Умберто Эко – Пять эссе на темы этики

[200x324]Интеллигенция – категория очень зыбкая, что известно. Четче определима «функция интеллигенции». Эта функция состоит в том, чтобы критически выявлять то, что представляется посильным приближением к представлению об истине, – и осуществляться эта функция может кем угодно, даже аутсайдером, но когда этот аутсайдер мыслит о собственном существовании и суммирует эти мысли. И в равной степени с функцией интеллигента не справляется профессионал от литературы, если он реагирует на события эмоционально и не ставит рефлексию во главу угла.

***

Интеллектуальная функция может привести человека к результатам эмоционально непереносимым, поскольку многие проблемы решаются только выводом, что они решения не имеют.

***

Свобода слова означает и свободу от риторики.

***

У Муссолини не было никакой философии: у него была только риторика. Начал он с воинствующего безбожия, затем подписал конкордат с Церковью и сдружился с епископами, освящавшими фашистские знамена. В первые его, еще антиклерикальные времена, если верить легенде, он предлагал Господу разразить его на месте, дабы проверить истинность Господня бытия. По всей видимости, тот чем-то отвлекся и просьбу не удовлетворил. На следующем этапе во всех своих выступлениях Муссолини ссылался на имя Божие и смело именовал самого себя «рукой Провидения».

***

Подозрительность по отношению к интеллектуальному миру всегда сигнализирует присутствие ур-фашизма. Официальные фашистские мыслители в основном занимались тем, что обвиняли современную им культуру и либеральную интеллигенцию в отходе от вековечных ценностей.

more...

free_readings

Ричард Йейтс – Пасхальный парад

[261x400]Но чтобы называться интеллектуалкой, мало красиво рассуждать или даже попадать каждый семестр в список лучших студентов или в свободное время ходить в музеи, на концерты и на «фильмы», а не просто в киношку. Надо научиться не проглатывать язык в кругу патентованных интеллектуалов и не впадать в другую крайность, когда ты начинаешь нести всякую ахинею в безнадежной попытке исправить одну глупость, сказанную двумя минутами ранее. А если уж ты свалял дурака, то не ворочаться потом всю ночь в постели, изводясь по этому поводу.
Следовало быть серьезным и при этом – убийственный парадокс! – ни к чему не относиться слишком серьезно.

***

– Наверно, это очень тяжело… вот так бросить то, чем ты жил.
– Да уж, мое сердце разбилось. Хотя мое сердце тогда разбивалось в среднем раз в месяц, так что это был лишь вопрос степени.

***

Если не считать желания заплакать, Эмили, пожалуй, не смогла бы сказать, что же она сейчас испытывает. И только поразмышляв над этим всю дорогу, уже поднимаясь к себе по лестнице, вдруг поняла, что испытывает чувство огромного облегчения.

***

– Его вполне устраивала моряцкая жизнь. Она давала ему свободу, столь дорогую его сердцу.
– Не понимаю. Свобода делать что?
– Почему обязательно «делать»? Свобода быть.

***

– Джек, обалдеть! – закричала она. – Ты был признан «лучшим молодым поэтом Йеля».
– Ну, это своего рода лотерея, – отозвался он. – Кому-то же они должны ежегодно присваивать это звание.

more...

free_readings

Ричард Бротиган – Лужайкина месть

[271x400]Джек — это мужчина, проживший с моей бабушкой тридцать лет. Он не был мне дедом. Он был итальянцем, который однажды пришел к ней по дороге. Джек ходил от дома к дому и продавал участки во Флориде.
Он торговал мечтой о вечных апельсинах и солнышке в тех краях, где люди жевали яблоки и вечно мокли под дождем.

***

Когда-то мое тело занимало пространство ребенка, а двери означали что-то большое и почти человеческое.

***

Мы сидели в канаве и больше ничего не делали. Может, мы ждали, что появится ведьма или еще что и вызволит нас из канавы. Мы там просидели почти час — по детскому времени.

