Мир в котором я живу с молока матери, с самого детства представлялся нашей дорогой редакции то заурядной бойней, то фальшивым раем то еще чем-то таким же непотребным. Так нас учили в школе. В переполненных классах учителя рассказывали, что мы все говно, Ленин жив, партия наш рулевой. Отсутствие логики в словах компенсировалось всенародной иррелевантностью (похуизмом). Благодаря этому всеобъемлющему чувству похуизма в окружающей нас действительности жизнь приобретала метафизический оттенок, в том смысле, в каком метафизика означает выход за пределы сущего, в его физической данности. А кроме этого были музыка, которой учила мама, и книги, которые читали мы с бабушкой.

 

Когда я повзрослел, выучился на ленивого философа, пожил сначала при пьяном Ельцине, потом при молодом Путине, прислушиваясь как о них разглагольствует челядь. Наслушавшись болтовни, я решил, что перед судом абсолюта могут быть оправданы только ангелы и ленивые философы. Остальных же, тех кто способен лишь разевать рот, рассуждать или болтать попусту, не знаком с древними языками, греческими мифами, римским правом, платоновскими диалогами, буддийской этикой, французскими моралистами, немецкой метафизикой, всемирной литературой, музыкой Баха необходимо вычеркнуть из списка, невзирая на чины, награды и звания, за то, что они враги любых творческих сил, отвергающие их существование, и, которые, даже объединив свои усилия, не способны и за миллионы лет создать нечто такое, что могло бы стать наравне хотя бы с единой травинкой, пшеничным зернышком или крылышком комара. 

 

Потом, спустя еще какое-то время наша дорогая редакция открыла, что миром правит принцип неизменности выраженный в трех формах вселенской зевоты: скука, похоть и лень. Конечно, после такого великого открытия я стал многообещающим выдающимся ленивым философом. и когда мы это поняли, то перестали пользоваться жаргоном жизни, сведя бесстыдство дыхания к морфологии, жалость к себе к простым колебаниям между Видимостью и Ничем, а затем снова поняли, что есть формы мудрости и внутренней свободы, которые мы не в состоянии ни постичь изнутри, ни превратить в нашу неотъемлемую субстанцию, ни даже заключить в рамки теории. И что возможно был прав Чжунь-цзы, произнеся как-то в сердцах:

"Да не возлюбит человек ничего и так останется неуязвимым"

 

Миру мурр..

Совсем недавно, когда мы были моложе и жили среди изысканных ужасов, практикуя выродившиеся формы мудрости, я думал, что улыбка Будды простирается над всем миром. Эх молодость  молодость, благословенное время. Нам никогда не приходило в голову искать червоточины в универсуме радости. И только теперь, когда мы стали умнеть и сразу за этим печалиться все изменилось. Возможно я путаю последовательность событий и сперва все изменилось, затем мы опечалились, а уж только потом поумнели. Дело не в этом. От перестановки слагаемых сумма не меняется. Зато теперь каждый из нас понимает, что эта, простершаяся над всем миром улыбка, озаряет не все лица. Если ту же фразу сказать с позитивной коннотацией, чтобы не раздражать стукачей, тогда мы скажем, что улыбка Будды озаряет только отдельно взятые, избранные лица - пять - шесть на тысячу, вряд ли больше.

 

Может быть для кого-то это и удар ниже пояса, но только не для нашей дорогой редакции. Мы у себя здесь всегда точно знали, что степень нашей свободы измеряется количеством действий, от которых мы освобождаемся, да еще нашей способностью превращать равнодушие в любовь. И пусть сегодня в субботу 15 ноября 2025 года мы рассуждаем как агент одряхлевших вселенных, как подхваченный вихрем алогичных поступков приспешник времени, не судите нас строго.. Глядя на эти лихорадочные видимости мы всякий раз убеждаемся в одном: внутренняя свобода, радость и просветление проистекают из нас самих.

 

Большинству людей без труда удается сопротивляться счастью. Для этого много ума не нужно. Достаточно небольшой коллекции запретов, пары беспилотников над крышей или очереди за несуществующим бензином. И только нас ничто не раздражает, не удивляет, не радует, не печалит, не щекотит. Таково типичное поведение мудрых представителей расы конвульсирующих существ: подписываться под Ведантой, соглашаться с концепцией ирреальности вещей и вести себя так, как если бы мы существовали вечно.

 

Миру мурр.