как эта дрянь вообще посмела
открыть чёртову ампулу
воткнуть в неё шприц
наполнить его
непонятной хуйнёй цвета индиго
вколоть это мне под лопатку
или..
куда, ты говоришь?
в жопу?! или ты шутишь?
в сердце?
круто
я и не помню уже
куда
игла
была бесконечной и быстрой
словно пуля
которая летит долго
я не помню
но помню результат
который
до сих пор не даёт мне жить
скажи мне
ты же отлично разбираешься в этих штучках
скажи мне
как звали эту суку
что-что? любовь?!
да вы что, ебанулись все!?
да, она действительно сука
снег заметает город
снова
огни светофора для нас
красные
зелёная чёлка слепит глаза
ты говоришь, что это опасно
шляться по
небезопасным районам
вечером
каким может быть наш район
тоже
боишься
что вышибут мне мозги
за внешность, за чёлку, за клетку
за сникерс
мне похуй
я же
никого не боюсь
пока двадцать секунд отмеряет счётчик
мы стоим
небо, мне кажется, ебанулось
срать на нас
такими
хлопьями
снега
за горизонтом
дьявол крутит винил
боги на облаках
пьют виски со льдом
и огромная блестящая рыба
висит в небе с открытым ртом
я вбегаю во двор
и холодное дуло пистолета
упирается в висок
Судзуки Катано жмёт на курок
пуля выходит
с той стороны зеркального стекла
заливая синее июльское небо
красной кровью навсегда
белый BMW вырвется из-за угла
и умчит в центр Гонг-Конга
где молодой Якудза сожмет провода
где часы начнут отсчёт
начала конца
а за горизонтом
дьявол крутит винил
а боги на облаках
пьют виски со льдом
и огромная блестящая рыба
висит в небе с открытым ртом
я - раскалённый металл
в виде шестиконечной звезды Давида
я - пылающая пирамида
выйди из комнаты
выйди на свет
выйди из темноты
оставь меня здесь
я - новый мировой порядок
я был отлит из железа
я - ржавею
я - горю
я состою из власти и душ
я сатана, порождённый вами
выйди из комнаты
выйди на свет
выйди из темноты
оставь меня здесь
если бы отключить
телефон, интернет, разум
запереть все двери на ключи
на амбарные замки
кричи-не кричи
никто не услышит
первую неделю было бы тяжело
мерила бы пол, потолок, стены
заклеила бы окно
потому что свет
ещё больше напоминает о том,
что живёшь, что дышишь
а потом
перебинтовать руки
потому что руки
всегда означают действие
кричала бы от скуки
а потом
заклеила бы рот
потому что рот
всегда даёт надежду
что тебя услышат
а так - наоборот
всё вокруг тихо
и я - тише
а потом
выбила бы глаза
потому что глаза
устав от серости стен
и сырости потолков
подавали бы сигнал сознанию
"сойти с ума"
а потом
встала бы на ноги
потому что ноги
сами по себе
без глаз, рук, рта
никуда не приводят
точнее, приводят
но не туда
куда нужно мне
а куда мне нужно?
уже никуда
а потом
а потом я бы просто легла
на холодный грязный пол
и лежала
через сотню лет
меня бы нашли
упаковали в чёрный пакет
то, что от меня осталось
и сожгли
если бы так было проще....
сижу.....
сижу......холодно ногам
сижу......немеет рука
сижу......чешется спина
сижу......гудит голова
сижу......сухость во рту
сижу......на стену смотрю
сижу......
звонок
сижу......
Это почти реклама. Точнее, опрос по теме. Мне очень нужны Ваши ответы.
Вены для тех,кто не справился с жизнью.Сердце для слабых сознанием образов
Бездна для тех,кто не во что не верит.Облик для тех,кому нечего скрыть
Мы все извращаемся над своими обнаженными телами,получая грубое удовольствие.
Ночью,в экстазном страхе от собственных криков,
Бредем по несуществующим тропам,
Где обязательно прежде ступала Злость.
Из Рая в Ад в мыслях,наяву - Чистилище.
Пытаемся выскользнуть,через мелкие щели.
Не важно какими низкими,узкими они были бы.
А верим,в этот свет,ненасытного добра,
Который заметен даже при сотне других.
Запечатлить бы и вставить в рамку,
Кланяться ему,но нет же - пойти против проще.
И вновь нам опять страшно,этой ночью,
Нас опять накажут
Экстазом порномыслей,
После которых бездна
Свяжет сердце собственными венами,
Моля о едином конце.
