[266x400]– Со временем люди меняются, – сказал я уклончиво.
– Чепуха! – возразил он. – Они меняют предмет поклонения. Но при этом остаются такими же, как были.
***
По моему глубокому убеждению, борода играет очень важную роль в распространении передовых идей, учений и овладении умами. Я думаю, что марксизм никогда бы не мог покорить массы, если бы Маркс в свое время был побрит хотя бы насильно. Ленин, Кастро, Хомейни не смогли бы произвести революции, будучи бритыми. Конечно, захватывать власть в той или иной стране или покорять территории удавалось иногда усатым и даже безусым. Но ни одному безбородому еще не удалось прослыть пророком.
***
Меня разбудила стюардесса, толкавшая перед собою тележку с напитками. Улыбнувшись в полном соответствии со служебной инструкцией, она спросила меня, что я буду пить. Разумеется, я сказал: водку. Она опять улыбнулась, протянула мне пластмассовый стаканчик и игрушечную (50 граммов) бутылочку водки «Смирнофф». Она собралась уже двигать свою тележку дальше, когда я нежно тронул ее за локоток и спросил, детям примерно какого возраста дают такие вот порции. Она понимала юмор и тут же, все с той же улыбкой, достала вторую бутылочку. Я тоже улыбнулся и довел до ее сведения, что, когда я брал билет и платил за него солидную сумму наличными, мне было обещано неограниченное количество напитков. Она удивилась и высказала мысль, что неограниченных количеств чего бы то ни было вообще в природе не водится. Поэтому она хотела бы все-таки знать, каким количеством этих пузырьков я был бы готов удовлетвориться.
– Хорошо, – сказал я, – давайте десять. – Названное мной количество вовсе не относится к числу невообразимых. Однако, порывшись в тележке, стюардесса нашла в ней еще пять пузырьков «Смирнофф», а за остальными сбегала в головную часть нашего аппарата.
***
– К сожалению, – сообщил мне террорист, – наши действия пока не находят достаточного понимания у народных масс. Развращенные хитроумными уступками капиталистов и продажностью профсоюзных лидеров, рабочие и крестьяне не дошли еще до осознания своих классовых интересов и не хотят подниматься на всеобщую борьбу за окончательное торжество коммунистических идеалов.
– Да-да, – поддержал я соседа. – Люди бороться не хотят, потому что живут слишком хорошо. Зажрались.
***
– А никакого бога нет, – подскочил вдруг отец Звездоний и стукнул правой ногою в землю. – Совершенно никакого бога нет, не было и не будет. А есть только Гениалиссимус, который там, наверху, – Звездоний ткнул пальцем в небо, – не спит, работает, смотрит на нас и думает о нас. Слава Гениалиссимусу, слава Гениалиссимусу, – забормотал он как сумасшедший.
more...
[266x400]В том, чтобы принять любой подарок, ничем не выдав разочарования, Телеману нет равных. Он отлично умеет это с детства: однажды ему подарили на Рождество ткацкий станок, и он понял по глазам отца, что тот долго переубеждал маму, но проиграл, мама была вся в предвкушении, и Телеману не захотелось ее разочаровать, он живо и радостно поблагодарил и все Святки что-то ткал. Подарок, усвоил Телеман, строит отношения между дарителем и одариваемым, его ценность в этом, а не в нем самом.
***
Телеман ныходит покурить. Он мог бы покурить в доме, но совершенно уверен, что Нина не оставит его поступок без комментариев, а это ему не по силам. Весь смысл перекуривания в том, чтобы тебя на несколько минут оставили в покое, чтобы не надо было ни говорить, ни оправдываться, вообще рта открывать.
***
Смысл – это самая банальная составляющая текста.
***
Ты спишь?
Что?
Спрашиваю, не спишь ли ты.
А ты как думаешь?
Можно я что-то скажу?
Ну.
Я думала о нашем разговоре днем.
И?..
По-моему, это очень важно – говорить, что мы друг о друге думаем, в больших вещах и в мелочах, всегда.
Ты не боишься, что это будет грубо и обидно?
Как будет, так будет.
И когда начинаем?
Прямо сейчас.
Хорошо. Меня раздражает, если мне не дают заснуть, когда я хочу.
