«Что за тайное поведение, что за тупое выполнение неизвестного, что за идиотизм, который мы выполняем по единому решению мысли командования, может стоит воспротивится? Силы зла, кто мы? Странно, раньше я не задумывалась о том, что происходит, что я делаю, а теперь хочется. Может, стоит прислушаться к мыслям? Да, они такие новые, но откуда они? Ах, наверное, нужно открыть глаза и всё же посмотреть туда, туда, где я впервые увидела его? Ах, как хочется и страшно. Что это за новое чувство, что это за новые мысли? Как же они заманчивы. Я понимаю, что я изменилась, понимаю и ничего не могу сделать с собой. Странно, мы всегда были на службе сил зла, зачем они послали меня в этот мир? Но как хочу открыть глаза, как я устала от темноты и пустоты. Может открыть глаза? Но… Нет, не имею права, приказа нет, а я повинуюсь лишь приказам своего повелителя. Но зачем мой повелитель бросил меня сюда? Я самая лучшая, он во мне не сомневается и верит в победу моего таланта. Это же глупо, он знает, что есть те, кто лучше меня, а может нет? Хм. Я хочу открыть глаза, ну хватит пустоты и темноты, позволь мне это сделать, хозяин. Позволь».
Тишина ответила бесовке, она уже третий день была в состоянии сомнения и непонимания. Всего семь дней назад её отправили в мир людей, всего семь дней небес, а по человеческим меркам семь лет. Как это утомляет падших ангелов, когда они в неведении ожидают приказа, но его нет, нет и нет. Она сидела в мягком кресле, перед камином, в котором давно потухло пламя, она сидела уже три человеческих года. А мысли всё не покидали её, искушение в её вере в повелителя. Странное слово для падших ангелов, искушение, но оно присутствует и среди них. Никаких чувств, их создавали что бы убивать и снова бить. Они были и будут воинами, воинами там, где прикажут и жертвами там, где укажут. Сейчас она была воином, её цель была там, где она была когда-то, была человеком, она знала этот мир, знала и не желала возвращаться туда. Но приказ и нежелание забыто, как и всё что не нужно в её сознании для выполнения миссии. Она была безупречна, у неё не было промахов, у неё не было не выполненных заданий. Она всегда была победителем, она была великолепна. Прекрасный облик давал власть над мужчинами, давал всё нужное и не нужное. Она пользовалась и уничтожала, пользовалась всем, что помогало в достижении цели, пользовалась чувствами, душой, сердцем, проникая в сознание и поселяясь там. Она была Ангелом смерти, она была смертью в мире повелителя. Но сейчас уже три дня и тишина.
«Почему же ты молчишь, почему? Я бы выполнила приказ, не давай мне думать, я должна действовать, я устаю от бездействия. ДАЙ МНЕ ЦЕЛЬ. Почему я должна ждать? Дай цель. Дай цель или верни. Мои руки жаждут крови, я уничтожу парочку людей? Позволь, ну дай хоть знак».
В ответ тишина. Бесовка боялась открыть глаза, и она это чувствовала. Она почувствовала страх от мысли. Она поняла, что не одна, что рядом кто-то есть, но она не могла открыть глаз. Тишина пугала своей тишиной, словно все звуки исчезли, те звуки, что доносились через бронированные стены комнаты заточения. Но рядом кто-то был. Руки наливались болью, она чувствовала боль, чувствовала страх, чувствовала пустоту, чувствовала холод. Всё сразу. Никогда ей не было так холодно. Алые губы разомкнулись, выпуская воздух из лёгких. Он словно дым медленно поднимался к потолку, растворяясь в пустоте. Холод окутывал её огненное тело. Дрожь пробежала по её спине, дрожь от страха. Смертельного страха. Почему сейчас он овладел ей, она не знала. Она была воспитана не бояться, и она не боялась. И теперь это удвоило её страх, она испугалась впервые в своём нынешнем облике. Падший ангел, бесовка при жизни человека, она испугалась впервые. Почему сейчас? Почему в этот миг? Она не понимала. Но открыть глаза, она не смела, она не могла нарушить приказ.
