Он познавал себя из собственных отражений в глазах тех, кого обнимал. Сближаясь как следует только с теми, кто его ненавидел, он задумчиво разглядывал себя в упор в их блестящих зрачках. Ему казалось, что там он гораздо более реален, чем здесь и возможность отражаться вот так была сравнима с дыханием. А потом все это падало куда-то вниз, на остывшую землю.