И КАК МОЙ ЛЮБИМЫЙ ОСЛИК ИА, Я ЖЕЛАЮ ВСЕМ МОИМ ЛЮБИМЫМ ДРУЗЬЯМ,
Немыслимо прекрасный Владимир Высоцкий и нежная юная Ирина Мазуркевич танцуют старинный менуэт, играют влюбленную пару в декорациях российского XVIII века. Александр Митта не хотел другого актера на роль Ибрагима, он хотел снимать трагикомедию о поэте и царе. Жаль, что идеологи испортили фильм. Но что делать, они всю нашу жизнь. А каким бы он мог быть… ПОЗДРАВЛЯЮ ВСЕХ ВЛЮБЛЕННЫХ!
Увидела этот клип у своего французского знакомого в FB. Замечательная песенка, прекрасный Париж, тонкая ирония и предсказуемый happy end. Здесь не только поют, но и танцуют. Вот это движение на 3/4 я учила полчаса.
Боже мой, Боже мой, Боже мой! Как давно это было.
Это было, это было в те года,
От которых не осталось и следа.
Это было, это было в той стране,
О которой не загрезишь и во сне.
Прошло 10 лет. Или 100? Возможно, у нас всегда 10 лет - это 100. «Иных уж нет, а те далече...» Так много друзей ушло, хочется надеяться, что только с Лиру. Помнится тогда ругали площадку, говорили, что она для домохозяек. Но ни в одной соцсети нет таких возможностей. Пыталась листать FB одного чела, невозможно долистать до начала. Раньше было можно найти по дате, а сейчас нет. Даже загрузила одну штучку, все равно не попасть в начало. А здесь странички. И не просто теги, а рубрики. А в Источник я много раз загружала нечитаемые страницы (когда правая кнопка мыши отключена), очень удобно. Хотя изредка не получается. Разные шрифты, можно выровнять по ширине. Понятно, что это мало кому надо, но мне очень нравится. Я писала здесь сразу в редакторе. И потом потратила время, чтобы скопировать тексты в комп. Мало ли что. И не только свои тексты, у меня здесь такие комменты.
Думаю вернуться, если здесь еще есть мои былые любимые друзья. Отзовитесь! «Друзья, прекрасен наш союз…» Он, как душа…
Ваша М.
Мы, помню, тролили землян -
Ну до чего же вы тупые,
А мы, конечно, намба уан,
Хотя унылые и злые,
Тарелки учим мы летать,
У вас они летают в ссоре,
Детей вы учите дышать,
Хотя им задыхаться впору,
Вы прожигаете наш газ,
А он , простите, стоит денег,
И надоело слушать вас,
Что не выходим мы из тени,
Хотя, представьте, у Луны
Есть тоже сторона-темнила
Не надоело вам писать ?
И тратить наши же чернила?
Мол, понастроили дворцов,
И протянули к ним каналы,
А кто-то видел их в лицо?
Так отчего же водим жалом?
Вы уберите марсоход,
И также ваши эти дроны!
Икрой мы мажем бутерброд,
А вам баланды мало в зонах?
И к нам не вздумайте летать,
Планета наша, сорри, с краю,
И, если можно так сказать,
Вы ближе нас, пожалуй, к раю.
Ночке
(Читать под музыку обязательно)
Полутёмный зал старинного замка. Вдоль высоких узких окон висят длинные портьеры бордового и жёлтого цвета. Сквозь католический крест оконной рамы видна холмистая даль. Снежная равнина на фоне сумерек. Бордовые полосы на розовом снегу. Закат. В зале тепло: ярко горит камин. Тревожно потрескивают дрова. Напротив камина стоит огромное глубокое кресло. На нём тёплые пледы, тоже жёлтые и бордо.
Я полулежу в кресле. Ты расположилась прямо на мне, едва прикрывшись пледом. Ты невесома. Мы полностью обнажены, в одежде нет необходимости. Твоя голова на моем плече. Мы смотрим в окно, в снежную даль и слушаем музыку. Звучит Адажио Альбинони соль минор. Беседуют скрипка и орган. Орган начинает рассудительно и уверенно. Он говорит о жизни, о смерти, о любви. Скрипка жалуется, и её отчаяние местами кажется невыносимым. Жизнь так быстротечна! А что потом? Прах и небытие? Но орган спокойно выслушивает её плач и отвечает - ласково, страстно и уверенно. Родная моя, - говорит он. - Да, смерть сильнее жизни. Но у нас есть любовь. Она побеждает смерть, все влюблённые это знают. Эта истина записана в великих книгах и начертана на небесах. Даже прямо на этом розовом снегу, видишь? Она видит и успокаивается, разговор их становится нежен и понятен только им.
Под стоны органа и скрипки я ласково прислоняю твою голову к своей груди. Я целую твои волосы. Пьянея от их запаха, я целую твои глаза, лоб, нос, щёки, губы... Звуки скрипки и органа беспрепятственно проникают в наши души, перетекая из одной в другую. Наши руки тянутся к телам друг друга. Твои тёплые ладони скользят от шеи вдоль спины и ниже. Ты чувствуешь, у меня мурашки по всей коже? Я твои чувствую. Осторожно и трепетно я прикасаюсь губами к твоей тёплой нежной груди. Эти твёрдые сосочки, от них меня бросает в дрожь. Прикасаюсь лицом, как к запретному сокровищу. Осторожно беру их кончиками зубов и нежно покусываю. Наши стоны сливаются со стонами скрипки и органа. Мыслей больше нет, только музыка и желание. Мои губы скользят ниже по твоему мягкому тёплому телу. Трогательный маленький пупочек, кончик языка не минует его. Ниже, ниже... Этот запах сводит с ума. Запах и музыка. Руки скользят по твоим упругим нежным ягодицам, по бархатной поверхности бёдер, язык проникает во все сладкие потайные местечки. Мозг капитулирует, полностью отдавая наши тела во власть ритма и страсти, мелодии и нежности.
Орган и скрипка сливаются в любовном экстазе. Мы следуем за ними: движемся по самому краю пропасти, взлёты сменяются падениями, и так до бесконечности. Мы заканчиваем одновременно с ними, содрогаясь от безумной красоты музыки и от блаженства.
Нет, вы со скрипкой звучите чуть дольше, и ваши последние ноты безумно трогательны и прекрасны.
Мы лежим в полузабытьи, слившись губами и языками, и уже не видим, что сумерки погасли и сквозь крестовину окна видна только чернота ночи.