- Пора. – прошептал голос, незнакомый голос, мужской. Такой нежный, мягкий, мягкий словно бархат. Он вселял спокойствие и веру. – Идём.
«Кто это? Зачем он зовёт меня? Нет, я не пойду. Нет. Но как хочется. А вдруг это он? Вдруг это он. Я видела его только раз и не могу забыть. Открыть глаза и увидеть. Но это нарушение приказа, зачем он делает это, зачем он хочет меня увести? Может это испытание? Да, наверное. Тогда надо оставаться на месте. Да, я остаюсь».
Бесовка ещё раз глубоко вздохнула и вопреки своему желанию встала. Саван, что укрывал её спал, освобождая прекрасное тело, крылья расправились и укрыли её куполом чёрных пушистых перьев, словно со стыда прикрывая её наготу. Бесовка улыбнулась, не открывая глаз протянула руку к камину. Она сделала шаг. Изящное движение казалось распутным и скромным одновременно, она казалась одетой, хоть была обнажена. Словно это была не нагота, а лёгкий саван красоты, телесной женской красоты, безупречности и идеала. В неё нельзя было не влюбиться, и это было оружием. В камине слабо заиграли языки огня, появляясь из пустоты, они сплетались в одно большое пламя. И вот уже камин в рост человека, пылал пламенем, словно его облили маслом. Бесовка медленно вошла в него. Она купалась в пламени, облачалась в него, словно в платье.
«Всего минута, а казалось что вечность. Я наблюдал за ней. Она казалась ангелом, но разве это было не так? Падший ангел, небесный ангел, какая разница для охотника за крыльями. Но она? Зачем мне нужен этот приз, если он не будет прекрасен без этого безупречного создания? Может отпустить? Но тогда зачем я скрывал её три года, три долгих года лишал её покорности и воли? Она ждёт приказа, но не дождётся, она потеряна для армии повелителя. Теперь она не сможет вернуться к себе, у неё останется два пути… Но почему я думаю и сомневаюсь в своём решении. Нет. Пустота и холод, они лишат её окончательно покорности. Да. Пусть будет так, и я лишу её крыльев. Чёрные, словно бездна пустоты. А эти волосы, как пламя играет с её телом, как пламя одевает это прекрасное тело. Я влюбляюсь? Да, но разве не для этого она создана? Да. Не выйдет ангельское отродье. У тебя не выйдет»
- Идём, нас ждут. Ты ведь хочешь получить задание? Знаю хочешь. Идём. – голос был нежным и ласковым, чарующим и заставляющим забыть про всё. Сразу хотелось исполнять его просьбы и желания.
Охотник протянул руку к бесовке, не страшась пламени. Он уже дважды ловил ангелов, кроме него не было охотников на эти создания небес и преисподней. Но сейчас он, похоже, оступился, он сделал ошибку, которой никогда не совершал, он стал думать. Думать о том, что делает, о том, что совершает, о том, что причиняет боль и страдания там, где их не должно было быть. Он осознавал это, и противился этому, но время шло, и вот на второй день, сегодняшний день он уже изменился. Он больше не был хладнокровным убийцей, он начал думать.
