на палец прядку намотав,
глаза смутившись опустила,
в раздумиях:кто виноват, кто прав,
поняв, что только в правде сила,
холодных тонких пальцев лёд,
по коже нежной бледных щёк,
она ждала, когда прийдёт
он-тот который её сжог
до тла, потом собрал весь пепел
души кошачьей в бархатный мешок,
он был красив, загадочен и светел,
и только он с ней поступить так смог,
спалил, как вечный город Рим
во времена правления Нерона,
подумал, что непобедим,
что никогда никто его не тронет,
ушел не обернувшись, без возврата,
оставив мысль:пусть будет так,
она сама ведь виновата,
а для меня она пустяк.
поднялся ветер, закружило,
взорвался гром и вот она,
опять сидит, смутившись мило
в раздумьях мести у окна,
пусть он ушел, но я осталась,
и женской прихоти нет ничего капризней,
обожемой, какая малость,
ведь у меня еще семь жизней...

на месть)