С точки зрения библейского богословия язычество - это плод религиозных исканий людей, а Завет - это результат того, что Бог Сам открыл Себя людям. Библейская религия не есть религия Израиля. Это не есть некая система верований, выработанная еврейским народом в древности. Библия навязана Израилю, а не создана им[1][1].

[2][1] «Когда еврейский народ стоял у подножия Синая, - говорит Талмуд, - Бог объявил ему, что если он откажется признать Его, то Он велит горе засыпать весь еврейский стан своей массой, и евреи из страха, вопреки своему желанию, притворно согласились служить Иегове. Закон Моисеев потому был великой неволей для израильтян» (Талмуд. Шаббат. 88,1 на слова исх. 19,17). Если бы нас потребовали на суд, говорит раввин Соломон Ярхи, и спросили, почему мы не держимся того, что сказано нам на Синае, то мы могли бы отвечать, что мы не хотим знать того, что навязано нам силою». Цит. по: Олесницкий. Из талмудической мифологии // Труды Киевской Духовной Академии. 1870, январь, с. 208-209.

Слишком уж поразительная разница между тем, во что и как верили евреи во времена пророков, и тем, во что превратился иудаизм после отвержения им Нового Завета. Все то, что было запрещено Ветхим Заветом, есть в Каббале — магия и оккультизм, астрология и отрицание Единого Личного Бога Творца[3][1]. Даже языческая доктрина переселения душ в опустевшем доме Израиля прописалась одна из первых. Когда Израиль не принял Новый Завет, и остался в пустом доме, когда "старшие ушли" (ушли пророки и ушла Благодать Божия) - он наконец вполне предался желаниям своего сердца и создал себе ту религию, которую мешали ему сотворить пророки. Он создал религию самообожествления[4][2]. Он создал Каббалу.

В том, что Израиль увлекся магией — в этом нет ничего странного. "Побыстрее, покрупнее и подешевле" — с этими привычными базарными требованиями любой народ переступает границу мира духов. С точки зрения истории религии странно было, что в истории Израиля это увлечение проявилось так поздно, а до того более тысячи лет Древний Израиль смог прожить с религией, которая – в отличие от язычествующих соседей - ничего не знала о "божественных браках"[5][3], не слагала мифов о происхождении созвездий и планет[6][4], не поклонялась звездам и духам, не свершала культ предков, не молилась богине богатства и божествам загробного мира. Но «ставши на широкий путь ничем не стесняемого творчества, еврейский народ в своей старости взялся за сказки, которые другие народы любили слушать в своей молодости»[7][5].

[8][1] Приведу только одну выписку, из которой для любого человека, имеющего духовный вкус и читавшего Библию, станет понятна противоположность древнего и современного "эзотерического" иудаизма: "Так мы учили. В час, когда вышний могучий Змей бывает разбужен грехами мира, и соединяется с женщиной, и вводит в нее скверну, - тогда Мужчина отделяется от нее из-за того, что нечиста она и зовется нечистой. И нельзя Мужчине приближаться к ней: горе, если он осквернится ею в то время, когда она нечиста!.. 24 вида нечистоты ввел Змей в Женское, когда соединился с ним, в соответствии с численным значением вражды. 24 вида пробудились сверху и 24 - снизу. И отросли волосы, и увеличились ногти, и тогда суды пробудились во всем. И преподано. Когда женщина хочет очиститься, должна она срезать все волосы, которые отросли в дни ее нечистоты и остричь ногти вместе со всей грязью, которая в них. Ибо преподано в тайнах нечистоты. Скверна, которая в ногтях, пробуждает иную скверну. И поэтому их следует надежно укрыть. Ибо учили мы, что 1455 видов зла держится за ту скверну, которую вел могучий Змей, и все они пробуждаются от скверны ногтей. И используя то, что связано с ними, всякий, кто захочет, может наводить порчу на сынов человеческих. И тот, кто уничтожает их, тот как бы увеличивает Милость во вселенной... Если остатки от остатков высшей нечистоты таковы, то тем более — женщина, сочетавшаяся со Змеем и получившая от него скверну, которую он ввел в нее. Горе вселенной, воспринявшей от нее эту скверну! Поэтому: "И к жене во время истечения нечистоты ее не приближайся" (Тайна нечистоты // Раби Шимон. Фрагменты из книги Зогар. М., 1994. Сс. 163–164).

[9][2] См. ниже, главу «Людей меньше, чем кажется?»

