-за пустяков с соседями. О приключавшихся с ними историях – то анекдотичных и уморительно забавных, то трогательных.
Это очень веселая и смешная книга.
Это бесконечно грустная книга.
Потому что это книга о городе, которого больше нет. Нет больше тех людей, которые и были этим городом. Одних расстреляли, как врагов народа. Других (их было большинство, потому что городские жители в Белоруссии были по большей части евреями), убили немцы.
И уже с первых страниц читатели понимают, что мир, возникающий перед ними, обречен. Что ему осталось совсем мало времени. Год-два тем, кто, как отец главного героя, станет жертвой репрессий. Пять лет тем, кто доживет до Нашествия, до прихода немцев.
Если вам нравятся такие книги, как «Легенды инвалидной улицы» или «Почему нет рая на земле» Севеллы, книга Абрама Рабкина «Вниз по Шоссейной» вам тоже понравится.
Гелий-3. Я. Гжендович. Фантастический роман. Начинается очень интересно: мир будущего, где люди не расстаются с "умными очками" - омнифонами, без которых практически невозможно что-либо купить, куда-нибудь отправиться и т.п. Главный герой Норберт - ивентщик - человек, снимающий ролики о событиях и заливающий их на различные новостные сайты. Тем и зарабатывает на существование. Описание его приключений в поисках эксклюзива очень захватывающее, но это первые две трети книги. А последнюю треть как будто писал кто-то другой: очень нудно и неинтересно. И финал никакой. С трудом дочитала.
Повесть о рыжей девочке. Л. Будогоская. Впервые я прочитала её в возрасте 10 лет, а сейчас решила перечитать. Это история о девочке, живущей с разведённым отцом-тираном. Действие происходит в дореволюционной России. Интересно, что из детства я запомнила только любовную линию)) И то, что отец там такой деспотичный, меня не удивляло, ведь он работал жандармом, а нас в школе тогда учили, какие они были злые и жестокие люди. Повесть очень хорошая, и детям, я считаю, вполне можно её читать. Ведь несмотря на все неприятности, которые случаются с Евой, она не теряет природного оптимизма, и всё заканчивается вполне благополучно.
Последний гвоздь. С. Анхем. Шестая книга из серии о Фабиане Риске и Дуни Хугор. Здесь расследования практически никакого. Это скорее боевик. Дуня планирует и наконец-то осуществляет свою месть. А Фабиан Риск к ней присоединяется, т.к. оказывается Ким Слейзнер и ему перешёл дорогу. Много погони, трупов, кровищи. Мне не понравилось, но рада, что серия закончилась.
Моя тёмная Ванесса. К. Рассел. 15-летнюю Ванессу совратил её 42-летний учитель. Сейчас ей 32, она продолжает с ним дружески общаться, и тут его обвиняет в домогательствах ещё одна ученица, которая находит других девушек - жертв и просит Ванессу присоединиться к этим обвинениям. Но Ванесса считает, что они всё врут. В аннотации написано, что она пытается понять, что это было, переосмыслить ситуацию, но я не увидела этого в книге. Там последовательно описывается весь процесс соблазнения и сам секс в подробностях. Все манипуляции, к которым прибегает взрослый мужчина, пытаясь заполучить подростка, да ещё и привить ей чувство вины. Читать это всё мне было тяжело. Не моя тема. Я надеялась на психологический аспект, мне было интересно, как Ванесса всё увидит под другим углом и сделает выводы, но этого так и не произошло.
Лето волонтёра. С. Лукьяненко. Четвёртая часть трилогии об изменённых. Казалось бы, всё уже закончилось, пришельцев выгнали с Земли. Теперь надо учиться жить без них, строить свой мир по-своему - так, как надо людям. Но кто-то заманивает главных героев в ловушку, значит, расслабляться рано. Интересные сюжетные повороты да и сама история. Хорошая фантастика, рекомендую, но читать надо по порядку.
Перо бумажной птицы. Е. Михалкова. Детективов Илюшина и Бабкина нанимают на поиски пропавшей девушки. Что-то их настораживает в этом деле. И не зря. Девушку они находят быстро - профессионалы всё-таки, но тут сюжет делает стремительный поворот... Как такового расследования в этом романе мало, но много жизненных историй, помогающих понять характеры и мотивы поступков действующих лиц. И написано всё так увлекательно, что забываешь о реальности, пока не дочитаешь до конца.