***

Романисту было под пятьдесят — высокий, рыжеватый, он выглядел так, будто жизнь подарила ему бесконечный поток подружек-изменниц, пятидневных запоев и автомобилей со сломанной коробкой передач.

***

Это старая песня — ее заиграли все музыкальные автоматы Америки. Песня крутилась так долго, что записалась даже в американской пыли, а та осела и превратила стулья, машины, игрушки, лампы и окна в миллиарды проигрывателей, и те ездили этой песней по ушам нашего разбитого сердца.

more...

free_readings

Эжен Ионеско – Урок

[241x400]Папа с мамой хотели бы, если вы сочтете возможным, подготовить меня в такой короткий срок, чтобы я сдавала экзамен на полного доктора всех наук.

***

Учитель. Итак, мы с вами вступаем в область арифметики.
Ученица. Да, мсье, вступаем.
Учитель (острит). Не сходя с места.
Ученица (оценив юмор). В самом деле, мсье.

***

Учитель. Вы умеете считать?
Ученица. Да, мсье. Один... два... э-э...
Учитель. Значит, умеете? А до скольких?
Ученица. До... до бесконечности.
Учитель. Это невозможно, мадмуазель.
Ученица. Ну, тогда, скажем, до шестнадцати.
Учитель. Что ж, вполне достаточно. Будем довольствоваться малым.

***

Учитель. Если вы произносите несколько звуков подряд с большой скоростью, они автоматически сцепляются друг с другом, образуя слоги, слова и даже фразы, то есть более или менее значительные группировки, иррациональные сочетания, лишенные всякой смысловой нагрузки и именно поэтому способные свободно держаться в воздухе на значительной высоте. Слова же весомые, обремененные смыслом, неминуемо летят вниз и падают...
Ученица. ... в глухие уши.
Учитель. Верно, но не перебивайте... или безнадежно перепутываются... или лопаются, как воздушные шарики.

***

Ибо каждому понятию в любой стране соответствует одно-единственное слово, не считая синонимов.

more...

free_readings

Флэнн О'Брайен – Трудная жизнь

[258x400]– Говорят, благочестие имеет свой запах, – тихо пробормотал мистер Коллопи себе под нос. – Все наоборот. На самом деле запах благочестия – это всего лишь отсутствие запаха женщины.

***

– Знаете, святой отец, – осторожно заметил мистер Коллопи, – от ваших разговоров о страданиях у меня начинается небольшое расстройство желудка. Вы, похоже, приходите в восторг от страданий, – когда страдают другие. А что бы вы делали, если бы такая ситуация возникла в вашем собственном доме?

***

Мы не знаем ни дня... ни часа. Все приходит к тому, кто умеет ждать.

***

Мы можем сделать ровно столько, сколько сами готовы сделать.

***

– Я люблю свой дом и свой алтарь, отец Фарт. Но более всего я почитаю правду. Я люблю правду.
– Отлично, это хорошая новость.
– Полагаю, вы тоже почитаете правду, но при условии, что это та правда, которая вам нравится.

more...

free_readings

Точнее, не сами наркотики, а ощущения, воплощаемые в литературных текстах: от Кольриджа и Де Квинси, эпатировавших своими откровениями читателей в XIX веке, до вполне современного (но ничуть не менее интересного из-за этого) Эдварда Сент-Обина.
Оригинал списка с комментариями можно найти на сайте журнала Гардиан

1. Samuel Taylor Coleridge, «The Pains of Sleep» / Сэмюэл Тэйлор Кольридж, «Боли сна», 1803

2. Thomas De Quincey, «Confessions of an English Opium Eater» / Томас Де Квинси, «Исповедь англичанина, любителя опиума», 1821

