Даже сама борьба теряет свой стержень, свое сердце со сроком. Неимоверно затянувшимся чертовым сроком. А где же осень. Где же мое спасение в дождях и длинных рукавах толстых свитеров. Спасение в чистоте и одиночестве.
Я снова разбила машину. Теперь уже бесповоротно. Она стоит с раскореженным анфасом, собирая пыль равнодушных живых собратьев. Я устала. Или от меня устали. Не просто быть пустым, наверное.
Как не видеть её? Как не любить её? Не желать ежесекундно? Отпустить и не оглядываться. Никогда не оглядываться.
А эти бестолковые люди, которые армиями наступают по всем фронтам, скоро сведут меня с ума. Но я держусь. Внутривенно валериана и парацетомол. Ведь всему свое время. И черному до злому место в ямах. Глубоких, звонких акустически и холодных.
Я не перебиваю. Меня так мало, что скоро я исчезну. Я становлюсь прозрачной. Пью много матовой жидкость, чтобы хоть как-то поддерживать свою идентификацию. Помогает неважно.
Я верю в существование добрых людей. Правда верю.