Я буду бедным кришнаитом.
(Попался, старый харерам!)

Если задуматься, то нет во всей русской литературе героя, которым хотелось бы себя чувствовать – нет, не так – которым я себя чувствую. Печорин был да – хвала Кришне – прошел, Обломов тоже в конец заплесневел на своем диване… А вы мне дайте, дайте мне положительный идеал, причем не этакого а-ля Штольц бодрячка-яппи (тьфу!), а что-нибудь в духе Карлсона, но с мозгом, Онегина - но без понтов. Нету! Умница Болконский – и тот на мировую любовь изошел. Как бы и мне так не кончить – классики психологию знали туго. Я ж тут до чего доминдальничал во всепоглощающей любви-то: кришнаиту, у метро подкараулившему, улыбнулся ответно и какие-то упанишады купил. Ажно в двух экз. В тот момент, когда неадекватный кришнаит Руслан и еще менее адекватный некромант-на-спокое Летум общались друг с другом, над их головами концентрировалась та самая болконская всеобнимающая любовь. Невероятно, но я был готов даже отказаться от формулы «…гадам – гадство», оставив только ее первую часть.
Жара? Склероз в крови? Утешает одно, что если Болконский помре, то я выжив и даже стыжусь заглянуть в сумку с упанишадами. Но тенденция, однако.
На войну бы мне, да нет войны.