В колонках играет - Cumshot

Брюс Бетке
Этимология "киберпанка"

(с)1997, 2000 Брюс Бетке – все права сохранены.
Перевод 2004 Максим Кич – какие на хрен права?

Ранней весной 1980 я написал небольшой рассказ о банде подростков-хакеров. С самого первого черновика у этой истории было название и (смотреть сюда!) название это было - CYBERPUNK.


(И я могу дать на отсечение произвольную часть тела: будь у меня тогда хоть малейшее подозрение, что за это слово мне придётся отдуваться через двадцать лет, я бы нехило оформил на него авторские права!)

До того, как всё началось
1977: Диско был мёртв, но звукозаписывающие компании этого ещё не знали, а первые дикорастущие побеги панка только начинали пробиваться через удушающий гумус радиоэфира. Я жил на матраце в Санта Монике и пытался столкнуть свою демо-запись по всему Голливуду, дабы добраться до студийной работы. Моей специальностью был – и, надо полагать до сих пор ею является – синтезатор. Аналоговый синтезатор. Батареи увешанных проводами приборов, соединённые вместе, словно телефонные коммутаторы, не работающие без вмешательства паяльника. Слышали тот чудовищный синт в финальной сцене Close Encounters? Это был ARP 2500 и, как говорят музыканты, он был моей швайкой.


В это время имело место что-то вроде перекрёстного опыления между синтезаторными хакерами (это – мы, типа охрененно крутые музыканты) и доморощенными компьютерными хакерами (яко те в конец зачуханные зануды). Однажды я нанёс визит одному из своих пограничных дружков; он проявлял ранние симптомы нердизма, которые были достоверны, судя по последним его штучках. "Ты только послушай это!"— ликовал он,— "Оно играет последовательность из 16 нот снова и снова!" И снова. И снова.

"Мило",— сказал я, но на самом деле думал что это всего лишь стробированная, нефильтрованная квадратная волна. Никакой амплитудной модуляции. Никакого динамического фильтрования. Господижтыбожечка, он даже не может отстроить его точно. Я поблагодарил его за демо и ушёл, храня незыблемую уверенность в том, что будущее – за аналоговыми системами.

Возможно, у меня были и большие заблуждения, но навскидку я не могу их вспомнить.

Сотворение в прямом эфире
1980: Я жил в Ривер Фоллз, штат Висконсин (население 7.000), продавая Radio Shack TRS-80 Модель 1, учился в местном колледже и вращался на весьма дальней периферии музыкального мира Миннеаполиса. Я думал, что у меня всё идёт пучком: я получил работу благодаря выдающемуся проявлению компьютерного героизма (показал директору магазина Radio Shack, как запустить написанную на Бэйсике демонстрационную программу с учётом модели дисплея) и я зарабатывал за месяц, больше, чем за предыдущие годы занятий музыкой вместе взятые (что ещё раз говорит о том, что музыкальный бизнес – дерьмо, если ты не в сороковнике лучших). В один прекрасный день три детёныша, старшему из которых было максимум 14, зашли в магазин и начали возиться с демонстрационным компьютером. Я отвернулся к ним спиной примерно на две минуты.

Когда я снова посмотрел, детишек уже не было, демонстрационная программа была укокошена, а на её месте они оставили нечто, что заставило Модель 1 разве что не через обруч прыгать. Я несколько минут восхищался их изобретательности, затем прервал программу и посмотрел на код. И ни хрена не понял, что этот код делал.

Ладно, ерунда. У Модели 1 была такая большая оранжевая кнопка СБРОС на передней панели. Я нажал её, перезагрузил мою единственную (к чему бы это?) копию демонстрационной программы, ввёл команду RUN…после чего обнаружил, что они оставили ещё один маленький сюрприз.

Киберпанк для чайников.
Мои истории редко развиваются из единственной идеи. Скорее, у меня есть целый садок идей, плавающих в моём затылке, пока не произойдёт что-то, что катализирует превращение этой взвеси в зерно рассказа. И, если это происходит, то я беру чуточку лингвистики

Дети имеют некоторые неопределённые особенности, которые позволяют им осваивать многочисленные языки гораздо проще, чем взрослым, и эта способность не ограничивается "органическими" языками.