[10][3] “Замечательно, что евреи, народ монотеизма, не имеют в своем языке слова для обозначения богини" (Трубецкой С. Н. Мнимое язычество или ложное христианство? // Собрание сочинений кн. С. Н. Трубецкого. Т. 1. Публицистические статьи 1896–1905 гг. М., 1907. С. 164).

[11][4] Вот два примера позднеиудейской звездной мифологии: "Когда создал Бог два светила великие, Луна сказала: Господи, невозможно двум царям один венец носить. - Иди, - сказал Всевышний, и сама умали себя. - За то ли, Господи, что правдивое слово я молвила, Ты умалить себя повелеваешь мне? - взмолилась луна. Отвечал Всемилосердный: Звезды да будут спутниками тебе". Второй пример связан с толкованием действительно загадочного стиха книги Бытия, повествующего об исполинах, родившихся от общения Сынов Божиих с дочерьми человеческими. Когда один из ангелов пленился женщиной, - говорится в Мидраше, - та оказалась мудрее его. "Я соглашусь на твою любовь, - ответила Истеарь, - если ты откроешь мне "Шем-Гамфорош" (полную транскрипцию имени Божия – А. К.), произнося которое ты возносишься на небо, когда этого пожелаешь. Ангел исполнил ее требование. Тогда Истеарь произнесла Святое Имя и вознеслась на небо, сохранив беспорочность свою. В воздаяние за ее добродетель Всевышний обратил Истеарь в звезду и поместил ее в плеяде" (Агада. Сказания, притчи, изречения Талмуда и мидрашей. М., 1993. с.10 и 18-19).

[12][5] Олесницкий. Из талмудической мифологии // Труды Киевской Духовной Академии. 1870, январь, с. 152.

Христианство более высоко оценивает историческую миссию Израиля, чем сам Израиль. Не ради себя существует Израиль, а ради всего человечества. Та мера близости с Богом, которая есть у него, дана ему не для того, чтобы навсегда противопоставить его иным народам, но для того, чтобы со временем уникальные привилегии Израиля распространились на всех. Вот только старший сын из притчи о блудном сыне не захотел, чтобы Отец принял его младшего брата…

Израиль не заметил тот момент в своей истории, когда он должен был раскрыться перед миром. Он дал миру Христа – но сам не заметил этого. Сам не осознал того – Кто именно проповедовал на его священной земле. А в итоге, по верному слову католического богослова, «Когда по завершении своей провиденциальной миссии Израиль возжелал сохранить свои привилегии, он стал узурпатором»[13][1].

С той поры слово «иудаизм» стало ловушкой, обозначающей два весьма различных религиозных феномена: религию пророков древнего Израиля и религию после-голгофских раввинов.

[14][1] Анри де Любак. Католичество. Милан, 1992, с. 50. Это суждение Любак подкрепляет ссылкой на св. Илария Пиктавийского.

Когда Израиль получил возможность (через расторжение Завета), строить свою религиозную жизнь по влечениям своего сердца - он немедленно создал нормальную языческую ("народную") религию со всем арсеналом астрологии и магизма. Но тем самым было дано неоспоримое свидетельство исторической достоверности и чудесности Пятикнижия. Оказалось, что в отличие от иных законодательств закон Израилев не был сделан в соответствии с духом народа, он явно извне навязывается ему, смиряет его жесткой уздой, а не вырастает из него как плод из древа. Израиль ли сотворил Библию или Библия создала Израиль? После возникновения Каббалы ответ на этот вопрос уже очевиден: Библия создала Израиль, а Израиль создал всего лишь Каббалу. Говорю это с горечью и не испытывая ни малейшего антисемитского зуда. И русский народ, забыв советы Церкви, вырвался в лабиринты язычества, и там от всей души предался все тому же темному мифотворчеству

Другая получилась религия…[15][1] А, значит, и с точки зрения христианства современный иудаизм - не наш отец, учитель или старший брат, а религиозный мутант (конечно, и мы с иудейской точки зрения тоже – мутанты)[16][2].

