Кто-то зовёт его.
Эта безмозглая Сирфа стоит над душой и не уходит. Он же сказал ей сгонять в ангар за инструментом! Почему она ещё здесь?
Ему кажется, что он злобно орёт на неё. Она продолжает звать его по имени, не двигаясь с места.
Этого ещё не хватало. Разворовали все приборы, готовы просрать кабину от Ил-86, люди-собаки вконец озверели, а теперь ещё и эта озабоченная дырка не хочет работать. Ты почему не слышишь, что тебе говорят? Блять, придётся самому...
Снова звучит его имя.
Он уже тридцать лет как носит его. Чего ей надо? Она как будто не слышит, что он говорит. Он хочет взять её, развернуть и подтолкнуть к выходу. Поднимает на неё взгляд и видит... Люту Бражник.
- Анакин, - произносит Люта, и он мгновенно забывает о Сирфе, об ангаре, о том, чем якобы занимался. Они одни - в пустоте.
Теперь Люта перебирает пальцами, как антеннами. Это язык Высших, люди не могут его знать. Так выглядит его настоящее имя, которое даётся при рождении каждой Чёрной Ракете, даже если она - почти человек, за исключением хотя бы нескольких генов. Это имя непроизносимо для людей, поскольку не имеет звуковых и письменных аналогов. Его могут воспроизвести только Энтомы. Он проникается к ней доверием. Вот ты какая, девушка-бражник...
- Анакин Каганович-старший, - Люта снова переходит на человеческий язык, - возьми меня за руку. Пойдём отсюда.
Куда? Обратно? Нет! Там всё просрано, близится Конец Света. А здесь можно обрести покой. Только он скажет - и пустота сменится родным ему Космосом.
Люта продолжает настаивать. Зачем она это делает? Он не вернётся.
Она снова перебирает пальцами, передаёт ему сигналы на языке Высших. Говорит, что Конец Света в ближайшее время не наступит. Люди научили её лгать? Он проникает в её мозг. Дальнейшее общение идёт с помощью телепатического обмена без визуальных проявлений.

"Я не вернусь туда, Бражник. Не хочу видеть свой труд похеренным".
"Он не похерен. Ты предотвратил Конец Света".
"Я?.."
"Если бы не ты, Сева Мирославов мог застать либо четверых спящих, либо четыре трупа - смотря что предпочёл бы Красный Полуночник. И Чумадан бы не уберегли, конечно".
"Это всё хорошо, но смысла возвращаться я не вижу".
"Тебя там любят".
"Ага, сучковатой шваброй".
"Зря ты так. Та, которую ты видел в образе Сирфы..."
"Срал я на неё! Заколебала она мне в личку всякую хню писать".
"Но вы же работаете вместе?"
"Да, поэтому приходится терпеть".
"Но пойми: она не хочет от тебя ничего. Кроме того, чтобы ты не уходил".
"Какой мне смысл тратить своё время и свои силы? Мне за это платят?"
"Я сейчас не об этом. Я не собираюсь вести тебя ни туда, ни к ней. Ты нужен живым. Просто живым".
"Люта, я не восстановлюсь после такого удара. Красный Полуночник сжёг все мои системы. Я не смогу стать человеком. Разве только мёртвым".
"Я сделаю всё возможное".
"Как ты будешь это делать? Ты всего лишь бражник, и то очеловеченный насильно. Ты не сможешь воскресить Чёрную Ракету".
"Ты должен захотеть вернуться".
"Это бесполезно. Оставь меня в покое. Я пошёл."

- Капитан Стерлигов! Отставить!
Она произносит эти слова громко и вслух. И тотчас начинает петь.
Должно быть, странная это картина со стороны: молодая женщина, раздетая до пояса, сидит на коленях перед распростёртым в пепле телом огромного насекомого, положив на него руку, и поёт, запрокинув голову к небу. И чем сильнее - не громче, а именно сильнее - она поёт, тем чётче проявляется у неё на спине, между лопатками, изображение огненного черепа, разгорается всё ярче и ярче.
И где-то в глубинах времени, в недрах верхомирских подземелий, слышит эту песнь Рельсина Трамвайна. Накидывает плащ из совиных перьев, вскидывает руки-крылья к сводам пещеры и посылает невидимые сигналы в будущее.
И где-то в далёком космосе, на борту своего корабля, улавливает эти сигналы энтомская королева, даёт знак верному Фиури Веспиду не тревожить её и запирается в своих покоях с детьми. Девять маленьких копий Кагановича смотрят на неё. Она встаёт в круг, образованный ими, и начинает танец. Детёныши старательно повторяют за ней.
И где-то в Оксюморонии, среди высоких дремучих трав, принимает сигнал и подхватывает песнь простая ремонтница Кэт О'Кен. Антенна на её голове искрит и светится. Мягко приземляются в поле Братья её - Страйк Флэнкер и Тридцать Четвёртый. Их РЛС усиливают сигнал и транслируют дальше в будущее.
И где-то далеко впереди на временн0й оси координат слышит их всех Джошуа Ристи, для которого не существует пространства и времени, и устремляет последний взгляд на плачущую в толпе Лору Эллиотт. И вскрикивает космическая гонщица нечеловеческим голосом, сбрасывает комбез, и вот уже кружит под куполом станции миниатюрный По-2. Фюзеляж его светится серебристым, а крылья, как у совы. Кричит оборотень, призывая братьев-Виндрайдеров, замыкая контур, выпрямляя пространство.
Слышит Люта этот крик и эхом повторяет его, вплетая в песнь.

Пропадают битые пиксели. Исчезают завихрения. Открывается три коридора.
Утром Шапир Азухенвейцлер и Себастьян Феттель ничего не вспомнят. А Пашка Решёткин вернётся домой.
Вернувшись каждый в своё время, гвард-флюгмайор Матео Дзета и пилот Формулы-3D Всеволод Мирославов тоже ничего не вспомнят. Незачем им. У каждого из них - своя история.
Думаете, тут и сказке конец? А хрен вам там. Потерпите, немного осталось.