«Как ты прекрасна, и жаль будет уничтожать тебя. Твой хозяин искал тебя, долго, целых три года. Он не мог поверить, что ты пропала, что ты предала его. Он даже интересовался у моего руководства. Похоже, он не равнодушен к тебе. Но как было приятно осознавать, что я выполняю свою работу безупречно. Он в полном смятении и подавлен, он зол и разочарован, разочарован в тебе. Но как он ошибся. Три года, что ты была в заключении, о котором и не знала, не сломили тебя до конца. Ничего. Остался последний день, сегодня. Те двое, до тебя, продержались не больше двух лет. А ты…»
Бесовка шагнула из камина на голос человека. Пламя окутало её в последний раз и оставило на ней платье, огненного цвета, переливающегося языками живого огня. Рыжее пламя волос ниспадало по плечам, длинные вьющиеся локоны сверкали тлеющими угольками. Огонь не причинял ей вреда, она была его сестрой, сестрой по жизни. Всё в преобразившемся ангеле жило огнём, живым огнём. Охотник, сам того не желая, любовался этим созданием. Никогда раньше он себе такого не позволял. Восхищение этой девушкой и пробуждающееся странное чувство, раскрыло его разум, и бесовка проникла в него. Она этого и добивалась, с того момента как услышала его голос, она ждала малейшей ошибки и дождалась. Осталось одно. Узнать что ему нужно.
«Ну, покажи себя, зачем я тебе? Ты хочешь убить меня? Да. Как же ты наивен человек. Неужели ты думал справиться со мной? Что ж, я подыграю тебе. Веди, куда пожелаешь. Три года людей, три моих дня, эти безумные дня одиночества, пустоты и тишины. Ты заплатишь за то, что разлучил меня с повелителем. Заплатишь, ничтожное существо. Думаешь, победил, думаешь, я сдалась? О, как же ты ошибся. Как же ты… ТЫ!? Это ТЫ? Ты. Нет, зачем…»
Ангел взяла за руку охотника и замерла. Её рука была холодна, словно лёд. Бесовка буквально обожглась от прикосновения к пальцам человека. Мысли заметались в голове Ангела, и она покинула разум охотника. Резко разорвав контакт. Он почувствовал это, боль хлестнула по вискам, заставив зажмуриться. Он всё понял и схватил девушку за кисть, сжимая, словно боясь потерять.
- Открой глаза! - Голос охотника сорвался на крик, он приказывал себе. Но он не мог сделать желаемого. Боль пронзала сознание, словно он, закрывая свой разум, закрыл в нём что-то ещё. И это что-то металось, разрывая его сознание.
- Я не выполню этот приказ. – Голос девушки был тихим, ровным, спокойным, но таилось в нём сомнение. Она открыла глаза, удивляясь своим действиям.
«Да, это ты. Ты тот, кто появился в моей жизни три года назад. Тебя я видела там, в большом арочном окне, на последнем этаже небоскрёба. Тебя, стоящего и смотрящего вдаль. Тебя, держащего цветок белой лилии, один лишь цветок, без ветки. Ты не видел меня, но я видела тебя. Зачем нас свели перекрёстки миров? Зачем они позволили мне увидеть тебя тогда? Зачем?»
Девушка чувствовала что-то, что давно не чувствовала, что уже забыла, что когда-то давно было и исчезло. Чувство, чувство заменённое преданностью.
- Что это? Что происходит? Нет. Это моя работа. Это мой долг. Это… Не-е-е-ет.
Охотник выпустил руку бесовки и опустился на колени, зажив виски ладонями. Боль раздирала его изнутри, боль которую он не мог терпеть. В сознании билась мысль, одна мысль, чужая, словно приказ. Мысль преобразовывалась в голос, кричащий, грубый, ненавидящий и жестокий. Человек упал на пол комнаты заваливаясь на спину. Зубы скрипели от сжатия челюстей.
«Ты должен умереть, ты убьёшь себя, ты ничтожество и должен умереть. Ты понимаешь это и выполнишь приказ, ты чувствуешь и это приказывает тебе повиноваться. Ты нарушил законы и должен повиноваться, ты был продан и должен повиноваться, тебя предали, и ты должен повиноваться, повиноваться и служить. Служить и умереть, получить крылья и служить».
