Меня тут спросили как-то, что я думаю о лести. А я о ней, признаться, не думаю. Почему я должна о ней думать? Пусть о лести думает тот, кто планирует мне льстить, пусть он размышляет над наиболее удачным вариантом, правильной подачей и нужных словах, а я ломать голову на эту тему не собираюсь. И угадывать, кто льстит, а кто искренне восхищается, не напрягаюсь. До тех пор, пока разговор идет в рамках "ты замечательная, и такая, и сякая, и вот энтакая", но не переходит в "ты замечательная, и такая, и сякая, и вот энтакая, а не могла бы ты сделать мне вот это и вот это", мне параллельны глубинные мотивы собеседника. Главное, что в эфир он выдает позитивные аффирмации, улыбается и т.д - сплошные приятности. И какой интерес ковыряться в чужой душе-потемки? Вот, ежели в эфир пойдет негатив, тогда можно будет в пределах разумного поковыряться, чтобы себя обезопасить и оградить от неприятного. А раньше времени чего копошиться :)
Очень удобна в жизни позиция Иванушки-дурачка, который довольствуется тем, что есть, но не брезгает попытать свое счастье за счет других. Я - дурак, я ничего не понимаю, сделайте, пожалуйста, все за меня, а то я без вас не справлюсь, я же дурак. И, приходится Василисе-премудрой сидеть и делать, ибо работа дана на всю группу, а Василиса знает, что кроме неё её никто не сделает, да кроме неё эта работа никому и не нужна, Иван-дурак ведь привык к принципу «Обломается – так гладко, не обломается – да выкрутимся». Но когда Василиса работу заканчивает, Иван сразу соображает, что халявкой запахло и идет к Василисе плакаться, абы ничего у него, горемычного, не получается, хотя по совести, он даже ни разу пробовать что-нибудь сделать не стал. Ну, Василиса баба чувственная, да добрая, как ей не пожалеть горемычного Ивана? Она ему работу и дает, того не понимая, что в следующий раз, Иван не то что бы попробовать сделать, даже вспоминать о работе не будет, а зачем все равно Василиса сделает.
Привычно думать о том, как совершённые нами поступки влияют на нашу жизнь. Не менее привычно, и мною более любимо - думать о том, как влияют поступки НЕ совершённые. О том, что мы могли сделать, но не сделали, как могли бы изменить себя, но не изменили, и что бы из всего этого получилось. К таким поступкам в моей жизни относится просмотр фильма "Сталкер". Для меня это фильм знаковый.
Я не знаю, что курил Тарковский, делал он это вместе со Стругацкими, или они курили отдельно, но создали они шедевр. Гений. Я в полном и абсолютном... чем? Восторге? Не знаю... Только умоляю, не воспринимайте слово "курить" буквально. Нет такой травы. Ну нет такой травы, не бывает ее такой.
Вообще, Тарковского мне "сосватал" один из моих мужчин, он сам чуть не поступил в свое время в театральный, от кинематографа фанател, и самое главное - разбирался в этом. Когда речь заходила о Тарковском, он впадал в такое философско-медитативное состояние, говорил что это - гений из гениев, восторгался "Сталкером" и "Солярисом", советовал посмотреть эти вещи и проникнуться философией. Когда же я ненавязчиво выясняла, есть ли у него эти фильмы, и не покажет ли их мне, он говорил, что фильмы есть, но мне их не даст, потому что я "должна смотреть в его присутствии", что фильм "надо понять", а он не уверен, что я справлюсь с этой задачей самостоятельно.
Потом же я пыталась этот фильм взять у каждого последующего своего кавалера, но так ни с кем из них совместно посмотреть фильм не получилось. А вот вчера я решилась и таки посмотрела. Самостоятельно. И этот фильм донес до меня смысл Моих же Поступков, которые я совершила, и мотивы которых от меня же были скрыты. Наконец-то я поняла себя, и крайне удивилась от таких раскладов.
Ирония же судьбы в том, что поступки были очень некрасивы, особенно по отношению к тому самому любителю кинематографа. И если бы он-таки снесся раньше, показал бы фильм, накурил меня философией Тарковского тогда, кто знает, как бы я поступила Потом, и что из этого получилось Сейчас.
Было написано в марте
Я стою, просто стою, а подо мной небо. Бескрайние лазурные просторы, где-то внизу летит птица. На мне такое же голубое как небо пальто, потому что тут отнюдь не жарко, ведь я над небом. Вокруг меня облака, а я на краю одного из них, смотрю вниз. Шаг, еще один. Я хожу по воздуху.... Я тут властвую.
