или как гебисты вербовали меня в элиту моей страны

Однажды на втором курсе (80-е гг), сразу после летних каникул меня вызвал замдекана. Человек он был симпатичный, а фамилия его была Варгин. Я был отличник и в деканат раньше никогда не попадал. Поэтому поворот разговора меня сразу удивил.

— Где вы были между 7 и 9 вечера 15 августа?

Алиби! Как в кино. Я тотчас вошел в роль. Я стал вспоминать, что провел это время с друганами по городскому стройотряду на лавочках перед общагой, с пивом и разговорами. Мое алиби явно сосало.

— Заведено уголовное дело об угоне автомашины. Мы знаем, что вы пытались угнать машину возле дома номер 2 по Богословскому переулку. Потом вы побежали наверх по леснице и спрятались в кваритире у родителей.

Это очень интересно, сказал я сам себе. Я не умею водить машину. Мне не нужна машина, и я не смог бы ее угнать. Я не смог бы угнать даже собственную машину моих родителей, припаркованную в том самом переулке, ключи от которой лежат в верхнем ящике маминого письменного стола.

Это очень интересно, сказал я вслух, и повторил все свои соображения. А про себя подумал, смышленый такой мальчик, что, наверное, мои юные диссидентские дела дошли наконец-то до внимания институтского начальства, и теперь меня таким способом собрались… что? Выгонять? Это можно было сделать проще. Стало быть…

— Не надо передо мной здесь оправдываться. Начато следствие, милиция будет разбираться. Вас вызовут. Но ситуация, когда студент нашего института находится под следствием, сама по себе вопиющая.

Ага. Если бы я правда был под следствием, об этом мне сообщили бы люди в форме. Замдекана тут вообще ни при чем. Ага-ага.

— Вы знаете, продолжал товарищ Варгин, тут вполне возможна какая-то ошибка, мы вас знаем с очень хорошей стороны, но вы поймите наше положение. Дыма без огня не бывает. Мы, наверное, могли бы повлиять на ситуацию в благоприятном для вас направлении. Но нам нужна ваша помощь. Мы хотели бы предложить вам спецработу.

Да я и сам знал про «спецработу». Ходили слухи, что на каждую студенческую группу полагается минимум два стукача. Меня предупреждали. Я думал, фольклор.

— Вы подумайте. От вас не требуется ничего особенного. С вами встретятся и объяснят ваши обязанности. В общих чертах, вы будете оказывать содействие службам, обеспечивающим секретность. То есть контрразведке! Вы будете их представителем в студенческой среде.

—Я не уверен, что я хотел бы этим заниматься.

— Да вы что! Все этого хотят, но не всем мы доверяем. Потом перед вами откроются такие перспективы, которые вам и не снились. Вы сможете стать космонавтом! Как Рукавишников. Или пойдете по комсомольской линии, а потом по партийной. Можете работать в обществе дружбы со студентами зарубежных стран. Будете ездить по всему миру. Вы поймите, мы предлагаем вам войти в студенческую элиту. Если вам нравится заниматься наукой — пожалуйста, занимайтесь наукой! У вас не будет никаких преград!

Я всегда был слабым человеком, поэтому ответы на некоторые вопросы мне приходилось просто заучивать наизусть. Я сказал: спасибо за предложение, я очень польщен, я подумаю, я не готов к вашему лестному предложению. Я надеюсь, что вопрос с милицией уладится как-нибудь сам по себе. Я подумаю и потом зайду, хорошо? Не беспокойтесь, пожалуйста. Я лучше попроще. Стесняюсь я сразу вот так в элиту.

С тех пор жизнь моя пошла по совершенно другому руслу, и я не стал космонавтом. Стукачом же стал совершенно другой мальчик из нашей группы. К 4-му курсу он начал жутко стесняться ходить на пьянки, все как-то мялся. Его жалели. Потом он остался работать на кафедре. Потом ушел в райком комсомола. Потом занялся бизнесом. Интересно, что замдекана Варгин не врал. У этого парня действительно были прекрасные возможности в жизни, и остались по сей день.