Ребенок

Часть 1-7

Мысль о большом и ярком мире мелькнула полетом души на сломанных крыльях.
Рывок...
- Куда это ты собрался? - Дэвид не дал обрести Алексу мир, о котором тот мечтал и к которому сделал шаг, словно вырвав ему крылья, поймав за руку.
В этот же момент Алекс будто проснулся от лживого сна, осознавая, что от смерти его отделяет лишь рука его босса... настолько сильного, чтобы поднять одной рукой и держать практически над пропастью.
Океан огней перестал казаться таким прекрасным, и теперь виделся темной бездной, полной ужаса и боли. Когда Алекс посмотрел вниз, то перед глазами промчалась вся его жизнь: короткое детство и звонкий смех; слезы печали и расставания, когда ушла мать; крики, когда он пытался сопротивляться сводному брату; покорность, с которой он принимал все, лишь бы якобы спасти жизнь отца; боль, когда отдавал свое тело, чтобы спасти душу... и тепло, которое ему привиделось в ледяных глазах.
Взглянув вверх, Алекс увидел эти же глаза. Они единственные и были теми самыми сказочными и волшебными звездами во тьме океана-города. И его жизнь принадлежала их обладателю.
Подняв Алекса обратно на крышу, Дэвид крепко обнял его. Он не просто спас Алекса, но и подарил новую жизнь, которая теперь всецело и полноправно принадлежит ему, являясь его собственностью, как и сам Алекс до этого.
Алекс никогда бы и подумать не мог, что решится на этот шаг, потому что всегда боялся быть одиноким... даже после смерти. Он знал, что если уйдет из жизни, то в ней не останется никого, кто бы мог скучать по нему. Он надеялся, что в другой жизни все будет иначе, но и одновременно боялся... что не все останется прежним.
Прижимаясь к Дэвиду, Алекс чувствовал, как бьется его сердце, даже в этот момент размеренно и монотонно. Его холодные руки крепко обнимали, а дыхание, касаясь кожи, мягко согревало. В мгновение все, что было раньше, перестало существовать для Алекса, он верил только в Дэвида и знал, что он - реален, а не очередная мечта о лучшей жизни. Алекс верил в его биение сердца и его дыхание, верил во все, что тот мог дать, хотя и знал, что Дэвид может отпустить обратно в эту темную пропасть.

Солнце помпезно встало, разнеся остатки тьмы по улицам города, запрятав ее под дома и темные переулки. С крыши высотного здания солнце выглядело огромным и величественным, оно медленно поднималось, властно охватывая собой все вокруг, даже ветер, который согревался в его лучах.