***
Ничто не должно даваться легко. Театр призван делать больно. В первую очередь – больно. Причем это касается всех: драматурга, режиссера и зрителя. Если хоть на одном этапе театр становится приятным делом, это уже не театр. А всего лишь постановка для сцены.
more...
[245x400]Дедушка в мужском кресле, посвистывая слуховым аппаратом и посасывая пыхтящую трубку, качал головой над «Дейли экспресс», которая описывала ему мир, где истина и справедливость постоянно подвергались Коммунистической Угрозе. А бабушка, в красном углу, в женском кресле цокала языком над «Дейли уоркер», которая описывала ей мир, где истина и справедливость в их усовершенствованных версиях постоянно подвергались угрозе со стороны Капитализма и Империализма.
***
Он умер современной смертью: в больнице, без семьи, разделив последние минуты с сиделкой, месяцы, даже годы спустя после того, как медицина научилась продлевать жизнь до состояния, когда условия, на которых ее предлагали, уже особенно не вдохновляли.
***
Если я называл себя атеистом в двадцать и агностиком – в пятьдесят и шестьдесят, то не потому, что за прошедшее время приобрел новые знания, а просто лучше стал сознавать свое невежество. Откуда нам знать, что мы знаем достаточно?
***
Я и сам, разумеется, меланхолик, и порой жизнь кажется мне весьма переоцененным времяпрепровождением, но я никогда не желал не быть более самим собой, никогда не жаждал забвения. Я не настолько убежден в ничтожности жизни, чтобы перспектива нового романа, или нового приятеля (или старого романа, или старого приятеля), или футбольного матча по телевизору (или даже повтора старого матча) не зажигала во мне интерес снова и снова.
***
Страх смерти заменяет страх Божий. Однако страх Божий – абсолютно здравая более ранняя установка, учитывая жизненные опасности и нашу беззащитность перед громом и молниями неизвестного происхождения, – по крайней мере, давал возможность торговаться. Мы уболтали Бога отказаться от бренда «Мстительный» и переименовали Его в Бесконечно Милостивого; мы переодели Его из Старого в Новое, как в случае с Ветхим и Новым Заветом или Лейбористской партией. Мы подняли домкратом Его кумира, поставили на полозья и дотянули до места с более солнечной погодой. Мы не можем то же самое проделать со смертью. Смерть нельзя уболтать или уговорить на что-нибудь; она просто отказывается садиться за стол переговоров.
more...
[290x400]На следующий вечер Чебурашка первым пришёл к крокодилу. Гена в это время читал. Он очень любил читать точные и серьёзные книги: справочники, учебники или расписания движения поездов.
***
– Меня зовут Шапокляк, – ответила старуха. – Я собираю злы.
– Не злы, а злые дела, – поправила её Галя. – Но только зачем?
– Как – зачем? Я хочу прославиться.
– Так не лучше ли делать добрые дела? – вмешался крокодил Гена.
– Нет, – ответила старуха, – добрыми делами не прославишься.
***
– Я возьмусь! – заявил Чебурашка. Он всегда старался браться за трудные дела.
– И я возьмусь! – сказал крокодил. Ему просто очень хотелось помочь Чебурашке.
***
– Вас всех, наверное, очень интересует вопрос, а почему у такой милой и симпатичной жирафы, как я, совсем нет товарищей? Не так ли?
Гене, Гале и Чебурашке пришлось согласиться, что это действительно так.
– Тогда я вам объясню. Всё дело в том, что я очень высокая. Чтобы со мной беседовать, надо обязательно задирать голову вверх. – Жирафа потянулась и внимательно посмотрела на себя в зеркало. – А когда вы идёте по улице, задрав голову вверх, вы непременно провалитесь в какую-нибудь яму или канаву!.. Так все мои знакомые и порастерялись по разным улицам, и я не знаю, где их теперь искать!
***
Жирафа говорила долго. За себя и за всех остальных. Но, несмотря на то что она говорила очень долго, она не сказала ничего толкового. Эта особенность чрезвычайно редкая в наше время. Во всяком случае, среди жираф.
more...
