Неправильная Лемтюгова

«Почему я такая дура» - вбила Лемтюгова в поисковик риторический вопрос и нажала «Найти». Оказалось, что этот вопрос волновал очень многих, но ответа на него интернет не давал. Читать далее

Удивительно: как бы жизнь не менялась, а одним из немногих краеугольных ее камней остается... безопасность.
Часто вспоминаешь об этом, правда, только тогда, когда волосы на затылке начинают шевелиться от чьего-то дыхания.

В глазах - песок и усталость.

Действительно необходимо становится писать тогда, когда перестаю понимать себя. Тогда текст, как процесс обдумывания и фиксации информации, становится наиболее доступным средством перевода с себя на себя...

Даешь себе волю - и мысли сразу пускаются в пляс по всем зазубринкам на поверхности сознания. Вот я вижу себя - все всегда начинается с себя, - стою перед зеркалом, хмурююсь, всматриваюсь в отражение. Оно изменилось за зиму. Я - изменилась... И осталась прежней. Изменилась в том, что перестала искать общества для себя, перестала хотеть быть в центре - то, что казалось мне привлекательным, теперь только данность, одна из многих. Но, тем не менее, прежним осталось мое желание быть услышанной, когда... Когда то, что я говорю, касается не только меня.

[противоречие: а как кого-либо касается эта, невероятно длинная (уже это чувствую) запись? Я ни к кому не обращаюсь, как это в последнее время было - но, тем не менее, я верю, что в ком-то отзовутся и эти строчки. Пишу искренне, от сердца, но не самое сокровенное - вот в чем дело. И так во всем.]

Больше молчания, меньше философии вслух. Я вдруг - снова - стала ранимой ко всему, что касается того, что внутри... и потому такой тихой. Сердце не боится вторжений... лишь не хочет обороняться от критики. Любой.

Не знаю, кем становлюсь. В такие моменты, как сейчас, оглядываешься и сразу возникает миллион вопросов. О терпении, о смирении, о цене, о границах и - о свободе. Не могу этого выразить, не могу описать... В этом сложном механизме мысли все шестеренки так хрупки что нигде не просунуть и тоненькой иголочки, чтобы замедилть их ход и разобраться в связях между ними без того, чтобы не сломать несколько зубчиков и не остановить все надолго, если не навсегда.
Да, навсегда - ведь в одну и ту же реку не войдешь дважды.

Не хочется сейчас ни умных слов, ни сложных рассуждений. Я не открываю Америку - нет цели никого впечатлять. Мне хотелось бы сейчас - в рамках того, что я могу написать здесь - понять себя и, наверное, успокоить... Чтобы опубликовать запись, доделать работу и лечь спать... не думая ни о чем и не чувствуя, как мысли стискивают сердце до боли. Новот я печатаю слово за словом и чем дальше, тем больше понимаю, что это не помогает. Я погружаюсь все глубже и мысли мои все... серьезнее.
И я останавливаюсь.

Стоп.

Обращенные ко мне слова всегда проникают в самую глубину (если она не закрыта сознательно), но я сама никогда не старалась сказать, даже если ощущения рвались наружу со всей силой... Слова могут остаться без ответа, и поэтому я всегда предпочитала им действия - да, еще и потому, что мне важно,так важно быть услышанной и получать ответ как единственное доказательство того, что мое 'внутри' действительно что-то для кого-то значит. И оттого словам часто я предочитаю движения и прикосновения, ведь можно промолчать в ответ на то, что сказано, но тело... Тело всегда даст ответ другому телу, даже если не хочет этого.
И оно не способно лгать даже во благо.

Я помню, как в детстве ходила по дорожкам сквера, выложенным темной и светлой плиткой - и старалась ступать только на плитки определенного цвета. Иногда ноги неуклюже переступали и спотыкались друг о друга, стараясь не зацепить за границу - и я чувствую сейчас, что то же самое происходит со словами, которые рождаются во мне и просятся наружу... Они цепляются друг за друга перед дверью в мир - словно перед выходом на сцену, - не зная, как ступить и куда, чтобы быть услышанными, прожитыми, понятыми...

Я не знаю большего риска, чем быть откровенной в своих сиюминутных эмоциях... И не знаю больше искусства и большей силы - ведь это значить полностью отдаться на растерзание чужим судом и вручить контроль над своей болью и самыми хрупкими чувствами чужому.... милосердию.
Есть ли оно вообще.
Я могу сейчас ручаться только за свое.

Сегодня снимаю свою машину с учета и выставляю ее на продажу. Life, folks...
Если честно, то последние пару дней я не чувствую ни опоры под ногами, ни вообще какой-либо реальности. Сыро, пасмурно, чуждо. Но... никаких больше жалоб, детка. Ведь скоро откроется второе дыхание.
Надо только пробить ему путь в сдавленной усталостью глотке.