Золотая рыбка очень огорчалась, что Садко, когда того отпустил ее отец, совсем позабыл подводное царство – ах, эта проклятая суша! – и обещание жениться на ней, его царевне. Много лет – у них, волшебных и подводных свое понятие о времени – Рыбка ждала своего жениха, но он как назло переехал в какой-то большой город, стоявший на многие и многие мили от воды, и как будто зачарованный, не подходил к морю. Только состарясь и раздав все, что было, многочисленным детям, прижитым им с дочкой какого-то сухопутного князька, Садко на последние, специально припасенные деньги купил домик на побережье, чтобы там скоротать свои дни: за чередой будней он совсем забыл о своих приключениях – а может, ревнивый воздух сыграл с Богатым Гостем злую шутку… Но о Морской царевне Садко не вспоминал уже много лет, будто и не было ее вовсе на свете.
Однажды, гуляя по берегу моря, и как ребенок забавляясь поставленными рыбачьими сетями, Садко увидел в них в них необычайно большую кучу гнилых водорослей. Его странно поразил их запах – что-то знакомое, неуловимо тревожное, манящее – ах, какая вонь! – и Садко ушел домой. На следующий день повторилось то же самое – откуда же бедному Богатому Гостю было знать, что так – его когда-то любимой едой и украшениями – напоминает о себе Царевна? А на третий день она решила явиться сама. Садко узнал ее – наконец-то, после стольких лет – но сделать уже ничего не мог и не хотел: он был стар и думал мирно скончаться в своем прибрежном доме под ласковым солнцем – все эти любови и приключения были уже совсем не по нему.
Рыбка не обиделась – она не поняла, но приняла странный выбор любимого: его сухопутная старуха все еще охраняла черты былой красоты. Увы, не понял и не принял смирения дочери отец. Дагон наслал на побережье бурю, накрывшую дом Садко и его жены. Впрочем, через несколько лет под водой их простили, омолодили, Богатый Гость почувствовал в себе силы и переиграл короткую сухопутную жизнь – Рыбка и бывшая Старуха быстро нашли общий язык, и стали жить вместе с Садко одной семьей. Но жители побережья уже никогда не узнали об этом. На память о Садко им остались обломки его дома, а старое корыто, с трудом избежавшее гнева Дагона, еще долго показывали детям и внукам, поучая, что зазнаваться – грех: во-он как высоко занесся когда-то Богатый Гость – а теперь от него только и осталось что дырявая посудина. Глядя на это из-под воды, Садко посмеивался в короткую, по последней моде украшенную ракушками бороду. Спорить с сухопутными ему было лень.