[246x400]Проработав двадцать пять лет в полиции, Адамберг взял за правило опасаться обычных, ничем не примечательных людей и скорее доверял верзилам или уродам: они с самого детства научились быть тише воды, ниже травы, чтобы окружающие оставили их в покое. Обыкновенные люди не так благоразумны, они доставляют больше хлопот.
***
Лоуренс возлагал на женщин слишком большие надежды, из-за чего, как это ни парадоксально, вынужден был мириться с их многочисленными недостатками: он считал, что они стоят на высшей ступени мироздания, могут повелевать сферой бессознательного и призваны облагородить мужчин, которые находятся на низком, примитивном уровне развития. Он хотел видеть женщин возвышенными, а не банальными, он полагал, что они почти бестелесны и ни в коем случае не прагматичны.
***
Любовь дарит крылья, зато подрубает ноги.
***
Положив левую руку на шею пса, а в правой держа стакан, Камилла смотрела на гору прямо перед собой. Гора, напротив, не удостаивала ее взглядом. Исполненная высокомерия, она просто игнорировала Камиллу.
***
– Он действительно особенный?
Камилла пожала плечами:
– Он не похож на других.
– Не такой, как все полицейские?
– Хуже. Не такой, как все люди.
more...
[400x609][249x400]Люди в большинстве своем ни плохи и ни хороши. Они просто недостаточно умны, только и всего.
***
Человеческая натура, мой дорогой, повсюду одинакова. Просто в деревне все на виду.
***
Ничто так не ранит, как подобного рода пересуды, и бороться с ними, оправдываться – чрезвычайно трудно. Когда люди болтают за глаза, вы не можете ни отрицать, ни возмущаться, а сплетня разносится вдаль и вширь, обрастая новыми подробностями, и никто и ничто не в силах положить этому конец.
***
Некоторые доктора – умные люди, другие – не очень, но в пятидесяти случаях из ста даже лучшие из них не знают, как вас лечить.
***
Как правило, в любом разговоре мы улавливаем общий смысл, но не обращаем внимания на собственные слова, которыми он выражен. Поэтому, пересказывая разговор, мы обычно употребляем не те слова, которые были сказаны, а совсем другие – такие, которые, по нашему мнению, обозначают то же самое.
more...
[260x400]В январские дни вроде этого солнце опускается совсем низко и висит на небе, как одетый в оранжевое Будда из документальной программы о смысле жизни.
***
Меня в проклятиях интересует именно это: могут ли они существовать, если в них не верить?
***
Иногда мне нравится представлять себе, будто я живу с призраками. Не с призраками из собственного прошлого – в таких призраков я не верю, – а с легкими обрывками мыслей и книг, которые висят в воздухе, словно шелковые марионетки. Порой мне кажется, что и мои мысли тоже плавают вокруг, но эти обычно надолго не задерживаются. Они похожи на мух-однодневок: рождаются, большие и сверкающие, летают туда-сюда, жужжа, как сумасшедшие, а всего какие-то сутки спустя берут и замертво падают на пол.
***
Женщина в булочной улыбнулась мне так, будто бы все, кого я когда-либо знала, только что умерли.
***
У меня нет целлюлита, и поэтому мужчины за пятьдесят чувствуют себя счастливчиками, когда им удается со мной переспать. Но Адам… Что я могу дать такого, чего ему может недоставать? В сексуальной экономике у меня миллионы на инвестиционном счету под названием «Пожилые мужчины», но, боюсь, никакой другой счет мне уже не откроют.
more...
[266x400]Хотя, ежели подумать, все пророки были пьяницами, потому что уж очень тоскливо: ты все знаешь, а тебе никто не верит.
***
Все люди медузы, и ничего в них такого не замешано. Попадаются изредка настоящие, у которых есть что-нибудь свое — доброта, талант, злость… Отними у них это, и ничего не останется, станут медузами, как и все.
***
— Скажи, а ты как — сначала напишешь, а потом уже вставляешь национальное самосознание?