3. Wilkie Collins, «The Moonstone» / Уилки Коллинз, «Лунный камень», 1868

4. Arthur Conan Doyle, «The Sign of Four» / Артур Конан Дойль, «Знак четырёх», 1890

5. Aldous Huxley, «Brave New World» / Олдос Хаксли, «О дивный новый мир», 1932

6. William S Burroughs, «The Naked Lunch» / Уильям Берроуз, «Голый завтрак», 1959

7. Hunter S Thompson, «Fear and Loathing in Las Vegas» / Хантер Томпсон, «Страх и отвращение в Лас-Вегасе», 1971

8. Irvine Welsh, «Trainspotting» / Ирвин Уэлш, «На игле», 1993

9. Alan Hollinghurst, «The Spell» / Алан Холлингхёрст, «Заклинание», 1998

10. Edward St Aubyn, «Bad News» / Эдвард Сент-Обин, «Плохие новости»

free_readings

Ноэл Кауард – Интимная комедия

[300x400]С и б и л л а. Милый, я так счастлива!
Э л л и о т. В самом деле?
С и б и л л а. А ты разве нет?
Э л л и о т. Разумеется, да. Я ужасно счастлив.
С и б и л л а. Только подумать. Мы с тобой – муж и жена.
Э л л и о т. Да, дело кончилось трагически.

***

С и б и л л а. Мне кажется, ты не очень-то любишь мою мать.
Э л л и о т. Не люблю? Да я ее терпеть не могу!
С и б и л л а. Поверь, в глубине души она очень хорошая.
Э л л и о т. Значит, до такой глубины я еще не докопал.

***

В и к т о р. Любить сильнее, чем я тебя люблю, уже невозможно.
А м а н д а. Жаль, дорогой. Я надеялась, наш медовый месяц будет шагом вперед.

***

А м а н д а. В моей жизни случай решает все.
В и к т о р. Какая ерунда!
А м а н д а. Почему же ерунда? Наша с тобой встреча – случай, значит, и наша любовь случайна. И случайность, что мы поехали отдыхать именно сюда. А учитывая то, как ты ведешь машину, просто поразительная случайность, что мы доехали.

***

В и к т о р. Лично я рад, что я нормальный.
А м а н д а. Немного странный повод для радости. Тебе не кажется?

more...

free_readings

Джулиан Барнс – Англия, Англия

[259x400]Если воспоминание – не вещь, но воспоминание о воспоминании о воспоминании, череда отражающихся друг в друге зеркал, тогда рассказ твоего мозга о том, что, по его утверждению, когда-то имело место, будет окрашен всем произошедшим за истекший период. Так вспоминает свою историю любая страна: не бывает прошлого как такового, прошлое – это то, на фоне чего современный период может считаться вполне нормальной эпохой.

***

Она росла, ее характер строился, и вот, когда она перестала зарываться и стала все делать по-своему, и достаточно поумнела, чтобы догадываться, когда лучше прикинуться неумной, и вот, когда она открыла для себя друзей, светскую жизнь и новый вид одиночества, когда она переехала из деревни в город и начала накапливать свои будущие воспоминания, она приняла материнское правило: старшие свои ошибки совершили, твой черед совершать твои. Из этого правила вытекало логическое следствие, которое стало одним из параграфов личного кодекса Марты: когда ты старше двадцати пяти, сваливать вину на родителей запрещается.

***

Молчать Марта умела виртуозно. Давным-давно она поняла – точнее, впитала из окружающей среды путем социального осмоса, – что женщина призвана разговорить мужчину, победить его скованность; тогда он развлечет тебя, расскажет, как устроен свет, впустит в свой внутренний мир и в итоге женится на тебе. К тридцати годам Марта осознала, что этот совет никуда не годится. В большинстве случаев последовать ему означало допустить, чтобы собеседник долго нудел тебе в ухо; а предполагать, будто мужчины могут кого-то впустить в свой внутренний мир, – вообще верх наивности. У многих внутреннего мира и в заводе нет – один внешний.

***

Все мужчины делятся на два вида: те, кто уже сморозил какую-нибудь глупость, и те, кто сморозит глупость с минуты на минуту.