[17][1] Ну, что общего с Библией есть в таком, например, размышлении, каббалиста М. Лайтмана – «Каббала - это методика раскрытия человеку полного мироздания. Человек располагает пятью органами чувств, но есть объем мироздания, который скрыт от него. И каббала открывает этот объем. Это чисто практический метод, доступный каждому. Хотя и очень трудный - надо пройти 125 ступеней. Когда каббалист входит в ощущение высшего мира, исчезают обычные представления о времени и о пространстве. Мир предстает во всей полноте причинно-следственных связей. Человек на другом уровне существования приобретает качества, которые позволяют ему видеть, что есть польза и что есть вред. Исчезает граница между жизнью и смертью, и человек начинает отождествлять себя с вечностью. - Такие способности предполагают особую нравственность? - Об этой категории мы не говорим. Разве у методики может быть нравственность? Просто у человека появляется новый орган чувств, который выводит на иной уровень восприятия мироздания… Я предпочитаю не говорить о Творце по той же причине, по которой избегаю упоминания о душе. Творец - это не более чем общий закон всего мироздания.- Как складываются ваши отношения с мировыми религиями? - Еврейские ортодоксы нас преследуют. Каббала враждебна любой религии, потому что лишает ее куска хлеба. В каббале не надо ни во что верить. Надо только задавать один детский вопрос - в чем смысл жизни? - Приятно, но все-таки каббала - еврейское учение. - Кто такие евреи? Нет такой нации. Генетически они ничем не отличаются от других народов. Евреи - это группа, которая была выбрана для сохранения знания до тех пор, пока не настанет время открыть его всему миру. В древних книгах точно указан 1975 год, когда можно начать обучение, о чем писал, например, в XVI веке каббалист Гаон из Вильно. - Поскольку нам предстоит стать каббалистами, интересно узнать, налагает ли это учение какие-то ограничения? - Никаких. Ни в еде, ни в одежде, ни в образе жизни. Главное - получать наслаждение. Наслаждение - центральная категория каббалы достигается в слиянии с природой и мирозданием» (Известия 26 фев. 2003).

Когда Господь создавал Израиль, Он сотворил его таким, чтобы тот смог выжить среди более старших и более мощных (как культурно, так и политически более мощных народов и империй). Израилю был дан поразительный талант сопротивляемости, талант революционерства. Чтобы Израиль смог выжить в Империях – в египетской и вавилонской, греческой и римской – ему была дана пробивная сила, которой обладает травинка, взламывающая асфальт.

Этот дар остался у Израиля и тогда, когда дары пророческие и духовные были у него отняты.

Но теперь этот талант начал работать уже против христианских империй и культур. И уж если в христианском мире свершается революция, направленная на разрушение канонов и традиций, национальных форм бытия и сознания, слишком часто евреи не могут остаться в стороне, но принимают в ней активнейшее участие – если и не прямо ее создавая, то по крайней мере провоцируя …[18][1] (естественно, что как у и всех жителей и граждан страны, у евреев есть право выражать свое недовольство и участвовать в общегражданских процессах. Но вот мотивы их участия в революциях только ли социальные, только ли те, что и у их немецких или русских соратников, или же к ним прибавляются и свои, национально-религиозные поводы к раздражению, ненависти и ниспровержению?).

У каждого народа вырабатывается свой национальный идеал. Этом может быть идеал благородного рыцаря, мудрого шута, трудолюбивого пахаря, удачливого купца… Идеал Израиля – это Пророк. Пророк обличает пороки и язычников и своего народа. Он бунтует ради поруганной или запылено-подзабытой Правды. Секулярный вариант Пророка – «оппозиционный журналист». Этот еврейский идеал удачнее всего выражен в призыве Галича: «Сможешь выйти на площадь в тот назначенный час?!».

«И так силен в евреях революционный пафос, пророческий пафос, твердящий «мы в ответе за все», что даже в крещеных евреях, в евреях, принявших священство и даже монашество, он продолжает вспыхивать. Весьма часто приходится замечать, что этнический еврей, ставший православным священником, становится человеком «партии» и крайности. Он не может ограничить себя просто кругом своих приходских или монашеских обязанностей. Ему нужно «спасать Православие». И он или уходит в эксперименты, модернизм и экуменизм, требуя «обновления». Или же проводит «консервативную революцию», вполне по-фарисейски требуя непреклонного исполнения всех предписаний Типикона и древних канонов и возмущаясь тем, что современная церковная жизнь не совсем им соответствует.»