— Нет, — сказал Виктор. — Сначала я проникаюсь национальным самосознанием до глубины души: читаю речи господина Президента, зубрю наизусть богатырские саги, посещаю патриотические собрания. Потом, когда меня начинает рвать — не тошнить, а уже рвать, — я принимаюсь за дело…
***
Я совершенно трезв. Но я сопьюсь. Это единственное, в чем я сейчас уверен. Вы не можете себе представить, но я приехал сюда полгода назад абсолютно непьющим человеком. У меня больная печень, катар кишок и еще что-то с желудком. Мне абсолютно запрещено пить, а я теперь пьянствую круглые сутки… Я абсолютно никому не нужен. Никогда в жизни этого со мной не бывало. Я даже писем не получаю, потому что старые друзья сидят без права переписки, а новые — неграмотны…
***
Не будет никакого спасения. Потому что все дураки-радикалы не только верят в прогресс, они еще и любят прогресс, они воображают, что не могут без прогресса. Потому что прогресс — это, кроме всего прочего, дешевые автомобили, бытовая электроника и вообще возможность делать поменьше а получать побольше. И потому каждое правительство вынуждено одной рукой… то есть, не рукой, конечно… одной ногой нажимать на тормоза, а другой на акселератор. Как гонщик на повороте. На тормоза — чтобы не потерять управление. А на акселератор — чтобы не потерять скорости, а то ведь какой-нибудь демагог, поборник прогресса, обязательно скинет с водительского места.
more...
[253x400]Под конец года почти за одну ночь снег замел последние следы осени. Люди пробегали по улицам сгорбившись, засунув руки в карманы, потому что ветер умудрялся забиться в одежду даже через самый узкий рукав, чтобы потом выскользнуть наружу через другой. К несчастью, это был не обычный пронизывающий декабрьский ветер с Дуная, который зиму только крестит. Этот ветер нес с собой и холод придвигавшихся все ближе окрестных войн, от него сердце и душу пробирал озноб, и трудно было человеку укрыться от расползавшегося повсюду страха.
***
Снилось ему, что он заснул в том самом саду и чувствует на щеке чье-то дыхание. Снилось, что, проснувшись и приподнявшись, он встретился лицом к лицу с дивным белым единорогом. Снилось, что это мифическое существо прислонилось головой к его плечу. А потом ему приснилось – о ужас! – что он проснулся и утратил способность видеть сны.
***
Самыми любимыми его строчками были те, что описывали море, а так как ему еще никогда не доводилось оказаться возле большой воды, он часто с волнением замирал на одном и том же месте – это был высокий мыс – и со временем убедил себя в том, что действительно слышит грохот прибоя, чувствует свежий вкус соли, даже видит нечто такое, чего не было в книге, что автор поленился описать более детально. И в настоящий момент, сидя в кресле отчима, Анастас Браница болтал ногами, потому что сейчас, в 1096 году, увлекся сверх всякой меры и побежал к берегу.
Теперь, когда он наконец решился на это, ноги без остановки мчали его вниз по склону. Не было больше ни кресла, ни стола, не было двухэтажного дома на Великом Врачаре, Анастас несся по узкой извилистой тропке, все ближе и ближе к огромной воде.
***
Он был не таким, как другие, и из-за этого чувствовал какую-то маленькую, почти ненужную радость. Больше, чем радость, ему не давало покоя смущение. А ввиду того, что он все чаще и чаще во многом расходился со всеми остальными, верх брала огромная печаль.
***
Хотя в толпе люди сталкиваются лицом к лицу, в ней трудно толком распознать не только других, но и самого себя.
more...
[283x400]Отправляясь на прогулку, Куин каждый раз испытывал такое ощущение, будто себя он с собой не берет; целиком доверяясь направлению улиц, уменьшаясь до всевидящего ока, он мог не думать и от этого более, чем от чего-нибудь еще, обретал покой, целительную пустоту в душе. Мир располагался вне его, вокруг него, перед ним, и скорость, с которой этот мир менялся, не позволяла ему сосредоточить внимание на чем-то в отдельности. Главное было движение, процесс, когда одна нога ставится перед другой, когда передвигаешься в фарватере собственного тела.
***
В книгах, которые он писал, его интересовало не то, как они соотносятся с реальностью, а то, как они соотносятся с другими книгами.
***
Сыщик – это тот, кто вглядывается, вслушивается, продирается сквозь непролазную трясину улик и событий в поисках мысли, идеи, которая сведет воедино все эти улики и события, придаст им смысл. По сути, автор и сыщик неразделимы. Ведь читатель видит мир глазами сыщика, ощущает, словно впервые в жизни, как перед ним открываются новые горизонты. Он вдруг начинает замечать находящиеся вокруг предметы, как если бы они заговорили с ним, как если бы, вглядевшись в них повнимательнее, он обнаружил в них некий высший смысл.