***

Я несколько раз пытался читать книги по истории, и хотя, конечно, я не так умен, чтобы к вам на семинары ходить, у меня есть насчет этих книг мнение. Их объединяет одна закавыка: авторы обычно предполагают, будто большую часть других книжек по истории вы уже прочли. Это замкнутая система. Не с чего начать.

more...

free_readings

Чарльз Буковски – Стихи последней ночи на земле

[249x400]странное завихрение началось у меня в голове - закручивалось во лбу, по часовой стрелке, проходило за уши и вокруг к затылку, затем снова ко лбу и опять по кругу.
мне стало любопытно, так ли бывает когда сходишь с ума?

***

телефон необходим только для экстренных случаев.
эти люди - не экстренный случай, они стихийное бедствие
я никогда не радовался звонку телефона.

***

будучи очень молодым человеком, я делил время поровну между барами и библиотеками; как мне удавалось обеспечивать свои остальные обычные потребности - загадка; короче, я просто не заморачивался этим слишком сильно - если у меня была книжка или стакан, я не думал чересчур много о других вещах - дураки творят себе собственный рай.

***

ладно, говорит смерть, проходя мимо, я все равно тебя достану кем бы ты там ни был:
писателем, таксистом, сутенером, мясником, парашютистом, я тебя достану...
хорошо, крошка, отвечаю я ей.
мы выпиваем с нею вместе а час ночи соскальзывает к двум и только она знает нужный момент, но я ее облапошил: свои 5 проклятущих минут я уже получил - и не только их.

****

старый ли он, молодой, хороший или плохой, но я думаю, ничто на свете не умирает так медленно и так трудно, как писатель.

more...

free_readings

Поппи Брайт – Потерянные души

[260x400]Духу хотелось спросить, больно ли это, когда ты гниешь в могиле, и одиноко им там или нет. Ему хотелось спросить, как их похоронили – может быть, вместе. В одном гробу. Где хватило бы места для них двоих – для двух маленьких ссохшихся тел, которые входят друг в друга, как фрагменты картинки-головоломки из плоти и крови. Или их все-таки похоронили в двух разных гробах, но рядом, и им приходится тянуться сквозь рыхлую землю, чтобы соприкоснуться руками?

***

Похоже, верующие люди всегда одиноки; может быть, именно поэтому они и объединяются в секты и церкви – чтобы быть среди тех, кто разделяет их веру. Это такое великое утешение – быть среди тех, кто тебя понимает.

***

Ей вовсе не улыбалось быть женой рок-музыканта, месяцами сидеть одной в Потерянной Миле, пока он будет разъезжать по концертам, и волноваться о деньгах в «неурожайные» годы и о бесноватых, сексуально озабоченных поклонницах в годы удачные.

***

Они не боятся, потому что не понимают.

***

Но дело в том, что миссис Колибри всегда недолюбливала своего единственного сына и даже этого не скрывала. В детстве он страшно мучился, пытаясь понять причину ее неприязни: что он сделал такого, что она его так не любит? В Библии – которую мать постоянно читала – было написано: возлюби ближнего своего. Но, видимо, родной сын не подходил под понятие «ближний».

more...

free_readings

Jose Casanova – Public religions in the modern world

[272x400]It is well known that the conflict between the church and the new science, symbolized by the trial of Galileo, was not about the substantive truth or failstry of the new Copernican theories of the universe as much as it was about the validity of the claim of the new science to have discovered a new method of obtaining and verifying truth.

***

Since religious institutions undergo a process of differentiation and institutional specialization similar to that of other institutional domains, religious roles also become specialized, "part-time roles" within the individual conscience. The more the performance of the nonreligious roles becomes determined by autonomous "secular" norms, the less plausible become the traditional global claims of religious norms.

***

If the temple of ancient polytheism was the Pantheon, a place where all known and even unknown gods could be worshiped simultaneously, the temple of modern polytheism is the mind of the individual self. Indeed, modern individuals do not tend to believe in the existence of various gods. On the contrary, they tend to believe that all religions and all individuals worship the same god under different names and languages, only modern individuals reserve to themselves the right to denominate this god and worship him/her/it in their own peculiar language. Rousseau's "religion of man... without temples, altars or rituals," Thomas Paine's "my mind is my church," and Thomas Jefferson's "I am a sect myself" are paradigmatic "high culture" expressions of the modern form of individual religiosity.