Щепотку детской психологии

Подростки этически нейтральны. У них ещё не выработались привязанности, но они уже уловили связь между действием и противодействием.

Понюшку политической теории

Контроль над средствами коммуникации – это власть, технологические умения гарантируют гражданские свободы, и в 1980 мы были примерно в 20-30 годах от скачка в развитии технологий, который радикально изменил бы распределение власти в обществе. (Ладно, я ошибся с датами. Займите очередь за моей бывшей женой и подайте на меня в суд)

Двойную дозу "Заводного апельсина"

Разговорный английский эволюционирует под воздействием технологии. На что он будет похож по прошествии двадцати или тридцати лет?

- и основанная идея готова:

Дети, который укокошили мой компьютер; их дети будут Сущим Кошмаром, сочетая в себе подростковое отсутствие этических норм со способностями к технике, о которых мы, взрослые, можем только мечтать. В дальнейшем родители и прочие авторитетные взрослые начала 21 века будут беспомощны перед лицом первого поколение подростков, которые держатся с компьютером не на "ты", а на "эй ты, давай!".

ТАК ИЛИ ИНАЧЕ, если вы думали, что панки на мотоциклах – это проблема, просто подождите встречи с (___________) сами знаете, подходящего слова для НИХ нет.

Вот я и задался целью создать и определить подобное слово.

От чертежа – к сборочному цеху.
История, сама по себе, по стандартам современников, непримечательна. Банда неуправляемых подростков прогуливает школу, развлекаясь в "Сети" на своих перешитых портативных компьютерах, устраивает бессистемные акты вандализма и просто ведёт себя как толпа у*бков. Наш герой – это хороший мальчик попавший в дурную компанию; его родители в конце концов осознают, что что-то не так и пытаются отгородить его. Это приводит к тому, что ребёнок наконец использует свои навыки намеренно, чтобы восстать против своих родителей – и победить в силу способности действовать нестандартно.

В июне 1980 я принёс историю в журнал Азимова, где она понравилась тогдашнему редактору Джорджу Скисерзу (George Scithers), но он сказал, что никогда его читатели не поймут рассказ, который заканчивается победой панка. Так я набросал коду, в которой Микки получает взбучку, но Скисерз отклонил её на том основании, что за это время он успел проконсультироваться с настоящим экспертом по компьютерным системам, и что вся идея слишком надуманна, чтобы быть правдоподобной. Дети-панки с дешёвыми, мощными, портативными персональными компьютерами размером с записную книжку? Абсурд!

Знаете, старина Джордж мог избавить нас от многих проблем, если бы он просто купил эту хрень прямо там и прямо тогда.

Вот хронология, которую мы могли бы рассмотреть; буду счастлив, если это кому-нибудь поможет избавиться от бессонницы. Суть такова:


Между июнем 1980 и июлем 1982 и толкал рассказ во все журналы, которые только попадались в поле зрения. Возможно, это заняло бы меньше времени, но рукопись провела почти год в редакции Amazing Stories.
После того, как TSR приобрёл Amazing, новый редактор – им опять был Джордж Скисерз, только что уволившийся из журнала Азимова – присмотрел рассказ, принял его и поинтересовался, где я был все эти годы. Он купил его в июле 82-шл. Я не говорил ему правды, пока не обналичил его чек.
Рассказ был впервые опубликован в ноябрьском выпуске за Amazing Stories 1983 год, который, в силу издательских стандартов, был на самом деле выпущен в сентябре того же года.
Всемирная слава, богатство, контракты с кинематографом и, безусловно, свидания с блондинками из группы поддержки.
Но я слышал, что [впишите сюда имя]…
ВАЖНО! Я никогда не претендовал на то, что я изобрёл троп киберпанка! Эта честь принадлежит, в основном, Уильяму Гибсону, чей роман "Neuromancer" 1984 года выпуска, по сей день остаётся основополагающей работой "Движения." (В то время Норманн Спинрад (Norman Spinrad) доказывал, что писательское движение надо окрестить "нейромантиками", поскольку то, что они писали, в основном было имитацией "Нейромантика".) Гибсон, тем не менее, не обладает единоличным правом. Пэт Кэдиган (Pat Cadigan) – "Pretty Boy Crossover", Руди Рюкер (Rudy Rucker) – "Software", В.Т. Квик (W.T. Quick) – "Dreams of Flesh and Sand", Грег Бир (Greg Bear) – "Blood Music", Уолтер Джон Вильямс (Walter Jon Williams) – "Hardwired", Майкл Суэнвик (Michael Swanwick) – "Vacuum Flowers"… список писателей начала 80-х, которые сделали важный вклад в определение тропа превышает мою способность к запоминанию имён. К счастью, их за меня запомнил Майкл Суэнвик, со своей замечательной монографией "A User's Guide to the Post-Moderns".