***
Это то, что называется речью. Это термин такой. Когда слова вылетают изо рта, поживут немного и умирают.
***
Я не могу сказать, кем буду завтра. Каждый день – новый, и каждый день я снова появляюсь на свет. Я везде вижу надежду, даже в темноте, и, когда я умру, я, может быть, стану Богом.
more...
[237x400]Кино прикончило театр. Первый луч кинопроектора был как блеск бритвы, перехватившей горло великому и древнему искусству. Зачем переться в душный зал, если можно в звездном исполнении и грандиозном антураже с достоверностью рассмотреть то же самое? Держась в темноте за руки и жуя ириски. Кино отобрало у театра всё: героев, интригу, страсти, развлечение и философию. Добавив от себя крупные планы, безумные трюки и красочный монтаж.
Н-ну, затем пришло телевидение, и старый благородный театр был отмщен. И хорошо отмщен, мой добрый друг! Зачем переться в темный зал, если так удобно дома, на диване, с пивом и закуской, смотреть то же самое? Обсуждение по ходу, сигаретная затяжка и рекламная пауза сходить в туалет.
***
Вот верхом советского либерализма был 1967 год. То есть либерализм уже кончился, но этого еще никто не понял, и настроение по инерции было хорошее. Цвели и пахли надежда и вера в светлое будущее мирового коммунизма: типа гибрид новогодней елки и павлиньего хвоста, и там много еды, одежды и бесплатных квартир.
***
В Средние века публичная казнь была общегородским праздником и бесплатным массовым развлечением. Семьями шли с утра занимать лучшие места, с детишками и беременными женами. В наше время это показывают только в кино. Но рейтинг по-прежнему высокий.
***
Заметьте, на роли врагов часто брали актеров с умными лицами. Чтоб они драматичней осознавали глубину падения. А также додумывались до изощренных зверств. А рекомендуемый герой был чист и туп. От него требовалась твердость характера и верность партии. А думать только о светлом пути и выполнении предначертаний. Многодуманье же вело к оппортунизму, вредительству и к стенке.
***
Еще в детстве нашим генералам необходимо было кого-то бить. Мальчикам всегда необходимо кого-то бить. Так воспитывается героизм. Ведомые воинским духом, они напрягают умственные способности в поисках врага. А он должен быть! Это пацан с другой улицы, или из другой школы, или самый хилый, или самый жирный, самый бедный или самый богатый, сын пьяницы или сын начальника. Не важно. Годится любое отличие, и оно станет свидетельством вины. Разрешением на побои.
more...
[407x700]Мэтью Квик — Серебристый луч надежды
[показать]
Ведь у меня теперь собственная жизнь — фильм, который я смотрю не переставая.
***
На Тиффани черное вечернее платье, каблуки и бриллиантовое ожерелье, а ее макияж и прическа кажутся мне чересчур безупречными, словно она из кожи вон лезла, чтобы выглядеть привлекательно, как иногда делают пожилые женщины.
***
В конце, особенно после того, как Гэтсби застрелили в собственном бассейне в тот самый момент, когда он первый раз за все лето решил искупаться, Дэзи даже не приходит на похороны, Ник и Джордан расстаются, а Дэзи в конце концов решает жить с этим расистом Томом, чья жажда секса практически убивает ни в чем не повинную женщину, – ты понимаешь, что Фицджеральд ни разу не удосужился посмотреть на закатные облака, потому что в его книге нет и намека на счастливую развязку и серебряный ободок у тучи.
***
Она не похожа ни на кого из моих знакомых, потому что не носит вечно улыбающуюся маску, которую надевают другие, когда знают, что на них смотрят.
***
Вероника не знает, что Ронни здесь, и ему нельзя задерживаться, если не хочет получить нагоняй. Жены не любят, когда мужья что-то делают без их разрешения - например, навещают своих лучших друзей, которых тысячу лет не видели.
***
[249x400]В моем возрасте люди понимают, что самые худшие ожидания обычно оправдываются.