Для еврея почти невозможно не считать себя мерилом истины и православия. Все, что отличается хоть на йоту – это непременно угроза демократии, или угроза человечеству, или угроза православию. Рано или поздно еврей, поначалу робко-смиренный, все же ощутит себя цензором[19][4]. Прадед Ленина, Давид Бланк, приняв православие, в 1846 г. направил императору Николаю I послание, в котором призывал создать российским евреям такие условия, при которых все они отказались бы от своей национальной религии. Тогдашний министр внутренних дел Л. А. Перовский счел необходимым сообщить Николаю I о предложениях этого ленинского прадеда, который, по словам министра, “ревнуя к христианству, излагает некоторые меры, могущие, по его мнению, служить побуждением к обращению евреев”[20][5]. Да и «Великий Инквизитор» всех времен и народов – Торквемада – был крещеным евреем[21][6] как и его преемник Диего Деса[22][7].

[23][1] Я. А. Лурье упоминает даже о "роли евреев при возникновении протестантизма". (Письма сыну // IN MEMORIAM. Исторический сборник памяти Ф.Ф.Перченка. М.,-Спб., 1995, с. 216). А Юрий Самарин в 1876 году писал из Берлина о развернутом тогда в Германии «культуркампфе» - борьбе за вытеснение Церкви из школы и вообще публичной жизни: «Партия воинствующей культуры еврейская – и этим все сказано. Иудаизм направляет преподавание в университетах и гимназиях, царствует на бирже, подкупает и вдохновляет большую часть журналов – само собой разумеется, дело здесь не в Ветхом завете и не в национальности. Это нечто неосязаемое и неуловимое в целом, это экстракт из всех элементов, в основе своей враждебных нравственному и социальному порядку, сложившемуся на христианских началах. Элементы эти встречаются всюду. Но для того, чтобы отгадать их присутствие, извлечь их из грязи и выучить их не краснеть от стыда, чтобы сгруппировать их в доктрину, сложить в политическую партию, необходимо было чутье, безошибочность инстинкта и абсолютная безоглядность в логике отрицания, которыми обладали только евреи. Для этого требовалось весьма древнее предание, просвещение вполне внехристианское и внехристианская же история целого племени» (цит. по: Аксаков И. С. Еврейский вопрос // Аксаков И. С. Еврейский вопрос. Гончаров И. А. Необыкновенная история. М., 2001, с. 54-55). Насчет «извлечь их из грязи и выучить их не краснеть от стыда» - ой как верно про роль И.С. Кона в рекламе гомосексуализма в России…,

[24][2] Курдюмов М. Подвиг св. Сергия Радонежского и дело митрополита Сергия // Путь. №11, 1928, июнь. с. 108.

[25][3] Понятно, надеюсь, что речь тут не о национальной принадлежности почитателей владыки Иоанна, а о том, что в их сознании незаметно для них самих прижилась еврейская система ценностей.

[26][4]Вспомним также, что человек, которого прот. Иоанн Мейендорф назвал “первым с истории коллекционером ересей” (прот. Иоанн Мейендорф. Введение в святоотеческое богословие. Нью-Йорк, 1985, с. 213) – это св. Епифаний Кипрский, судья св. Иоанна Златоуста. Св. Епифаний был евреем.

В то же время, борцы с «христианским антисемитизмом» требуют, чтобы христианские народы, в порядке покаяния за преступления языческого германского нацизма, усвоили взгляд на Израиль как на народ, по прежнему в абсолютной уникальности хранящий свою Богоизбранность. Странный, однако, способ бороться с национализмом – через насаждение другого национализма. Христиан обвиняют в том, что они посмели те слова, которыми Израиль превозносится над другими народами («род избранный, род священный»), отнести к себе. Корни антисемитизма, оказывается, в том, что не-евреи посмели посмотреть на себя также, как на себя смотрят евреи. Казалось бы, если уж ты пришел к выводу, что национально-превознесенный взгляд привел к крови, то борись за то, чтобы никто (в том числе и евреи) не смотрел ни на себя, ни на других такими глазами. Но вместо этого либеральная пресса требует признать непреходящую уникальность Израиля.

Есть непроходимая грань между двумя пониманиями национального мессианизма: существует ли избранный народ для того, чтобы послужить всему человечеству, или же для того, чтобы всё человечество, опомнившись, послужило ему... И понять эту двусмысленность истории Израиля можно только, если согласиться с глубоким замечанием Оскара Кульмана: "В действительности существует две истории Израиля: собственная история Израиля и история Израиля к его спасению и спасению других"[27][1].

[28][1] Culman О. Le salut dans l'histoire. Paris, 1966. p.155.