Возможна высокоразвитая техногенная цивилизация, не знающая ни паровых двигателей, ни электричества, ни ядерной энергии. А использующая демонов. Во вращательный или возвратно-поступательный привод механик-демонолог загоняет специальными заклинаниями низшего демона и заставляет того работать. И все - вечный двигатель готов. Он действительно вечный, поскольку не потребляет энергию нашего физического мира.
Аналогично демоны используются для освещения, обогрева/охлаждения и связи. Для управления сложными производственными процессами. Никто не мешает использовать их в качестве рабочей силы, кстати.
Это же будет принципиально новый тип общества.
PS: а вот для галактической экспансии такого человечества понадобятся уже высшие демоны. Насколько я знаю теорию, только они способны перенести разведывательный отряд или группу колонистов куда угодно "в мнгновение ока". То-есть, световой барьер не помеха - мы его не будем преодолевать, он нам нафиг не сдался, буагага.
Фиолетово-зелёные переходы теней от жёлтого. Чёрные крапинки, и свет от дырок.
Я снова скачу во времени, когда кто-то пытается оборвать его концы позже или раньше.
Сегодня ночью кто-то не пускал меня на ту сторону. Тонкая стенка зеркала уже перестала существовать, пропуская насекомых насквозь. Сегодня они улетали. Меня терроризировал кто-то другой.
Она ждала пока из вагонов выйдут люди. Огромная масса потока. Она бежала им навстречу с завязанными глазами, обнажив острые катаны и застыв на целую вечность в прыжке удара.
Безликая дама пауков перевела стрелки дорожек, заставив прыжок уйти в пустоту.
Слепая справедливость и безликая гармония… только они вечно не решат, где чьи чувства и мысли при одном теле.
В вагонах зажжётся чёрный свет. И когда они откроют своё лицо, пустота исчезнет, предложив взамен безголовые выпотрошенные трупы, промытые от крови водой.
Лишь одна красная капелька упадёт с лезвия.
© muurrrm
Просторы моей Родины неописуемо огромны. Вот, выпьешь
ноль семь, сядешь в автобус - и едешь. День, два. За окном
все одно и то-же - березовые рощи да поля цветущего картофеля.
Едешь-едешь, потом бац - Гусь-Хрустальный. Почему хрустальный?
Никто не знает. Автовокзал с сортиром, киоском, кафешкой и сломанным
игральным автоматом. Через дорогу - автозаправка и ресторан
в аллюминиевом павильоне. Сходишь в сортир, выпьешь водки
с будербродом с непонятно чем в кафешке - и дальше едешь.
День, два, три. А кругом все поля да поля - лишь изредка
церковь без креста промелькнет, или коровник разрушенный -
на четвертый день бац - Рязань какая - нибудь. Почему Рязань?
Никто не знает. Автовокзал с сортиром, киоском, кафешкой и сломанным
игральным автоматом. Через дорогу - автозаправка и ресторан
в аллюминиевом павильоне. Сходишь в сортир, выпьешь водки
с будербродом с непонятно чем в кафешке - и дальше едешь.
День, два, три. А кругом все поля да поля - лишь изредка
сломанный трактор в степи стоит да пьяный одинокий тракторист
подле валяется. на четвертый день бац - Чебоксары. Почему Чебоксары?
Это еще Россия или уже Турция? Да нет, видимо Россия - вот и
автовокзал с сортиром, киоском, кафешкой и сломанным
игральным автоматом. Через дорогу - автозаправка и ресторан
в аллюминиевом павильоне. Сходишь в сортир, выпьешь водки
с будербродом с непонятно чем в кафешке - и дальше едешь.
День, два, три. А кругом все поля да поля - лишь изредка
блестнет река вдали - не-то Волга, не-то Днестр - а ты
все едешь и едешь - куда едешь-то?
наши мягкие черепа
легко ложаться под колёса трейлеров
набитых брендами, везущих их в преисподню
из горизонта в горизонт
по автостраде под музыку стадионов
мы двигаемся под водой, мы оставляем бомбы за собой, в парках развлечений, подвалах администраций, мы тени вывесок, синих и красных, мы ритмы низких частот и сверх писков, мы кардиограммы повышенных рисков, иглоукалываний и выстрелов с другой стороны
мы партизаны всемирной неизвестной никому страны, я называю её - всемирный ссср, это круче чем было, это безнадёжней чем есть, это то что ты увидишь, когда взломаешь сеть
это тараканы в ведре, это цыфры на стекле, это змеи под кожей, когда первые на последних похожи, и не меньше последних устали быть может быть
скованными одной цепью
связанными одной целью
эти секретные коды, твои отпечатки, хранит его память, хранит тебя, хранит твою душу, ты можешь спросить напрямую у него, что делать и как лучше, если он есть, твой архитектор дороги, и архитектор вселенной, твой пепел и дым, перекрывающий пролетающий в небе
летучий фрегат
твой череп будет гореть
даже под водой
ты будешь бегать на перегонки
с самим собой
(под водой)
и вот уже
ты удивляешься при виде рыб
ты целуешь мрамор
(сверкаешь золотом)
и на твоих ресницах
танцуют феи
(в этой голубой реке)
(ты - в этой голубой реке)
настанет день
и ты тоже будешь
ходить по воде
человек с горящим черепом
- А сейчас свою образцово-показательную песню исполнит ансамбль "Полиэтилен"!