***

The cultic form of modern polytheism is not idolatry but human narcissism. In this particular sense, the cult of the individual has indeed become, as foreseen by Durkheim, the religion of modernity.

***

To say that "religion is a private affair" not only describes a historical process of institutional differentiation but actually prescribes the proper place for religion in social life. The place modernity assigns to religion is "home,' understood not as the physical space of the household but as "the abiding place of one's affection" (Webster's). Home is the sphere of love, expression, intimacy, sentimentality, emotions, irrationality, morality, spirituality, and religion.

more...

free_readings

Анджела Картер – Адские машины желаний доктора Хофмана

[259x400]Медленно обретал город величественное одиночество. В нем взрастала — или он дорастал до нее — красота запустения, красота безнадежности, красота, от которой замирает сердце, а на глаза наворачиваются слезы. А ведь раньше невозможно было себе представить, что этот город может быть красивым.

***

Полиция Определенности утверждала, что в кремационной камере подвергся испепелению целый ряд агентов д-ра Хоффмана, что же касается меня самого, то мне подозрительна была сама Полиция Определенности, ибо одеяние ее агентов — резко перехваченные ремнем черные кожаные пальто до самых лодыжек, широкополые мягкие фетровые шляпы с низкой тульей, в общем и целом слишком уж блестящие сапоги — будило во мне не очень-то успокоительную цепь ассоциаций. Судя по внешнему виду, всех их скопом рекрутировали из еврейских кошмаров.

***

Он походил на этакого Фауста, которому никак не удавалось найти сочувствующего дьявола. Ну а если бы он его отыскал, то не смог бы в него поверить.

***

Слова падали у него изо рта так тяжеловесно, что я был удивлен, как это они не проваливаются сквозь стол.

***

— Позволь мне рассказать одну притчу, — продолжал он. — Один человек заключил договор с Дьяволом. Условия были таковы: человек отдает ему свою душу, как только Сатана убьет Бога. «Нет ничего проще», — заявил Сатана и приставил револьвер к своему виску.

more...

free_readings

Чарльз Буковски – Пересмешник, пожелай мне удачи

[259x400]кажется из этого положения нет выхода,
все всегда злятся на правду
даже если они утверждают,
что верят в нее.

***

но я полагаю достаточно несносных персонажей
прокладывают себе путь в бессмертие.

я работаю над этим сам.

***

"Все, что ты писал про боль и страдания - это полная херня"

***

не великие поступки
отправляют мужчину в сумасшедший дом.
смерть, к которой он готов, или убийство, инцест, ограбление, пожар, наводнение...
нет, это череда маленьких трагедий
отправляет мужчину в сумасшедший дом...

***

с каждым разорванным шнурком
одним из сотни разорванных шнурков,
один мужчина, одна женщина,
одно что-то
пополняет сумасшедший дом.

так что будь аккуратнее
когда наклоняешься.

more...

free_readings

Кормак МакКарти – Дорога

[276x400]Голые скалы вокруг. Холод и тишина. В пустоте унылый переменчивый ветер гоняет туда-сюда прах погибшего мира. Перенесет, рассыплет, опять перенесет. Все в этом мире вырвано с корнем, зависло в безжизненно-сером воздухе, все держится на одном дыхании, коротком и слабом. Почему мое сердце не из камня?

***

– Все, что ты сейчас запомнишь, останется с тобой навсегда. Хорошенько об этом подумай.
– Но что-то иногда забывается?
– Да, ты забудешь то, что хочешь помнить, и будешь помнить то, что хотел бы забыть.

***

Загадка: чем отличается «никогда» в настоящем от «никогда» в прошлом?

***

– Раньше мы говорили о смерти. Теперь перестали. Не знаешь почему?
– Не знаю.
– А я знаю – она нас настигла. Больше не о чем говорить.

***

Восстанови в памяти образы из прошлого. Если нечего вспомнить, сам придумай новые ритуалы и неукоснительно их соблюдай.

more...