Столь безукоризненная концепция не сложилось бы без: Джона Брюннера (John Brunner) – "Shockwave Rider", Энтони Бёрджесса (Anthony Burgess) – "A Clockwork Orange" и даже Альфреда Бестера (Alfred Bester) – "The Stars My Destination" – все они сыграли важную роль в становлении того, что стало известно, как киберпанковская проза.

Я? Я всегда говорил, что, кроме того, что я окрестил Зверя, моим главным вкладом было изобретение стереотипа хакера-панка с зелёным ирокезом. Что само по себе нелепо, поскольку ирокез Рэйно был белым.

Так как насчёт Билли Идола, а?
Это действительно должно быть сказано. В процессе работы над рассказом у меня была проблемы с визуализацией одного персонажа: Рэйно. Я имею в виду, что у меня были некоторые наброски: он был стильным и ярким, с отбеленными до корней волосами. Но основой его характера было жульничество. Рэйно был паразитом, живущим за счёт чужих умений: существо, созданное целиком из стиля, поведения и образа, без малейшего настоящего таланта, чтобы поддержать всё это.

Как я уже сказал, я никак не мог его представить – вплоть до того момента, когда мне посчастливилось напороться на раннее видео Билли Идола. Тогда я подскочил, показал на телевизор и заорал: "Вот он!".

Что, по моему мнению, делает эту историю совершенно дурацкой, так это то, что в 90-х "настоящий" Билли Идол упорно натягивал на себя личину киберпанка, вплоть до выпуска одноимённого альбома. Знал бы он, как всё было на самом деле… Как вы считаете, стоит ему рассказывать?

Последние вести с фронта
Революция свершилась. Киберпанки победили.

Не в том смысле, что мир захватили набитые имплантами, разъёмами и наркотиками психопаты. (Хотя жертва очередного макровируса может и не согласиться. Честно говоря, я в жизни бы не догадался, что мы можем додуматься до такого идиотизма, как создание и распространение скриптового языка, который упрощает вторжение вражеских программ).

Скорее, революция достигла обеих своих изначальных целей:

1 "Конан Варвар" и многие его имитации и побочные продукты, исчезли с книжных полок (для не читавших НФ релизы в поздних 70-х: сие есть круть несусветная)

2. Более невозможно писать современную научную фантастику, которая не учитывает то, как мы взаимодействуем с нашими технологиями и, соответственно, как изменяемся под их воздействием.

С другой, худшей, стороны, сейчас ни один триллер не обходится без обязательной сцены "взлома компьютера на время". ["Чёрт возьми, мисс Хитрожопски, как это вы умудрились проникнуть в систему безопасности ОмниКорп и спасти мир?" "Ну, я просто ввела пароль который был на бумажке приклеенной сбоку монитора"] Извините, отвлёкся. О чём это я? Ах, да, на торжественном окончании.

Куда более важно, что, как поколение назад было невозможным обсуждать настоящий космический бой без упоминания Уэллса, Верне и Хайнлайна, так теперь нельзя обсуждать будущее настоящей вычислительной техники и Интернета, не принимая в расчет коллективное видение Гибсона/Рюкера/Винжа – киберпанковский троп, если пожелаете.

Что и приводит нас к последнему вопросу, который я задаю на удивление часто. Чем реальность киберпанка в году 2000 отличается от моего видения 1980?

Мой ответ: "Ничем."

Вспомните, что всё, что я сделал – это дал имя типажу. И изначальное определение киберпанка, то, которое используется в каждом репортаже о компьютерных преступлениях – это моё определение: молодой, технически грамотный, бездушный компьютерный вандал или преступник.

В любом случае, я считаю это хорошо проделанной работой. Для музыканта.