Хочу спать и пишу просто чтобы сконцентрироваться, вроде как собрать мысли к в кучку, а иначе они расползаются по полу, каждая начинает ветвиться, растет быстро, споро – и вот уже не комната, а волшебный лес, и ты в нем нафиг заблудился. Нельзя спать и зевать тоже нежелательно – на работе. Вот с понедельника (эх, месяц пролетел, и не заметили его), говорят, занятие найдется. Найдется сайт унылой, как мальчик Дима за спиной, фирмы, которая разрабатывает планы ГО и блещет всеми красотами русского языка: «определение границ зон, в пределах которых может осуществляться поражающее воздействие источника последствий проявления терроризма…» Чтобы вам научиться самим ворочать языком во рту, а я бы поспал? Но не жалуйся, терпи, если зевай – то в кулак.
И Питер Бигл-то – занудство редкостное, настоящее зевотное. Что же все вокруг так любят притчи? Почему сюжет без выеденного подтекста не радует, а обязательно нужен намек на архетип, такое жирное подмигивание: на этом месте могла бы быть ваша реклама? Уж на что драки, погони и перестрелки не мое, но они все ж таки лучше неспешного, неторопливого, застойного, как болота, течения сюжета – размытого, туманного, акварельного. Есть две крайности (это мы о качественной литературе): одна – «Сага о Кугеле» Вэнса с ее откровенно сериальным построением. Но зато там автор не жалеет магии, образов, разбрасывает их щедрой рукой. Другая крайность – та самая намекающая акварельность, динамики от которой не дождаться, все битвы намеренно схематичны, героев не ухватишь ни за волшебную палочку, ни за штанину… «Последний единорог», значит, перед нами – классика жанра фэнтези. Так вот, мне ж первый полюс ближе, там, где увлекательный бдыщ-бдыщ. Низачот Питеру-то Биглю, в «Если» повестью еще давно читанному, а теперь и романом подошедшему.
Вообще же, работко офисное меня просвещает, спасибо даже можно сказать: сколько я тут прочитал, чего тут осилил, что вряд ли бы и ни за что. И «Мои скитанья»-то Гиляровского, и «Венеру-то в мехах» (интересно, а кавычки при включении суффикса -то в имя собственное нужны?), и Дилвиша Проклятого, и критику всевозможную, и Лескова «Железную волю» наконец, и Бирса нашего Амброза – вот только «Вех»все равно одолеть не смог, потому как веет от них неистребимо ГГ Шпетом и Валентиной Ильиничной П. Паскаля Киньяра есть еще опасность не добить, потому как он постмодернист, и даже если пишет о сексе, то не может делать этого в простоте, а сугубо по-латыни и с апломбом.
А еще я скучаю по своим рецензиям.