Середина 80-х. Музыку привозят из-за границы в основном на пластинках и переписывают на магнитофонные кассеты. Тех, кто имеет двухкассетники любят и уважают, но таких мало и обычно музыку переписывают с магнитофона на магнитофон. 90-минутная кассета стоит бешенных на то время денег - 8-10 рублей. Оригинальная виниловая плита - 50-70 деревянных. Для тех, кто не застал этих светлых времен - это чуть меньше того, что зарабатывали в месяц инженеры.

Весна 85-го, седьмой класс советской школы. Мы слушаем Modern Talking, BBB и балады "скорпов". Увлечение продолжается года полтора, пока летом 86-го парень с нашего двора не приносит зальник Iron Maiden 85-го года на хромовой кассете. Первая композиция альбома - Ases High - фрезой высокоскоростного heavy metal взрезает юные неокрепшие мозги. С тех пор я не пропустил ни одного альбома и очень жалел, когда в начале 90-х Диккинсон ушел из команды. Я слушал Scorpions, Accept, Deep Purple и Оззи. Несмотря на то, что я не носил шипастых фенечек и косух, а также ни хрена не понимал в английском, мне было хорошо от этой музыки.

В 87-ом к магнитофону прибавляется плитовоз (проигрыватель для пластинок), тюнер и усилитель. Перестройка идет полным ходом и из вечернего эфира можно выловить не только позывные станции "Маяк". Кассеты по прежнему дороги, но "Мелодия" начинает пиратство на госуровне, начиная выпускать альбомы известных западных исполнителей.

Весной 88-го на местной радиостанции "Проминь" начинают транслировать альбомы битлов. Кажду пятницу я сидел в наушниках около тюнера и писал песни, в перерывах слушай о том, как битлы делали эту музыку. По сравнению со словарным запасом нынешних ди-джеев эти ведущие были кандидатами наук. Той весной я слил из эфира все, что было после "Револьвера". Следующей - все, что было до этого.

Лето 88-го. Поступление в вуз. До того, как я услышал "Поезд в огне" я считал БГ придурком. Родители тоже послушали песню. Вернее посмотрели клип, который показывали во "Взгляде". Потом в магазине они купили "Радио Африка". Они нечего не поняли, но для меня это стало стартом. Весь первый курс я торчал от русского рока в исполнении БГ, Цоя и Шевчука. Осень 89-го - "Время менять имена" из "Блок Ады" "Алисы". "Я получил эту роль" Шевчука, "Рок-н-ролл мертв" БГ, "Связанные одной цепью". По стране катилась перестройка и гласность, в пятницу все открыв рты смотрели взгляд и пока еще верили в то, что здесь что-то может поменяться к лучшему. Мы слушали русский рок и думали, что Цой действительно "последний герой".

Потом... Потом стало больше винила. Цеппов я покупал в магазине пластинок в 92-ом по смешным на то время ценам. На местном черном рынке я нашел точку, где можно было заказать запись альбома любого исполнителя. Иногда на Петровке я вижу парня, который там заправлял. Все такой же интеллигент в очках и бороде.

Технологический прорыв наступил позже, в 96, когда я обзавелся сидюком. А в 97-ом мне на комп залили три песни в чудном формате с расширением mp3. Сотый пенек натужно раскодировал November Rain, тормозя рабочие приложения. Тогда я еще не понимал, что дальше все будет по-другом.

Последний альбом Iron Maiden я скачал через ствол кабельного телевидения за десять минут. Я залил его на SD-карту в моем "пальме" и иногда слушаю старичков, опять, как в 80-х играющих вместе забойный спид-метал. Иногда я покупаю компакты и вижу винил только на задворках Петровки, где пенсионеры распродают свои архивы. Те времена ушли на всегда и никто не таскает друг у другу магнитофоны для того, чтобы переписать понравившуюся комопозицию. Их передают через блютус и вафлю с устройств, которые умещаются в руке.

Но та музыка, та музыка как рыболовный крючок, достает мое прошлое из моей головы, вне зависимости от того, на каком она носителе информации.