***
Мисс Марпл – седовласая старая дама с необыкновенной приятностью в манерах, а мисс Уэзерби – неиссякаемый источник злословия. Мисс Марпл, безусловно, гораздо опаснее.
***
Во всей Англии ни один сыщик не сравнится с незамужней дамой неопределенного возраста, у которой бездна свободного времени.
***
Когда настанет мой час, мне будет очень грустно, если единственным доводом в мое оправдание будет то, что я был справедлив. Ведь тогда и ко мне отнесутся только справедливо.
***
Интуиция – это как привычка читать слова, не складывая их по буковкам. Дитя этого не умеет – у него слишком мало опыта. Но взрослый человек узнает слово с первого взгляда, потому что видел его сотни раз.
more...
[265x400]Они пошли перекусить. Розман пытался заигрывать с ней под столом ножкой. Эдипа была в сапогах и почти ничего не почувствовала. Отбрыкалась и решила не волноваться попусту.
– Хотите – сбежим со мной, – предложил Розман, когда подали кофе.
– Куда? – спросила Эдипа. И Розман заткнулся.
***
Ошарашенная Эдипа стояла перед картиной и плакала. Никто не заметил, поскольку на ней были зеленые защитные очки. В какую-то секунду она подумала, что слезы заполнят все пространство за линзами и никогда не высохнут, если очки достаточно плотно прилегают к глазным впадинам. Тогда она сможет навеки сохранить печаль этого момента и смотреть на мир в преломлении слез, этих особенных слез, открывающих еще невиданное разнообразие связей в важных промежутках от плача до плача.
***
Наша духовная красота проявляется на уровне извилин головного мозга
***
– Мне приснился мой дед, – поведал ей мистер Тот. – Я запомнил его глубоким стариком, таким же, как я теперь. А мне уже девяносто один. В детстве мне казалось, что ему всю жизнь был девяносто один год. А теперь, – он засмеялся, – мне кажется, будто я сам всю жизнь был девяностолетним стариком.
***
Эдипа поняла, что он страдал от DT. За этой аббревиатурой – delirium tremens – скрывалась метафора трепетного проникновения разума в неведомое. Святой, чья вода могла возжигать лампады; ясновидец, чьи оговорки задним числом оказывались гласом Духа Господня; законченный параноик, для которого весь мир вертелся вокруг него самого и четко делился на сферу буйной радости и сферу постоянной угрозы; мечтатель, изучавший в своих видениях древние туннели истины с обветшавшими входами, – все они одинаковым образом соотносили свои действия со словом – или тем, что выполняло функцию слова, – которое прикрывало их и защищало. Действие метафоры, следовательно, является прорывом либо к правде, либо ко лжи, в зависимости от того, где вы в данный момент находитесь: внутри в безопасности или снаружи в смятении.
more...
[248x400]Леннарт Оскарссон хранил тайну. Не он один, это он знал, но хранил так, словно она принадлежала только ему. Она покоилась у него на плече, дремала в его груди, наполняла все его нутро. Каждый вечер он решал утром выпустить ее из заточения, освободить и спокойно ждать дней без тайн.
Но был не в силах.
***
Ведь совокупному стыду и самоунижению всей массы заключенных нужен выход: я не в силах вынести унижение от общества по ту сторону стены, а потому унижаю кого-нибудь другого, совершившего другое преступление, мне легче дышать, если мы сообща решили, что кто-то другой еще хуже, еще ненормальнее, полный беспредельщик.
***
Последний раз он плакал в незапамятные времена. Даже когда ушла Агнес, не мог, пытался иной раз, вправду искренне хотел, но ничего не получалось, ни слезинки не выдавишь, вообще никогда не получалось; оглядываясь назад, он сообразил, что в зрелом возрасте не плакал никогда.
Он отключил слезы.
По крайней мере, до сегодняшнего дня.
И потому сейчас он ничего не понимал. Жуткий страх не отпускал, и слезы все лились и лились. Много раз он представлял себе, как приятно поплакать, но сейчас испытывал только чувство утраты, что-то изливалось из него, а он сидел на переднем сиденье машины, одинокий, опустошенный.
