Ну вот, дневник мы закрыли. Как там говорил профессор Жаринов, назидательно и гулко стуча пальцем по столу? – «От ликующих (бам!), праздно болтающих (бам!), обагряющих руки в крови! (ба-ба-ба-бам…)» На самом деле, конечно же, вовсе не от них, а просто от назойливых и глупых, не по-нашему умных, которые еще тогда, давно, не дотянулись на йух журавлиным клином. А в общем, это такая новая стадия внутреннего развития. Бабочка окукливается. Зачем? – Ну как же, чтобы превратиться в птичку, птичку-колибри, а вы разве не знали? Дым в дом, дом в даму, дама в маму, колибри в кольраби, кольраби в коллаборанта, лаборанта, кандидата, но это уже не наша колибри. Наша колибри все еще никак не решит, перестать ли ей быть бабочкой, у которой такие, ах, такие сны!..
Но я опять увлекся словами, поигрушками в звуки, просто-таки тру Андрей Белый (перечитывал пародии Измайлова на символистов – прелесть!). Почему все-таки закрыл – да ведь может и открою. Просто надоели _несочувственные_ взгляды. Ты про Фому, а тебе про Ерему, ты про осетрину с хреном, тебе про революцию. Я и так знаю, что одинаково криво мало кто думает – ну так хоть примерно бы совпадали, в какой-нибудь там плоскости эклиптики – не, ни разу. Вот и решил я себя не мучить и других не смущать (ах, малых сих!).
К тому же сам смысл дневника изменился. Раньше он был мне и друг, и товарищ, и резонатор. А теперь – все то же, но как-то отдалился. Будто в другой город уехал, а звонить я по другим городам стремаюсь. Так, по праздникам да по почте и напомнишь о себе. То ли времени нету (да как же!), то ли сил… И где та всеобнимающая любовь к кришнаиту? Стучались на днях в дверку с Ветхим заветом – не открыл, пробурчал сурово «Не интересуюсь» и играться ушел.
«Вы, сударь, бука!» – БУУУ!!!