Коктейль «Кровавая Анита».
«-Правда ли, что твой хозяин живет вечно?
-Не знаю. Я служу ему всего триста лет.»
Нил Гейман. Пятнадцать раскрашенных карт из колоды вампира.
-Еще один.
Если бы я был достаточно сильным и смелым человеком, этой истории бы не случилось. Я бы контролировал свои поступки и мысли. У меня никогда не было бы таких проблем, какие у меня были тогда. Но и не случилось бы того, что случилось.
Ладно, я начну сначала. Меня зовут Эдвард Картер, мне двадцать один и я – неудачник.
В этот день я, как обычно, встал в восемь утра, опоздал на работу в супермаркет, получил выговор от старшего менеджера, свалил с полки связку пивных банок, которые залили весь пол, и меня заставили убираться. Усталый, как собака, я взял себе каких-то полуфабрикатов, сел на автобус и поехал домой. Приехав, домой, и, зайдя в комнату, которую я снимаю, я застал бардак. Посреди этого бардака стояла Белла и выуживала из окружающего ее хаоса свои вещи и бросала их в маленький чемоданчик, стоявший у двери.
- Белла, мы едем куда-то в отпуск?
В ответ на мою шутку она посмотрела на меня так, что мне самому захотелось забраться в чемодан.
-Что происходит?
-Я ухожу.
Сначала я ничего не почувствовал, будто так и должно было быть.
-А куда?
Она бросила свой лифчик в направлении чемодана, и бросила на меня взгляд, полный презрения и жалости. Как на идиота.
-Я совсем ухожу, Эд. Ты достал меня, понимаешь? Ты – ничтожное, неуверенное в себе слабовольное существо. Ты постоянно занимаешь у меня деньги, ты не можешь купить себе нормальную квартиру, и живешь в этом гадюшнике. У тебя нет денег, даже чтобы купить самую, мать твою, дерьмовую поддержанную тачку! Ты питаешься одними полуфабрикатами, и я вместе с тобой. Я разжирела, как корова, и при этом страдаю от авитаминоза. Посмотри, на что похожи мои волосы и моя кожа. О высшем образовании я вообще молчу. Ты вот уже три года упаковщик в супермаркете, Эд. О чем тут еще можно говорить?
Я не нашелся, что ответить: все это была чистая правда. Кроме одного…
- Два с половиной.
-Что?
-Я работаю в супермаркете два с половиной года.
После этого она собиралась молча. Потом хлопнула дверью и ушла. На улице ее ждал какой-то парень на «Форде». И тут я понял, что моя жизнь – это полное дерьмо.
Сев на автобус, я поехал, куда глаза глядят. Было почти одиннадцать вечера. Мимо нас проносились дома, потом фонари шоссе, а потом я оказался на пустой трассе. В автобусе было почти пусто и лишь пара каких-то латиносов развалились на задних креслах и пускали слюни. Это походило на отходняк.
В пустынном свете фар дорога была похожа на грязную, серую реку.
Тут вдалеке показалась неоновая вывеска. Сверкая ярко-красным, она время от времени из разрозненных букв превращалась в «Бар Сумерки». Я подошел к водителю - старому негру – и попросил высадить меня у бара. Когда я сошел с подножки автобуса, я почувствовал, как же на улице холодно. Я обернулся, было, чтобы зайти обратно, но не смог – у меня на пути стоял водитель. Теперь я разглядел его поближе – глаза запавшие, красные от бессонных ночей, через тонкую кожу на запястьях было видно вены, а лицо усеяно морщинами. Ему было лет семьдесят – не меньше. Синий пиджак был накинут на плечо, на кармашке спереди прикреплен бейджик с именем «Армстронг». На груди его через расстегнутую голубую рубашку было видно большое серебряное распятие. Водитель положил мне руку на плечо и сказал:
- Будь осторожнее, сынок. Эта ночь принадлежит дьяволу.
Я даже ничего не успел спросить – он на удивление ловко запрыгнул на сиденье, и, не закрывая дверей, нажал на педаль газа, а я остался на обочине, глотая пыль.
Пришлось идти в бар. Впрочем, я сам сказал водителю остановиться здесь. Значит, так надо.
Бар представлял из себя небольшое одноэтажное здание. На его крыше красовалась такая же неоновая вывеска, которую я видел на обочине. Стоянки не было – парковкой назывался гигантский пустырь перед баром. Он был заставлен в основном мотоциклами, кое-где встречались фургоны, джипы и пикапы. Некоторые машины и мотоциклы выглядели так, будто стоят здесь несколько лет.
Я двинулся к бару. Двойные двери были украшены граффити «Добро пожаловать в самую грязную дыру в Висконсине – бар Сумерки».
Я открыл двери и чуть не задохнулся – концентрация сигаретного дыма здесь была такая, что можно было видеть перед собой только на несколько метров. За столиками сидели бородатые, огромные мужики в косухах. Кое-где встречались типичные фермеры, а в углу сидела неимоверно огромная женщина, вся закованная в кожаную броню. У нее было красивое, жесткое лицо и ежик черных волос. На костяшки перчаток были прикреплены металлические шипы, а на шее у нее был ошейник с шипами. Почти все они пили пиво. За барной стойкой было пусто, и только одинокая девушка-бармен растерянно протирала стакан.
Более-менее привыкнув к атмосфере и позволив постояльцам бара меня осмотреть, я направился к стойке. Высокий стул был липким, в отличие от барной
Читать далее...