Конешно, философски говоря, читать до четырех ночи после посещения оперы Доницетти "Любовный напиток" было фатальной тактической ошибкой. Во первых постановка была отличной, труппа молодой, Адина - красотка с мощным колоратурным сопрано и сиськами на вынос, а Неморино - интеллигентен и раскован, как наша дорогая редакция на коктебельском пляже ближе к рассвету.

 

Зато теперь засыпаю на ходу и все время пытаюсь свалиться нах куда то туда, где потемнее и не так жарко (23^оС в тени). А ведь специально оделся как бох. Весь в белом. Бордовая алкоголичка, бордовые колготки, бордовые шорты. Все в тон, в цвет, вся хуйня, и вот такой вот печальный итог. Ноги не идут. Точнее идут, но  только в одно место, не скажу в какое, поскольку есть вещи, о которых надо говорить, только глядя человеку в глаза. А тут даже в витрине Пятерочки отражается кто-то незнакомый в очках. Теперь понимаю почему через оптику XIX века XXI кажется абсолютно бессмысленным.

 

Вощем, повседневная практика, критерий истины показывает - херово, как я погляжу, живется метросексуалам и прочим денди, ну кто там стильно модно молодежно одевается. Заморочек и прочих делулу у каждого из нас выше крыши. Они падают с неба, как дождь, а мы увлеченно их собираем и рассовываем по карманам.

 

Ведь только принарядишься всем на зависть - глаз не оторвать, из десятки не выбросишь - так тут же норовишь уснуть среди стеллажей, привалившись к холодильнику с просрочкой, сесть на жвачку, зацепиться за гвоздь или весело наебнуться с велосипеда в бездонную пропасть (метафора), что конечно крайне губительно для столь тщательно продуманново шикарного образа.

 

Отсюда лениво напрашивается логический неутешительный вывод о том, что мир по прежнему существует только в двух состояниях: когда ты видишь его во сне и когда ты не спишь. Где-то между ними пролегает рубеж, пересекать который небезопасно для душевного здоровья. 

 

Миру мурр. Остерегайтесь. Всё зло от книг. И от опер тоже, если вдруг кто еще сомневается..

 

Труд с маем в тихий ресторанчик

пришли на ежегодный пир

и вопрошают друг у друга

где мир?

Странное создание русский человек. Широк, слишком широк - я бы сузил. Стоит такому минут десять покемарить с широко закрытыми глазами в кресле перед телевизором, в котором показывают вечернего мудозвона и тут же открывается поразительное многоцветие его талантов. Прям как в стихах одного великого поэта (вы его не знаете)

 

Сидит довольный сам собой

Как будто пёрнул головой

 

И несмотря на веянья стихий,

Литература нам всего дороже.

На доме Гоголя я видел слово ВИЙ

С двумя ошибками, увы, но все же, все же…

  

В приснопамятные и славные античные времена, еще при молодом Путине, считалось, что аромат тимьяна придает мужество. К примеру римские воины перед битвой с половцами или с печенегами принимали ванны из тимьяна, а шотландские горцы, у которых с ваннами было посложнее, с той же целью втирали траву в кожу лица и заваривали и пили с диким тимьяном горячий чай..

 

Потом, много позже уже в XI веке н.э., благодаря монахам-бенедиктинцам, он распространился по западной и центральной Европе и окончательно укрепился в кухне и мифах народов мира.

 

Слава растения как символа мужества прошла сквозь века, как игла сквозь ушко и как палец сквозь сметану - в средневековой Европе прекрасные дамы вышивали на исподних полотняных рубашках своих бедных рыцарей веточку тимьяна, в надежде, что она придаст им мужества в бою и напомнит, "кто на свете всех благоуханней".

Однако, как нам с вами хорошо известно из песен и плясок северных славян,  рыцари мылись в лучшем случае раз в год, а в самом лучшем - вообще никогда не мылись и поэтому благоухали своим собственным ароматом. Каждый по своему. Этим амбрухом они разили наповал несчастных чистюль сарацинов. Тем и победиши гроб господень и всё что с ним было связано..

 

Вообще-то загадочный, сцуко, этот ваш тимьян, он же чабрец.

 

Его всегда полно в начале июня в Крымнашенске, на восточных и южных склонах Фигу-Дага, что возвышается рядом с поселком Хуйтебель у самых радужномазутных вод Пёрного моря.