- Не-е-е-ет!!! – охотник выкрикнул слово, протягивая его как можно дольше. Он понимал, что произошло, он понимал что проиграл, понимал, что не суждено уничтожить то, что создано не для уничтожения. Он понял, но слишком поздно. Его обманули, его направили туда, где он не мог победить. Вспоминая слова предводителя, он понимал, что значил: «Ты не вечен». Боль уходила, но он понимал, что остаётся в пустоте, что остаётся с болью в душе. Его научили чувствовать, научили любить и ненавидеть, заставили думать о том, что значит любить жизнь, и всё это в один день, в один миг. Но почему такой ценой?
В воздухе, за спиной бесовки возник слабый силуэт повелителя, её повелителя. Он посмотрел с улыбкой через плечё Ангела алыми, словно кровь, глазами.
- Ты прошла испытание моя ученица, последнее испытание осталось впереди. – Голос был с хрипотцой, но такой добрый и ласковый.
Бесовка надменно вздёрнула подбородок, усмешка появилась на её лице. Это было испытанием, и теперь она понимала. Она развернулась к повелителю и, опустившись на правое колено, приклонила перед ним голову.
- Что прикажет повелитель, своей верной бесовке, своему Ангелу смерти? Ты хочешь кого-то уничтожить? Скажи и я выполню это. А это ничтожество, что хотело получить мои крылья, на всю свою ничтожную жизнь запомнит, как связываться с нами. – Девушка не поднимала взгляда, лишь кивнула в сторону охотника, что боролся с пустотой, с безумием и болью.
«Прошу тебя, повелитель, что угодно, но не приказывай убить его, я чувствую… Я не должна чувствовать. Но я чувствую, господи, прошу тебя, если ты можешь принять раскаянье падшего ангела, то прими его, и спаси этого человека. Я прошу тебя. Убей меня, лиши меня крыльев и убей, но не позволь повелителю приказать мне убить его».
Мысли метались в голове бесовки, но внешне она была спокойна, сознание закрытое от повелителя, подтверждало ему то, что девушка сейчас не чувствует ничего, но знал бы он, что стало с его лучшим оружием.
Повелитель повернулся к охотнику и улыбнулся, улыбнулся страшной улыбкой, больше походящей на оскал вместе с усмешкой, обнажая жёлтые клыки и острые ряды зубов. Повелитель вышел из тумана, окутывающего его, массивная фигура в чёрном балахоне двинулась к смертному, величественно ступая, он засмеялся, надменно и с издёвкой. Подойдя к человеку, он опустился на корточки, и приложил правую когтистую руку к его груди. Он чувствовал внутри охотника борьбу. Чуть помедлив, повелитель обратился к бесовке.
- Ждёшь приказа? Да, сейчас дам, сейчас. Он мучается, мучается и борется с тем, что он никогда не ощущал, что никогда не чувствовал. А хочешь узнать, что он чувствует? Он чувствует боль любви. Не вызванной твоим телом, не возникшей после обозрения твоей красоты, нет, он почувствовал твою душу, он любит твою душу, проклятую и тёмную. Как же он ошибся в выборе чувств. Он впервые задумался вчера, я позволил ему это. Я дал ему сомнение в том, что он делает. Да, ни что в жизни не происходит просто так. Даже то, что его предали свои же. Но это мне многого стоило. Знали бы они, что отдали, именно что, а не кого. Они отдали мне оружие смерти, командира моих легионов, продав его душу мне, а не Богу. Еретик, который не признаёт бога и дьявола, но верящий в них. Мне нужен был непослушный слуга, который будет выполнять приказы вопреки своей воле. Я получил то, что хотел. Ты умница, моя бесовка. Теперь ты выполнишь мой приказ.