Стивен Кинг – Пляска смерти

[262x400]Жанр, о котором мы говорим, воплощается ли он в книгах, фильмах или телепрограммах, в сущности, представляет собой одно: вымышленные страхи. И один из самых частых вопросов, который задают люди, уловившие сей парадокс (хотя, может быть, и не вполне его осознавшие), звучит так: зачем вы сочиняете ужасы, когда в мире и так хватает ужасов настоящих?
Ответ, вероятно, будет таков: мы описываем выдуманные ужасы, чтобы помочь людям справиться с реальными.

***

Аллегория присутствует здесь лишь потому, что она задана заранее, ее невозможно избежать. Ужас притягивает нас, потому что позволяет символически выразить то, что мы боимся сказать прямо; он дает нам возможность проявить эмоции, которые в обществе принято сдерживать. Фильм ужасов – это приглашение порадовать себя нестандартным, антиобщественным поведением – беспричинным насилием, осуществлением тайных мечтаний о власти – и получить возможность выразить свои самые глубинные страхи. Кроме того – и это, возможно, важнее всего остального, – роман или фильм ужасов позволяет человеку слиться с толпой, стать полностью общественным существом, уничтожить чужака.

***

Когда мы беремся за страшную книгу или смотрим фильм ужасов, мы снимаем привычную шляпу под названием “хеппи-энд”. И ждем, когда нам скажут то, о чем мы и сами подозреваем: что все кончается плохо.

***

Мы встретились с чудовищем, и, как говорит Питер Страуб в своей “Истории с привидениями”, оказалось, что оно – это мы сами.

***

Есть одна особенность, делающая искусство силой, с которой приходится считаться даже тем, кто об искусстве не думает, – это та систематичность, с какой миф поглощает правду.., и при этом не страдает ни отрыжкой, ни несварением желудка.

more...

free_readings

Как советую писать (или не писать) другие авторы, можно увидеть на сайте Гардиан.

[297x400]
1 Write.

2 Put one word after another. Find the right word, put it down.

3 Finish what you're writing. Whatever you have to do to finish it, finish it.

4 Put it aside. Read it pretending you've never read it before. Show it to friends whose opinion you respect and who like the kind of thing that this is.

5 Remember: when people tell you something's wrong or doesn't work for them, they are almost always right. When they tell you exactly what they think is wrong and how to fix it, they are almost always wrong.

6 Fix it. Remember that, sooner or later, before it ever reaches perfection, you will have to let it go and move on and start to write the next thing. Perfection is like chasing the horizon. Keep moving.

7 Laugh at your own jokes.

8 The main rule of writing is that if you do it with enough assurance and confidence, you're allowed to do whatever you like. (That may be a rule for life as well as for writing. But it's definitely true for writing.) So write your story as it needs to be written. Write it honestly, and tell it as best you can. I'm not sure that there are any other rules. Not ones that matter.

free_readings

Уитли Стрибер – Голод

[248x400]Взросление – это ужасный процесс потери бессмертия.

***

Она воспринимала время в виде огромного каравана, везущего неисчислимые богатства всех мгновений, каравана, в котором чудесным образом соединились и мягкая прелесть прошлого, и великолепие будущего.

***

– Не отвлекайся! Я задала тебе вопрос.
– А я его проигнорировала. Это и был ответ.

***

И Джон понял внезапно, что демоны Ада – вовсе не демоны, это просто люди, сбросившие земное обличье.

***

– Я люблю тебя, черт тебя побери!
Он всегда говорил это, когда нужно было снять злость добродушным подшучиванием. Любовь все больше казалась Саре лишь средством заполнить внутреннюю пустоту, а для этого надо впустить в себя другого человека. Раздирая щеткой волосы, она думала, может ли быть в этом что-то большее. Она моргнула: проведя щеткой слишком сильно, выдрала несколько волосков.
– Я тоже тебя люблю, – сказала она быстро, как бы по обязанности. Она вспомнила, как в школе она читала наизусть молитвы, в которые не верила.

more...

free_readings

Макс Брукс – Мировая война Z

[266x400]Тебя обучают, как сопротивляться врагу, как защищать свой разум и душу. Но не учат, как сопротивляться своим же, особенно тем, кто думает, что пытается «помочь» тебе увидеть «правду». Меня не сломали, я сломался сам.