- Зачем ты это сделал? - спросил Дэвид, разжав руки и посмотрев Алексу в глаза.
- Всего за несколько минут я потерял все... жизнь, мечты, чувства, все... - но тот вновь прижался к нему, уткнувшись лицом в плечо. Алекс потерял все, что только у него было. Все разбилось в дребезги и превратилось в пыль, за которой он и хотел последовать, чтобы больше никогда так не разочаровываться.
- Ты глупый... и даже эта жизнь не сделала тебя умнее и взрослее. Единственное, что ты перенял от взрослых, так это слабость и бессилие перед лицом правды... но ты всего лишь ребенок, который лишился веры в своего отца, и я могу тебя понять.
Встав, Дэвид поднял Алекса на руки и вернулся домой. Пройдя в одну из комнат, он сел на небольшую софу. Позволяя Алексу положить голову себе на колени, Дэвид остался с ним, а не ушел, как обычно делал это днем, потому что знал, сейчас Алексу не стоит быть одному. Будет гораздо лучше, если он почувствует, что рядом кто-то есть.
- Вы говорили, у нас есть что-то общее... - неловко, словно в тумане спросил Алекс.
- Да, но сейчас я вижу большую разницу, - Дэвид провел по его щеке ладонью, стирая одинокую слезу, скатившуюся по ней. - Многие задумываются, откуда у меня все это, почему я стал таким "Большим Боссом"... те, кто не знают, кто я, полагают, что все это досталось мне в наследство от отца, но они сильно ошибаются. Мой отец никогда не обладал даже чем-то подобным, он, как и твой, был жалким и мелочным отродьем, которое никого кроме себя не ценит. Он убил меня своими же руками, подписав мне смертный приговор. Он отказался заплатить за меня выкуп одному очень влиятельному человеку, сказав, что это моя ошибка, моя вина и я должен выкручиваться сам... но я не был виноват в том, что мой отец оказался жалкой тварью, пожалевшей денег для спасения собственного сына. Я умер, когда услышал, как он попрощался со мной, отдав на растерзание... но в этот же момент и родился вновь, переполняемый жестокостью и силой, которая тогда оказалась обычной детской обидой. Никто и подумать не мог, что какой-то малолетний забитый парень сможет что-то изменить, но это и послужило мне форой. Тот человек не убил меня, дав возможность заплатить за себя самому. И я убил своего отца... хладнокровно и не жалея, точно так же, как и он меня. Тот человек получил свои деньги, но не сдержал своего слова, за что и получил от меня пулю прямо в лоб... и я занял его место. В семнадцать лет я стал жестоким убийцей, владельцем крупных наркопутей и непрогибаемым боссом, которому редко кто перечил, потому что все, кто брыкались, аргументируя это тем, что не будут подчиняться какому-то сопляку - получали пулю. И сейчас, спустя уже больше десяти лет, почти все так же... за исключением того, что я раскаялся в убийстве того человека, потому что, промахнись я тогда, он бы взял свое, а после убил меня, и это было бы весьма неплохим концом... но я так думаю сейчас, повзрослев. Но я до сих пор не сожалею о том, что отдал свою смерть отцу. В этом и заключается разница. Ты оказался ребенком, который не смог пережить предательство отца. Ты пожалел его, а не себя.
По щекам Алекса непроизвольно текли слезы, когда он слушал Дэвида, а тот рассказывал такое абсолютно спокойным тоном. В нем ничто не дрогнуло, ни одного нерва, ни одной мышцы.
- Просто... я иначе устроен. Я не могу причинить кому-то боль и не хочу... все, чего я когда-либо хотел - это семья... крепкая и любящая... и человек, которого, вероятно, я не знаю, но хочу верить, что он все-таки есть... тот, кто заставит меня забыть обо всем вокруг, дав знать, что он рядом... - посмотрев вверх, на Дэвида, Алекс надеялся на, что он и есть этот человек, а если нет, то уже все равно, потому что у Алекса больше нет того, чего бы он еще мог лишиться.
- Хм, я явно не вписываюсь в твои устои, но если хочешь... - тихо произнес Дэвид, склонившись к Алексу, слегка касаясь края его губ своими, - ...то я буду рядом, - добавил он, более отчетливо целуя в уголок рта.
Это прикосновение было самым приятным из всего, что только Алекс мог чувствовать в своей жизни. Оно было настолько теплым, что согревало душу, заставляя сердце вновь собраться из сотен осколков лишь для того, чтобы ощутить всю чистоту и искренность момента.
- Вы спасли меня... я принадлежу вам... будет так, как вы захотите, - выдохнул Алекс, неловко прикасаясь к щеке Дэвида.
- Ну да, учитывая, что я почти и толкнул тебя на это.
- Нет, вы просто оказались рядом... - Алекс отрицательно помотал головой, непроизвольно касаясь кончиком своего носа носа Дэвида.
- Кстати, ты сказал, что тогда представил меня... значит, хочешь и этого? - с некой издевкой произнес Дэвид. Портить красивые моменты было у него в крови.
- Нет, и мне очень стыдно за тот случай... - смутился  Алекс.
- За какой? За тот в моей ванной или же ванной Уайта? - уже с более открытым садизмом спрашивал его теперь уже бывший босс.
- За оба... извините, и давайте больше не будем об этом, иначе я не смогу смотреть вам в глаза... - Алекс улыбнулся, понимая, что Дэвид всего лишь отводит тему в другое русло, и решил поддержать это, чтобы больше не думать ни о своем дурном поступке, ни об отце, ни о собственном стыде.
- Конечно, - выпрямившись, выдохнул Дэвид, наваливаясь на невысокую спинку софы. Когда-то, увидев Алекса, он испытал несвойственное себе чувство сострадания к кому-либо, ибо узнал в судьбе этого мальчика нечто, похожее на его собственную... но за годы, прожитые в скудности своих эмоций, привык закрывать на такое глаза. Сейчас, вновь взглянув на него, Дэвид увидел впечатлительного и мечтательного ребенка, который, несмотря на многое, не разучился верить в лучшее в людях.

Вероятно, впервые в своей жизни Алекс заснул, практически ни о чем не думая и не чувствуя ничего, что обычно всегда тяготило его. Он ощущал рядом с собой человека, ради которого будет жить.
Во сне Алекс раз за разом слышал его слова "...я буду рядом...", они повторялись, словно вплетаясь в память. Этот сон был настолько мягким и легким, что Алекс проснулся с таким странным, но приятным чувством, словно где-то внутри него летают бабочки.
Он заставлял себя забыть все, что ему пришлось пережить, хотя и знал, что это не так просто и на это потребуется время, но надеялся, что ему никогда не придется об этом вспомнить. Воспоминания имеют свойство вытеснять друг друга: серые и болезненные, разбросанные по всей душе, рано или поздно окончательно померкнут, уступив место более приятным и ярким.
Потерев глаза рукой, Алекс был удивлен, что Дэвид все еще рядом. Он все так же сидел, позволяя наваливаться ему на колени, и осторожно поглаживал по плечу.
- Извините... - приподнявшись, Алекс виновато посмотрел на Дэвида, который потратил на него свое время, потому что не хотел будить, интуитивно догадываясь, что тот не всегда так спокойно спит.
- Ничего, каждый заслуживает хотя бы изредка спокойно поспать, - расправив плечи, потягиваясь, прогибаясь в спине, Дэвид прикрыл глаза. Его сон, пусть и весьма короткий, тоже был спокоен. Он уже слишком давно не вспоминал о том, кто он, и отчего-то ему иногда начинало казаться, что он живет чужой жизнью.
- Простите, но... можно мне сходить домой? Я хочу поговорить с отцом... - сев, поджав ноги, спросил Алекс. Ему хотелось не только сказать отцу правду, но и взглянуть в его глаза. Алекс хотел увидеть, что же действительно тот испытывал, когда не просто жестоко солгал, но и практически перечеркнул жизнь своего сына.
- Можешь больше не спрашивать у меня разрешения для чего-либо, ты свободен и ничего мне не должен. Считай, что отработал долг и имеешь полное право уйти навсегда, чтобы забыть обо всем, что произошло с тобой.