Ангел слушала повелителя, и слёзы текли по её щекам, но он не видел их, он не видел, как она подошла к нему, как в руках девушки сверкали языки пламени, огненной сферы, которая всегда убивала, убивала живых и мёртвых. Девушка знала, что атакуя повелителя, она умрёт, но выполнить приказ… Она не сможет убить того, кого любит. Она поняла это сейчас, поняла, когда видела, какие страдания испытывал этот человек. Она поняла, о чём говорил повелитель, и знала то, чего он не знал, она любила душу, бесовка любила душу смертного.
- Убей его, и мы получим командующего наших легионов. А ты станешь Первым Ангелом смерти. Он будет в твоём подчинении.
- Нет. – Тихий и дрожащий голос прозвучал странно, но ответ был ясен как дневной свет.
- Что? Это шутка? – Повелитель обернулся к бесовке. Огненная вспышка ослепила его на миг и вернулась к девушке. – Дура!
Правая рука повелителя, что лежала на груди охотника, дёрнулась, в попытке закрыться от огня, левая метнулась к бесовке, выбрасывая чёрную молнию смерти.
- Дура, но любящая. – произнесла девушка на выдохе.
Повелитель вернулся в туман, из которого вышел. Больше он не произнёс ни слова, исчезнув из комнаты. Лишь в воздухе появился привкус серы.

Белые крылья Падшего Ангела укрывали два мёртвых тела, лежащих рядом. Огненно рыжие волосы, раскинувшиеся по груди охотника, намокли от алой крови, стекающей из глубокой раны. Взгляды человека и Ангела встретились в последний миг их жизней. Они любили друг друга короткий миг, но они отдали за эту любовь свои жизни.
Комната наполнилась светом восходящего солнца, нового дня, новой жизни и новой бесконечности. Лучи дневного светила пронзили тонированные стёкла, разлетевшиеся на мириады осколков, высвобождая пустоту и тишину, позволяя почувствовать им, что такое жизнь. И вместе с ними вырвались две души, что стремительно поднимались к небу. Два слабо заметных облака, белое и серое. Они летели в высь, уносясь в бесконечность.

- Душа не способна умереть, ей суждено существовать вечно, но есть ли мир, где души способны жить? Да, есть. Это бесконечность, и именно в бесконечность открылся путь для этих душ, что способны были любить. Любить там, где это было не возможно, там, где нужно было ненавидеть, там, где нужно было убивать, там, в пустоте и тишине, боли и безумии. Они встретились, что бы получить прощение и быть вместе, вместе в бесконечной вечности. – Произнёс человек в белом кожаном плаще, стоя на крыше одного из зданий, возвышающихся напротив дома, в котором располагалась комната заключения.
-Вот так. Простить и отпустить. Как это в твоём духе, хотя, ты и так Дух, хоть и святой. – Повелитель провожал взглядом удаляющиеся души, стоя рядом с человеком в плаще. – Забрал у меня лучшего воина и рад.
- Нет, я не рад, ибо отпустил две прекрасных души, когда так хотел оставить их себе. Пойдём, выпьем чего-нибудь, может, развеемся. Будут ещё души, подождём ещё тысячу лет, а там поглядим.
- Что ж, ждать наш удел, давай найдём сестрёнок и посидим в приятной компании. Когда мы сидели последний раз вместе? А? Брат. Уже и не припомнишь. Думаю, девочки будут не против. – Повелитель бросил последний взгляд вслед исчезнувшим душам, и, развернувшись на каблуках, запахнулся в свой чёрный плащ.
- А когда они отказывались от нашей компании. Идём братишка, Жизнь и Смерть по миру рядом бродят, так что позвони одной, вторая будет там же. На этот раз, я плачу.
Братья спускались по металлической пожарной лестнице, продолжая о чём-то разговаривать и громко смеяться. Внизу их ждали две девушки, одна в белом, а другая в чёрном, осуждающе смотрящие на них. Все четверо жили вечно, и бесконечность была их жизнью. Они не просто любили быть вместе, они не просто чувствовали, они умели чувствовать и любить. Умели не потерять всё это в один день, что был для них бесконечной вечностью.