***

При тоталитарных режимах – коммунизме, фашизме, религиозном фундаментализме, поддержка народа – данность. Можно начинать войну, продолжать войну, обрядить всех в военную форму на какой угодно промежуток времени и не беспокоиться об обратной реакции. При демократии ситуация диаметрально противоположная. Поддержку народа приходится лелеять как ограниченный государственный ресурс. И тратить мудро, аккуратно, с отдачей, во много раз превышающей вложения.

***

– Вы смотрели новости?
– Да, где-то минут по пять каждый день. Местные репортажи, спорт, светские сплетни. Зачем вгонять себя в депрессию, смотря телевизор? Это можно сделать, вставая каждое утро на весы.

***

Традиционные казни могли усилить дисциплину, насадить порядок сверху, но, сделав соучастниками, нас сплотили не только страхом, но и чувством вины. Мы могли сказать «нет», отказаться и умереть, но не сделали этого. Мы покорились, сделали осознанный выбор, и поскольку этот выбор был оплачен такой высокой ценой, не думаю, что кто-то захотел бы вновь перед ним оказаться. Мы отринули свободу в тот день, и с великим облегчением. С того момента мы жили с настоящей свободой, свободой ткнуть в кого-то другого и сказать: «Мне приказали! Это они виноваты, не я». Свобода. Помоги, Боже, сказать: «Я только выполнял приказ».

***

Сейчас самое время для высоких идеалов, потому что кроме них у нас ничего нет.

more...

free_readings

Константин Вагинов – Козлиная песнь

[200x295]А молодые люди каждый с мечтой особенной: инженер обязательно хочет гавайскую музыку услышать, студент – поэффектнее повеситься, школьник – ребенком обзавестись, чтоб силу мужскую доказать.

***

В семь часов вечера Тептелкин вернулся с кипятком в свою комнату и углубился в бессмысленнейшее и ненужнейшее занятие. Он писал трактат о каком-то неизвестном поэте, чтоб прочесть его кружку засыпающих дам и восхищающихся юношей.

***

Квартирная хозяйка, многолюбивая натура, расплывшееся горой существо, сидела у ног его и тщетно соблазняла пышностью своих форм. Это была сомнительная дворянка, мнимо владевшая иностранными языками, сохранившая от мысленного величия серебряную сахарницу и гипсовый бюст Вагнера.

***

Мы люди культурные, мы все объясним и поймем. Да, да, сначала объясним, а потом поймем – слова за нас думают. Начнешь человеку объяснять, прислушаешься к своим словам – и тебе самому многое станет ясно.

***

Интеллигентный человек духовно живет не в одной стране, а во многих, не в одной эпохе, а во многих и может избрать любую гибель, он не грустит, а ему просто скучно, когда его гибель застает дома, он только промычит: еще раз с тобой встретился, – и ему станет смешно.

more...

free_readings

Федерико Гарсиа Лорка – Когда пройдет пять лет

[251x400]Как я люблю это слово – помню. Оно зеленое, сочное и разливается холодными ручейками.

***

Друг. Может, ты все-таки скажешь, что с тобой?
Юноша. Ничего. Ты что, меня не знаешь?
Друг. Я тебя не понимаю.

***

Ночью мне чудилось, что дети вырастают по чистой случайности… Что силы поцелуя достаточно, чтобы умертвить их. Клинок и нож вечны, а моя грудь – это всего лишь мгновенье.

***

Мне больно не потому, что ты обманула. Ты не злая. Ты ничего не значишь. Это мое потерянное счастье. Моя любовь, я не знаю к кому.

***

Стенографистка. Я так тебя любила!
Юноша. Я так тебя люблю!
Стенографистка. Я так буду тебя любить!

more...

free_readings