Зазвучали странные звуки. Я поспешил скрыться из зала.
Весь этот чёртов квартал, пропахший усталыми телами, должен был вот-вот взлететь на воздух. Меня это не тревожило. Не очень тревожило. А если бы я здесь не жил - не тревожило бы совсем. Идти никуда не хотелось. Хотелось развалиться на горячем асфальте и думать о чём-нибудь важном и сугубо отвлечённом. Хотелось - и не получалось. Церковь, пожалуй, жалко. И магазин. Я в нём с детства закупался. Школу вот не жалко, к примеру. Ну и себя, конечно. Теперь-то уже хули, теперь-то - нехуя.
***
- Ой, какой милый! Как его зовут?
- Не знаю.
- Ну как же?! Это же твой щеночек, ты же должен знать, как его зовут!
- Шарик.
- Шарик? Так просто? Нет, так нельзя. Давай, его будут звать как-нибудь поинтереснее... О! Пёсик будет Вельзевул!
- Хорошо. Пёсик будет Вельзевул.
Мне она сразу не понравилась. Она платила мне за секс. И за вот такие разговоры. Где она только взяла эту сраную кобелину...
***
- Николай, принеси гренок!
Эту вредную старуху никто не любил. В свои 87 она нажила себе кучу врагов и геморрой. Весь квартал ходил к ней по воскресеньям - делать добрые дела. Ей можно было понаделать кучу добрых дел без особых напрягов и ущерба для своего здоровья. Мне в такие дни было делать нечего и я притворялся винтовым, сидя в паучьем углу. Это решение было единственно верным: всех, кто не делал добрые дела, били утром, в понедельник, иногда - до смерти, но наркоманов считали убогими, им позволялось добрых дел не делать.
- Милый мой Джонни, ты опять ширяешься?
Читать далее
На его кухне пахнет точно так же, как в той задрипанной комнатке, где я прожил последние пять лет. Нет, никаких возвышенных метафор, здесь пахнет не безысходностью и отчаянием, здесь пахнет сигаретами и пивным перегаром. Я люблю здесь бывать. Здесь хорошо, тихо и спокойно. И здесь есть человек, с которым как-то не одиноко.
- Понимаешь, любовь... Любовь - это самое главное. Это то, ради чего стоит жить.
- Допустим. Но это же как - обязательно чтобы романтика, так?
- Разумеется. Чтобы хоть как-то забыть обо всей этой суете, чтобы хоть чуть-чуть оторваться от земли, чтобы хотя бы ненадолго, хотя бы на пару дней...
- Прекрасно тебя понимаю. Но вот у меня другое мнение. Я считаю, что романтика - это когда перед тем, как выебать человека в жопу, ты обязан прочитать ему пару-тройку сонетов Петрарки. Но я, блять, не вижу ни грамма смысла в этом, ну хоть убей - ни грамма! Ведь ты же всё равно запихнёшь в эту жопу свой хуй. И не один раз за ночь!
- Ты не понимаешь...
- Я не понимаю.
И мы молча курим.
- Слушай, а вот объясни мне тогда, пожалуйста, зачем ты выбрал такую работу?
- Ну... Работа выбрала меня. Все остальные варианты просто не подходили.
- А ебать дряхлых старух - это, блять, отличный вариант для неисправимого романтика!
- Ты слишком циничен.
- Я слишком циничен.
И мы закуриваем ещё по одной.
- А как это, кстати?
Читать далее
Пал кук йылысь
Пал кук вылэ,
Эсьма, тэтча нылы.
Нэнэ солы
Мунё вае —
Бадым шуд нылпилы.
Пал кук йылысь
Пал кук вылэ
Куке но мон тэтчай.
Серекъяса,
Шумпотыса
Чимась аслым утчай.
Тон — чимасе,
Лыдъяськисе,
Тон ик ватскись луид.
Тон ик утчась.
Тон ик шедьтсь —
Монэ куакэ нуид…
Чиман-шудон пумаз вуиз —
Киям улэп мунё кылиз.
Там много такого!