***
Понимают ли пятилетние дети, что такое смерть? Понимают ли, что умершего больше нет, что он больше не дышит, не видит, не слышит, что умерший никогда больше не придет играть на детскую площадку. Вряд ли. Он и сам-то не понимает.
***
Раньше он никогда не думал о смерти. Она ведь не имела к нему касательства. И вдруг он очутился посреди нее, она чавкала под ногами, затягивала, как трясина; похоронив мать и отца, он осознал, что был собственным прошлым.
more...
[200x329]Господи, как много в людях простоты! Они ведь думают, что все будет хорошо, стоит только уехать в другую страну. Если бы я делал брошюру за свой счет, я бы посоветовал всем оставаться дома. Это и дешевле, и результат ничуть не хуже. Но я подрядился настроить их на поездку в Финляндию.
***
Вполне возможно, что происходящие в мире процессы развиваются в сторону единения, стремятся сойтись в одной точке, когда все языки сольются в один, все цвета кожи превратятся в один общий цвет, все континенты станут на одно лицо; все модели автомобилей, все больше и больше сближаясь, превратятся в одну-единственную модель; примеры такого развития встречаются на каждом шагу: раньше можно было заметить разницу между семейными автомобилями, например марки «опель» и «рено», тогда как сегодня различие стало едва заметным, а еще через несколько лет оно, пожалуй, совсем исчезнет; вероятно, остается только свыкнуться с мыслью, но мне она неприятна, я-то как раз надеюсь, что мне на моем веку еще повезет избежать чрезмерной текучести и воды, я хочу стабильности и надежности, чтобы как можно меньше было таких вещей, в отношении которых надо занимать ту или иную позицию, но мировые процессы работают против меня, время работает против меня, ведь изменения происходят повсюду.
***
С каждой страной есть свои заморочки, причем заморочки зависят от того, с какой стороны на них посмотреть. Если рассматривать Финляндию с норвежской стороны, ее главная заморочка будет заключаться в том, что Норвежское телевидение как-то лет десять тому назад закупило сразу целый пакет финской телепродукции. Тяжелой, тяжелой продукции. С персонажами-молчунами, которые там, где им не хватало слов, вместо разговоров брались за топор, а нехватка слов их часто подводила. Эти произведения были настолько мрачными, что наложили неизгладимый отпечаток на образ Финляндии, который сформировался у норвежцев после их просмотра.
***
Разрыв между должным и действительным поразительно велик. О возведении мостов между должным и действительным нечего и думать. Слишком велик будет пролет. Современная технология этого не осилит. Тут нужны квантовые скачки или смена парадигм.
***
Сперва умирают мужчины, потом женщины, а дольше всех не умирают дети, средняя продолжительность жизни у детей выше, чем у женщин, про это я нигде не читал, но утверждаю, потому что сам знаю, что это так, – у детей продолжительность жизни самая большая.
more...
[246x400]С того самого мгновения, когда крышка перестает закрывать бутылку, эта крышка становится ничем, с того самого момента, когда тело твоего друга перестает шевелиться… чем становится твой друг?
***
Он никогда не погружался в размышления. Он не понимал, что происходит с людьми, когда они сжимают голову руками и говорят: «Теперь надо подумать». Что за каша варится в их мозгу, как они приводят в порядок мысли, всякие там индукции, дедукции, логические выводы оставались для него полнейшей тайной. Он признавал, что все это, несомненно, приносит свои плоды, что, поразмыслив какое-то время, человек делает выбор. Комиссар приходил от этого в восхищение и думал, что ему самому, наверное, чего-то недостает. Когда он пытался проделать нечто похожее, когда садился и говорил себе: «Будем думать», – в его голове ничего не происходило.
***
Мы рождаемся и умираем, а в промежутке, выбиваясь из сил, теряем время, делая вид, что хотим его сэкономить, – только это я могу сказать о людях.
***
С Клеманс следует быть особенно деликатным. Уже семьдесят лет она одержима одной идеей: найти любовь и мужчину, и если возможно, в одном лице, а это такая редкость.
***
У него перед глазами оказалось письмо Кристианы, исполненное гнева и страсти, а содержание его было старо как мир. Ухожу. Ты эгоист. Не хочу больше видеть. У меня есть гордость. И так далее и тому подобное на шести страницах.
more...