Я стою в большой грязной луже, вокруг меня подтаявший снег, а сама я в голубом пальто, потому что сейчас март и еще холодно. В луже отражается небо, высоко надо мной парит птица. Откуда-то сверху на меня смотрит кто-то большой, ходящий по воздуху, и ласково смеется...
Мокрая магистраль, как кривое зеркало отражала ночную жизнь 123-й авеню. Моросящий дождь и порывы холодного ветра заставляли ежиться фигуру в темном плаще, которая уже полчаса как брела по улицам Нью-Йорка. Шелест автомобильных шин и свист ветра глушил раздраженное бормотание и делал неслышимыми проклятия.
Рудгер посмотрел на номер дома и свернул во двор. Он глянул из-под зонта на вывеску перед подъездом, она гласила - «Клуб анонимных блогеров». Все правильно. Бросив в лужу недокуренную сигарету, он постоял в нерешительности. Еще раз глянул на большую деревянную дверь с медной витиеватой ручкой - перед тем, как резко растоптать мокрый окурок и сделать решительный шаг по ту сторону порога.
— … муж расстроен. Я так больше не могу! Мне нужно сохранить выход в сеть! Мой блог – это все для меня! – кричала девица, с явными латиноамериканскими корнями.
— Успокойся, Мари, мы готовы тебя выслушать и помочь. Мы ведь собираемя вместе именно для этого, - сказал ведущий-психоаналитик группы, Рудгер понял это по его виду и манере говорить - Да, кстати, Группа! Я хочу вам представить новичка. Это Рудгер Голдберг! Нас теперь еще больше!
Головы восьми человек, словно управляемые дистанционно, почти синхронно повернулись в сторону Рудгера. Ему стало неуютно от такого большого количества живых людей на единицу площади.
— Меня зовут Ирвин, - мягко сказал ведущий, - я занимаюсь с это группой, Рудгер. Выбирай себе кресло и расслабься, а мы пока продолжим.
Оглядевшись, Рудгер нашел пару свободных стульев у стены, кофейник и пяток чашек по соседству с загаженной пепельницей на стеклянном столике. Взяв один из стульев, он придвинул его ближе к группе, сидящей полукругом.
Читать далее
Журналисты - плохие. Журналисты - безыдейные, беспринципные. Газетчики все сидят под окнами звезд сутками и ждут звездных сисек-писек. А телевизионщики - так эти те еще вонючки. Пичкают бедного зрителя скандалами,интригами, расследованиями, что куда-мы-катимся. Любой уважающий себя телезритель никогда не признается в любви к, например,
Дому-2, и быть в курсе всех перепетий проекта - моветон. Но шоу до сих пор существует и собирает рейтинги, новых зрителей и участников. Ну а раз показывают, значит есть потребитель, к бабке не ходи. Мне вот абсолютно все равно и как журналисту, и как телезрителю, показывают ли Дом-2 или нет. Потому что я его не смотрю. И никто из моих родных-близких не смотрит, потому что им безразлично такого рода шоу, а значит, никто из дорогих мне журналистов и телезрителей не попадает под тлетворное
влияние Дома-2.
А все дело в том, что отечественные СМИ уже лет 20 как утратили менторский тон и работают по большей части "по вашим заявкам" (кстати, в царской России большинство газет работало по такому же принципу, так что говорить о модерновости заразы не приходится). СМИ-то теперь коммерческие, им надо держаться на плаву, корректора в декрет отправлять, ответсеку премию выписывать, продюсеру на таксо, фотографу на пленку. Тут уж либо удовлетвори информационный голод миллиона читателей-зрителей, либо сохрани моральный облик десяти тысяч. Ругаешь желтую прессу? Так не читай. Реалити-шоу развращают? Так не смотри. При обсуждении свежей прессы читатель плюет злобно в сторону со словами "у, понапридумывают журналюги!", а откуда же тогда берутся рейтинги? И если слева на мониторе мигают банеры "Албанский дипломат подрабатывал наркокурьером" и "Волочкова помирилась с мужем", значит, это кому-нибудь нужно?
Только ситуация не изменится, потому что испокон веков большинство гомо сапиенс были падки на жареное, и тут уж либо вводить принудительное высшее образование с обязательной аттестацией населения на "уровень интеллигентности", либо не пенять на зеркало, коли рожа крива.