|
МЕСТОИМЕНИЯ
В русском языке очень
Много местоимений. Даже
Иногда кажется что
В русском языке слишком
Много местоимений.
Все.
Наверно, она красива, та женщина, что сейчас
С тобою в одной постели лепечет любви слова?
Кофейный оттенок кожи, зеленые искры глаз…
Мы с нею похожи вряд ли. К тому же, она жива.
А я… но не будем, полно! На плечи ложится снег,
А вам бесконечно жарко на шелковой простыне,
У вас зацветают вишни. Ты снова проснешься с ней,
Не помня тревожный призрак, мелькнувший в коротком сне.
Ты ей улыбнешься, спящей, коснешься рукой волос.
Она пробормочет что-то смешное, не разберешь.
Ей нравится, просыпаясь, вдыхать ароматы роз.
Когда-то и я любила. Но я не она, так что ж?
Я к ней не ревную, глупо. Я верю своей любви.
Но если сорвусь – не слушай, зажмурься и отвернись.
Мне просто не подфартило. Но ты, я прошу, живи!
Живи и люби, ведь в этом и есть настоящий смысл.
Конечно, безумно больно заставить себя сказать.
Мы оба сильнее многих, но в чем-то ведь все слабы.
Я помню твою улыбку. Я помню твои глаза.
И смерть не смогла заставить меня о тебе забыть.
Но ты не обязан, слышишь?.. Ты выполнил все, что смог.
Прекрасная мне замена, не хуже любой другой.
Распустится на подушке в алмазах росы цветок…
Скажи мне, она красива, та женщина, что с тобой?
10.05.14
ВЕСЕННЯЯ ВОЛНА
волосы сильно распущены
волною на шубке лежат
волна набежала!
смотрите мужчины!
отхлынет скоро назад...
Океану откуда волна
миллионы как будто бы лет
сколько раз набегала она
Здравствуй, Бог! Ничего, что я сразу на «ты»?
Я не знаю, как там, в Небесах, с этикетом…
Обращаюсь к тебе на правах сироты
Не с одною молитвой, а с целым пакетом.
Почему сироты? Не хочу быть рабой,
А детей твоих, знаешь, всегда распинают.
Так что если мы родичи все же с тобой,
Пусть соседи мои ни о чем не узнают.
Я по личному делу… с чего бы начать?
Неудачный момент, чтоб писать мемуары:
Из-за двери доносится храп палача,
А из камеры смертников – пенье гитары.
Где-то спят, где-то пьют, где-то курят гашиш,
Выплывают из дыма зеленые бредни.
Ты молчи, это лучше, когда ты молчишь.
Мне хана, и рассвет этот будет последним.
А на исповедь мне наложили запрет
Потому, что я, дескать, спала с твоим сыном.
Канделябр не держали, свидетелей нет,
А заступников быстро польют керосином.
Так о чем я?.. Ах да, есть вопрос к тебе, Бог!
Ты когда мне явился, спасая от бури,
Почему ничего не сказал про подвох,
Что, мол, быть тебе жареной в собственной шкуре?!
Я не то чтобы против священных даров,
Делать спирт из воды – это очень полезно.
Только ты мне еще говорил про любовь,
Без которой в душе разверзается бездна.
Так вот знаешь ли, Бог, я теперь за нее
Попаду на костер, что не очень приятно.
Бог, признайся же смертнице: это вранье!
И любовь не смывает багровые пятна,
Не вправляет обломки торчащих костей,
Не прольется дождем на ревущее пламя.
Ты сказал, что придумал ее для людей,
Только ты, как обычно, смеялся над нами.
Да и ладно! Подумаешь! В первый ли раз?!
Пусть казнят, пусть на вертеле жарят, как сало.
Знаешь, может, любовь стоит тысячи нас,
Но она никогда никого не спасала.
Впрочем, может, твой розыгрыш вовсе не плох,
Тех, кого она ранила, нас не излечат.
Мне пора на костер. Попрощаемся, Бог!..
И откликнется эхо: «До встречи, до встречи…»
08.05.14
|
| |
|
Так случилось, что в сказках моих все кончалось невесело.
Я старалась – я честно старалась! – тянуть хэппи-энд,
Чтобы дрогнули чаши весов, и добро перевесило,
Только зло продолжало все портить в последний момент.
И когда я пыталась выращивать хрупкие лилии,
Их ростки неизменно душил вездесущий осот.
Я чертила на водной поверхности плавные линии,
А из них все равно получались букеты острот.
Да, садовник во мне не родился, художник – тем более,
Да и сказочник тоже не вышел размером пера.
Я хотела вещать о прекрасном, а мне не позволили,
Намекнув, что идеи мои доведут до костра.
Я совсем не хотела знакомство сводить с Инквизицией,
А любовь угодила, к несчастью, в запретный реестр.
Потолок расписав облаками с летящими птицами,
Я сама под своим приговором поставила крест.
Вот и сказка опять завершается криком и стонами,
И герои ползут со страниц, проклиная меня,
Мною созданный мир с десятью основными законами…
Но кому интересно, что автор сюжета не я?..
И душа, обрастая корой, превращается в дерево,
А питает его не вода – ядовитый свинец.
И никто не узнает о том, как я истово верила,
Что у этой истории будет счастливый конец.
03.05.14
Тебе слез моих не понять,
Для тебя мои слезы – вода.
И пусть больно мне, плачет душа –
Для тебя это всё ерунда.
Ты уйдешь, и закрою я дверь.
Нам друг друга теперь не понять.
Я хотела с тобой быть, поверь,
Но не смог моих слез ты унять...
Марина 108
[700x515]
Оставался всего шаг.
Я сжимала в кулак ладонь,
И ее опалял огонь,
Я твердила, что я – маг.
Я пряла из травы шерсть,
И крапива мне руки жгла,
И молчали колокола.
Я твердила: любовь есть.
Я тревожила флажолет,
Собирала букет мимоз,
И набатом на мой вопрос
Прогудел твой ответ: «Нет…»
И отныне мольберт чист,
Прялка молча стоит в углу,
Руны выцвели на полу,
Инструмент не издаст свист.
Я способная простить раз,
На второй – достаю стилет.
Через пару десятков лет
Эпилог завершит рассказ.
Колдовского клинка острей
В чье-то сердце вонзится страсть
И заставит крапиву прясть,
Обжигаясь до волдырей.
И святыни свои поправ,
Полной грудью вдыхать ртуть
И прокладывать свой путь
Сквозь рунический гальдрстав.
Заклинанья шептать вслед,
Осыпать лепестками роз,
Обмирая, задать вопрос…
И тогда я скажу: «Нет».
25.04.14