Автор: leo mercutio
Основа: книга Гастона Леру
Жанр: драма
Рейтинг: G
Дисклеймер: ни кем не владею, ни на кого не претендую.
___________________________________________________________________
С самого утра зарядил мелкий, очень противный дождь. Вот уж было чему порадоваться, сидя дома…
Только дароге почему-то было не до радости. Какое-то темное, горькое предчувствие томило его с самого утра… Он слонялся по комнате, словно запертый тигр, велел Дарию приготовить чай, но так и стал его пить, пару раз выходил в прихожую, с четким намерением уйти прочь из дома, но тут же вспоминал, что, собственно, не знает, куда пойти…
В итоге, он сел у окна и стал смотреть на верхушки деревьев сада Тюильри, на проезжающие мимо фиакры, на верхние этажи, крыши и мансарды парижских домов. В некоторых окнах зажегся свет и стало видно смутные силуэты парижан…
Вдруг в дверь позвонили. По коридору деловито засеменил Дарий, щелкнули замки.
У дароги шевельнулось сердце – может, это Эрик?.. Пришел сказать, что раздумал умирать или – напротив, пришел попросить помощи в таком нелегком деле.
Однако дверь вновь захлопнулась и в гостиную вошел лишь старый Дарий с объемистой, но легкой коробкой в руках.
– Вот, господин. Вам прислали… Думаю, от этого…
Дарога спешно выхватил коробку из его рук и велел идти.
Оставшись в одиночестве, он открыл ее и даже испытал некоторое разочарование: там лежало все то, что перечислил Эрик, все эти глупые, никому не нужные вещицы, даже проклятая ленточка извивалась среди прочих вещиц, как гадюка… Дарога от обиды и злости даже плюнул на весь этот хлам.
- Эрик! – сдавленно простонал он. – Эрик, ну что же ты наделал?..
Но помедлив секунду, он сел вместе с коробкой на ковер и стал перебирать «артефакты», как выразился Эрик.
Перчатки – не купленные Эриком, а ее старенькие, очень простые.
Платочек. Кружевной, скотина…
Ленточка, будь она неладна…
Стопка писем.
Еще разговаривая с Эриком, дарога задумался – зачем ему хранить письма Кристины к Раулю. Теперь же, позволив себе – да простит его Аллах – пренебречь нормами морали, дарога открыл одно из писем и догадался, в чем тут дело.
Обычное девичье письмо – вздохи, нежность, трепетные просьбы… Обычное. Если только не одна деталь – имя адресата старательно стерто. И вряд ли это сделала сама мадемуазель Дааэ… Ох, Эрик, Эрик… Не за этой ли пачкой полез он в окно к виконту?..
Уже собираясь сложить все обратно в ящик, дарога выронил одно письмо. И тут же понял, что оно выбивается из общего ряда: другая бумага, по-другому сложено и как будто новее…
Развернув, дарога не смог сдержать улыбку…
Да, было бы странно, если бы Эрик не сказал бы свое веское прощальное слово…
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Дорогой мой друг!
Среди людей бытует мнение, что перед смертью у человека наступает просветление. Поздравь меня, дарога, я – видимо – человек… Только радоваться осталось недолго.
Хочется написать тебе это письмо теперь, когда я наконец окидываю все произошедшее трезвым взором и, признаться, мне становится дурно…
Теперь, в преддверии смерти, я чувствую себя очнувшимся от бреда, от тягостного сна, в котором я пребывал с того момента, когда я впервые услышал Ее голос, до Ее поцелуя…
Да, я влюбился, услышав ее голос… Он еще не был отточен до того совершенства, которого добился на наших уроках я, но он был настолько мил, трогателен и нежен. И она пела тогда такую незатейливую песенку – как глоток чистого воздуха среди помпезных оперных арий… Да, она сидела в своей гримерной и пела… Я обошел их все, прежде чем нашел именно ее…
(К слову – ты ведь не думал, что у меня во всей Гранд Опера только одна гримерная с тайным ходом… С тем же успехом я мог бы ухлестывать за малышкой Мэг. Хотя, это маловероятно – балерины в последнее время стервозные пошли…)
Итак, я стал каждый день приходить к ней. Сначала молча, а затем – услышав, как она делится с горничной историей про Ангела, обещанного отцом, – решился заговорить. Правда, я не хотел сначала ни давать ей уроков, ни заставлять совершенно поверить в мистику, ни склонять к замужеству… Я просто хотел поговорить с ней…
Все касаемо Ангела Музыки, небесного покровителя и учителя, она додумала уже сама, а я не решился ей возразить.
Позже я стал давать ей уроки и видел, как она чиста, честна и невинна, как умеет сострадать. В мой разум закралась мысль – а что если это действительно та девушка, которая сможет полюбить меня?.. Что если годами кошмаров и страданий я заслужил свое счастье? Я видел много женщин, но этот нежный цветок еще не был тронут человеческой подлостью, обманом, ложью…
(Знаю, дарога, ты сейчас ухмыляешься – Что я решил такое положение дел поправить!.. Спешу напомнить, что к моменту, когда ты читаешь эти строки, я уже умер, так что проникнись угрызениями совести.)
Я стал мечтать об обычной, человеческой жизни.
Я разгреб тот бедлам, в котором у меня была комната, которая позже стала спальней Луи-Филиппа, расставил, наконец, мебель, оставшуюся от
Читать далее...