Склад. Р. Харт. Современная антиутопия. В мире экологическая катастрофа, города в упадке, жить невозможно нигде, кроме специальных мест, принадлежащих компании Облако. Это крупная корпорация, которая подмяла под себя все сферы бизнеса и не только: образование, здравоохранение и многое другое - всё можно найти там. А начиналось всё с доставки товаров. Люди стремятся устроиться на работу в Облако, чтобы получить жильё и всё остальное. Только жизнь там под постоянным контролем: каждый носит часы, отслеживающие его местоположение, и без которых ты не сможешь открыть ни одну дверь, существует система рейтинга и прочее в таком духе. Повествование ведётся попеременно от трёх лиц: основателя Облака и двух человек, устроившихся туда на работу. Идея книги интересная, заставляет о многом задуматься, но после прочтения осталось тягостное впечатление.
Маленький городок Коллембри полон тайн и красотка-старшеклассница Элен Тил каким-то образом узнала некоторые из них... после чего бесследно исчезла, возвращаясь домой из школы. Расследование исчезновения Элен поручают детективу-сержанту Блэку и детективу Бэт Уинтер, для которой это первое серьёзное дело в ее карьере.
Неплохой детектив о тайнах маленького городка. Изложено четко, без размазывания, расследование расписано размеренно и интересно - шаг за шагом, от улики к улике, от факта к факту, от разгадки к разгадке. Подозреваемых много, почти все фигуранты либо брешут, либо о чём-то умалчивают, а главгерои, из которых сложилась неплохая команда, пытаются отыскать фрагменты правды и сложить из них разгадку, которая, кстати, оказалась вполне неплохой.
Кровавой жути нет, лирических отступлений мало, разве что выдержки из дневника Элис, долженствующие быть интригующими, в действительности нудноваты со всем этим девчачьим пафосом. Главгерои довольно традиционны: толковая девушка-новичок и сумрачный брюнет с добрым сердцем и мутной историей за спиной. Радует, что автор обошёлся без типичной для таких случаев любовной линии. Возможно, в будущем она и появится (финал с наметкой на продолжение) , но спасибо, что не сразу.
Неплохой детектив.
Уитни отвозит свою юную дочь Амелию с ночевкой к новой подруге, некоей Лорен, а когда поутру приезжает, чтобы ее забрать, двери открывает пожилая пара - дедок и бабуля, которые ни о каких девочках и ночевках слыхом не слыхивали. Окружающие убеждают Уитни, что она просто не нашла нужный дом, район-то незнакомый, а на звонки девушка не отвечает, потому что просто решила гульнуть, устав от материнского контроля. Однако чем дальше, тем больше Уитни осознаёт, как мало она знает о своей повзрослевшей дочери, и убеждается, что дело гораздо серьезнее девчачьего загула.
Параллельно идет рассказ от лица какой-то женщины повествующей о поступках юности, которые и привели ее... туда, куда привели.
Действия Уитни по поиску Амелии перемежаются ее сожалениями на тему взросления дочки, и это здорово утомляет - ах, как было хорошо, когда девочке было пять лет! ах, а еще лучше, когда три! И эти бесконечные воспоминания: как она учила дочку плавать, ездить на велосипеде, и тому подобное. Понятно, что автор пытается показать раскрыть чувства героини как матери, но очень уж уныло она это делает. Да и вообще, как по мне, поступок Уитни - высадить дочь у незнакомого дома, помахать ручкой и досвидули - не очень-то вписывается в образ тревожной матери, своими действиями отлично мотвирующей Амелию делать все втихаря.
Закручен сюжет в целом неплохо, хотя о некоторых нюансах нетрудно догадаться. А вот концовка так себе, неполная: нам рассказали, почему возникла эта ситуация, но не показали ее окончательного завершения.
Не сказать, чтобы совсем плохо, но недостатки ощутимые.
Ищу американский рассказ 60-70-х из какого-то сборника про мальчика, у которого больна мать (шизофрения или что-то похожее). Он приводит приятеля домой и рассказывает ему о маме, но одними намеками, не напрямую. Он боится, что мать попытается покончить с собой, но не может об этом рассказать. В конце рассказа приятель уходит, а он говорит с отцом о маме.